ХОТИМ!

Лоу Ф. «Моя прекрасная леди».
Театр музыкальной комедии — СПГАТИ.
Режиссер Александр Куницын

Как хочется жить! Азартно, жадно, страстно!

Как хочется жить в театре! Воплотить свою мечту о шорохе кулис, об ослепительном свете прожекторов, о шквале аплодисментов, которые — тебе… Но сначала, конечно, на Моховую.

Хорошо быть студентом! Жить верой-надеждой-любовью, работать над собой ради прекрасной туманной перспективы. Четыре года романтики и ужасов студенческого быта и вот…

«Как будто два крыла природа мне дала, пришла моя пора!»

Об исполнительнице главной роли в спектакле куницынского курса «Моя прекрасная леди» заговорили сразу. Элиза Дуллитл, которую играет Юлия Рудина, подкупает озорным очарованием и наивным хулиганством. Прибавьте к этому прекрасные данные — точеную стройную фигурку, характерный миндалевидный разрез глаз, тонкие гибкие руки, звонкий переливающийся голос — и вы получите милый образ, не отягощенный особенным драматизмом, чего в мюзикле, наверное, и не требуется. Она органична, непосредственна, и невольно вспоминается знаменитый фильм с участием Одри Хэпберн. Очевидно, участники спектакля тоже не забывали о нем.

Спектакль перенесен на сцену театра Музыкальной комедии прямо из школьной аудитории. Зрительный зал всякий раз наполняется до отказа. На сцене шумная компания в разноцветных, условных костюмах, азартно танцует, поет прилично поставленными голосами, со сцены летит в зал мощный посыл: «Хотим! Хотим жить в театре!»

Кто-то произнес однажды жестокие слова: хороший человек — это не профессия. Неправильные, наверное, слова. Но не в отношении театра.

Курс замечательный, по-человечески замечательный. Дружный, добрый, отзывчивый. Но вряд ли это обеспечит им счастливую театральную судьбу. И дело не в одаренности (ведь поступили! Выдержали огромный конкурс!)

Может быть, в мюзикле так и следует играть любовь — волнообразными движениями грудной клетки и неестественным раскидыванием рук. Может быть, жанр и предполагает полное отсутствие развития образов, а в случае с некоторыми исполнителями — элементарной органичности. Как бы то ни было, спектакль не поддается серьезному анализу. И несерьезному тоже. На дипломную работу он явно не тянет.

Сейчас на курсе ставят «Ромео и Джульетту». Не «Вестсайдскую историю», где исполнителей могла бы спасти музыка, под которую они все-таки умеют двигаться и которую чувствуют. Надежда — только на хорошие режиссерские руки, которые справятся с беспомощностью молодых актеров в работе над ролью.

В аудитории на Моховой любят, верят, надеются. И хочется, чтобы их надежды сбылись. Потому что хочется, чтобы жизнь продолжалась.