Петербургский театральный журнал
Блог «ПТЖ» — это отдельное СМИ, живущее в режиме общероссийской театральной газеты. Когда-то один из создателей журнала Леонид Попов делал в «ПТЖ» раздел «Фигаро» (Фигаро здесь, Фигаро там). Лене Попову мы и посвящаем наш блог.
16+

4 января 2022

БОГИ ПАЛИ

«Палачи». М. Макдонах. Перевод П. Шишина.
Новокузнецкий драматический театр.
Режиссер Ярослав Рахманин, художник Константин Соловьев.

От спектаклей Ярослава Рахманина, главного режиссера Новокузнецкого театра, ожидаешь прежде всего выстраивания формы: фрагментарности, текстового монтажа, смыкания разностилевых средств, внутреннего мерцания, когда сквозь одну реальность проступает другая. «Палачи» по пьесе Мартина Макдонаха сделаны по-другому: в спектакле обозначены любимые режиссером приемы, но здесь он, в первую очередь, занимается разбором текста, не сокращая ни одной реплики, и работой с актерами, создавая цепочки мотивировок и представляя картину нравов в отдельно взятом английском пабе. И, кажется, это открывает для режиссера и труппы новые возможности интересного, разнообразного взаимодействия.

А. Ковзель (Гарри Уэйд).
Фото — Ирина Гаврилова.

На большой сцене театра разворачивается история палача Гарри Уэйда. Два года назад он отправил на виселицу человека, виновного в убийстве — Джеймса Хеннесси, но до сих пор не уверен в том, что приговор был справедлив. Теперь, когда смертная казнь отменена, он настороженно встречает каждого незнакомца — вдруг преступник, оставшийся на свободе, захочет заявить о себе? Пространство, придуманное Константином Соловьевым, сначала кажется исключительно функциональным. В нем обозначены места действия, куда стягиваются персонажи. В левой части — застекленное помещение, где происходит казнь Хеннесси (Даниил Нагайцев). Чтобы можно было разглядеть детально, режиссер выводит действие на экран, установленный в центре сцены. После эта комната превращается во входную зону паба Гарри (и это символично — вход в паб палача через камеру смертников) или в кафе, где встречаются Сид и Муни и думают о том, как бы насолить Уэйду и его семье, чтобы он запомнил на всю жизнь. Постепенно настоящая тюрьма начинает восприниматься как образ тюрьмы (утрачивает функциональность) — тюрьмы, выстроенной из амбиций, желаний, ограничений, с которыми живут персонажи.

За экраном посередине площадки расположена барная стойка (мы видим ее, когда экран поднимается). Это центр сценической композиции — все, что происходит в пабе, сосредотачивается вокруг нее. За стойкой стоит сам Гарри Уэйд (Андрей Ковзель), и здесь он чувствует себя хозяином мира, потому что он решает, что будут пить его гости, о чем они будут разговаривать и как будут оценивать его поступки. По другую сторону — всегда одни и те же люди: бессменные Билл (Евгений Лапшин), Чарли (Анатолий Смирнов) и Артур (Сергей Ермаков). Они приходят в паб, чтобы обсудить новости, что-нибудь выведать и просто поговорить. Над сценой тоже есть экраны, они включаются, когда нужно показать оценки персонажей или обратить внимание зрителя на героев, не участвующих в основном действии. Например, на крупных планах можно увидеть, как завсегдатаями паба овладевает любопытство: они похожи на рыб в аквариуме, готовых накинуться на корм, и только Артур, с взглядом, застывшим на одной точке, выглядит отрешенным, но кажется, понимает больше других.

Сцена из спектакля.
Фото — Станислав Журавлев.

Иногда среди них оказывается инспектор — мысленно я окрестила персонажа Анатолия Ноги совестью этого спектакля. Артист играет простого человека (не маску, не типаж), ведет себя расслабленно и говорит с будничной интонацией. Инспектор как будто все время возвращает собравшихся в реальность, напоминает, что есть законы и правила, по которым живет человечество, и если ими пренебречь, то человек перестанет быть собой. Правда, как только у Гарри появляется возможность надавить на инспектора, он ею пользуется, и инспектор идет на поводу и сдает свои позиции. Но вот что удивительно: присутствие рядом с палачом делает этих персонажей живыми, в пабе они пытаются скрыться от одиночества и хотя бы в этих ежедневных разговорах найти смысл для того, чтобы продолжать жить.

Гарри Уайд Андрея Ковзеля выглядит человеком, который прочно стоит на ногах: он вальяжно двигается, уверенно говорит, пресекает несогласных, даже свою строгую жену Элис (Елена Амосова), одергивающую его по мелочам, но не смеющую спорить с его убеждениями. Он чувствует себя богом, поскольку его задача — исполнять приговор. Даже отойдя от дел, он чувствует себя так же — вращает вокруг себя свою маленькую вселенную, состоящую из членов семьи и завсегдатаев паба. Сначала кажется, что этот герой наделен только теми чертами, в которых проявляется его убежденность в собственной правоте. Но потом становится понятно, что при всех он надевает маску благополучия. На самом же деле Гарри растерян, потому что отмена смертной казни означает, что у него нет больше дела, которому он посвятил свою жизнь. А как он сникает, когда думает, что его дочь Ширли похитил серийный убийца, — вмиг становится сутулым, приземистым, как будто постаревшим. Или как начинает лебезить перед Альбертом, более прославленным палачом (превосходная роль Александра Шрейтера), похожим на главу итальянской мафии — очень сдержанным в движениях, скупым в словах, потому что окружающие недостойны того, чтобы он затрачивался.

А. Грачев (Питер Алоизиус Муни).
Фото — Станислав Журавлев.

С появлением Альберта становится понятно, что Гарри здесь не главный, что есть другой, более могущественный, более грозный бог, способный утвердить свою волю, представить все так, как нужно ему. Но и этот герой обманывается, потому что есть другие силы, невидимые для участников. С самого начала, после казни Хеннесси, в тюрьме появляется человек с головой оленя, будто сошедший с этикетки грушевого сидра — непопулярного напитка в этой части Англии, напитка чужаков. Затем в этой же камере теснится хор, исполняющий госпел — отпевающий умершего. Все это знаки дополнительного присутствия, другого взгляда, возвышающегося над ситуациями, из-за которого проблемы, волнующие героев, выглядят незначительными.

В противостоянии Гарри и Альберта показано, что палач навсегда остается палачом: они боятся лишиться этого статуса, потому что у них нет других инструментов, чтобы получить то, чего они хотят. Гарри без суда и следствия совершает казнь подозрительного человека прямо за барной стойкой. Убитый им Питер Муни — тоже своего рода палач, хотя на самом деле он никого не похищает и не убивает, но очень хочет выглядеть зловещим. Андрей Грачев намеренно путает зрителя, показывая своего героя то спокойным и рассудительным, то взрывным, неуравновешенным. Но для Муни это всего лишь образы, он притворяется преступником, оставшимся на свободе после смерти Хеннесси, чтобы тоже почувствовать себя богом, обрести в жизни хоть какой-нибудь смысл. В сцене, когда он встречается с Сидом — хитроватым приятелем, мечтающим отомстить Гарри (очень точная работа Александра Коробова), — кажется, что он заигрался и уже не может остановиться.

Сцена из спектакля.
Фото — Станислав Журавлев.

Муни, как и другие персонажи, находится в тюрьме той роли, которую себе выбрал. Выход из внутренней тюрьмы есть только у Ширли — дочери Гарри и Элис (первая большая и, надо сказать, удачная роль Натальи Курлыковой), которая из застенчивого ребенка, замотанного в кокон блеклого костюма, превращается в пылкую молодую женщину, жаждущую быть счастливой, даже если придется выйти из-под родительского контроля. Ширли своим бунтом свергает старых богов, но утвердить свою самость ей не удастся — она еще не знает, что парень, в которого она влюблена (тот самый Питер Муни), по неосторожности убит ее отцом. Палачи сыграли свои роли, им расплачиваться за это вопросами, на которые они боятся ответить, а кто придет им на смену — покажет время, но обязательно кто-то придет.

Комментарии (0)

Добавить комментарий

Добавить комментарий
  • (required)
  • (required) (не будет опубликован)

Чтобы оставить комментарий, введите, пожалуйста,
код, указанный на картинке. Используйте только
латинские буквы и цифры, регистр не важен.

 

 

Предыдущие записи блога