Штатный фотограф Большого драматического театра Борис Стукалов — мастер очень ленинградский. И очень БДТэшный. В Петербурге работают классные фотографы, есть из кого выбирать, хотя людей, умеющих снять спектакль, все-таки немного. Схватить мгновения длящегося драматического действия, уловить тени и блики подвижного энергетического облака — труд, требующий не только технического мастерства, но и чего-то большего. Творческая задача усложняется обстоятельствами техническими: «вынужденное мастерство» наших фотографов, работающих с несовершенной аппаратурой, широко известно. Но вернемся к Стукалову. Он работает только в черно-белой фотографии. Его снимки просты и точны. Документальны. Внешние эффекты, будь то необычное освещение или ракурс, отсутствуют. На фото вы не найдете обстановочные ухищрения в виде натюрмортов на шляпах моделей, затмевающих сами модели. Лишнего здесь нет. Никакого барокко и постмодерна. Скорее классицизм — внешняя сдержанность плюс внутренняя значительность… плюс… в лучших работах Стукалова присутствует настроение. Живет дух БДТ. Атмосфера Петербурга — Ленинграда. В погоне за этим ускользающим нюансом пересматриваю кипы фотографий. Спрашиваю. И переспрашиваю. Потому что знаю: быть объективным тоже искусство, а настроение и атмосфера с неба не падают. Они строятся, достигаются, делаются… Как?
ИТАК…
…Стукалов пришел в БДТ в 1973 году, почти четверть века назад. До этого работал слесарем на Кировском заводе. И был фотолюбителем. Это — правда. Но не вся. До этого…
…фотографии Стукалова вошли в фотоальбом «Ленинградские мелодии», предисловие к которому писал Н.П.Акимов, с которым, в свою очередь, возникли задумки, как снимать театральный спектакль, но последний разговор состоялся накануне отъезда Н.П. в Москву…
…еще до этого работы Стукалова включались в наборы фотооткрыток и альбомы «Аврора» и «Павловский парк»… …наконец, в 1972 году, перед самым приходом в БДТ, издана книга В.В.Нестерова «Львы стерегут город», полностью проиллюстрированная Стукаловым…
…это не все: слесарь и фотолюбитель увлекался балетом. Снимал М.Барышникова, Н.Макарову, В.Панова.
Б.Стукалов. Рисунок Т.Щениовского
Таким образом, до БДТ Стукалов имел дело с архитектурой и балетом, т.е. видами искусства, ко торые считаются наиболее конструктивными и музыкальными. Не случайно мать архитектора Росси была балериной. Архитектура и балет связаны внутренним родством, немыслимы без чистоты и отточенности формы. Оба искусства представительны для Петербурга — Ленинграда. Чрез них явлен стиль города. Общение с ними тренирует глаз, руку и позвоночник, тем самым влияет на сознание, вырабатывает определенный душевный строй, круг эстетических и нравственных предпочтений. Профессиональный и житейский кодекс поведения. Осталось всем этим овладеть и сделать принципом собственной работы.
Разглядываю книгу «Львы стерегут город» (в которой присутствуют изваяния и других благородных животных). Изображение подчеркнуто объективно. Предпочтительная точка зрения для съемки — с угла постамента, в аксонометрической — наиболее информативной проекции. Освещение — естественное, всегда боковое. Дающее светотень, моделирующую объем. Композиционная основа самих скульптур — виток спирали — форма архетипическая. Максимально лаконичный знак или код самого понятия «движение». При «раскрутке» в физическом времени спираль даст предельную динамику. В неподвижной скульптуре свернется в -образную форму. Поэтому так силен эффект львиной фигуры, повернувшей голову. Создается образ огромного, приходящего в движение потенциала. Грозной и прекрасной, как морской вал, силы. Теперь понятно, чем приглянулись людям именно львы. Такой материал учит. Походишь вокруг каменного льва, поищешь лучшую точку для съемки, «въедешь» в композиционный закон, по которому скульптура создана, и никакие силы, включая деньги, не заставят снимать русских борзых в русских полях с ромашками и артистками.
У книги «Львы стерегут город» есть еще одна особенность — страшная, но впечатляющая. Она написана слепым человеком. Ее автор, В.В.Нестеров, потерял зрение в войну. Скульптуру, о которой писал, мог в лучшем случае только обмерить шагами и потрогать рукой. Его «глазами» стали жена и… фотограф, иллюстрировавший книгу.
С таким опытом Стукалов пришел…
…В БДТ.
При поступлении на работу фотограф спросил, что входит в круг его обязанностей. В ответ директор произнес: «Видите ли…» — и развел руками. Видимо, широко. Потому что обязанности неисчислимы: репетиции, спектакль, торжества, похороны… Назвать это «театральным семейным альбомом» соблазнительно, но неверно. Есть еще представительская сторона — фотографии для гастролей, буклетов, книг… Разошедшиеся сотнями, они давно вошли в культурный обиход. Сам Стукалов считает, что театральный фотограф обязан уметь выполнять все виды работ. Из их труднообозримого массива выделяются…
…СЦЕНОГРАФИЯ, ПОРТРЕТ, ДЕЙСТВИЕ.
Б.Стукалов в 1974 году после выхода книги «Львы стерегут город». Фото И.Наровлянского из архива Б.Стукалова
Почти в то же время главным художником театра становится Эдуард Кочергин. В начале
Первые годы работы с Кочергиным — одно из самых светлых воспоминаний Стукалова. Именно тогда, в попытке максимально полно проэкспонировать спектакль, Кочергин наряду с эскизами и макетами выставляет фотографии. Действие, вызывающее шок в Союзе художников. Для живописца, даже не ортодокса (для не ортодокса тем более!) слово «фотография» является ругательным.
«Мольер», «Борцы», «Кошки-мышки» (БДТ); «Вкус меда», «Разбойник» (МДТ); «Борис Годунов» (Псковский драмтеатр) — вот только некоторые из ставших событиями спектаклей Кочергина, снятых Стукаловым. Они принадлежат периоду сценографических — «бури и натиска», увенчивающихся шедевром — «История лошади» в БДТ.
Классицистская строгость формы и пронзительный лиризм кочергинских творений, которые требуется объективно передать — такова задача фотографа. Он ее решает.
***
Существует портрет актера в жизни и в роли. Между ними — ощутимое различие. К последнему относятся приблизительно как к посмертной маске: черты те же, а души — нет. Что поделать, такой уж не вечный вид искусства. «Житейский» портрет артиста, как правило, смотреть интересней. У Стукалова между фотографиями актера в действительности и в роли РАЗЛИЧИЯ НЕТ. Они равно жизненны.
Меня это даже пугает. Сидит С.Юрский в роли Мольера. Вроде тот же, что на всех изображениях. Но иной. Не Юрский, а Мольер. Такой же реальный, как Юрский. Чертовщина какая-то.
Досконально видна фактура холста, из которого сделан костюм. Локоны парика… И еще один нюанс. На сцене герой, кланяясь часто и как угодно низко, не гнул спину. Буквально — и внутренне. Стать королевского актера времен Короля-Солнца у Юрского неуловимо оборачивалась силой духа художника русского. Фотография сохранила эту черту.
Стукалов снимает СЦЕНИЧЕСКУЮ ПРАВДУ. ПСИХОЛОГИЧЕСКУЮ ПОДЛИННОСТЬ вымышленного персонажа, живущую в пластике, жесте, пропорциях. Запечатлевает другое качество сознания: ОБРАЗ, столь же РЕАЛЬНЫЙ, как АКТЕР. Из сравнительно недавних фотографий такой почти пугающей правдой существования отличаются К.Лавров и А.Толубеев в «Коварстве и Любви». А так же Холстомер Е.Лебедева, Городничий К.Лаврова, Григорий Мелехов О.Борисова… Они ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫ. Это — не фикция, мираж или вымышленный плод воспоминаний, а зримая реальность искусства. Да такого быстротечного, как театр.
«Жизненные» портреты тоже поучительны. Сквозь черты конкретных людей просвечивает стиль БДТ — его одухотворенный академизм, укрупненность психологии… Любопытно также, что…
…Стукалов делит всех актеров на тех, кто умеет «держать камеру» — и не умеет. В число первых почему-то попадают имена всех крупных артистов.
…для удачной съемки фотограф нуждается в предварительной подготовке. Его идеал — старорежимная дореволюционная фотография, когда человека часами держали перед объективом. Стукалов мотивирует это тем, что людям необходимо настроиться. По-моему, это неправда. Настраиваться нужно фотографу. Так художник, уже взяв в руку карандаш, уголь, кисть, долго смотрит на натуру, чтобы увидеть внутренний закон построения формы. Стукалову нужно хорошо знать человека. Либо по говорить, вступить с ним в контакт, проявляющий закон существования.
Умение ВИДЕТЬ ВНУТРЕННЕЕ ДЕЙСТВИЕ обеспечивает наиболее трудное — съемку спектакля.
***
В ряду самых «неживых» вещей — посмертная маска, муляж, повисшая без движения марионетка… фотографии театрального действия занимают почетное четвертое место. За ними с большим отрывом следует показанный по телевидению спектакль. Есть, конечно, вещи пострашнее. Таково движение неживой материи. Сюжет оживающей скульптуры Галатеи радостен. Но рукопожатие статуи Командора, так же как и объятия каменной Венеры из новеллы Мериме, гибельно и является одним из наиболее жутких сюжетов в мировой культуре. Но это — из области фантастики. В реальности же после спектакля, смотреть фотографии к нему — занятие малоприятное. Исключения редки. Именно они меня интересуют.
Б.Стукалов. Рисунок Т.Щениовского
Спектакль можно снимать по ходу действия и постановочно, когда осветитель и актеры остаются специально для съемки и проигрывают перед камерой ключевые эпизоды. В том и другом случае фотограф смотрит представление несколько раз, выбирая нужные куски.
В течение спектакля снята «История лошади», в том числе знаменитые фотографии Е.Лебедева — Холстомера. Постановочно снималась «Кроткая». Это одни из наиболее атмосферных, передающих дух действия, работ Стукалова.
— Что обеспечивает успех съемки?
— Прежде всего сам спектакль. Актеры. Их внутренняя динамика, — говорит Стукалов.
— Что еще?
— Нужно пропитаться энергетикой действия.
— Чем определен выбор эпизодов для съемки?
— Снимаю, когда чувствую, что этот момент сходится с моим ощущением. У меня бывает впечатление, что снимаю событие, действительно происходящее в жизни. Это — кадр.
Ключевое слово «СО-БЫТИЕ». Со-причастность и абсолютная вера в сценическую правду, когда фотоаппарат становится продолжением души и фиксирует контакт действия и зрителя.
Инструмент актера — он сам, его тело, психика, сердце. В других профессиях, пожалуй, тоже.
ВЫВОДЫ…
…традиционны.
«Ты мою позицию знаешь, — говорит Стукалов. — Я — фиксатор. Мое дело — оставить точный документ». Это — правда. И одновременно — неправда. Не верьте художнику, говорящему: «Мое дело — декорация. Остальное — режиссер…» Не верьте опытному референту, говорящему: «Я — только чиновник», одно его слово влияет на процесс. Не верьте портретисту: «Я ищу сходство», он выворачивает вас наизнанку. Во всяком случае, не верьте им буквально. Мастера своего дела причастны к большему, чем свое дело. Они знают, что из зерен, брошенных в землю, воскреснет то, которое умрет. Судьба, конечно, прекрасная, но нелегкая. «Мастерство само себя хвалит» только знатокам. Другим оно не заметно. Но, даже будучи порой весьма тщеславными, мастера гнушаются саморекламы. Потому что в иерархии их ценностей важнее:
…чтоб высшее начало Его все чаще побеждало, Чтобы расти ему в ответ.
Важнее момент захваченности другим гением, чужим (и уже не-чужим, а твоим!) искусством, которое, подмяв, тебя поднимет. А затем перельется…
…в несколько строк или снимков.
Стукалов об этих обстоятельствах очень хорошо осведомлен. Иногда, и даже весьма часто, ему подобное удавалось.
Январь 1997 г.
Комментарии (0)