Петербургский театральный журнал
Блог «ПТЖ» — это отдельное СМИ, живущее в режиме общероссийской театральной газеты. Когда-то один из создателей журнала Леонид Попов делал в «ПТЖ» раздел «Фигаро» (Фигаро здесь, Фигаро там). Лене Попову мы и посвящаем наш блог.
16+

ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПЕРСПЕКТИВА

А МЫ МОЖЕМ ПО-ВСЯКОМУ!

Г. Доницетти. «Палата № 7, или Сумасшествие по заказу». «Санктъ-Петербургъ опера».
Музыкальное сопровождение ансамбль «Ма. Гр. Иг. Ал.».
Постановка, сценография, костюмы Юрия Александрова

Д. Пуччини. «Тоска». «Санктъ-Петербургъ опера».
Дирижер Михаил Виноградов, режиссер Юрий Александров,
сценография, костюмы, свет Вячеслава Окунева

«Санктъ-Петербургъ опера» представила в этом сезоне две премьеры полярных жанров: комедию «Палата № 7» Доницетти и драму «Тоска» Пуччини.

Если второе название публике хорошо известно, то первое в списке опер и вовсе не фигурирует. Метаморфоза, которая произошла с комической оперой Доницетти «I pazziter progetto» («Сумасшедшие по заказу») — это метаморфоза вдвойне. Новое либретто написал Юрий Димитрин, а музыку аранжировал для ансамбля «Ма. Гр. Иг. Ал.» Игорь Пономаренко. Вместо оркестра звучат, и весьма, нужно сказать, «вкусно», балалайка, домра, баян, контрабас, рояль.

Мало того, спектакль идет в фойе театра на выгороженной площадке и между зрительскими столиками с шампанским, при этом «Ма. Гр. Иг. Ал.» со своими инструментами располагается позади.

«Палата № 7». Сцена из спектакля. Фото В. Барановского

«Палата № 7». Сцена из спектакля. Фото В. Барановского

Но эпатирующее действо начинается гораздо раньше, при входе: билеты проверяют строгие медбратья и сестры в белых халатах и тут же прописывают стол и диету. Зрители сразу становятся свидетелями будней лечебницы для душевнобольных — на площадке парадной лестницы особняка стоит убогая железная кровать с примостившимися на ней больными — маньяками и буйнопомешанными, которые горланят советские песни под гармошку или режутся в карты. В верхнем коридоре-фойе более интеллигентная «тихая» больная что-то рисует на полу, и так далее в том же духе. Среди помешанных бродит свирепый доктор, еще более ненормальный, чем его больные. Обстановка шокирующая, актеры (а среди них много студентов консерватории) «оттягиваются» по полной программе, и зрителям нужно немало выдержки, чтобы адаптироваться в этом бедламе.

В фойе со сценической площадкой их ждет новая пьеса Димитрина с современными персонажами, полная «экстравагантных» сюжетных ходов, фарсовых, на грани вульгарности, шуток, и переизбыток певческого текста, который довольно трудно понять. Впрочем, в этом нет суровой необходимости: для желающих творение драматурга представлено в специальном буклете. А в принципе все происходящее в сумасшедшем доме — только повод для веселой игры с публикой, демонстрации артистичности и раскованности молодой труппы, а временами просто виртуозного пения, особенно у Екатерины Кудрявцевой, которая и актерски весьма преуспела.

Такая полукабаретная форма театрального представления, конечно, не новость, да и переделок классики на современный лад сейчас не мало. Но когда это сделано живо, остроумно, на отличной музыкальной основе («Ма. Гр. Иг. Ал.» под управлением Пономаренко и практически все певцы производят самое благоприятное впечатление), почему бы и не внести разнообразие в репертуар? Юрий Александров любит и умеет шутить.

«Тоска» же сделана в лучших традициях театральной мелодрамы. Характеры очерчены ярко, повороты в поведении героев отчетливы. Злодей Скарпиа жесток, коварен и берет силой все, что хочет. Никакой рефлексии, никаких чувств. Просто властное мужское желание. Каварадоси — художник в любой момент жизни. Первая его ария звучит как квинтэссен ция художнического мировосприятия (а не как обычная «выходная»). Он и Тоску любит потому, что воспринимает ее как прекрасное произведение природы. А в тюрьме перед расстрелом не может удержаться, чтобы не набросать на клочке бумаги портрет прелестной маленькой девочки.

Сама Тоска — стопроцентная актриса, женщина, всегда ощущающая себя на сцене, не привыкшая сдерживать эмоции. Ее отношения с Марио Каварадоси непросты, и ревность, возможно, не беспочвенна.

Таков расклад, когда в спектакле заняты Татьяна Луцко, Сергей Алещенко, Сергей Калинов, все трое с прекрасными голосами, хорошей манерой пения итальянской музыки и актерским «попаданием» в образы.

«Тоска». Сцена из спектакля. Фото Н. Разиной

«Тоска». Сцена из спектакля. Фото Н. Разиной

Но какой бы из трех исполнительских составов ни фигурировал, стилистика спектакля постановщиками четко определена. Это красивый презентабельный спектакль, поставленный на актеров-певцов с красивыми голосами, темперамент которых великолепно выявлен Александровым.

Диву даешься, как Вячеслав Окунев умудрился выстроить на крошечной сцене такие масштабные декорации! Причем оформление трех актов — без глобальных перемен, но смотрится по-разному благодаря свету, которым распоряжается тоже Окунев: притвор собора св. Петра дает ощущение грандиозности строения, уголок кабинета Скарпиа интимен. А в третьем акте постановщики предлагают красиво подсвеченную, несколько более абстрактную декорацию, усиливающую театрально-мелодраматический эффект самоубийства Тоски. Весь фокус в прозрачных цилиндрах, с помощью которых художник создает разные композиции, иллюзии, настроения.

В костюмах Окунева эпохи смешаны, но сделано это корректно, и остается ощущение, что перед нами спектакль, демонстрирующий уважение к традиции. Однако есть здесь особый поворот постановочного сюжета. Вначале героиня одета в блестящее платье с разрезом от талии, шляпу, мех через плечо. Шикарная женщина, умеющая носить дорогие вещи. Во втором и третьем актах она предстает в тяжелом платье наполеоновского ампира и в диадеме, надвинутой на лоб, — некая униформа трагической актрисы театра высокого стиля, которая может восприниматься и как элемент стилизации классического (или даже классицистического) спектакля. На подобную идею работает и нетрадиционный финал: Тоска не бросается с высоты знаменитой римской крепости Сант-Анжело (что вполне органично для веристского спектакля), а закалывает себя на сцене красиво-театральным жестом.

Может, конечно, показаться, что на такое решение финальной сцены постановщиков толкнули условия маленькой и неудобной сцены, но нет: режиссер и художник достаточно изощрены в выдумках. Здесь, я думаю, дело именно в отношении к материалу.

Александров, лихо актуализирующий любую оперу прошлых времен, автор великолепно-дерзкого «Евгения Онегина», положившего начало режиссерскому свободомыслию в обращении со святыней русского оперного театра, превративший, и достаточно убедительно, Виолетту Валери в девушку с панели, а Чио-чио-сан — в жительницу Нагасаки после атомного взрыва, показал в «Тоске», что традиционный музыкальный спектакль может быть увлекательным и современным зрелищем.

Оркестр театра под управлением Михаила Виноградова — вполне в рамках культурной корректности. Заботливо поддерживая певцов, он в оркестровых tutti производит впечатление даже внушительное. Впрочем, театр Александрова — вотчина режиссуры и певцов, никаких музыкантских открытий, если не считать шалости с Доницетти, здесь и не ожидаешь.

Февраль 2007 г.

Комментарии (0)

Добавить комментарий

Добавить комментарий
  • (required)
  • (required) (не будет опубликован)

Чтобы оставить комментарий, введите, пожалуйста,
код, указанный на картинке. Используйте только
латинские буквы и цифры, регистр не важен.