Н. Ефремов.

О. Ефремов.

М. Ефремов.
Фото из архива театра

В сходстве Никиты с его великим дедом Олегом Николаевичем Ефремовым, на которое невозможно не обратить внимания, есть толика романтической печали. Внук унаследовал не только ясный взгляд и лучистое обаяние, но и повышенную требовательность к себе, и внутреннюю интеллигентность. Качества, которым нет цены, давно стали редкостью.

Никита Ефремов тоже играет в «Современнике». Там он недавно. Играет в «Хорошенькой», в «Трех товарищах», в «Сереже», в «Горбунове и Горчакове». Спектаклей пока немного, но уже наметилась тема, претендующая стать в его творчестве главной. Почти все роли Никиты Ефремова — о любви. В самом прямом, романтическом значении этого слова, о котором вспоминают все реже. О любви огромной, переполняющей все существо, о которой мечтают, которую ждут и вряд ли дожидаются.

А. Смольянинов (Горчаков), Н. Ефремов (Горбунов).
«Горбунов и Горчаков».
Фото С. Петрова

Д. Белоусова (Манюся), Н. Ефремов (Никитин). «Сережа».
Фото С. Петрова

Н. Ефремов (Господин Кольб). «Хорошенькая».
Фото С. Пятакова

Мечты не сбываются, юношеские иллюзии разбиваются о быт, рушатся о законы социума и прочие условности, с романтическими представлениями несовместимые. Но пока это не случилось, в измену счастья верится с трудом. Так до поры до времени не догадывается о близком душевном крахе учитель словесности Никитин. В «Сереже», поставленном Кириллом Вытоптовым по рассказам Чехова, герой Ефремова обескураживающе юн, но не по годам серьезен. Быстрая и ломкая пластика, непослушные вихры, пылкие и смущенные взгляды из-под пушистых ресниц. Совсем подросток (хотя согласно тексту Никитину двадцать шесть). В его обожании Манюси (сыгранной Дарьей Белоусовой необычайно привлекательной и смешливой) гораздо больше детского удивления, чем взрослой страсти. Что же это за рыжее глазастое чудо влюбило его в себя? Неужели все это случилось именно с ним, здесь и сейчас, а не во сне? Но все заметнее отстраненность от происходящего. Грустнеющее лицо теряет улыбку, первая любовь гаснет, семейное счастье оборачивается мучением. Режиссер переводит героя Никиты Ефремова в другой чеховский рассказ, в «Страх» — в финале спектакля он уже не участник, а наблюдатель изнурительного семейного бытования, не обещающего никому ничего хорошего. Призрак большой любви мерещится и здесь. Но приключение с женой друга оказывается таким же никчемным, как одинаково прожитые дни, скучные до онемения.

Удел героев Никиты Ефремова — вечное движение, а устойчивость и успокоенность чреваты гибелью. Подвижной, впечатлительной душе нужны поводы для переживаний.

Его Чацкий, сыгранный в дипломном спектакле Школы-студии МХАТ (постановка Виктора Рыжакова изредка идет в ТЦ «На Страстном»), будоражил мир вокруг себя, ожидая такой же яркой отдачи. Но мир не отвечал взаимностью, что сулило трагедию, потому что в центре этого мира была Софья. И только ради детской и безоглядной любви к ней все и затевалось. Рыжаков поставил новогодний праздник в доме Фамусова — бумажные снежинки, елка, карнавальные маски, дурашливое настроение… Дерзкий, почти эксцентричный протест Чацкого преследовал одну цель — привлечь к себе внимание Софьи (Ольга Сухарева). И чем сильнее клубился кураж, тем больнее били оговор и измена. В конце, обнимаясь неловко, как малые дети, Софья и Чацкий плакали о непоправимом. Теряли самое дорогое — чистоту и преданность чувств. У этих очень близких и до странности разных людей таких переживаний уже больше не будет. Софья останется в мире чинного и стабильного уклада. Порывистый романтик Чацкий придется не ко двору.

А господин Кольб в «Хорошенькой» по пьесе Найденова (режиссер Екатерина Половцева) совсем не таков. Расчетливый циник, ради собственной выгоды способный на любые гнусности. Окрутить и развратить, шутки ради, неопытную дурочку. Обхамить и бросить любовницу бальзаковского возраста. Никита Ефремов, ловкий в перевоплощениях, нет-нет да и выведет на чистую воду своего обаятельного хитреца. Один только щегольской прищур поверх очков чего стоит! Не человек — пародия!

Наверняка и в водевилях, и в классических комедиях он был бы стремителен и легок. А в современных драмах нервически чуток или до жесткости язвителен и точен. Но черты романтика на его неоконченном портрете проступают все сильнее. Удел его героев — быть чужими и странными, тревожиться за то, что катастрофически ошиблись эпохой.

И потому он так остро играет тех, кого выдавливают из жизни. Выдавливают буквально, как Горбунова из поэмы Бродского. Никита Ефремов переживает реквием по нескольким потерянным поколениям. Выпускает на волю мириады смыслов, образов и звуков. Умение слышать музыку сфер всегда не ко времени. В спектакле Евгения Каменьковича психушка — метафора мира, невыносимого для поэта. Но подсознание ломает привычный ход вещей, отменяет законы земного тяготения. Фантазмы ночи сводят на нет никчемную «пену дней». Пространство больницы то и дело расширяется — зимний Питер, венецианские гондолы, готические витражи, звездная вселенная оживают в свободе снов. Вспышка света — и вновь жизнь концентрируется в одной точке — больничной палате, похожей на тюремную камеру. Но настоящим узником оказывается его практичный оппонент Горчаков (Артур Смольянинов), раз и навсегда загнавший себя в рамки убогих жизненных правил и успешно к своему заточению приспособившийся.

Герои Никиты Ефремова нарочито несовременны, но своей несвоевременностью предвосхищают будущее. Быть может, герой нового времени будет именно таким, непохожим на шустрое и суетное большинство. В «Современнике» он всего третий год. Биография только начинается. А то, какими красками будет насыщаться эскиз к портрету молодого актера, зависит не только от профессиональной отдачи (которой, судя по всему, ему не занимать), но и от режиссеров, ценящих его легкость и свободу, искренность и аристократическое благородство.

Март 2013 г.