9 июня в городе Набережные Челны завершился ХVIII Фестиваль театров малых городов России, ежегодно организуемый под эгидой Театра Наций при поддержке Министерства культуры России.

Фестиваль театров малых городов России грянул в этом году на берегах Камы, в Татарстане, в городе Набережные Челны, и географический фактор стал немаловажным контекстом происходящего. Не имеющий ни древностей, ни старого, построенного «образованными купцами» театра «с колоннами», этот двуязычный город «из стекла и бетона» принимал театральный форум на широкую ногу. Открытие стало общегородским праздником, где народ вдохновенно made selfy с председателем жюри О. М. Остроумовой и директором фестиваля Е. В. Мироновым. Возможно, этому городу не хватает элитарной театральной публики, некоторые спектакли казались сложными для восприятия. Хозяева участвовали в фестивале с «Тремя сестрами» Русского драматического театра «Мастеровые». Этот театр удивил с необычайным вкусом оформленным фойе, где даже был выставлен на продажу собственный театральный мерч. И далее сильнейшая труппа в соединении с концептуальной режиссурой Дениса Хусниярова заставила вновь задуматься над вопросом о пластичности чеховского действия. Этот минималистский по оформлению (художник С. Сорочайкина) почти что четырехчасовой спектакль — уникальная попытка открыть Чехова брехтовским ключом: бесстрашно прочесть весь текст и все ремарки, соединить остранение и психологизм. Трудный даже для восприятия столичными экспертами спектакль, зрительская судьба которого вызывает откровенную тревогу, стал одним из лауреатов фестиваля, приз в номинации «Лучшая мужская роль» получил Евгений Гладких, существовавший в спектакле в двух лицах — Андрея и Соленого. Резкий, контрастный, нервный способ на грани между переживанием и ярким показом выделил актера из группы сильных индивидуальностей, составивших ансамбль спектакля.

Классика конечно не увядает, театры малых городов ставят Чехова, Островского, инсценируют Гоголя, Достоевского, Салтыкова-Щедрина, но… Афиша ХVIII ФТМГ буквально шокирует обилием имен современных авторов: почти две трети спектаклей поставлены по новейшей драматургии. Отчасти этот феномен объясняется тем, что многие из них — детища режиссерских лабораторий арт-директора фестиваля Олега Лоевского, неутомимого пропагандиста новейшей драмы и опытного мичуринца, скрещивающего молодую режиссуру с текстами ХХI века. Из лабораторных эскизов вырастают причудливые растения — сценические версии пьес Ивана Вырыпаева, Олжаса Жанайдарова, Светланы Баженовой, Алексея Житковского, Дмитрия Богославского… В привезенном Салаватским государственным башкирским театром спектакле «Бируши» по ранней пьесе О. Жанайдарова в тонком психологическом ключе на крупных планах разыгрывалась семейная сага пересаженных из родной в московскую почву братьев Булата (М. Юмагузин) и Узарбая (Р. Давлетбаев). Постколониальный синдром в спектакле режиссера Ильсура Казакбаева резонировал и стократно усиливался существующими в параллельном пространстве этно-экспонатами: слева и справа сцены кипящих страстей оттенялись неторопливым течением жизни мужчины (Р. Магадеев) и женщины (Г. Шарипова), укорененных в национальной стихии, занятых традиционными ремеслами (художник З. Канчулина). В финале люди и экспонаты воссоединялись где-то в неземном измерении, вызывая слезы сожаления об утерянном рае…

Иначе решалась Сергеем Чеховым написанная на ту же тему пьеса С. Баженовой «Как Зоя гусей кормила», мастерски сделанная история о том, как приехавшая из области Женя (С. Малахова) вдохнула жизнь в городскую семью: умирающую старуху, в прошлом деревенскую девку, Зою (Е. Андрейчук) и ее сына Владимира (К. Илюхин). Режиссер старательно стер всю интригу пьесы, ее бытовые детали, предельно обнажив тему живого и мертвого миров и неизбежного перехода человека из одного в другой. В программке спектакля, который привез на фестиваль Камерный театр Таганрога (ТаКТ), приведено (и недаром) определение второй космической скорости — минимальной для преодоления земного притяжения и освобождения от земной гравитации…

Семья как предмет исследования господствовала и в спектакле Никиты Золина «Золото». В сценической версии пьесы начинающей, но уже известной в пространстве фестивалей драматургии Екатерины Тимофеевой Бабка (Л. Хмельницкая), внук Мишка (Д. Савенков) и мать Марьям (С. Попова) держат оборону против всего мира, пытаясь вырвать из пасти Левиафана кусочек земли и воздуха, чтобы просто жить и дышать… Эко, док и политическая повестка не мешают здесь жизни человеческого духа: сильный актерский состав поддержал еще по-детски звенящее слово. Мир, представленный «людьми в штатском» (здесь они амбивалентные «люди серы»), сделан режиссером и просто, и страшно. Этот открывший программу фестиваля спектакль Прокопьевского драматического театра задал высокую планку гражданского пафоса. В итоге «Золото» стало рекордсменом по числу наград: Дмитрий Савенков получил приз «Надежда» за роль Мишки, а сам спектакль — специальный диплом мэра Набережных Челнов «За художественное решение актуальных проблем».

Гражданскую тему развернул на сказочном материале спектакль «Королевство кривых» Альметьевского татарского государственного драматического театра («ПТЖ» уже публиковал о нем большую статью Влады Куприной). Драматург Арсений Фарятьев и режиссер Антон Федоров (он же и художник спектакля) соединили сказку Виталия Губарева с социальным контекстом страны, где она была написана. Зазеркалье, куда попадает девочка Оля, — вязкий, опасный морок, притворяющийся Московским университетом 1929 года, где люди выпадают из списков, из пространства, из жизни… Существа — полузвери, полусоциальные функции — в соединении с чистой нотой искреннего недоумения главной героини Оли Веденяпиной (Л. Загиддулина) и документальными текстами писем участников троцкистской оппозиции создали уникальный жанр спектакля, я бы назвала его «социальный морок». «Будущее бросает свою тень задолго до того, как войти», — любила повторять Анна Ахматова. Члены жюри единогласно присудили «Королевству кривых» Гран-при за «Лучший спектакль большой формы»…

Яркий пример подобной «тени» представлял и совершенно иной по режиссерской палитре и способу актерского существования театральный опыт «Сказки венского леса»: спектакль Андреаса Мерц-Райкова привез на фестиваль Новокузнецкий драматический театр из Кемеровской области. Пьеса Эдена фон Хорвата о житье-бытье рядовых венцев в 1930-е годы как будто и не предусматривает ничего сказочного: любовь, помолвка, измена, разлука; мелодраматические ситуации приправлены экспрессионистским перцем — героиня (П. Зуева) «падает» до кабаретной дивы, торгует собой, обращает монологи к небесам и т. д. и т. п. Однако все это действо происходит у ног огромной игрушечной обезьяны (художник Ф. Атмадас), в сравнении с которой страсти персонажей напоминают мельтешение муравьев. Однако это мельтешение носит ритуальный характер: химический состав крови обывателей тихой венской улочки неуловимо меняется, и главный герой Оскар (А. Ковзель) так по-детски улыбается, услышав о гибели ребенка своей беглянки-невесты, что сомнений о наступлении «царства обезьяны» не возникает: народ к фашизму готов. В финале игрушечный гигант бьет в литавры, и кажется, обезьяна оживет через секунду после падения занавеса.

Конечно же, я упоминаю далеко не все, а только наиболее близкие мне по духу и поэтике, запомнившиеся спектакли. Общим трендом могу назвать высокий уровень актерского мастерства, который предъявили почти все театры-участники, меня также поразила способность руководства театров рисковать, приглашая молодых режиссеров и драматургов — кажется, нам нужно как-нибудь зазвать нескольких директоров ТМГР в Санкт-Петербург для проведения мастер-классов для глав местных театров.

И последнее. Отрадно было видеть, что финансовые средства Министерства культуры РФ расходуются с умом — на чрезвычайно продуктивные события, на обмен суждениями и опытом, создание общего театрального пространства России, а значит, на ее благо в конце концов.

P. S. К ТЕКСТУ НАТАЛЬИ СКОРОХОД

Знаете, почему Фестиваль малых городов так хорош? Почему на нем такая дружественная и теплая, деловая и радостная атмосфера (сравнимо только с «Реальным театром», но там нет мест, и театры не живут весь срок и не смотрят друг друга весь фестиваль)?

На Малые города приезжают театры одной лиги (в этом — отличие от «Золотой Маски»). Они все примерно в одном весе, в равных экономических и социальных условиях (это тоже отличие от «Маски»: в Кудымкаре Бутусов не поставит ничего и никогда). Они соревнуются за искусство, будучи примерно одинаково голыми и босыми, имея приблизительно одних начальников и похожего зрителя, работая не за деньги, но работая часто отлично. Здесь нет «малых сих» рядом с великанами, поэтому у всех прямые спины, нет обид и напряжения. Есть радость, что подобный тебе сыграл прекрасный спектакль.

Фестиваль малых городов начался двумя отличными спектаклями: «Золото» Прокопьевского драмтеатра и режиссера Никиты Золина (о нем пишет Н. Скороход, и дай бог, чтобы театральная публицистика такого обобщения и накала, как в этом спектакле, посвященном экологической катастрофе в Сибае, а на самом деле о том, что в стране нечем дышать, — жила) и золотомасочным «Я нанял убийцу» Галины Зальцман и Шарыповского театра. Тяжелое удовольствие от «Золота» и легкое от изящества шарыповцев (стилизовавших Каурисмяки под кино) дали ход фестивалю, но и вся программа оказалась сильной.

«Горку» Каменск-Уральского театра и Алексея Логачева я видела два года назад в виде эскиза в гардеробе Екатеринбургского ТЮЗа. Она и тогда мне понравилась. И сегодня, когда гардероб был другой — театра «Мастеровые», — тоже понравилась! Что-то в этом спектакле есть очень подлинное, актеры взяли странный гротесково-бытовой способ, это очень смешно и внятно — про то, как задолбала жизнь…

«Гроза» из Великих Лук — последний спектакль Ильи Ротенберга. Прозрачный по атмосфере, с несколькими превосходными сценами и удивительной Катериной — Алиной Бичай (приз за лучшую женскую роль). На сцене — храм, превращенный в баню (советская власть много так напревращала) — и то, и то место очищения… И герои тут, конечно, позднесоветские, и Катерина — такая общежитская девушка, скованная, резкая, зажатая. Она-то и пробуждается к любви. Не скажу, что все в спектакле срощено и сшито, но печаль Калинова под фортепианную музыку точно передается…

Черемховский театр показал удивительно подлинно сыгранную «Любовь людей» Владимира Золотаря. Словно герои вошли с сибирской деревенской улицы и невольно попали в сценический антураж с титрами, грохочущими ведрами и мерцающей проекцией.

И еще надо не забыть «В сапоге у бабки играл фокстрот» Дениса Бокурадзе. Небогатая финская пьеса про детей и родителей, как всегда бывает в театре «Грань», заточена в выверенную до миллиметра, точную «самурайскую» форму, в которой царят куклы и люди, в первую очередь Ю. Бокурадзе и С. Поздняков.

Были ли ужасы-ужасы? Были. Но в целом уровень фестиваля был высок и вполне тянул на «большие города».

А малые города очень стимулированы этим фестивалем, где их любят, дают тренинги, учат, показывают новое кино, читают лекции, обсуждают строго, но справедливо.

Здесь все как-то очень правильно, демократично, дружественно. Да и впрямь, что делить между собой Нижнему Тагилу и Альметьевску? Каменск-Уральскому и Лысьве? Новокуйбышевску и Кудымкару? Шарыпово и Черемхово?

Только внимание Евгения Миронова и делить))) Он прилетает всегда на день и успевает посмотреть только один спектакль. Это выходит отдельный приз…