15 и 16 апреля прошли два эксклюзивных показа документального спектакля «Мой „Красный факел“», посвященного столетию «сибирского МХАТа».

Как и положено, юбилейный спектакль ставил главный режиссер — Тимофей Кулябин, за сценографию традиционно отвечал Олег Головко, а за работу над текстом — Ольга Федянина. Интересно, что в этом году «Красному факелу» исполняется не 100 лет, а 101. Пандемия скорректировала дату премьеры, и столетний юбилей отмечали с опозданием на год.

Сцена из спектакля.
Фото — Иван Пьяных.

Этот «временной сдвиг» удивительно вписался в жанр спектакля, который проще всего обозначить как «магический реализм». Реализм, потому что на сцене — только действующие актеры театра, вся труппа, и нет даже тех, кто должен был играть еще год назад, но сегодня, «здесь и сейчас», уже не играет в «Красном». Еще потому, что место действия — сцена, и ничего кроме сцены. Черный планшет, никаких декораций, суперзанавесов, оформления пола или коробки. Актеры не играют ролей — они играют самих себя, без костюмов, в своей повседневной неприметной одежде. Из реквизита — стулья и театральные станки, которые обычно служат в Малом зале для рассадки зрителей. Несколько десятков актеров сидят на сцене и рассказывают свои истории, историю театра. С поворотами этих сюжетов медленно поворачивается круг сцены. И на трех экранах в глубине показывают то крупные планы рассказчиков, то хронику. Ничего больше не происходит на протяжении почти полутора часов.

Скучно, подумаете вы. Но зал — смеется, аплодирует, некоторые зрители плачут и во время, и после спектакля. Потому что это не просто реализм — это магия сцены.

Сквозь спектакль, как сквозь пальцы, течет время — время сценического действия и время истории «Красного факела», от его основания в Одессе до современных мировых гастролей.

Сцена из спектакля.
Фото — Иван Пьяных.

Время то опаздывает, то смешивается, то схлопывается. Вот уже ушедшая от нас Анна Покидченко с экрана поздравляет театр с 80-летием, называя тех, кто ушел до нее. Галина Алехина продолжает этот печальный список, называя тех, кто да-да, сыграл бы в этом спектакле, пройди он еще год назад.

Молодая актриса Луиза Русанова рассказывает, как восхищалась молодой Дарьей Емельяновой, и одновременно мы видим крупный план этой актрисы, смотрящей уже на свою возможную преемницу.

Небольшой комичный видеоэпизод со знаменитого в Новосибирске капустника молодых актеров, где они протестовали против режиссерской диктатуры, выглядит особенно смешно внутри абсолютно диктаторского режиссерского спектакля, где никто не может сдвинуться даже на сантиметр со своего стула. Время не отменило актуальности протеста.

На перекличке судеб и театральных жизней построена вся драматургия юбилейного спектакля, обнаруживая, как время прошло именно «сквозь», не изменив ничего в глубинной природе театра с его бытовой неустроенностью, восторженностью, преемственностью и т. д., и т. п.

Как время спектакля, сжатое до одного часа двадцати минут, вбирает в себя всю 101-летнюю историю театра, так и место — Большая сцена «Красного факела» в Новосибирске — вбирает в себя другие сцены других городов, от Одессы до Новокузнецка. Такие же черные коробки, вроде бы ничем не примечательные, без красочных декораций. Ничем, кроме — снова — магии сцены.

Сцена из спектакля.
Фото — Иван Пьяных.

Этим свойствам сцены посвящен последний блок спектакля, где актеры рассказывают, как выходили на сцену первый раз, как дарили ей цветы и заглядывали ночью — посидеть в тишине и пустоте. Короткие личные легенды, рождающие за время спектакля один общий миф — миф о «сибирском МХАТе», великом театре — «Красном факеле».

Не удержусь и присоединюсь к этому творению мифа. Мой «Красный факел», как и оригинальный, тоже родился за пределами Новосибирска — в Петербурге, когда однажды промозглой зимой Марина Юрьевна Дмитревская, преподаватель тогда еще СПбГАТИ, оценив мой, мягко говоря, скромный театральный опыт, предложила мне написать курсовую работу, выросшую затем в диплом, про молодого режиссера Тимофея Кулябина, который, как нельзя кстати, выпустил тогда на берегах Невы спектакль «Шинель. Dress Code».