Уход Виктора Абрамовича из жизни — это катастрофа для театра... И я боюсь, что никакой достойной замены мы ему не найдем, к сожалению великому. У него был поразительный талант человеческого общения и большой круг знакомств — кажется, его знал весь мир. И все это он приносил в театр. Всю душу свою отдавал и был отцом большого, хорошего и теплого дома. Он любил артистов, он понимал в искусстве режиссуры, но сам никогда не пытался ею заниматься и не поставил ни одного спектакля — это говорит только в его пользу. Он знал себе цену — многое понимал, но не позволял себе делать то, что считал невозможным.

«Бешеные деньги». А. Н. Островский.
Санкт-Петербургский государственный академический театр имени Ленсовета.
Режиссер-постановщик Юрий Цуркану, художник-постановщик Николай Слободяник.

Что мне показалось единственно живым в спектакле?

Золотого цвета кувшин с искусственным букетом. Порода цветков — васильки — в пандан к фамилии главного героя. На этом можно было бы закончить, если б разрешались рецензии величиной в одну фразу.

«Мадам Бовари». Г. Флобер.
Театр «Маска».
Режиссер и художник Антон Федоров.

Шарль Бовари, которого играет в спектакле Антона Федорова Семен Штейнберг, называет свою супругу пошленьким, но ласковым именем Эммочка. Именно так он выражает свою искреннюю, нешуточную любовь. Но то, что и в литературном оригинале уже беспощадно опрокидывалось с придуманных заглавной героиней романтических вершин в стоячую лужу пошлости реальной жизни, в этом спектакле доведено до степени гротеска, до почти клоунады. И, кроме вполне по-русски звучащего слова «Эммочка», здесь по всему тексту рассыпаны, скажем так, галлицизмы. Невпопад, неграмотно и некстати герои употребляют «красивые» французские слова, поминают без разбора то Дюма, то де Голля, то Азнавура.

Когда не стало Валерия Николаевича Галендеева, впервые за десятилетия мы не знали, к кому обратиться за словами памяти, чтобы не обидеть еще десятки и сотни его учеников. И потому написали в соцсетях: «Друзья! Читатели и коллеги! Умер Валерий Николаевич Галендеев. Мы никогда так не делали, но у Валерия Николаевича такое море учеников, что мы не стали обращаться к кому-то одному, а просим всех, кто хочет в эти дни сказать о нем, присылать сегодня и завтра свои тексты в ПТЖ на адрес ptjournal@mail.ru Давайте вместе сплетем этот венок».

Два дня на нашу почту шли и шли десятки писем. На исходе вторых суток мы начинаем публиковать эти тексты, какие-то превращая в комментарии, потому что поток слов бесконечен и «венок» будет сплетаться все ближайшие дни...

Слишком много значил Валерий Николаевич для многих поколений, для Моховой, для МДТ, для города. Фраза «Галендеева на вас нет» давно — мем.

Здесь собрались только ученики, только! Когда-то мы делали подборку о школе Галендеева, публиковали интервью с ним, и тогда тоже звучали голоса учеников, их можно прибавить к сегодняшнему скорбному хору...

«За белым кроликом». М. Огнева.
Березниковский драматический театр.
Режиссер Артём Терёхин, художник Дмитрий Разумов.

«За белым кроликом» — документальная остросоциальная пьеса Марии Огневой о событиях, произошедших в 2012 году в Подмосковье: две двадцатилетние девушки Оля и Рита, возвращаясь в Химки, поймали попутку и сели в машину, после чего их увезли в заброшенный пионерский лагерь, изнасиловали и убили. У девушек с собой был кролик в клетке.

Мария Огнева создает пьесу, максимально приближенную к реальности, но все же театрализует ее. Вместо реальных имен девушек называет их Алисами, а повествование самого происшествия ведется как бы от лица сбежавшего кролика; машина, в которую сели девушки, — черная нора. Драматург использует кэрролловскую аллюзию, ирреализируя происшествие, переводя его в сказочную реальность, совмещая с вполне бытовыми сценами диалогов матерей, ток-шоу и монологами Ольги — знакомой Алис. Синтез документального материала с кэрролловской сказкой — прием, работающий на контрасте. Соединение этих двух разнополярных эстетик условно, ассоциативно, но вполне эффективно.

«Розенкранц и Гильденстерн мертвы». Т. Стоппард.
Вильнюсский старый театр.
Режиссер Юрий Бутусов, художник Марюс Някрошюс.

Сочетание исходных обстоятельств этой важной премьеры осени таково, что впору схватиться за голову и долго думать, выискивая случайности, совпадения, закономерности и даже варианты случившегося. Место действия — Литва, Вильнюс, Старый театр; режиссер — Юрий Бутусов; художник — Марюс Някрошюс; материал — «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» Тома Стоппарда. В том, как сложились детали этого пазла, есть пугающее дуновение рока в его древнегреческом понимании.

«Снежная королева». Музыкально-пластическая фантазия по мотивам одноименной сказки Г. Х. Андерсена.
Большой театр кукол.
Режиссер Руслан Кудашов, художник Марина Завьялова.

Работая с вычитанием в «Снежной королеве», убирая слова, персонажей, чужие истории, сосредотачиваясь на путешествии Герды длиной в жизнь, режиссер выдает точный ответ, кто такая Снежная королева. Но остается на поле детского спектакля, не вдается в подробности и остается в пределах сорока пяти минут.

В новом спектакле БТК нет маленькой разбойницы и северного оленя, нет принца и принцессы, говорящего ворона, лапландки и финки, даже Снежной королевы как персонажа — нет. Нет ничего привычно-узнаваемого в истории, поставленной под Новый год. Нет слов, только движения и жесты, нет людей и нет кукол. При этом есть волшебство.

О режиссерской лаборатории «RE: генерация» «Такого театра» и площадки «Скороход» по текстам Виктора Пелевина

Мерцающая реальность, сотканная из симулякров, тотальность фейка, иллюзорность подлинности. Ироничный исследователь коллективного бессознательного Виктор Пелевин попадает во время, будь то начало 90-х или начало 2020-х. Такова сущность российской действительности, неуклюже воспроизводящей саму себя по закону дурной бесконечности.

Если Пелевин «литературный» уже несколько десятилетий культовая фигура, то Пелевин «театральный» — явление как будто несложившееся. Его постмодернистские тексты изредка возникают и на столичных, и на региональных сценах — и как драматические спектакли, и в неконвенциональных формах, — но подход театра к Пелевину еще не сформирован (или не будет вовсе).

Меня потрясло, что ему был всего 71 год. В последнее время он выглядел старцем. После изгнания из журнала «Театр» и особенно после смерти жены, Александры Заславской, он сразу постарел, постепенно почти ослеп и стал ходить с палкой. Эта метаморфоза казалось невероятной для человека пятидесяти шести лет, всегда блиставшего остроумием, каким-то особым шармом, пикантность которому придавала легкая печаль, а то и скорбь, окрашивавшая его речь и волоокий взгляд. Он всегда был в компаниях ярких и талантливых людей, когда же родился «Московский наблюдатель», его редакция на Арбате стала своеобразным театральным клубом, а его вальяжный и блистательный главный редактор — центром притяжения.

«Космос». А. Житковский.
Московский драматический театр им. А. С. Пушкина.
Режиссер Игорь Теплов, художник Ольга Кузнецова.

Пьеса Алексея Житковского «Космос» еще не повторила сценического успеха его же «Горки», пожаром прошедшей по всей театральной России, но, похоже, в ближайшие пару лет имеет на это все шансы. Вспомнить хотя бы спектакли в Краснодаре, Барнауле, Ульяновске, Лысьве... Московскому зрителю «Космос» уже знаком по спектаклю Евгении Добровольской на сцене МХТ имени Чехова, который стал результатом одной из сессий лаборатории АРТХАБ. И вот московский театр вновь обращается к этой отнюдь не веселой, но полной сострадания к человеку пьесе. Спектакль Игоря Теплова стал первой и на данный момент единственной постановкой современной русскоязычной драматургии на большой сцене Театра им. Пушкина.

«Собачье сердце». М. Булгаков.
Новосибирский государственный академический театр «Красный факел».
Режиссер Роман Габриа, художник Анвар Гумаров.

...За окнами квартиры на углу Пречистенки и Обухова переулка — страшные 20-е годы XX века. Подступающий тоталитаризм. Идущие следом 30-е будут страшнее, но до них еще далеко. Знаменитому хирургу, профессору, гению науки об омоложении человека Филиппу Филипповичу Преображенскому (Константин Телегин) и его ученику и ассистенту Ивану Арнольдовичу Борменталю (Павел Поляков) не досталось каюты на философских пароходах. Перебежать через литовскую границу они тоже не смогли или не захотели. Чем спасаться и защищаться тем, кто сделал этот выбор — остаться? Профессией и частной жизнью — пожалуй, только этим.

О творческой лаборатории «Театр русских поэтов» на фестивале «Камский» в городе Березники Пермского края

Пять лет назад кому-то пришла хорошая идея: сделать ежегодный фестиваль театров малых городов Пермского края. Суть фестиваля — в возможности поделиться опытом, продемонстрировать коллегам и землякам проделанное за год и, что самое главное, познакомить зрителей одного малого города с театрами других городов края. Так, в этом ноябре Березниковский драматический театр (не иначе, как БДТ) принимал у себя кунгурский ТЮЗ, Лысьвенский театр драмы, губахинский Камерный драматический театр «Доминанта», кудымкарский Коми-Пермяцкий драматический театр, Чайковский театр драмы и комедии и березниковский Драматический театр «Бенефис» для детей и молодежи.

В архиве появился № 110. Новые номера регулярно будут пополнять сайт,
приглашаем читателей и коллег не терять из виду этот процесс!

«Повесть о Сонечке». М. Цветаева.
Театр им. Евг. Вахтангова.
Сценическая версия и постановка Владислава Наставшева, сценография Владислава Наставшева и Валерии Барсуковой.

«Представьте себе... что вместо меня Бог бы держал часы и забыл бы перевернуть. Ну, задумался на секундочку — и — кончено время». Это Сонечка (та самая, о которой повесть) вдруг пугается. А поздно, Сонечка: время, когда-то живое, резвой струйкой бежавшее внутри стеклянной колбы, уже действительно кончено. Только не потому, что не перевернуты часы. Нет больше тех часов, по которым жили ты и Москва на пороге девятьсот двадцатых, — давно переломились в узкой «талии», и их песочное нутро все просыпалось наружу. Застыло. Теперь многогорбым барханом, неподвижным и бездушным, дыбится на Новой сцене Вахтанговского.

«Воскресение». Л. Толстой.
Театр им. Ленсовета.
Режиссер Айдар Заббаров, художник Булат Ибрагимов, художник по свету Ольга Окулова, режиссер по пластике Софья Гуржиева, видеохудожник Игорь Домашкевич.

Сюжет петербургского сезона, кажется, вырисовывается: «дожить до понедельника». Потому что — сплошное «Воскресение»: три молодых режиссера — Айдар Заббаров в Ленсовете, Никита Кобелев в Александринке и Семен Серзин в «Приюте комедианта» — одновременно и параллельно увлеклись драмой Катюши Масловой и Дмитрия Нехлюдова.

Причины, по которым где-то возникает стая «Чаек» или семья из пятнадцать сестер (в случае, если «Трех сестер» поставили в пяти театрах, а такое бывало в Москве, в Москве...), — надо специально исследовать.

«Ричард».
Пространство «Внутри».
Режиссер Андрей Маник, художники Маша Плавинская, Саша Дыхне, Варвара Иваник, композитор Георгий Мнацаканов.

Раньше большое скопление народа во дворах на улице Казакова было вполне обыкновенным явлением. Вспомнить хотя бы «Любимовку» 2019 года, когда люди толпились в фойе располагавшегося там в то время Театра. doc, висли на окнах и перилах второго этажа, шумной гурьбой курили во дворе и, продолжая обсуждения, растекалась по Нижнему Сусальному переулку по пути к метро.

«Литургия». С. Ахунов.
Театр современного танца «Каннон Данс».
Хореограф Ольга Цветкова; вокальный ансамбль Intrada, художественный руководитель и дирижер Екатерина Антоненко; OpensoundOrchestra, дирижер Станислав Малышев; художник Сергей Илларионов.

«Литургия» — в сущности, живописный балет. Не в смысле «красивый» — а как бумажная архитектура. Есть тень произведения, уменьшенная модель, по которой мы можем представить, каким было бы целое. Постановку, на которую опирается свершившаяся премьера театра «Каннон Данс», Сергей Дягилев начал упоминать в письмах в ноябре 1914 года. Идет Первая мировая. Труппа застревает посреди воюющей Европы, но пока, видимо, нет ощущения, что простой затянется. Импресарио фонтанирует. «Зрелище святое, экстатическая обедня, шесть-семь коротких картин. Эпоха по жанру около Византии <...> Музыка — ряд хоров a cappella — чисто религиозных, может быть, вдохновленных григорианскими темами», — пишет он Стравинскому.

О XV Фестивале молодой режиссуры «Ремесло» в Казани

Традиционно в середине декабря в Казани прошел фестиваль молодой режиссуры «Ремесло», организованный Татарским ТЮЗом имени Г. Кариева. Куратор и программный директор Нияз Игламов ставит своей задачей, во-первых, дать срез современного татарского театра (не только из Казани, но и из Буинска, Альметьевска, Мензелинска и Атни), а во-вторых, привезти спектакли молодых и интересных, но пока не засветившихся на всероссийских фестивалях режиссеров.

О лаборатории Большого детского фестиваля «Эхо БДФ» в Махачкале

Лаборатории Большого детского фестиваля проходят в разных городах и регионах, говорят с детьми на самые разные темы и предоставляют площадку для профессиональных опытов начинающих, как правило, режиссеров. Лаборатория в Махачкале организована немного иначе.

Тут, наверное, важно обратиться к контексту: в Республике Дагестан двенадцать театров, но их афишу и художественный стиль едва ли можно назвать хотя бы приближающимися к современности. На этом фоне решение Русского драматического театра им. М. Горького провести лабораторию для подростков и обратиться к теме буллинга кажется смелым и прогрессивным. Это не попытка ухватить уходящий тренд, которым массово переболели театры Центральной России, как может показаться на первый взгляд.

О режиссерской лаборатории «Пятого театра» в Омске

Недавняя лаборатория «Пятого театра» — очевидная попытка перезагрузки в новых кадровых реалиях, где из основных — приход в театр главного режиссера в лице Людмилы Исмайловой. Очевидна и цель: формирование новой репертуарной политики, поиск свежих тем, проверка на публике очевидных и неочевидных постановочных приемов, возможность присмотреться к другим режиссерским именам и, что в рамках лаборатории оказалось чуть ли не самой яркой гранью, увидеть в деле вновь пришедших в труппу артистов.