Фестиваль «Рождественский Парад»-2003

Фестивальное движение, возникшее в нашей стране как одна из примет постперестроечной эпохи, вступило в полосу юбилейных торжеств, а стало быть, — и подведения кое-каких итогов. В Питере лидером среди «фестивальщиков» привычно считается «Балтийский дом»: он успел и 10-летие первым справить, и дорасти в своем развитии до крупномасштабных (в том числе и международных) проектов и акций, а также — завести два дочерних предприятия в виде «Солнцеворота» и «Монокля». И тут, как говорится, дай ему Бог и дальше всего самого-самого. Но есть в нашем городе и другие фестивали, к тому же год от года их становится все больше. В последнее время в фестивальном движении наблюдается явный уклон в сторону омоложения (прежде всего участников). Инициатором здесь выступил наш ТЮЗ, когда четыре года назад организовал всероссийский фестиваль театров для детей и юношества «Радуга» (причем с регулярным приглашением иностранных гостей и международных организаций). По тюзовской же инициативе был возобновлен (во всяком случае, в последние годы необычайно активизировал свою деятельность) старейший ежегодный смотр школьных самодеятельных театров, получивший название «Брянцевский фестиваль». В 2003 году детские театральные праздники принялись мощно плодиться: в декабре на Моховой под эгидой Театральной академии прошел фестиваль школьных театров Санкт-Петербурга «Рождественские встречи»; в мае — под эгидой ТЮЗа — межрегиональный фестиваль юношеских театров «Время летать!», в ноябре — под эгидой ТЮТа, что при Дворце творчества юных, Международный фестиваль театров для детей и юношества под эгидой АССИТЕЖ и ТЮТа.

«Я ябет юлбол» Сцена из спектакля. Театр «Предел» (г. Скопин). Фото из буклета

Есть, однако, в нашем городе еще один театральный фестиваль, который во многих отношениях можно назвать исключительным, это — «Рождественский парад». Во-первых, как и многое, что происходит в Санкт-Петербурге-Петрограде-Ленинграде-Санкт-Петербурге, он имеет весьма путаную историю. Так, в декабре 2003-го «Рождественский парад» праздновал свое 10-летие. Хотя, по сути дела, впервые он был проведен в 1990-м году, когда в нашей «колыбели» разыгралась своего рода революция, на сей раз — театральная. У многих в памяти еще живы бурные изменения, произошедшие в театральной картине города конца 80-х, когда Москва наконец-то официально «разрешила» открывать новые театры!.. В Питере их число довольно быстро стало зашкаливать за две сотни! Столь стремительный прорыв осуществить было не так уж сложно, ведь большинство из этих «новых театров» существовало уже давно — теперь они попросту легализовались. В этом буйстве (а пуще того — пестроте) красок невольно хотелось разобраться, хотя бы для того, чтобы отделить зерна от плевел, а затем — зерна эти любовно взращивать. Жизнь, как всегда, довольно жестко откорректировала благие намерения: ни в 91-м, ни в 92-м, ни в 93-м по причинам, всем нам известным, питерский фестиваль, призванный пестовать новые театры, СТД, выступивший инициатором этой благородной затеи, осилить не смог. Возобновление произошло только в 1994-м, когда учредителем «Парада» стал помимо СТД еще и Комитет по культуре Администрации Санкт-Петербурга. За истекшие три года изменился состав не только учредителей, но и участников.

Во-первых, далеко не все из «новоявленных театров», как показало время, оказались состоятельными в творческом отношении. Во-вторых, огромным препятствием для развития процесса, столь бурно заявившего о себе на рубеже 80-90-х, встала коварная экономическая сторона дела. Как раз наиболее творчески состоятельные коллективы тоже исчезли с питерского театрального горизонта, перекочевав за рубеж. И все же процесс постоянного обновления театральной картины остановить было уже невозможно. Подчеркнем только, что если поначалу наибольшую активность в этом деле проявлял полупрофессиональный андеграунд, то к середине 90-х, когда отчетливо наметился процесс смены поколений, в городе обнаружилось множество дипломированной творческой молодежи (вне зависимости от фактического возраста), которая, что называется, все еще была без определенного места приложения своих неизрасходованных сил.

После «возобновления» «Рождественский парад» выступил под девизом — «НАЧИНАЙТЕ, МЫ ВАС ПОДДЕРЖИМ!». Некоторое время Комитет по культуре даже выделял победителям целевые гранты, предназначенные для реализации следующей постановки. Поддержать тогда удалось многих. Среди победителей «Парада» были такие ныне хорошо известные режиссеры, как Г.Дитятковский, Ю.Бутусов, В.Крамер, И.Ларин, О.Янковский и др. Здесь рождались «новые театры», отсюда стартовали многие будущие номинанты «Золотого софита» и «Золотой маски» (причем — все чаще в номинации «новация»). Бывало и такое, что в афишу «Рождественского парада» включались дипломные спектакли актерских курсов Санкт-Петербургской театральной академии. Для них это было тогда чуть ли не единственной возможностью ощутить себя в профессии на заключительном этапе обучения. Ведь в те годы Учебный театр на Моховой уже много-много лет был закрыт на капитальный ремонт, и актеры вынуждены были выпускаться «всухую». А тут — пожалуйста — долгожданная встреча с настоящим театральным зрителем.

«Аве Мария Ивановна». Сцена из спектакля. Театр «Я сам артист». Фото из буклета

Весть о том, что в Питере есть «питомник» по обнаружению талантов быстро облетела страну, «Рождественский парад» по фактическому составу его участников очень скоро стал напоминать уже не просто городской, а — сначала региональный, ну а потом — и межрегиональный фестиваль (случались тут и зарубежные гости). Весьма и весьма скромное финансирование, которое имеют в своем активе организаторы фестиваля, не позволяет им развернуться в полную силу, хотя в принципе уже давно понятно, что в фестивале такой направленности нуждаются повсюду и наш — мог бы стать эталоном, образцом, центром. Недаром же в поздравлении в связи с официальным 10-летним юбилеем от главного редактора журнала «Театр» Валерия Семеновского в адрес «Рождественского парада» было сказано: «Дорогие друзья! Ваш фестиваль, к счастью, отличается от многих других, напыщенных, чванливых и невменяемых. Вы сосредоточены на реальной театральной жизни, на театре для людей, а не на сомнительной арт-политике». «Рождественский парад» действительно не ставит своей целью ни щедро вознаградить победителей, ни пропиарить их, ни раскрутить. Но зачем же он тогда существует? Ответ на этот вопрос прозвучал в речи председателя орг. комитета Елены Левшиной на открытии 10-го юбилейного «Парада». Она резонно заметила, что многие более маститые и именитые фестивали обязаны именно этому тем, что он выполняет функцию своеобразного первопроходца, без устали выявляя и обнаруживая как новые творческие имена, так и новые художественные тенденции, характерные для развития сегодняшней театральной жизни.

Приведу в подтверждение этой точки зрения хотя бы пару примеров. Одним из победителей «Рождественского» фестиваля стал легендарный спектакль Г.Дитятковского «Мрамор», появившийся в «Белом театре», который существует в Петербурге много лет, но существует, если можно так выразиться, виртуально, не имея не только стационарной площадки, но даже и узаконенного статуса (просто — М.Чавчавадзе спонсирует уникальные начинания). Долгое время именно по этой причине премьеры «Белого театра» не рассматривались ни «Золотым софитом», ни «Золотой маской». Успех «Мрамора» на «Рождественском параде» положил начало принципиальному изменению отношения к «продукции» «Белого театра». Сейчас его премьеры практически постоянно фигурируют в той или иной номинации нашей основной Национальной театральной премии и в афишах фестиваля «Золотая маска». Совсем, казалось бы, иная история связывает «Рождественский парад» с самодеятельным театральным коллективом из небольшого города Скопина Рязанской области. Собственно, когда он впервые появился на этом фестивале, никакого театра у скопинцев еще не было. Просто — театральная семья: папа, мама, сын. Зато — был уникальный спектакль «Моцарт и Сальери», где Владимир Дель (папа, он же — режиссер) играл Сальери, а Илья Дель (сын, ученик начальной школы) играл Моцарта. В результате — безоговорочная победа!!! С тех пор Дели (у них еще и мама Ирина Дель — актриса и художник-оформитель по совместительству) не только стали завсегдатаями «Рождественского парада», но и создали в (извините, скопинцы!) забытом Богом городе театральную среду, которая мощным образом влияет на духовную жизнь всех его обитателей. Теперь здесь есть постоянно действующий театр, в котором играют подростки и молодежь, исповедующие редкое на сегодняшний день направление, которое принято называть авторским. В отличие от многих профессиональных деятелей театра, эти «дети-любители» умеют сочинять собственно сценический текст. Даже если они берут какую-либо литературную основу (будь то Пушкин «Пир во время чумы» или Достоевский «Преступление и наказание»), собственно сценический текст — дело их воображения.

В афише этого фестиваля иногда из года в год встречаются одни и те же имена или — коллективы. Например, Театральная лаборатория Вадима Максимова, где с завидным упорством пытаются освоить наследие Антонена Арто, участвует всегда, завоевывает награды — не всегда. Несмотря на наличие завсегдатаев, на протяжении десяти лет своего существования «Рождественский парад» практически ни разу не повторился в своих программах. Оно и понятно, ведь «все течет, все изменяется», картина театральной жизни — в том числе. Неизменной, как сказано в юбилейном буклете, остается цель этого фестиваля — увидеть среди множества театральных начинаний самые интересные, помочь талантливой молодежи и инициативным мастерам не потеряться в театральном процессе.

«Сигнал из провинции». Сцена из спектакля. Театр «Суббота» (Санкт-Петербург). Фото из буклета

Нельзя не сказать еще и об удивительной профессиональной интуиции Елены Горфункель (председатель жюри) и Татьяны Ларионовой (директор) — идейных организаторов «Рождественского парада». За 10 лет они практически ни разу не ошиблись в выборе тенденции, выявлению которой посвящался тот или иной фестиваль. Больше того, всегда опережали в этом отношении другие фестивали, словно бы давая им подсказку. Так, к примеру, «Золотая маска» провела мощную кампанию по поводу «Новой драмы» в 2003-м году, а в 2002-м этой проблеме уже был посвящен «Рождественский парад». Или взять все тот же юбилейный. Таковые принято справлять солидно, громко, с размахом, и т.п. Здесь — все было как раз наоборот. Большинство участников были не просто дебютантами, а попросту — студентами и даже школьниками. Жюри никого из них не удостоило высших наград, зато решило отметить наиболее дискуссионные спектакли. Их оказалось целых четыре: «Сигнал из провинции» — трагифарс, поставленный по рассказам В.Сорокина выпускником режиссерской мастерской Г.Тростянецкого Петром Смирновым (театр «Суббота»); «Бестолковые люди» — спектакль «Малого» театра из Великого Новгорода, поставленный Надеждой Алексеевой по стихам Р.Блаумана; московский спектакль «Аве Мария Ивановна» — сценарист, постановщик и сценограф Д.Калинин; скопинский спектакль «Я ябет юлбюл» (интимный дневник отличницы) — сценарий и постановка Ирины и Владимира Делей.

Ни один из этих спектаклей нельзя назвать не только совершенным, но и завершенным. Если их хоть как-то квалифицировать, то, возможно, скорее всего здесь подойдет весьма скромное определение — «проба пера», и не более того. И все же все вместе они представляют собой любопытную тенденцию.

В основе всех этих спектаклей лежит не пьеса, написанная тем или иным драматургом, а — сценарий, представляющий собой некую драматургическую канву, поверх которой и создается сценический текст. А стало быть, основной смысл (или даже смыслы) гнездится не в речах персонажей, а — собственно в процессе актерской игры.

Но, наверное, самое главное здесь то, что все эти спектакли сделаны очень юными людьми, и потому — в них зафиксировано неведомое доселе мироощущение. Оно совсем не похоже на то, которое до недавнего времени демонстрировали нам представители так называемого «поколения next». «Некстовцы» были настроены весьма прагматически и, как известно, без конца «выбирали пепси», как будто больше в мире и забот-то нет, как поглощать товары, рекламируемые по TV и на огромных щитах, что вдоль дорог понатыканы. А пришедшие им на смену — взирают окрест подобно древним грекам, то есть — не перестают удивляться. Но еще точнее было бы предположить, что совсем юные создатели сегодняшнего театра начитались Фридриха Шлегеля — одного из идеологов немецкого романтизма. В спектаклях победителей «Рождественского парада — 2003» чувствуются и отголоски шлегелевского «учения об иронии», и его утверждение о том, что только в фантазии человек может достичь собственного идеального осуществления. В их спектаклях мир внешний зачастую предстает в гротесковом изображении, как нечто враждебное личности и само по себе жестокое и жутковатое. Внутренний мир человека им предпочтительней. Он причудлив, фантасмагоричен, иногда — нелеп, но он — не агрессивен, и уже тем приятен. До шедевров Гофмана и Тика тут, конечно, еще далеко и в силу возраста, и в силу малоопытности молодых творцов, которые нередко выглядят беспомощными. И все же — тенденция налицо. А выражается она, кстати сказать, не только в стремлении к Романтизму, но и в том, что творчество дилетантов сегодня, как и в начале прошлого, ХХ-го века, похоже, день ото дня становится интересней и содержательней (заодно и актуальней), чем творчество маститых профессионалов. И если лидерство переходит к дилетантам, «Рождественский парад» объявляет их победителями, потому что главная цель этого фестиваля — выявлять тенденции, нарождающиеся в театральном искусстве.

Январь 2004 г.