С Андреем Аршинниковым зрители знакомы как с исполнителем ролей Мортимера в «Марии Стюарт» Т. Чхеидзе, Бассанио в «Фунте мяса» Н. Хрущевой, А. Артемова, С. Илларионова и Вершинина в «Трех сестрах» В. Панкова в БДТ. В 2016 году Аршинников стал лауреатом Санкт-Петербургской театральной премии «Прорыв» за роль в спектакле «ZHOLDAK DREAMS: похитители чувств» А. Жолдака. Панталоне в исполнении Аршинникова здесь вовсе не «он», а «она», при этом актер не пытается скрыть свою мужественность. Длинное блестящее платье открывает широкую спину, лысеющая макушка нарочно не прячется за париком, а и без того крупные черты лица актера подчеркнуты ярким макияжем. Бассанио же в «Фунте мяса» у него застенчивый, неуверенный и глубоко несчастный. В Аршинникове чудесным образом соединяются комическое и драматическое. Его герои одновременно красивы и безобразны, пластичны и нелепы, и в каждом, несмотря на абсолютные различия, ощущается некая магнетическая сила.

Владислава Глембоцкая Вы окончили Ярославский театральный институт. В БДТ удалось попасть сразу после выпуска?

Андрей Аршинников Нет, не сразу. Я в 2000 году после выпуска приехал в Молодежный театр на Фонтанке к Спиваку. Он меня взял после того, как посмотрел наш дипломный показ. А в БДТ я попал по счастливой случайности. Уходил один артист, было много спектаклей, где он задействован в массовке. Меня порекомендовали. В «Федру» надо было вводиться… Так я оказался в БДТ и ввелся сразу в шесть спектаклей: на роль стражника в «Борисе Годунове», на роль слуги в спектакль «Перед заходом солнца», на роль человека Гурмыжской в «Лесе», например.

Глембоцкая Недавно прочла, что вы окончили курс В. Солопова. Из воспоминаний и отзывов сложилось впечатление о нем как о прекрасном актере. Вероятно, он оказал на вас сильное влияние?

Аршинников Владимир Алексеевич был актером такого крепкого, провинциального в хорошем смысле театра. Много работал в разных городах и, по-моему, был самый молодой народный артист РСФСР. Ему в тридцать с чем-то лет дали звание. Он был мощный артист с хорошей театральной традицией. К сожалению, ушел недавно. Владимир Алексеевич меня любил, да, и пророчил мне неплохое будущее… Еще нас учили Валерий Кириллов, Юрий Иванов — артист ТЮЗа. Солопов занимался больше, конечно, нашим воспитанием, отношением к театру, культуре, поведением в театре. В этом смысле он оказал на нас гигантское влияние.

Глембоцкая А в каком спектакле вы сыграли первую крупную роль?

Аршинников Роль Себастьяна в «Двенадцатой ночи» (2003) была первой настоящей работой. Повезло опять: параллельно меня еще порекомендовали в театр «Русская антреприза им. Андрея Миронова». И там сразу появилась главная роль в спектакле «Как он лгал ее мужу» (2002) с Марией Кирилловной Лавровой и Кириллом Леонидовичем Датешидзе. Поэтому сказать, что я совсем сидел без работы, нельзя. В БДТ у меня была моя прекрасная школа массовки, а в Антрепризе я уже играл парутройку главных ролей. А в театр «За Черной речкой» перенесли спектакль «БАЛбесы» (2004) из Пушкинского центра. Мы играли его на разных площадках. И впоследствии вообще права на этот спектакль получил театр «За Черной речкой». Страшно сказать, сколько лет он уже там идет. Лет тринадцать-пятнадцать.

Глембоцкая Наверное, нелегко столько лет играть спектакль и не потерять к нему интерес?

Аршинников По-разному. С «БАЛбесами» у нас очень сложные взаимоотношения. Конечно, когда играют двадцатилетние, молодые, озорные, легкие артисты, то это одно. Когда нам уже почти по сорок — другое. Бывают спектакли, когда мы все собираемся и понимаем, что пора уже прекращать. А иногда случается такой спектакль, после которого думаешь: можно еще поиграть.

Глембоцкая Среди долгожителей ведь есть еще и роль в «Марии Стюарт» (2005), это спектакль сильный и до сих пор идет в БДТ.

Аршинников Тоже было сложно. Я ведь, по правде сказать, не очень уверенный артист, у меня всегда есть сомнения, нет той наглости, которая должна была бы быть. Изначально должен был другой актер играть, потом нас взяли в паре с Женей Славским. Наверное, я был еще недостаточно смелый и опытный для такой роли, но большое спасибо Темуру Нодаровичу Чхеидзе. В нем заложена огромная театральная культура, и предвидение, и хорошее отношение к артисту. Когда мы выпускали спектакль, я играл ужасно, очень был зажат и понимал это. И Чхеидзе понимал. Но он мне ничего про это не сказал, и спустя какое-то время я ощутил свободу и драйв от этой роли. А лучший, наверное, спектакль был на гастролях в Америке. Когда его играли в Чикаго последний раз, помреж сказала: «Сегодня Темур Нодарович тобой гордился бы».

Глембоцкая Сейчас вы чувствуете себя увереннее в этой роли?

Аршинников Наверное, да. Правда, спектакль стареет, и я уже такой немного лысеющий Мортимер. Но играю с большим удовольствием. Таких спектаклей осталось на самом деле мало в Петербурге — абсолютно классический, с прямой мыслью, прямой подачей.

Глембоцкая Как раз недавно смотрела ваше интервью для «Фонтанки» после премии «Прорыв», и там шел разговор о том, что сейчас тяжеловато выбрать спектакль, на который можно было бы сводить, например, маму.

Аршинников Да, вот именно этот вопрос: куда маму пригласить — не знаешь.

Глембоцкая И БДТ, по-вашему, не расположен к обычному зрителю?

Аршинников В БДТ очень разнообразный репертуар. Есть спектакли для разного зрителя — для подготовленного и не очень подготовленного. «Три сестры», например, я мог бы показать маме. Тот, кто ходит два раза в год в театр и привык к телевизору, конечно, не готов смотреть «ZHOLDAK DREAMS». Человек, искушенный театром, понимает, что театр тоже может быть разный.

Глембоцкая В течение шестнадцати лет вы работали с разными режиссерами, у всех, разумеется, свой подход, стиль…

Аршинников Мне в целом нравится то, что сейчас у меня есть. В современном театре все равно режиссер занимает главенствующее место. Хотя и раньше были режиссеры-диктаторы, но именно они воспитали прекрасных артистов. Сейчас плеяда великих актеров, к сожалению, ушла. Начинается новый виток режиссеров-диктаторов. Конечно, подчинение режиссеру — это важный момент… Мне было очень интересно работать с Жолдаком. Он сочиняет, а как ты это оправдаешь — твои проблемы.

Глембоцкая С Андреем Могучим вы вместе еще не работали.

Аршинников Мы люди подневольные. В работе над «Фунтом мяса», где Андрей Анатольевич принимал активное участие, не было проблем. Почему я не занят в его спектаклях? У него какое-то свое видение. Есть стратегические задачи, надо разводить артистов по площадкам. У нас их три, и они должны ежедневно работать. Если какой-то спектакль идет на большой сцене, то часть артистов должна играть на другой сцене. Это заранее планируется. Режиссер проводит кастинг… Кстати, я у Жолдака не прошел кастинг. Он вызывал, в течение нескольких дней отсматривал, знакомился, давал задания. И в какой-то день мне пришла эсэмэска, что я могу завтра не приходить. Мне просто стало интересно — почему? Я приехал, застал его во дворе курящим. Он сказал, что у него складывается свой пасьянс из артистов, но разрешил посидеть еще два-три дня. Я продолжал ходить, и он вдруг дал попробовать. Я попробовал и… все.

Глембоцкая А в итоге — премия «Прорыв» за роль. Помимо работы в театре, вы преподаете в Университете аэрокосмического приборостроения.

Аршинников Да, есть у меня такая важная страница в биографии. Меня позвали туда заниматься с ребятами-кавээнщиками. Какое-то время я пытался, потом понял, что мы немножко друг друга не понимаем. Тем не менее образовалась группа тех, кто хотел заниматься театром. За семь лет мы сделали три постановки, были на фестивалях. Стали сочинять первый спектакль по Хармсу, съездили с ним на прекрасный фестиваль студенческих театров, и я понял, что на этом поприще в принципе могу конкурировать с другими. В Новосибирске, Екатеринбурге очень развиты студенческие театры, есть очень сильные коллективы… Позже был «Ромео и Джульетта». Потом еще состав обновился, они же, зараза, уходят через три-четыре года: только спектакль мы выпустили, куда-то съездили, и они уже разлетелись… Потом была «Золушка» Шварца, с которой мы тоже были на фестивале. А с этого года я преподаю еще и в институте Герцена. Интересно заниматься и тем, и другим. Мне не стыдно ни за один спектакль. Добиться результата от неартиста… В студии занимаются все, кто приходит, нет никакого отбора. Если человек честно работает, то он будет занят в спектакле.

Глембоцкая Вы сказали, что первый спектакль со студентами был по Хармсу, и вы играете в моноспектакле «Старуха. Хармс. Спектакль», режиссером которого и являетесь. Это связано с каким-то особым отношением к писателю?

Аршинников Я его очень люблю. И в смысле перевода его литературного языка на язык театральный мне он очень любопытен был всегда. У него нет людей с их судьбами, а есть фигуры с какими-то обстоятельствами. Я думал, как это сделать, и в итоге сел и нарисовал мультик. Я не умел рисовать, нашел какую-то простую программу. Сидел месяца два каждый день, рисовал… Даже не знал, получится ли вообще в проекции. А потом понял, что получается. Сыграл перед студентами, нашел площадку «Театральная долина».

Глембоцкая То есть эта ваша первая режиссерская работа, не считая работы со студентами.

Аршинников Ну как мы можем назвать ее режиссерской, когда ты сам себе художник, сам себе режиссер, сам себе актер. Там, по сути, как таковой режиссуры и нет. У меня была задача наиболее кратким путем перевести язык литературы на язык театра. Текст остается текстом Хармса. Там нет никаких режиссерских решений и объяснений. Там нет трактовок, что, мне кажется, для такого материала является плюсом.

Глембоцкая Одна из последних и очень любопытных ролей — Вершинин. Я была на «Трех сестрах» несколько раз и последний спектакль смотрела через вашего героя. Некоторые моменты и детали открылись с другой стороны.

Аршинников Я мог себе представить кого угодно, но только не Вершинина, потому что Вершинин в общепринятом понимании — такой блестящий офицер, так повелось со времени Станиславского. Стал читать текст и думаю: если человек женат неудачно, значит, его жена была больна с самого начала? Двух девочек же родили, значит, наверное, не сразу. А женщина становится больная от чего?.. Ему 43 года, служил в Москве… и в 43 ему дают батарею в Перми, то есть сказать, что это успех в карьере, — нет. И какого человека тогда мы видим? Он своей любовнице начинает рассказывать про свою жену. Что я могу сказать о таком мужчине? И что-то у меня повернулось… Получается, не такой он и блестящий, достаточно слаб и не может сопротивляться соблазну прикоснуться к молодой и обожающей его девушке… Только на одном прогоне уже перед премьерой мне Панков сказал: «Андрей, я не знаю, что с тобой произошло, но сегодня я увидел Вершинина, который открылся для меня с другой стороны».

Глембоцкая В спектакле есть момент, когда вы садитесь около девочки, которая читает Машин монолог «У лукоморья дуб зеленый…». У меня сразу возникла мысль, что в этой девочке сочетаются и дочери Вершинина, и Маша…

Аршинников А также отец сестер, который мучил их воспитанием… Это такой ход режиссера. Когда он задает эту картинку, здесь есть параллели.

Глембоцкая Что вам ближе: маска или классический репертуар?

Аршинников Я люблю эксцентрику, но сегодня я люблю ее, а завтра мне захочется художественного слова. Мне нравится театр ярких персонажей и гротеска. Но это не значит, что театр более вдумчивый и спокойный мне не нравится… Глембоцкая Но вот Бассанио в «Фунте мяса» герой и гротескный, и драматичный.

Аршинников В процессе репетиций мы решили: нам без разницы, какую позицию отстаивать, мы будем отстаивать ее с одинаковым темпераментом. Мы же много читали эти тексты, менялись местами, каждый пытался быть убедительным. Нам неважно было, на какую тему спорить. В принципе ведь дело не в том, что я отстаиваю нежелание быть гомосексуалистом, это может быть тема всеобщей порочности или еще чего-то. Если поменять текст, но оставить тот же рисунок, можно было бы играть тему кофе с молоком или без молока.

Глембоцкая После премьеры «Фунта мяса» возник вопрос, надолго ли хватит этого спектакля.

Ведь он отчасти импровизационный. Выстрелил на премьере и в первые показы. Но ведь сложно сохранять этот ритм от спектакля к спектаклю. Играя в нем, вы ощущаете, что что-то немного уже подспустилось?

Аршинников К сожалению, да. Есть спектакли, которые рождаются немного недоношенными и со временем крепнут и становятся лучше. Есть те, которые выходят на пике, а потом постепенно скатываются. В актерской профессии заложена возможность со временем сделать себе удобно. Мы в этом смысле сволочи. В «Фунте мяса» основным техническим оружием был высокий ритм текста. Но мы начинаем делать себе удобно и привычно: вот теперь я не буду очень быстро говорить, а хочу, чтобы меня поняли. И вместо того чтобы играть спектакль, каждый начинает играть свою роль. Этот момент очень любопытен, я его всегда наблюдаю. Перед спектаклем все стараются помнить о ритме, темпе… а потом каждый вспоминает: а где тут я? И начинает искать себя. От этого все и начинает рассыпаться. На самом деле я люблю анализировать, почему так происходит и с чем это связано. Пока меня еще не бьют мои коллеги…

Глембоцкая А чем вы вдохновляетесь? Судя по всему, у вас большой спектр интересов.

Аршинников Многим. Я с удовольствием слушаю музыку, которую слушает мой сын. Анализирую, вслушиваюсь. Стараюсь в этом смысле не костенеть… А кто меня вдохновляет или что? Вот опять же, нет рецептов. Я готов поражаться очень многим вещам.

Март 2018 г.