В день первого юбилея Константина Хабенского мы шлем ему привет с Моховой. Нет, не из 51-й, аудитории В. М. Фильштинского, которой он верен, а с Моховой, 30, где живет журнал, писавший о Косте Хабенском (назовем его так, ведь мы с Моховой) с первых шагов, с «Годо», «Войцека», «Калигулы».

«Ромео и Джульетта». У. Шекспир.
Краснодарский академический театр драмы.
Режиссер-постановщик Константин Солдатов, художник-постановщик Арина Слободяник.

Как сегодня ставить «Ромео и Джульетту» на сцене — совершенно непонятно. Текст Шекспира, фабула которого знакома каждому со школьных лет, опосредован стократно: переводами, экранизациями, постановками.

Постановка Константина Солдатова поначалу как будто смиренно демонстрирует эти дезориентирующие правила игры. На сцене звучат отрывки из переводов на разных языках, появляются люди в разностильной одежде: современный человек читает Шекспира сквозь фильтры собственной культуры. В течение всей постановки будут мелькать цитаты из самых разных «Ромео и Джульетт» — визуальные, музыкальные, образные.

«Эхо Большого Детского фестиваля» в Калининградской драме

«Эхо Большого Детского фестиваля» — это специальная программа в рамках БДФ, созданная, чтобы проводить питчинги проектов и лаборатории, показывать готовые спектакли и эскизы. На этот раз «Эхо Большого Детского фестиваля» докатилось до Калининграда. Режиссеров для участия отбирала Наталья Сергиевская, а материал — сами режиссеры. Именно «эхо», потому что из трех эскизов с подростками или детьми напрямую был связан один — спектакль-игра Юлии Каландаришвили и художницы Евгении Платоновой по комиксу Аннет Херцог «Шторм в сердце / Сердце Шторма».

«Мама». Ф. Зеллер.
Театр им. Моссовета.
Режиссер Павел Пархоменко, художник Юлиана Лайкова.

«Мама» — «Папа» — «Сын»: 2 — 2 — 1. С таким счетом существуют ныне в столичных театрах части с каждым сезоном все более модной драматической трилогии Флориана Зеллера. Впрочем, как ожидается, еще в этом сезоне «Мама» возьмет верх, когда утвердится еще и на подмостках МХТ. Что любопытно, всем «Папам» и «Сыновьям» в этом раскладе отведены большие сцены, тогда как три «Мамы» (включая готовящийся к постановке спектакль Егора Трухина) ютятся в малых пространствах. Их словно намеренно запирают в клетках собственного сознания, заведомо отметая малейшую возможность придать истории хоть толику объективной реальности.

Когда на дворе декабрь, а спектакль вышел в мае, разве уважающий себя блог, шагающий в ногу с театральным процессом, станет давать рецензию? Но ни в мае, ни в июне, ни даже в сентябре не находилось уважающего себя критика, который унизил бы себя аккредитацией на спектакль Константина Богомолова «Дядя Лёва» — после того, как режиссер заявил о том, что критика ему и театру не нужна, что пускать никого не будут, звать тем более, и пошли бы все далеко и надолго...

«Одинокий Новый год».
Независимый молодежный театр «Новая сцена-2» (Белгород).
Режиссер Оксана Погребняк.

В преддверии Нового года белгородский Независимый молодежный театр «Новая сцена-2» выпустил спектакль «Одинокий Новый год». Небольшая, но активная труппа, которая ставит экспериментальные спектакли по современным пьесам, решила выйти на мирное устоявшееся поле новогодних постановок и детских утренников со спектаклем в жанре клоунады.

О фестивале «Другая сцена» на Новой сцене Александринского театра

Новая сцена Александринки создавалась как площадка для экспериментов, открытая любым проявлениям театральных форм. К сожалению, такой статус долгое время существовал у нее только на бумаге, а прорывные проекты появлялись на ней ситуативно. В итоге, чтобы отвечать на запрос времени, на Новой сцене создали еще и «Другую». В 2020 году «Другая сцена» собирала проекты в виртуальном пространстве и была ответом БДТ-Digital, в 2021-м стала расширяться в сторону других неконвенциональных спектаклей. В декабре «Другая сцена» на два дня захватила Новую. Зрителям императорского театра попытались сделать очередную прививку иного театра.

«Палачи». М. Макдонах. Перевод П. Шишина.
Новокузнецкий драматический театр.
Режиссер Ярослав Рахманин, художник Константин Соловьев.

От спектаклей Ярослава Рахманина, главного режиссера Новокузнецкого театра, ожидаешь прежде всего выстраивания формы: фрагментарности, текстового монтажа, смыкания разностилевых средств, внутреннего мерцания, когда сквозь одну реальность проступает другая. «Палачи» по пьесе Мартина Макдонаха сделаны по-другому: в спектакле обозначены любимые режиссером приемы, но здесь он, в первую очередь, занимается разбором текста, не сокращая ни одной реплики, и работой с актерами, создавая цепочки мотивировок и представляя картину нравов в отдельно взятом английском пабе. И, кажется, это открывает для режиссера и труппы новые возможности интересного, разнообразного взаимодействия.

«Сильфида». Г. С. фон Левенскольд.
Астраханский театр оперы и балета.
Хореография Августа Бурнонвиля, воспроизведение хореографии и постановка Дмитрия Гуданова.

Еще одно летучее создание поселилось на российских просторах — теперь и в Астраханском оперном есть «Сильфида». Балет, не слишком часто появляющийся в репертуаре провинциальных театров: «за романтизм» обычно отвечает «Жизель», а далее худруки не задерживаются в начале XIX века и с облегчением насыщают афишу большой русской классикой — она точно лучше продается. Но Дмитрий Гуданов, второй год возглавляющий балет в Астрахани, и будучи премьером Большого театра не искал легких путей, и теперь ставит своей труппе нетривиальные задачи.

«Вне времени. Хореографические шедевры Леонида Якобсона».
Санкт-Петербургский государственный академический театр балета им. Леонида Якобсона.
Сценография Валерия Левенталя, Вячеслава Окунева, костюмы Вячеслава Окунева, Татьяны Ногиновой и Анны Якущенко, свет Евгения Ганзбурга и Камиля Кутыева.

На Новой сцене Мариинского театра Санкт-Петербургский академический театр балета имени Леонида Якобсона представил премьеру сезона — программу «Вне времени», состоящую из хореографических миниатюр своего основателя. Необычайно удачное название маркирует чувство той ошеломительной новизны, которое вызывали работы Якобсона у его современников. Ровесник Джорджа Баланчина, выпускник петербургской балетной школы (класс Владимира Пономарева), последователь Михаила Фокина, он всегда следовал «против течения». В пору господства «высокоидейных» многоактных балетов он обращается к хореографической миниатюре, остававшейся его излюбленной формой на протяжении всей творческой жизни.

Когда кругом иноагенты,
Любой твой друг — иноагент,
Для поздравлений-комплиментов
Как будто точно — не момент.

Когда в испуге от короны
Планета плавится, плывёт,
На ум приходит время оно
И чёрный ворон у ворот,

Когда свободу слова душат,
Когда закрыт Мемориал,
Когда — потоп и нету суши,
Зачем успех и полный зал?

«Господа проклятые». По мотивам романа М. Е. Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы».
Небольшой Драматический Театр.
Автор инсценировки и режиссер Вадим Сквирский, художник Екатерина Угленко.

В юбилейный год Ф. М. Достоевского, когда многие театры инсценируют его произведения, НДТ выпустил «Головлевых» М. Е. Салтыкова-Щедрина. Спектакли по Достоевскому в репертуаре театра есть. Это и «Преступление и наказание» (2012) В. Сквирского, и «Братья Карамазовы» (2016) Л. Эренбурга, где Сквирский режиссер-соавтор. Оба эти спектакля ставились как студенческие дипломные работы, оба с некоторыми изменениями в составах перешли на сцену НДТ, на обоих курсах Сквирский был еще и одним из педагогов. Из восьми исполнителей «Господ» шестеро — с «карамазовского» курса. А Константин Шелестун, исполняющий роль Иудушки Головлева, тоже был их преподавателем и играет со своими студентами и Федора Павловича в «Карамазовых». Ситуация «семейная», где все друг другу почти родня. Неудивительно, что и в спектакле по Щедрину в ситуациях и характерах, в поведенческих мотивах и манере игры возникают отсветы и ракурсы «достоевские».

«Процесс». По мотивам романа Ф. Кафки.
Александринский театр.
Режиссер и автор инсценировки Аттила Виднянский, сценография и костюмы Марии и Алексея Трегубовых.

Александринский театр не чужой Аттиле Виднянскому. Аттилла Виднянский не чужой русскому театру, русский театр не чужой венгерскому, Венгрия чуть ли не главный европейский раскольник по части интеграции, Россия против европейской интеграции в принципе. Это взаимосвязанный процесс. Петельки-крючочки на непрозрачный политический лад. Тут есть о чем думать и говорить.

«Любовные письма».
Pop-up театр.
Режиссер Семен Александровский, продюсер Анастасия Ким.

Двадцать лет назад с незначительной разницей во времени социологи Майкл Булл и Жан-Поль Тибо опубликовали статьи, в которых размышляли о том, каким образом человек, слушающий плеер, может регулировать процесс постижения города и, как следствие, управлять вызываемыми чувствами и эмоциями. Аудиопрогулки — практический пример реализации теоретических научных размышлений. Семен Александровский и Анастасия Ким создают свой спектакль «Любовные письма» на стыке искусства и науки. Другими словами — соединяя театр и sound studies. За рубежом эта дисциплина возникла в 1960-е, институционально оформилась ко второй половине 1970-х. В России же появилась совсем недавно. Тем интереснее наблюдать, как театральные режиссеры самостоятельно нащупывают решения того, о чем размышляли в начале нынешнего века и продолжают говорить эксперты, специализирующиеся в указанной области социологии.

«Дикая утка». Г. Ибсен.
Новосибирский театр «Красный факел».
Режиссер Тимофей Кулябин, художник Олег Головко, драматург Ольга Федянина.
Студия телевизионных решений «Гамма».
Режиссер видеоконтента Анастасия Журавлева, ведущий оператор Владимир Бурцев.

Тимофей Кулябин в третий раз обратился к Ибсену после «Гедды Габлер» в «Красном факеле» и «Норы» в Шаушпильхаусе в Цюрихе. И снова в его спектакле пьеса, написанная почти 150 лет назад, обрела сегодняшнее звучание. В «Дикой утке» режиссер не впервые пошел по пути поиска современных соответствий, размышляя о том, какими герои Ибсена могут быть сейчас. Его интересует, как они выглядят, как разговаривают, как себя ведут, и почему ситуации, в которых они оказываются, становятся для них фатальными.

«Мойры Богудонии». К. Федоров.
Таганрогский камерный театр (ТаКТ).
Режиссер Нонна Малыгина, сценограф Константин Илюхин.

Яркий круг на заднике: это и окно в мир, и волшебный экран, по которому проплывают знаковые места города. Они составляют обычный экскурсионный маршрут: от паровоза, который стоит на привокзальной площади как символ победы восставших ополченцев над юнкерами-белогвардейцами в январе 1918 года, до памятника Петру Первому. Будут на маршруте и скульптурные портреты Александра I, Чехова, Раневской... А вот и торговые вывески. Заканчивается этот «информационный портал» надписью «Бог и я», потом «и» деликатно отодвигается, пропустив несколько букв, и возникает имя: Богудония (на сцене она обозначена снастями, сетями, бочкой, досками...).

«Фауст». Ш. Гуно.
Пермский театр оперы и балета.
Режиссер Василий Бархатов, дирижер Артем Абашев, сценограф Зиновий Марголин, художник по костюмам Ольга Шаишмелашвили

Василий Бархатов превратил «Фауста» Гуно в кошмарный триллер с захватом заложников.

Первое, что видит зритель, придя на премьеру «Фауста» — гроб с откинутой крышкой: в нем лежит юная рыжеволосая особа. Справа и слева от гроба застыли скорбящие родственники и близкие: в почетном карауле — бравый офицер в мундире, юноша в бесформенной рубахе, девушка-рокерша с кислотно-розовой шевелюрой, хмурый священник. Скорбный ритуал прощания нарушается приходом незваного гостя: почтенный седовласый джентльмен пытается приблизиться к гробу, но его грубо оттаскивает и выгоняет взашей внезапно разъярившийся военный. Занавес скрывает сцену; и только тут вступает оркестр.

«Farm Fatale».
Vivarium studio (Франция) и Münchner kammerspiele (Германия) в рамках фестиваля NET.
Режиссер Филипп Кен.

На фестивале NET, проходящем при поддержке Фонда Михаила Прохорова, показали спектакль Филиппа Кена «Farm Fatale».

Пять пугал — Рассел, Мит, Глобби, Сиси и присоединившийся к ним Пекюше — живут на своей маленькой ферме, играют музыку, ведут передачи экологической — и, как выясняется, активистской — радиостанции, взращивают и охраняют какие-то загадочные светящиеся яйца, от которых, как они надеются, возродится жизнь на Земле. Пугала неловко ходят, у них резиновые лица-маски, на голове помятое сено, микрофоны они приматывают к вилам, домашнее животное механическое, птиц они включают пультом. Они бесконечно милые.

«Сказки шута и короля». Н. Федорова.
Театр Karlsson Haus.
Режиссер Кирилл Люкевич, художник Марина Завьялова.

Зрители рассаживаются, подгоняемые строгим голосом пока неизвестного нам персонажа в красном спортивном костюме, этакого приблатненного пацанчика из пригородной электрички. В центре помост-стол, на нем труп, щедро обставленный искусственными цветами. Мерцает лампа дневного света. Но как только мы рассядемся на матрацы, а шут (а это он — обладатель сурового голоса) скажет нужные слова, — мертвец оживет. Вытащит откуда-то корону и заявит нам в стихах, что хоть он и умер, но править нами не перестанет. У зрителей тут тоже есть роль — подданных этой неизвестной страны.

О Международном фестивале современного танца «На грани» (Екатеринбург).

Десятый, юбилейный фестиваль его организаторы задумывали еще два года назад, однако сложные ковидные времена спутали все планы и внесли коррективы в афишу. Тем не менее, удалось не только собрать беспрецедентную по насыщенности пятидневную программу, но и показать ее офлайн. Фестиваль был посвящен памяти Михаила Сафронова, два десятилетия (1999–2019) возглавлявшего Свердловский государственный академический театр музыкальной комедии, который стал главной фестивальной площадкой и в этот раз. Талантливый продюсер и руководитель, увлеченный театральный деятель, Сафронов в течение многих лет делал все, чтобы «На грани» развивался и расширял творческие горизонты.