Удивительно, но Володин так точно и объемно отразил свое время и человека, от него зависящего, что казалось: уйдет время — и вряд ли мы вспомним и эту взаимосвязь, и самого человека. Жил-жил, да и весь вышел.

Прошли володинские времена, хочется почему-то назвать их именно володинскими. И неизвестно почему вдруг всплыла фраза из одного его сценария, фраза про время дня, когда закатное небо догорает неизвестно для кого… Прошли володинские времена, а его герои не уходят. Догорают неизвестно для кого. Казалось, в его пьесах столько примет быта и жизни, реалий и мифов, без которых и истории сегодня не будут никому понятны. Однако читаешь, перечитываешь и удивляешься. Тончайший психологизм, музыка души, как и в чеховских пьесах, может быть, самое современное и сегодня актуально звучащее в володинских историях. И про Тамару, переставшую надеяться на личное счастье, и про Надю Резаеву, которая ради младшей сестры готова принести в жертву все, даже свой талант, и про Олю Васильеву, разыскивавшую свою родную мать, да нашедшую иной мир, который заговорил для нее стихами. Пьесы Александра Моисеевича выверены до слова, до звука, до тишины между звуками. И если прислушаться — откроется иное измерение нашего бытия, исчисляемое граммами души — сколько она весит?