И.Бергман. «Лицо». Театр им. Ленсовета.
Режиссер В.Пази.
Художник А.Коженкова
Это, пожалуй, счастливый случай, — не для Бергмана, но для наших, избитых во всех смыслах, петербургских сюжетов: для Пази, для театра Ленсовета. Я хорошо помню, как театр начали бить на самом взлете, в семидесятые годы («Дульсинея Тобосская», «Укрощение строптивой», «Люди и страсти»), за «популизм», за «пошлость», которых не было, а была демократическая в полном смысле слова сцена, яркая труппа, и ведь театральная доходчивость — святое право театра. В лучшие времена И.П.Владимиров со своими актерами делал спектакли свободного дыхания и далеко не банального содержания.
С.Мигицко (Вагнер), О.Леваков (Спелень). Фото В.Васильева
Что-то есть в «Лице» родственное глубокой традиции этого театра. Обратившись к бергмановской истории о бродящей труппе изгоев, чьи магия и шарлатанство равно подлинны, театр сыграл ее как свою, с той мерой усмешки, без которой и невозможна самоотдача актеров в роли своих собратьев. Оказалась кстати театральная рельефность сюжетных положений, иногда мелодраматических, иногда комических, рельефность актерской игры — с акцентированными соло, дуэтами, ансамблями актеров. Противостояние одиночки и пошлого мира, готового сотворять кумиров и топтать их ногами, выступает здесь не с экстатической напряженностью бергмановской оригинальной версии, а как вечная притча, с известным раскладом житейских амплуа, сценически выполненных с упомянутой рельефностью.
Вот это попадание в фокус житейски конкретных и притчево-емких характеристик очень ленсоветовское и делает прочной всю постройку о мнимом немом, гении-шарлатане, вожде изгнанников, взласканных королем в хэппи-энде. Экзотический сюжет с фокусами естествен для сцены, демократически всеядной и в счастливых случаях умеющей высекать творческую искру из сопряжения с самым разным материалом. Так и здесь: наивная аскеза С.Мигицко, исступленно немотствующего почти до финала, действенна и вполне художественна в сопряжении с впечатляющей характерностью жанровых персонажей. А они колоритны! Хитрованы, обведенные вокруг пальца (В.Матвеев), самоуверенные умники (С.Стругачев), самозабвенные глупцы (А.Сулимов и Г.Субботина), души наивные и робкие (И.Ракшина), благородные (Е.Комиссаренко), непросветленные, игралища темного рока (А.Блок), древняя колдунья (Л.Ледяйкина)…
Сцена из спектакля. Фото В.Васильева
Есть в спектакле момент, когда вся эта пестрая братия, нашедшая кров в доме консула, предстает отрешенной от перипетий и словно связанной в ночи незримыми узами, уравнивающими всех. Парафраз «Сна в летнюю ночь» получился и ироничным, и лирически-внятным, звучным именно потому, что и при свете дня персонажи не ограничены функциями сюжета. И зрителя не только занимает сюжет, но на него воздействует и архитектоника мелодрамы в целом. Спектакль гармоничен, притом актерам в нем комфортно. Зрителям говорят о человеке как таковом узнаваемо, но не банально. На этом спектакле, как в лучшие времена театра Ленсовета, «плохому не учат», и даже художник А.Коженкова не «подставляет» своего режиссера критике каким-либо очередным программным кичем: декорации культурны, стилизация в границах вкуса.
И все же спасибо Бергману — хоровод его персонажей потому и задался на сцене, что умно сбалансирован, мотивы и маски рифмуются, заряд у темы нешуточный. Другое дело — Артем Хряков в последовавшей за «Лицом» премьере театра «С болваном». Героев, правда, он зарифмовал до предела (все Иваны да Марьи), присыпал их пачками долларов, но попытка нашенского абсурда не задалась: цифры съели идею. Многотысячные долларовые ставки игроков в покер составляют основную фактуру диалога, обрывающегося буквально в пожарном порядке. Актеры играют, азартно отыгрывая каждую ставку, но пьесы нет, и режиссер (тот же В.Пази) почти не виноват.
Май 1997 г.
Комментарии (0)