Фестиваль KammerCampus #22: Friendly Confrontations в Мюнхене

Фестиваль мюнхенского театра «Каммершпиле» был направлен прежде всего на то, чтобы предоставить театральное пространство тем, кого обычно не ждут даже в качестве зрителя. Если приглядеться к зрительному залу даже в «продвинутой Европе», то очевидно, что лишь 1% зрителей — цветные, и то на отдельных представлениях, что уж говорить об авторстве. Тем не менее, небелые люди отчаянно нуждаются в том, что называется уже надоевшим в западном дискурсе словом «репрезентация» — то есть в создании своего нарратива, в творческом исследовании идентичности, вообще в существовании в театральном и художественном мире наравне с белыми. Они хотят рассказывать свои истории. И фестиваль предоставил такую возможность всем тем, кто обычно лишен голоса или возможности говорить на больших площадках.

На Основной сцене БДТ идут гастроли «Гоголь-центра» с двумя спектаклями Кирилла Серебренникова. Уже прошли показы «Маленьких трагедий». Завтра и послезавтра, 21 и 22 февраля, можно увидеть «(М)ученика». Предваряем показы статьей Оксаны Кушляевой, напечатанной в №77 «Петербургского театрального журнала».

«Маленький господин Фридеман». Т. Манн.
Московский театр юного зрителя.
Режиссер Андрей Гончаров, художник Константин Соловьев.

Большое с потертой обшивкой кресло, на которое мы любовались перед началом, унесли. Теперь в белой комнате пусто. Приоткрывается дверь, в щель просачивается всклокоченное существо, бормоча что-то невнятное и по-немецки. Оно издает всхлипы и стоны. Не понимая, в чем дело, зрители готовы рассмеяться, но быстро обрывают свой смех.

Спектакль Андрея Гончарова по рассказу Томаса Манна балансирует между комедией и драмой, между оцепеневшим взглядом главного героя и ироничным, чуть презрительным ртом героини, между прозрением и отстранением, между агрессивной чечеткой под ирландский мотив и современным танцем, между Максом Коржем и Томасом Манном.

Мы, театральные критики и журналисты, призываем своих коллег, а также режиссеров, актеров, драматургов, художников, менеджеров и всех деятелей театра присоединиться к нашему протесту против так называемого «Дела „Сети“».

«Meta-Андерсен». По мотивам сказки «Гадкий утенок» и биографии Г. Х. Андерсена.
РГИСИ. Мастерская профессора Н. П. Наумова, Учебный театр «На Моховой».
Режиссеры Яна Тумина и Александр Балсанов.

Спектакль посвящен безвременно ушедшим поэту Олегу Григорьеву и клоуну Коле Никитину.

У Андерсена был нос, похожий на клюв диковинной птицы. С детства будущий писатель мечтал стать знаменитым человеком. Это с ним произошло, но до конца своих дней Андерсен продолжал волочить за собой тяжелый чемодан своих страхов, чужих усмешек, враждебных взглядов. Опутанный канатами, тащит его и герой спектакля. Груз утяжеляет шаг, и все попытки дотянуться до картонных птиц, что покачиваются над его головой на тонких проволоках, оказываются тщетными. Из чемодана высовывает серый клюв и взъерошенную голову Гадкий утенок.

«...свет повсюду гаснет, но виден его след». По мотивам пьесы Д. Данилова «Что вы делали вчера вечером?».
«Школа драматического искусства».
Режиссер Александр Плотников.

Мы складируем вечера, в которых ничего не происходит, серые будни, о которых совсем нечего рассказать, дни, месяцы, похожие как две капли воды один на другой, так что даже стыдно становится, когда вдруг задают простой вопрос: «Что вы делали вчера вечером?» Сразу выпирает размеренный автоматизм жизни, ее длящаяся суета.

Лаборатория «Володин в городе» на Театральном фестивале «Пять вечеров» имени Александра Володина

Писать о лабораторных эскизах — все равно что ловить сачком ветер. Созданные за несколько дней на режиссерском и актерском кураже, показанные единственный раз для немногочисленной публики небольшие работы; не спектакли — пробы, наброски. Вспыхнули и погасли. Но оставили впечатления, которыми стоит поделиться хотя бы потому, что больше уже никто этих работ не увидит.

В этом году Володинский фестиваль был впервые осуществлен в новом формате: спектакль был сыгран всего один, в день рождения Александра Моисеевича, 10 февраля, а в остальные дни параллельно шли образовательная программа для школьников, традиционная «Первая читка» и новая лаборатория «Володин в городе» под руководством Олега Лоевского. Шесть режиссеров были «внедрены» в петербургские театры, где работали с незнакомыми им артистами (только Андрей Горбатый ставил в своем родном театре «Мастерская»).

«Жирная свинья». Н. ЛаБут.
Театр «Мастерская».
Режиссер Максим Блинов, художник Марина Завьялова.

Творения Нила ЛаБута, будь то пьесы или фильмы, всегда многословно банальны. И никто бы о нем не узнал, если бы не мелочность и жестокость — две постоянные составляющие его драматургии, которые сделали его заметным. Взять хотя бы картину «Форма вещей», в которой молодая художница за пять месяцев создает дипломную социальную скульптуру, творя из недотепы-ботана красавчика-мужчину всеми доступными для этого средствами. В первую очередь используя, конечно же, свою сексуальность. Такой своеобразный антипигмалион, можно даже сказать — месть Галатеи. Естественно, все заканчивается расставанием. Мелочность и жестокость, отчаянно осуждаемые здесь автором под ярлыком «современного искусства», видны даже в этом коротком фабульном пересказе — использовать привязанность героя для достижения своих «художественных» целей и только. Типичный эгоизм творца. Проблема фильма, однако, в том, что помимо банальных сентенций про искусство он снят так же, как написана оригинальная пьеса — долгими нудными статичными планами с огромным количеством слов. Говоря языком Андре Базена, это тот самый «экранизированный театр», который обречен на провал.

«Пять песен по памяти».
Рижский русский театр им. М. Чехова.
Режиссер Владиславс Наставшевс, текст, сценография и костюмы группы «Орбита».

Владиславс Наставшевс поставил спектакль «Пять песен по памяти» в Рижском русском театре имени Михаила Чехова, и, безусловно, эта работа — особенная, необычная и для театра, и для режиссера. Несколько лет здесь же шла «Медея» Наставшевса, но это была реконструкция спектакля, уже созданного за два года до этого для Гоголь-Центра. А спектакль, случившийся в начале 2020 года, уникальный.

Режиссер обратился к своим друзьям — рижским поэтам, предложив им написать пьесу для своего спектакля. Текст создавался не просто, поэты и мультимедийные художники — группа «Орбита» (Сергей Тимофеев, Александр Заполь, Артур Пунте, Владимир Светлов) — рассказали о том, что их привычный механизм сотрудничества здесь пришлось перестраивать и придумывать заново, чтобы уже в новоизобретенном способе сотворчества написать эту пьесу.

«Перемирие». А. Куралех.
Театр «На Литейном».
Режиссер Юлия Ауг, художник Полина Гречко.

Говорить о войне художественным языком так же не просто, как говорить о вере. Особенно о сознании человека войны, профессионала, сделавшего убийство своей работой.

Одно дело, когда бежит с донесением через поля, окопы и блиндажи солдат Первой мировой в фильме Сэма Мендеса «1917». На его месте мог бы быть хоббит и нести кольцо в самое сердце Мордора. И чувства по поводу миссии хоббита мы бы испытывали те же самые — общечеловеческие.

«Пять вечеров». А. Володин.
Черемховский драматический театр им. В. Гуркина.
Режиссер Дмитрий Акимов, художник Мария Бутусова.

Глухая дощатая стена. Стук печатной машинки. Лай овчарок. Человек на корточках смолит окурок. Резкий крик: «Номер 1959. С вещами на выход...» Распахивается стена. За ней неизвестность. Помедлив, человек встает. И тут начинается странное. Канцелярист устраивает проводины: с улыбкой играет на гитаре, наливает стакан водки; два вертухая одевают человека во вполне приличное пальто, ему вручают листок со словами песни и поют вместе с ним в обнимку. Лихорадочно думаю: «Что же это такое? С ума что ли режиссер сошел? Ну да, видела я, как в музее ГУЛАГа „Пермь-36“ бывшие сидельцы обнимались с бывшими вертухаями. И не кто-нибудь, а Ковалев. Видела, правда. Но это ведь может произойти только через много лет, как воспоминания об общем прошлом. А так провожать могут только... своего, что ли? Тогда получается, что Ильин — стукач? (А также звонарь, поддувало, сексот, наседка, тихарь, чекистская сОпля, и так далее. — Из словаря Жака Росси „Справочник по ГУЛАГу“.) Да нет, стукачей так не провожали. Что же это за пролог такой странный?»

«Первая читка» — традиционная программа Володинского фестиваля «Пять вечеров». Многие пьесы, идущие сегодня в репертуаре, вышли с фестивальных показов. Есть ощущение, что прочитанные нынче пьесы очень скоро достигнут сцен: не успели закончиться читки, как уже несколько режиссеров попросили тексты. О нынешнем конкурсе пишут два Ридера «Первой читки»: Ольга Каммари формировала лонг-лист в составе ридерской группы, Константин Стешик был одним из драматургов шорт-листа.

«Старший сын». А. Вампилов.
Московский академический театр им. Вл. Маяковского.
Режиссер Анатолий Шульев, художник-постановщик Мариус Яцовскис.

Пьесы Александра Вампилова — удивительный феномен. С одной стороны, они кажутся оставшимися в прошлом — с их проблематикой, типами, взаимоотношениями и самим воздухом советской бедной провинции. С другой — драматургическое мастерство, тонкость психологической проработки персонажей, наконец, обаяние таланта автора то и дело заставляют театр нового века обращаться к наследию рано ушедшего драматурга. В Театре им. Вл. Маяковского Анатолий Шульев выбрал для постановки пьесу Вампилова «Старший сын» — авантюру двух студентов, случайно встретившихся на пирушке, укатившихся за девицами в неведомое Ново-Мыльниково и застрявших там, потому что опоздали на последнюю электричку.

«Немой официант». Г. Пинтер.
Театральная мастерская «Образ».
Режиссер Владимир Юров, художник-постановщик Анастасия Копылова.

Фабула пьесы Г. Пинтера очень проста: двое наемников ждут, когда им позвонят и объявят о новом задании; а когда долгожданный звонок, наконец, раздается, оказывается, что один должен убить другого. Но дело, разумеется, не в фабуле — и этого в спектакле как раз и нет.

Предлагаемые обстоятельства считываются сразу. Серые грязные стены, две узкие койки — не кровати даже, а застеленные простынями ниши в стене; у каждого рядом — по сложенной сумке и верхняя одежда, висящая сбоку. Все напоминает одновременно и поезд, и тюрьму. У Бена (Алексей Вдовин), читающего газету, красноватые руки, красные пятна видны и на его майке и пальто. Гас (Константин Плотников) моложе и аккуратнее, чистоплотнее — высохшая кровь прячется только на внутренней стороне его расстегнутой рубашки.

«Рассказ о семи повешенных». Л. Андреев.
РГИСИ, Мастерская профессора Ю. М. Красовского.
Режиссер Анджей Бубень.

Они стоят у стены. В аудитории № 45. Пять жизней, не готовых к смерти, — на линяло-голубом фоне. Справа скрадывает пространство черный занавес. Небольшая комната пуста, слева граница очерчена деревянной конструкцией, сколоченной из кривых занозистых досок. Реквизит спектакля аскетичен: актеры используют лишь пять театральных станков, которые в контексте спектакля становятся койками в тюремных камерах, а составленные в финале друг на друга — виселицей.

В архиве появился № 96. Новые номера регулярно будут пополнять сайт,
приглашаем читателей и коллег не терять из виду этот процесс!

«Жизнь и смерть Ивана Ильича». По повести Л. Н. Толстого.
Экспериментальная Сцена п/р Анатолия Праудина.
Постановка Анатолия Праудина, художник Ксения Бурланкова, сценическая версия текста Наталии Дьяченко.

Это третье обращение Анатолия Праудина к прозе Льва Толстого: «Фальшивый купон» (2010), «Крейцерова соната» (2016), и вот «Смерть Ивана Ильича». Что-то вроде циклопической кладки, в самом деле. Праудинская Экспериментальная Сцена, существующая в недрах (а вернее сказать, в эмпиреях) «Балтийского дома», остается таковою, пока там ставит этот режиссер с этими артистами. Экспериментальное начало — суть того, что здесь делается, оно неистребимо. Сама технология работы над ролью и бурение вглубь материала максималистски связаны, за всем — стоическая философия Мастера. Здесь не отводят взгляда от реальной, экзистенциальной драматической сущности, касается ли это «театра детской скорби» (и как жаль чудесных, уже снятых с репертуара «Золушки», «Дома на Пуховой опушке») или, как в последней премьере, толстовской «диалектики души». Но ведь и сама история Ивана Ильича — не что иное как мощный толстовский эксперимент, да: с жизнью и смертью человека.

Сегодня Петербург прощается с Дмитрием Бульбой — актером, который сыграл мало, а сумел много, сумел остаться легендарным актером питерских 90-х... Его называют последним трагиком. Может быть, так оно и есть.

Лаборатория «Experiment 123» в Прокопьевском драматическом театре

В Прокопьевском драматическом театре прошла лаборатория современной драматургии «Experiment 123» под руководством Павла Руднева. Четыре режиссера в течение пяти дней работали над эскизами спектаклей по новейшим пьесам.

«Пограничное состояние».
Театр «Практика».
Режиссер Юрий Квятковский, художник Ксения Перетрухина, драматург Инна Книрк.

Нарва и Ивангород, стоящие по обе стороны реки Нарвы, — почти близнецы. Оба города лежат на древнем пути «из варяг в греки», упоминаются в летописях, в обоих высятся средневековые крепости, оба срощены связью родственных уз. Только со времен падения СССР один город — часть Эстонии, а другой — России. И чтобы перейти мост, направляясь в гости к родне, теперь нужна виза.

Здесь в августе 2019 года работали две группы артистов — одна из Мастерской Брусникина, другая из эстонского театра Vaba Lava, — собирая интервью у местных жителей. По результатам Юрий Квятковский поставил два «симметричных» спектакля: один в Эстонии, второй в России. В эстонском Vaba Lava он называется «Lõhe/Разлом», в театре «Практика» — «Пограничное состояние».