ИБСЕНОВСКИЙ ФЕСТИВАЛЬ. НОРВЕГИЯ. 2002 г.

Что такое фестиваль Ибсена в Осло? Регулярно проводимое мероприятие, во время которого весь город завешивается соответствующими афишами и, кажется, нет человека, который не знал бы, чему это мероприятие посвящено. Осведомленность рядовых норвежцев и вправду поражает: какой-нибудь продавец хот-догов, едва ли близко знакомый с театром, и тот заулыбается и закивает, услышав о фестивале.

Значение Ибсена для Норвегии огромно и неоспоримо. Понятно, что для норвежцев он — «их все». Спектакли, обсуждения, симпозиумы и конференции, выставки, экспериментальные проекты, чтения… Памятники и портреты Ибсена, улица Ибсена, дом Ибсена, центр Ибсена, театр Ибсена… Голова кругом.

Немного истории. Ибсеновский фестиваль проходит в Осло с 1990 года. Каждый раз сюда приезжает множество театральных коллективов из разных стран, которые привозят свои спектакли по произведениям великого драматурга. Как правило, фестиваль проводит Национальный Театр Норвегии. С 2001 года под крышей театра появился новый Современный Фестиваль, который проходит по очереди с Ибсеновским и фокусируется на новой драме. Периодически в театре проходят выставки костюмов, эскизов и макетов к разным постановкам пьес Ибсена. В программу для гостей фестиваля непременно входит посещение усадьбы Венстоп, где жил маленький Генрик, а также знакомство с Театром Ибсена в городке Скине, музеем и центром изучения Ибсена в Осло.

В этом году 9-й Ибсеновский фестиваль проходил под лозунгом «Ибсен встречает Чехова». В день открытия на сцене Национального Театра состоялась премьера спектакля «Три сестры». Многие хорошие актерские работы выявили, тем не менее, слабость режиссерской руки. Перед началом спектакля мы увидели на сцене три маленьких стульчика. Ход казался интересным: трогательно смешные предметы из детства и сестры — весьма раскованные особы, кидающие огненные взгляды на всех проходящих мимо мужчин. Но развития не последовало. Сестры сели на стульчики и принялись говорить. Говорили долго. Это повторилось и в следующей сцене, только вместо стульчиков на сцене оказался длинный диван. И вновь все сидели и произносили текст. Действие раскручивалось медленно-медленно. Бесспорно талантливые актеры, произнося километры текста, теряли зрительское внимание.

На следующий день был предпринят интересный эксперимент: одну и ту же сцену из «Трех сестер» сыграли сначала норвежские актеры, а потом — гости из России, артисты МХАТ Вера Сотникова и Станислав Любшин. Зрители увидели также и смешанные пары: русского Вершинина и норвежскую Машу и наоборот. Смесь языков и стилей игры дала комический результат, но и актерам, и зрителям явно понравилось. Одним из важнейших событий фестиваля стал международный симпозиум «Ибсен и Чехов». Профессора и критики, актеры и режиссеры рассказывали о своем понимании Ибсена и Чехова, о трудностях их постановки на сцене. Станислав Любшин представил экспериментальный проект: монолог, состоящий из разных кусков роли Вершинина. (Видимо, этот шаг был предпринят для того, чтобы продемонстрировать чудеса русской актерской школы. Кто знает, может, чудо и случилось. Но нельзя отрицать и того, что на сцену Национального Театра в тот день опустилась старомхатовская пыль веков). Спектакль того же дня «Дикая чайка» оставил о себе смутные воспоминания. Актеры по очереди читали сцены из «Дикой утки» Ибсена и «Чайки» Чехова. Смело, но без особой фантазии, а потому — малоинтересно. Были и весьма примечательные спектакли. Например, «Терье Виген» — моноспектакль, сыгранный в церкви св. Якоба. Это история о человеке, пытающемся в блокаду прокормить семью, незаконно попадающем в тюрьму и теряющем в конце жену и дочь. Интерьер церкви, ее высокие готические своды, витражи (как следствие — необычные световые решения) создавали особенную атмосферу. Визуальный ряд и текст создавали два разных по смыслу уровня спектакля, т. к. мы слышали одно, а видели другое. Многое здесь было построено на ассоциациях и метафорах. Сильные ясные акценты в спектакле расставляла музыка. И, конечно, сам актер — Йорген Лангелль. Его герой кричал от ярости, застывал от страха за родных, съеживался от беспомощности; он бросал вызов небу, мучительно искал выход и оставался один на один с неотвратимым одиночеством. «Терье Виген» — из тех спектаклей, которые становятся понятны и близки зрителю, независимо от языка, на котором играются.

Фестиваль предоставил возможность познакомиться и с творчеством молодых. Ребята от 16 до 20 лет показали свою версию «Дикой утки». Юные актеры наделили своих героев озорством, смешными гротескными, почти клоунскими движениями и пластикой. Чего стоил только один персонаж — Дикая утка, передвигавшаяся утиным шагом! Неизвестно, как бы почувствовал себя Ибсен, видя такую интерпретацию своей пьесы. На всякий случай молодые актеры прострелили в финале спектакля портрет автора.

Здесь надо немного отступить и рассказать о том, какие условия для творчества молодых театральных коллективов существуют в Осло. Например, Открытый театр (основан в 1986г.) имеет в своем распоряжении небольшое здание с тремя полноценными сценическими площадками, отдельными кабинетами для администрации, помещением для отдыха и двумя специальными комнатами для работы драматургов и художников. Здесь творят молодые ребята, создавая спектакли для таких же молодых. У них есть свой зритель, свое имя. Особенность и главный плюс этого театра в том, что здесь молодые режиссеры, актеры и драматурги работают вместе, в тесном сотворчестве. Таким образом, каждый уже в процессе обучения, подготовки имеет представление о том, чем занимаются его коллеги по театру. В Открытом театре ведутся постоянные поиски новой драматургии. Здесь ставят современные и даже собственноручно написанные пьесы. Интересно, что в Норвегии существуют специальные заведения для обучения драматургов и нигде не обучают театроведов.

Заговорив о драматургии, нельзя, конечно, не упомянуть новое громкое имя Норвегии — драматурга Йона Фоссе. Каждый год в нескольких норвежских театрах непременно ставятся его пьесы. Самые известные его произведения это «Имя» («The name», 1995), «Кто-то придет» («Someone is going to come», 1996), «Ночные песни» («Night songs», 1998), «День лета» («A summer’s day», 1998), «Мечта об осени» («Dream of autumn», 1999). Фоссе пишет на новом норвежском языке, который неотделим от его стиля. Поэтому при переводе его пьес есть опасность потерять какие-то тонкие грани его характеров. (Так, во всяком случае, утверждают норвежцы.)

Возвращаясь к фестивалю, нужно сказать и о том, что на международном фестивале большинство спектаклей оказалось «местного производства». Скучно было сравнивать норвежские спектакли с норвежскими. Тем более, что почти все они (за редким исключением) оставили о себе не лучшие впечатления. Один из последних спектаклей фестиваля — «Гедда Габлер» — наглядно продемонстрировал, что такое латиноамериканский телесериал на театральной сцене. Игра актеров здесь сводилась к воспроизведению какой-то одной заданной черты. Гедда — мучительные перманентные страдания; Тесман — простодушная доброта; Левбарг — оскорбленные чувства, Тэа — вечное смущение и т. п. Странная однобокая трактовка образов, ярко выраженная жестикуляция и «игра лицом».

Быть может, в России и Норвегии слишком разные представления о хорошем театре? Как иначе объяснить то, что норвежский зритель с восторгом принимает спектакли, которые не каждый русский смог бы досмотреть до конца? Быть может дело в том, что театралам Осло не с чем сравнивать. Национальный театр не спешит приглашать много гостей из разных стран. Профессиональная театральная критика отсутствует в принципе. Получается, что Ибсеновский фестиваль с одной стороны — Событие, с другой стороны — для кого?

Мария ДОЛМАТОВА