«Метаморфозы». Овидий.
Новый театр кукол (Краснодар).
Драматург Алена Иванюшенко, режиссер Александр Янушкевич, художник Татьяна Нерсисян.

Как показать в маленьком кукольном театре (80 мест, совсем небольшая сцена) самое читаемое произведение античной древности? Гекзаметр — и куклы? История мира, показанная в течение часа?..

Александр Янушкевич уже второй раз ставит в Новом театре кукол, первый его спектакль тут, поэтические и ироничные «Сказки Гримм», попал в лонг-лист «Золотой Маски» и побывал на БДФ. Но одно дело — сказки, по природе своей сюжетные и короткие, легко ложащиеся в мозаику, и другое — перенасыщенный событиями и порой тяжеловесно-риторический эпос Овидия, где тот стремится «от начала вселенной / До наступивших времен непрерывную песнь» довести.

Сегодня город прощался с Юрием Темиркановым. Ему было 84; жизнь его была неразрывно связана с Санкт-Петербургом — хотя этот град Петра и возник в его биографии совершенно случайно. Родился Темирканов в Нальчике, его отец погиб на войне, и мама одна воспитывала четырех детей — так что богатством семья похвастаться не могла. И когда стало ясно что у младшего из детей выдающиеся музыкальные способности, и подростку следует продолжать образование в одной из ведущих школ страны, то выбор между Москвой и Ленинградом был осуществлен по одному простому принципу: у ленинградской специальной музыкальной школы было общежитие, у московской — не было. Так тринадцатилетний Юра стал ленинградцем — и оказалось, что это навсегда.

«Петербургские повести». Пьеса А. Букреевой по мотивам повестей Н. В. Гоголя «Невский проспект», «Нос» и «Шинель».
Челябинский Молодежный театр.
Режиссер Иван Миневцев, художник Антон Сластников.

Режиссер Иван Миневцев и возглавляемый им уже пять лет Молодежный театр Челябинска (именно при Иване старый ТЮЗ сменил имя) последовательно и интересно ведут сценический диалог с нашим всем — русской классикой.

Своих современников, к примеру, Дану Сидерос («Черный апельсин») или Игоря Витренко («Я танцую как дебил»), Миневцев предпочитает ставить на Малой сцене, а на большую выходит с Буниным («темноаллеевский» спектакль «Бунин. Рассказы»), Пушкиным (поэтическая симфония «Онегин»), Островским (монструозное сценическое полотно по мотивам «Горячего сердца» и не только под названием «Русское. Островский»). Был еще канувший в небытие спектакль по чеховскому «Иванову», что звался «Идиот» (мне не удалось доказать Ивану, что есть другое сочинение знаменитого русского писателя под таким названием, написанное несколько ранее). Еще был Шукшин в Стерлитамаке, Булгаков в Севастополе...

«Волнение». Класс-концерт по методу Пины Бауш.
РГИСИ, Мастерская Я. М. Туминой.
Режиссер Яна Тумина, хореограф Анна Белич.

Вышли по двум диагоналям из глубины, всем курсом. Встали косым крестом. Синхронно сделали один шаг, заполнив всю площадку, покрытую прозрачным слоем песка. Услышали (фонограмма) нарастающий звук набегающих и откатывающихся волн, дополненный звуком шуршащего песка. И «зашуршали» песком на сцене, одной ногой, как циркулем, вычерчивая полуволны. Слушают, осматриваются, впитывая атмосферу, начиная взаимодействие. Медленно откатываются в глубину, оставляя на площадке только участников первого эпизода. На большом матовом зеркале, висящем на задней стене, загорается и дрожит проекция его названия, словно начерченная на песке палочкой. «Волнение»...

«Маскарад с закрытыми глазами». Пьеса С. Саксеева по мотивам драмы М. Ю. Лермонтова «Маскарад» и повести А. Шницлера «Новелла о снах».
МХТ им. А. П. Чехова.
Режиссер Петр Шерешевский, художник Надежда Лопардина.

Когда современный Арбенин (а в спектакле МХТ он сегодняшний) обнаруживает у вернувшейся с вечеринки супруги Нины отсутствие браслета, он переживает так сильно, что уходит в город, садится на ступеньки набережной и опускает бледные городские ноги в ледяную воду. Он напивается в хлам, к нему присоединяется дружище Казарин, они еще добавляют и расходятся до такой степени, что привлекают внимание полицейского. Вся эта сцена, хоть и сыгранная блестяще, и придуманная очень точно, кажется чрезмерно затянутой, как, впрочем, и многие другие сцены спектакля. Драматург Семен Саксеев (псевдоним, за которым в своих литературных опытах скрывается режиссер Петр Шерешевский), сочиняя пьесу, явно не на шутку расписался, из-за чего действие периодически буксует. А жаль! Спектакль стал весьма увлекательным опытом даже не актуализации классики, а скорее адаптации ее основных событий и смыслов к жизни современного человека, к его сознанию.

«Трехгрошовая опера». Б. Брехт.
Comédie-Française (Париж).
Режиссер Томас Остермайер, сценография Магдалены Вилли.

В карьере Остермайера Брехт редок — в берлинском театре «Шаубюне» есть только одна его брехтовская постановка по ранней пьесе драматурга «Человек есть человек» в 2000 году, но в интервью он упоминает, что является выпускником Академии драматического искусства имени Эрнста Буша в Восточном Берлине, а тот играл констебля Смита в самой первой постановке пьесы в 1928 году. Связь, конечно, достаточно опосредованная, но Остермайеру свойственно важное для Брехта отношение к театру как месту прямого общения со зрителем, публицистического обращения в зал с определенным месседжем, часто провокационным (вспомним того же «Врага народа», до сих пор идущего в репертуаре «Шаубюне»).

Вышел «слоистый» номер, но сердцевина его — «про смех» (условное название есть у каждого выпуска «ПТЖ»). Нет, здесь про музей как театр, и про премьеры, и представление новых режиссерских курсов, но делали его про смех в театре. Прошел год с момента, когда мы разбирались с категорией страха — этически и эстетически, и показалось, что теперь стоит узнать, что сегодня смешно и смешно ли хоть что-то, возможен ли этически нынче смех... Долго ждали ответов (про страх люди отвечали сразу же, а тут...), переносили из номера в номер.

Содержание номера
Марина Дмитревская. К читателям и коллегам

В связи с выдвижением спектакля «Охотинские. Мужской род», идущего в Учемском музее судьбы русской деревни, на соискание Российской Национальной театральной Премии «Золотая маска» в номинации «Эксперимент», публикуем в блоге рецензию Александрины Шаклеевой. Тем же, кто захочет прочитать не только об этом «документальном застолье», но и о других театральных музейных практиках как явлении, рекомендуем исследование Алёны Солнцевой «Как театр меняет музей, а музей играет в театр», напечатанное в недавно вышедшем бумажном номере «Петербургского театрального журнала» (№ 113).

«Выше ноги от земли». М. Турбин.
Новгородский театр драмы им. Ф. М. Достоевского.
Режиссер и автор инсценировки Эдгар Закарян, художник Филипп Шейн.

Свой юбилейный, 170-й театральный сезон Новгородский театр драмы им. Ф. М. Достоевского открыл премьерой спектакля «Выше ноги от земли» по мотивам дебютного романа Михаила Турбина. Роман вышел всего год назад, но уже отмечен литературными премиями: получил премию «Лицей» и вошел в короткий список премии «Большая книга». За постановку романа в Новгородской драме взялся молодой режиссер Эдгар Закарян, выпускник режиссерского курса Андрея Могучего. В его трактовке история трансформировалась в страшную русскую сказку, которая начинает прорастать сквозь бытовую реальность сюжета.

О выставке Михаила Николаева в Театральном музее

Он был фигурой до некоторой степени священной, был мерилом профессиональной и человеческой безупречности, а его макетная в ТЮЗе несколько десятилетий считалась местом сколь уютным, столь и легендарным. Длинные верстаки, миниатюрные заготовки, тоненькие веточки-палочки-проволочки-штучки... Чай-водка-разговоры. Все театральные художники бывали там, как дома, потому что Михаил Гаврилович Николаев делал макеты многим, но также всем наилучшим художникам, и это были макеты к наилучшим спектаклям золотого века нашей сценографии.

О фестивале «Фундамент» в Большом театре кукол

В холле Большого театра кукол на неделю зажегся красный свет — в течение шести дней во всех пространствах театра играли Дантов «Ад».

«Фундамент» — первый фестиваль проекта «Центр развития режиссуры», который должен стать основой для дальнейшего развития молодых режиссеров. Под руководством Руслана Кудашова и Яны Туминой актеры, режиссеры, драматурги и продюсеры прошли полный путь создания спектаклей. Результатом этого пути и стала первая часть «Божественной комедии» Данте. Одиннадцать режиссеров создали восемнадцать эскизов, в основе которых по одной главе из «Ада».

«Пачупки». Песня в одном действии.
Республиканский театр белорусской драматургии в рамках ХХХIII Международного театрального фестиваля «Балтийский дом».
Авторы Евгений Корняг и Катя Аверкова, художник Татьяна Нерсисян.

Два года назад в Петербург привозили «Шлюб з ветрам» Евгения Корняга — спектакль-песню о браке как о переходе в новое состояние. Полный тревоги в начале и неизбывного трагизма в финале, он представлял собой первую часть трилогии, посвященной жизненным циклам. Вторая часть трилогии — «Пачупки» — о рождении. Это мир, заполненный пустыми кроватками: вместо детей — пластиковые эмбрионы. Мир, где свет больше не может отделиться от тьмы. В этой части мы спускаемся в ад.

В рамках фестиваля казачьей культуры «Александровская крепость» в Усть-Лабинске с 30 сентября по 1 октября во второй раз прошла театральная лаборатория.

Театральная история на «Александровской крепости» продолжилась. На этот раз — в Усть-Лабинске. Темой лаборатории Олег Лоевский выбрал казачьи сказки, которые внимательно отобрала литературный куратор Вера Сердечная.

Сам фестиваль «Александровская крепость», организованный фондом «Вольное Дело» Олега Дерипаски, — это место концентрированной культуры казачества. На два дня в небольшом Усть-Лабинске от озера Копытце и до самой крепости развернулось настоящее пышное казачье гулянье. Помимо бесчисленных песенных выступлений была и масса образовательных лекций этнографов и фольклористов. В этом смысле лабораторные показы, прошедшие в трех разных локациях (озеро Копытце, Александровская крепость, Городской ДК), были сайт-специфичными: сложно представить более концептуальное место для спектаклей по казачьим сказкам.

К 90-летию Александра Гельмана

По давней привычке перед тем, как поздравить публичного человека с днем рождения, заглядываю в гугл. Мировое хранилище подсказок в случае Александра Исааковича Гельмана (а сегодня это его случай) дает импульс воображению. Ну, например, освежил в памяти, что на идише фамилия нашего героя вполне говорящая: светлый человек.

Полжизни я был рядом с ним. Напомню, что в Художественном театре в разные годы сыграли шесть с половиной пьес Гельмана (половинка — в соавторстве с Ричардом Нельсоном, американским писателем). В годы застоя его пьесы часто именовали производственными драмами. Это ерунда, конечно. Советская производственная пьеса — это «Зеленая улица» в сталинском МХАТе, спектакль, который Ефремов вспоминал как самое оскорбительное зрелище его театральной юности.

«Ч-Чайка». По мотивам пьесы А. П. Чехова.
Тюменский большой драматический театр.
Режиссер Роман Габриа, художник-постановщик Анвар Гумаров.

20 октября на «Ч-Чайке» в постановке Романа Габриа произошел настоящий театральный скандал. Конечно, не такой, как бывало раньше, два века назад, когда зрители бушевали на премьере пьесы Гюго «Эрнани» (см. литографию Ж.-И. Гранвиля). Но все-таки во время премьеры много зрителей ушло, а больше половины зала осталось. И эти оставшиеся бурно аплодировали и кричали артистам «браво». На следующий день соцсети взорвались от благодарностей, но думаю, те, кто ушел, тоже что-нибудь напишут в любимом народом жанре.

Ульяна Лопаткина завершила свою карьеру артистки балета одномоментно в 2017 году, в сорок с небольшим (по правилам артисты балета уходят на пенсию в 38, на практике — некоторые звезды танцуют до 50 или даже 60, уникумы вроде Плисецкой — даже до 80 лет). Она сразу будто исчезла со всех радаров — напрасно ее следы искали поклонники, напрасно чиновники издавали указы о ее назначении на высокие посты в школе — Академии русского балета имени А. Я. Вагановой, рассчитывая, что ученица известнейшего педагога и балерины Наталии Дудинской будет преподавать или руководить в alma mater.

К юбилею Татьяны Шестаковой

Спустя годы внезапно прозреваешь — Лев Додин в поисках истины о человеке так или иначе всегда помещал в центр конструкции своих сценических миров женщину, которая должна была спасти собой этот мир, оправдать земную жизнь, полную забот, бед, страданий и радости, пока мужчины, раскачиваясь на экзистенциальных качелях — от ада до рая, искали Бога и сражались со своими демонами. Женщина же, маленькая женщина Татьяна Шестакова, в своих ролях будто бы пыталась связать узелками расходящиеся швы этого мира: ее голос, эти певучие интонации блаженной плакальщицы, как голос птички, кружащейся над разоренным гнездом, — от Лизаветы в «Доме», Молли Суини до так и не выросшей девочки Раневской в «Вишневом саде».

О Первом Международном фестивале циркового искусства «Артист»

В привычные сентябрьские даты накануне Дня Москвы в Цирке Никулина прошел первый Международный фестиваль циркового искусства «Артист». С новым названием он вписался в старый формат — в эти же самые дни в Цирке Никулина всегда проходил Московский международный молодежный фестиваль-конкурс циркового искусства. Изменение названия организаторы связывают с перезагрузкой, творческой трансформацией, хотя даже беглый взгляд на программу фестиваля свидетельствует о том, что глобальных изменений не произошло.

«Книга всех вещей». По книге Г. Кейера.
Арт-группа «Доллгауз».
Художник Натали Губанова, авторы Платон Мавроматис, Валя Бриг и Натали Губанова.

Это книгоцентричная рецензия: мое впечатление от представления борется с любовью к книге.

Жанр представления, которое я увидела у «Доллгауза» — ведьмин квартирник, но за то время, что он шел, появилось еще одно определение — «одиннадцатая казнь египетская». Казней было десять, а эту — одиннадцатую, весьма ироничную — создатели ведьминого квартирника придумали для зрителей. Так, наверное, должно было быть, поскольку главные героини и герой этого шоу — ведьмы, а они хоть и в прошлом, но все-таки имеют отношение к мучениям человека. Для арт-группы принципиально отсутствие режиссера и фигуры актера, в качестве декорации используются бытовые предметы и вещи, никакой бутафории.

Диптих «Ловля форели на рассвете» и «Ловля форели на закате». Фантазия на тему романа Р. Бротигана «Ловля форели в Америке».
Театр Karlsson Haus.
Режиссер Борис Павлович, художник Ольга Павлович.

Форели сверкают на речных волнах переливчатыми чешуйками и проворно уплывают, оставляя в памяти брызги воды и отблески солнечных лучей. Моменты жизни ускользают-исчезают-растворяются, оставляя в памяти неощутимый шлейф (не)случившегося события. Хипповые соло The Beatles перетекают в трагическое акапельное исполнение «Paint It, Black» The Rolling Stones, потом — в потусторонний, мечтательный зов «Голливуд!». Премьеры «Ловли форели...» — песни сиюминутности и мимолетности.