Когда вода всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На землю тихо выбралась любовь
И растворилась в воздухе до срока…
В. Высоцкий
Когда вода всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На землю тихо выбралась любовь
И растворилась в воздухе до срока…
В. Высоцкий
Идея сделать номер «104 страницы про любовь» возникла в нашей редакции давно и принадлежала она Ольге Скорочкиной. Получилось 144. Перебор.
Почему мы взялись за эту тему? Показалось, что современный театр — при общей любовно-гуманистической интонации многих спектаклей — перестал воплощать то чувство, которое называется любовью. Наши режиссеры ходят «мимо» этой темы, занятые в лучшем случае любовью к сущему и к человечеству в целом (в худшем — любовью к искусству театра и к себе в нем), а актеры разучились играть любовь… Захотелось спросить многих — что же это такое, откуда и как любовь рождается в театре, какие театральные мгновения запомнились нам, зрителям, как «вспышки» любви, и отчего происходит «иссякание» любви на современной сцене? Оттого, что она иссякает в жизни и заменена «сметливостью сердца», как заметил один из наших авторов, процитировав между тем писателя позапрошлого века? Или количество любви в мире не уменьшается, а театр разучился улавливать ее дыхание? Или ее нет в театре оттого, что наши драматурги не пишут 105-ю и 106-ю страницу про любовь, или оттого, что утерян секрет ее настоящего театрального воплощения? А как вообще ставить и играть любовь, если это не связано впрямую с театральными категориями, не зависит от сквозного, от конфликта, не подкрепляется собственно действием и возникает на сцене помимо профессиональных умений? Помимо ли? Тоже захотелось узнать. Номер делался очень долго, в результате получился журнал скорее — «памяти любви». И не только потому, что спектакли Анатолия Эфроса или роли Ларисы Малеванной или Павла Луспекаева были объективно более мощными и потрясали сильнее. Просто любовь, так же как и ощущение счастья, — чувство ностальгическое, однажды испытанное, оно хранится в памяти людей, в памяти театра, в памяти культуры неким кодом.
Комментарии (0)