Пришла неожиданная идея: поговорить с двумя драматургами-антиподами.
При этом — одного поколения.
При этом — из разных драматургических школ (Николай Коляда — Наталья Скороход, Екатеринбург — Петербург).
При этом одну, Светлану Баженову, я вообще не знала до последнего времени, иногда пересекалась с нею на лабораториях, но мало ли с кем пересекаешься. Она была для меня человек посторонний, однажды остановивший на себе внимание, пьесы ее привлекли органикой, многослойностью. О самой Свете я не знала ни-че-го. Как и многие из учеников Коляды, она казалась мне автором почвенным — из жизни, из реальности, прекрасный «слухач».
При этом другую, Асю Волошину, я знаю давно и даже несколько лет учила ее (а «ПТЖ» из номера в номер печатал), надеясь, что редкостное ее критическое дарование пребудет с нашим театром долго-долго и Ася станет классиком театрально-критического дела. Но Ася предательски сбежала в драматургию, о чем я не перестаю жалеть, тем более с драматургией Волошиной у меня непростые отношения, и неслучайно подаренная мне книжка ее пьес содержит по/желание, чтоб хоть какая-то пьеса мне когда-нибудь понравилась. Асина почва — культура, из нее она черпает и этим отличается от других.
Уже когда интервью были взяты, я вспомнила, что есть один режиссер, который встык, подряд поставил в прошлом сезоне Баженову и Волошину. Логично начать с него.
Марина Дмитревская
ПЛАТОН И АРИСТОТЕЛЬ:-)
Так случилось, что в прошлом году я почти подряд ставил пьесы двух современных драматургов: Аси Волошиной и Светланы Баженовой. Встреча с пьесой — это всегда погружение в поэтику и способ мысли автора. И я оказался в двух абсолютно разных мирах. Попытаюсь поделиться этим опытом «аквалангиста»)
Мир Аси Волошиной — это потаенный мир ее рефлексий, интимных переживаний. При этом сама Ася — «человек культурный», интеллектуалка, осознающая личный опыт через тексты, фильмы, философию, через весь объем накопленного человечеством культурного багажа. И потому ее пьесы всегда по сути — философские диалоги, вроде диалогов Платона. Когда не так важны обстоятельства, перипетии, фабула, сюжет, персонажи. Это лишь способ организации. По сути же важен сам текст, его поэтика и темы, в нем озвученные. Не кто говорит, но что говорит. Именно поэтому, сочиняя спектакль, мы пришли к выводу, что важно разглядывать скорее образ автора, его сложный интимный, изломанный внутренний мир. Драматургия Волошиной — драматургия субъективная, поэтическая, нутряная.
Светлана Баженова конструирует свои миры почти по Аристотелю. Понятно, что они тоже сконструированы из прожитых ею ситуаций и опыта. Но это классическая пьеса, построенная по всем законам, с исходным-основным-центральным-финальным-главным событиями, с простроенным процессом у всех персонажей. Это пьесы, которые можно «решать», в том смысле, что их можно ставить про разное. В них есть воздух. Историю можно прочитать очень про разное, в зависимости от того, как расставить акценты. Кажется, что все, что я сейчас говорю, — вещи обыкновенные. Но в современной драматургии большая редкость такой профессионализм, умение создать конструкцию, но спрятанную под реальность. И при этом из живых, узнаваемых людей. Каждый со своим способом мысли, жизненным опытом, представлением о счастье. Темы тех пьес, которые я читал, эскапизм маленького человека, поэтизация маргинального мира. Обнаружение в нем и любви, ценности обыденности.
При этом в тех пьесах, которые ставил я, и в «Дании тюрьме» Волошиной, и в «Гербе города Эн» Баженовой, центральной является фигура художника. И это тема, очень цепляющая меня: умножение — художник, через рефлексирующего художника рефлексирующий свой путь художника:-) И этот угол зрения роднит пьесы Аси и Светланы.
Комментарии (0)