«Разговоры». Пространство «Квартира» (Мойка, 40). При участии фонда «Альма Матер» в партнерстве с Центром «Антон тут рядом». Основа спектакля — диалоги поэтов Д. Хармса, Н. Заболоцкого, А. Введенского, Н. Олейникова, записанные их другом Леонидом Липавским. Режиссер Борис Павлович, драматург Элина Петрова, режиссер по пластике Алина Михайлова, художник Катерина Андреева, художник по свету Стас Свистунович, композитор Алексей Плюснин, хормейстер Анна Вишнякова, продюсер Ника Пархомовская
Спектакль Бориса Павловича «Квартира. Разговоры» — неизбежно и у всех вызывает желание задуматься о том, что такое театр и в чем его суть.
Кажется так.
Для тех, для кого «Разговоры» это не театр или не совсем театр, основа театрального искусства — в шоу, в представлении, в зрелище, которому нужен автономный зритель.
Для тех, кому именно таким, как «Разговоры», и представляется новый современный театр, главное в театральной природе — игра.
Несмотря на то, что человек играющий со времен Йохана Хейзинги признан фундаментальной основой культуры, именно в сфере театра, где, казалось бы, игра существует в самом чистом виде, многое сделано для того, чтобы функция игры стала незаметной, будто бы театр и есть жизнь, существующая в формах самой жизни.
Опыт Бориса Павловича в спектакле «Квартира. Разговоры» возвращает нас к самому началу, к тому, что всем знакомо с детства, — к условности и наивности. Покупая билет, выражая свое желание прийти на сеанс коллективной игры, человек уже демонстрирует готовность из потребителя эмоций превратиться в актора, то есть — в актера, сыграть роль, принять предложенные условия.
Это, между прочим, трудно. Взрослые люди играть стесняются. Для того чтобы решиться на игру, им нужен серьезный повод. Его, собственно, и дает этот спектакль — зрителю предлагается встреча с самим собой в рамках игровой системы, в которой существуют как обычные актеры, так и актеры альтернативные, отлично понимающие, при всей своей непосредственности, что им предложено поучаствовать в игре.
Хуже всего это понимание дается зрителям: войдя в дом, получив тапочки, повесив пальто, они неизбежно ощущают себя в странной роли не знакомого ни с кем из хозяев гостя. Гостям предлагают ряд действий — пошуметь различными инструментами, попеть, выпить чаю, получить совет, пройтись по квартире. Действия нехитрые, разговоры простые, но ситуация — нервная. И тут в человеке происходит нечто странное, от неловкости и от осознания нелепости своего состояния он просто вынужден — осознанно или нет — вступить в игру, хотя бы и в качестве наблюдателя (сидеть в углу и на все смотреть с умным видом — тоже роль). Всякие попытки остаться самим собой в этой ситуации — обречены на неудачу. Оставаясь собой, ты разрушаешь нехитрую условность, подобно Буратино, протыкая носом поверхность холста. Но если ты включаешься в игру, принимаешь ее правила, все становится нормально, квартира оказывается удивительно гостеприимным пространством, где все верят в чудо, горит настоящий огонь в настоящей печке и люди друг друга любят.
В фильме «Квадрат» Рубена Эстлунда, нынешнем номинанте на «Оскара» в категории фильм на иностранном языке, лауреате Канн и фаворите Европейской кинопремии, главный герой, куратор музея современного искусства, готовит новую выставку-инсталляцию: небольшое пространство в несколько квадратных метров перед зданием музея объявляется зоной всеобщей искренности, ответственности и толерантности, где каждый желающий готов помочь другому или сам может попросить помощи. Этот проект реально существовал — сам Эстлунд, который не только кино снимает, но и занимается современным искусством, выставил этот «Квадрат» на площади шведского города Вернаму, однако люди превратили его в место встречи влюбленных — изменив статус пространства доверия на обычный памятный знак.
Мир очень легко подминает под себя хрупкое пространство искусства, поэтому спектакль «Квартира. Разговоры» пытается огородить свой участок доверия мягкой театральной скорлупой.
В традиционном театре есть деление на актеров и зрителей, но в новой реальности все хотят действовать. Поэтому новый театр всячески вынуждает человека к действию: он сгоняет его с насиженного места в променадах, заставляет исполнять роли собеседников или свидетелей, принуждает к интерпретациям. В «Разговорах» каждый может ощутить неизбежное для человеческой природы «расстройство аутического спектра», потому что игра во взаимодействие — самое трудное дело.
Ты — кто? Ты — это ты, или это уже не ты, а какой-то другой человек, роль, выбранная тобой для адаптации к новым условиям, к вечно сбитым нормам и смещенным договоренностям.
Все либо то, либо не то.
Что не то и не это, то не это и не то.
Там не тут.
Там то.
Тут это.
Но теперь там и это и то.
Но теперь и тут это и то.
Мы тоскуем и думаем и томимся.
Где же теперь?
Теперь тут, а теперь там, а теперь тут,
а теперь тут и там.
Это быть то.
Тут быть там.
Это то тут там быть. Я. Мы. Бог.
Этот важный для спектакля стишок Хармса повторяют вслух артисты и акторы, играя как бы в пятнашки, а пятилетний мальчик, чей-то ребенок, пытается догадаться и поймать: «Где же теперь?»
Театр ли это? Театр теперь не то и не это. Театр теперь где?
Февраль 2018 г.
Комментарии (0)