Режиссер Алексей Забегин, актер Владимир Антипов и поэт и художник Александр Бянкин вот уже более десяти лет занимаются самым конвенциональным и при этом не самым привычным театром — их спектакли похожи на смесь стендапа и хип-хоп концерта. «Организмы» — так именуется их театральное трио — заняли нишу так называемого антиюмора в петербургском театральном андеграунде.

Сумма обэриутского примитивизма и сорокинского абсурдизма, умноженная на чеховский экзистенциализм, — вот формула «Организмов». Их театр литературоцентричен — практически во всех спектаклях звучат авторские тексты, в основном — проза. «Ноу Шоу», например, начинается со стендапа от Владимира Антипова, впоследствии трансформирующегося в обращение к достопочтенному читателю, стилизованное под беллетристику девятнадцатого века, потом пафос снижается до гиперреализма с натуралистической исповедью начинающего алкоголика… на этом, конечно, игра со словом не заканчивается — зрителя ждут каверы на группу «Мы», поэма о девственнице, травестийный этюд про мужика с остановки и девочку с похмелья и проч. Высокопарные вульгаризмы, половые тонкости, маргинальные нежности, спешные речитативы, пристойные кривляния… и в то же время — безумная тоска маленького человека с окраины российского мегаполиса. Гротеск «Организмов» — в транслировании экзистенциального кризиса через дурацки смешное, неуместно стыдное, низкое…

Со зрительным залом они взаимодействуют напрямую — и формат концерта, и формат стендапа предполагает отсутствие четвертой стены и возможность диалога. Иногда границы стираются практически полностью: например, в совместном проекте театра «Организмы» и «Площадки 51» — кабаре современного искусства и перформанса «Нога бомжа», которое проходит несколько раз в год. Для каждого вечера выбирается определенная тема, на основе которой участники театра готовят юмористические (чаще всего) номера — внутритеатральный капустник на зрителя. По сути, это гиперболизация любого спектакля «Организмов»: импровизация, легкое безразличие к зрителю, веселый междусобойчик…

Но есть и кардинально противоположная вещь — «Первый субботник», единственный спектакль «Организмов» без авторских текстов и песен. Это концентрированный Сорокин — и по тексту, и по эстетике. Здесь впервые появляется внятная декорация — остальные спектакли практически лишены визуального сопровождения, лишь изредка встречаются примитивистские задники Антона Батанова, Александра Бянкина или картонные мунковские человечки в полный рост.

Антипов, Бянкин и Забегин существуют в парадигме метаиронии — играют они (или — не играют), почти всегда пребывая в клоунских амплуа. Вообще, клоуны — любимые их ипостаси. Им посвящены многие спектакли «Организмов»: «Песни клоуна», «Клоуны в лесу», «Все клоуны делают это!» и проч. Идея паяца, который смешит, оставаясь внутри глубоко несчастным, — вполне подходящая эстетике этого театра метафора. Кроме того, у Бянкина, например, есть сквозные персонажи-клоуны, которые появляются сразу в нескольких спектаклях. Впрочем, «сквозного» у «Организмов» много: некоторые песни или целые прозаические куски могут звучать сразу в нескольких спектаклях, которые, по сути, вариации на одну тему — пошлость жизни.

Их стиль — треш. Сознательно уходя от эстетизации в вульгарность и дурацкость, они пародируют реальность и, театрализуя, — высмеивают. Однако предмет насмешки чаще всего — они сами (вернее, их клоунские альтер эго). Чеховская проблематика тут по-сорокински обнажена и по-хармсовски осмеяна.

Творчество их горизонтально, а если конкретнее — мануфактурно. Но об этом — в интервью…

Алиса Фельдблюм Так случилось, что ваше творчество старательно скрыто от глаз критика или массового зрителя — про вас знают немногие. Наверное, только после «Первого субботника» на вас обратили внимание. Вы осознанно существуете в андеграунде?

Александр Бянкин Это такое наше легкое безразличие и сложившиеся обстоятельства.

Владимир Антипов Ну, и нашасвоеобразная инфантильность, потому что я до 2016 года зарабатывал исключительно преподаванием в Доме детского творчества, потом стал главным режиссером Гатчинского ТЮЗа, бросил Дом детского творчества, а потом и из ТЮЗа ушел. «Субботник» ставился для того, чтобы на наш театр просто обратили внимание — честно говоря, такая задача была. Она выполнена отчасти.

Фельдблюм По-моему, прекрасно выполнена.

Бянкин Нет, надо больше! Чтобы можно было куда угодно поехать — и везде и стол, и дом, и девчонки красивые…

Фельдблюм Важно ли «Организмам» войти в историю театра?

Антипов Нельзя сказать, что у меня, как у Леши Забегина, был мастер, как Вениамин Михайлович Фильштинский, то есть театральный учитель. Был ряд педагогов из Лицея искусств в Санкт-Петербурге, где мы с Лешей вместе занимались. У меня преподавала Лариса Павловна Дмитриева. Это мой первый учитель. Потом я в институте у Красовского учился, по-том попал в театр «За Черной речкой», где мы с Сашей Бянкиным и познакомились. И там был Олег Юрьевич Мендельсон, он умер в 2011 году, но некоторое время я с ним общался. Он был какой-то очень необычный человек, как раз из Театра Юношеского Творчества, они вместе с Додиным и Фильштинским там учились. И Олег Юрьевич основал театр «За Черной речкой». Я помню, он кому-то сказал, что он только в сорок лет понял, что не гений. В смысле — ну это как-то странно войти куда-то там в историю…

Фельдблюм Мне кажется, ваш театр — яркое явление, чтобы войти в историю.

Антипов Яркое явление, которое никто не видит? Ну какое же это яркое явление! Вот Понизовского, из которого вышли «АХЕ», тоже никто не видел, а он даже где-то в Кургане ставил… Вот он вошел в историю?

Фельдблюм Конечно вошел.

Антипов Его никто не видел, его никто не знает… Получается, и мы войдем.

Бянкин Мой совершенно бытовой взгляд: было бы прикольно заниматься только нашим театром, только творческой частью и не искать каких-то других приработков. Было бы замечательно получать за это достаточно денег, чтобы хватало на жизнь. Хотелось бы существовать независимо от государственных структур. Хочется участвовать в европейских фестивалях помимо Сургута.

Антипов А мы в Сургуте-то и не были! Мы были в Салехарде. Ну, в Омск нас звали, но мы прос… ли Омск.

Бянкин Мы прос… ли Омск?! А у меня уже там встреча назначена…

Антипов А в Новосибирске вообще из-за спектакля Павловича «Юдифь» фестиваль отменили, Юлю Чурилову уволили. Там еще прикол такой был: у «Субботника» тяжелые декорации, я понял, что нужно нанять рабочих, чтобы они мне их спустили в машину, нанял рабочих, заплатил им, отправил машину с декорациями, и мне на следующее утро пишут, что фестиваля не будет. Декорации обратно поехали, я нанял этих же рабочих, уже трое пришли: двое в тот раз надорвались…

Фельдблюм Вы вдвоем основали хип-хоп тандем? Расскажите, как вы стали театром.

Антипов Да, изначально мы написали несколько треков. У нас была песня про онаниста, я думал, что, когда ее выложу, она тут же взлетит, но никто ее не заметил, и на этом все заглохло. А потом это просто переросло в театр. Была такая «Открытая сцена», где сейчас театр «Мастерская», там появилась возможность существовать, туда отправили все полуандеграундные на тот момент коллективы. Там мы познакомились с Артемовым, там был Диденко со своей русской школой физического театра (смеется), там даже Шимко, кажется, был, помнишь?

Бянкин Да, ходил…

Антипов И там мы поставили нашу пьесу «Марта и Яцек», а «Фасовку» мы делали уже на лаборатории «ONТеатр». Дальше в 2011 году возник «Этюд-театр», туда меня позвал Леша Забегин, когда ставил свой первый спектакль «Адин» в «Балтийском доме», где участвовали его однокурсники-фильшты. Я играл Старика, Бабушку-мороженщицу, и с Филиппом Дьячковым мы играли двух молодых чуваков. С тех пор я связан с «Этюдом».

Бянкин А я из Томска, учился в местном колледже культуры, по образованию я режиссер массовых мероприятий. В Сибири у нас был свой кукольный театр «Дяденька», мы сами писали тексты, сами их ставили. В театре, где я тогда работал световиком и звуковиком, был целый склад списанных кукол: перчаточных, тростевых, теневых, их разрешалось брать. Я подобрал компанию людей с похожими на мои взглядами на жизнь, и мы делали спектакли. И потом по тем пьесам, которые я писал для «Дяденьки», мы с Володей здесь ставили спектакли. Например, «Фасовку». Ну, вот приехал в Питер и сразу начал работать по свету, по звуку в театрах. Еще купил диплом «Технология пищевого производства».

Фельдблюм Помог?

Бянкин Да че-то как-то не особо… Много в жизни каких-то необдуманных поступков, как и вся жизнь у меня необдуманная. Один из таких необдуманных поступков — приобретение этого диплома…

Фельдблюм Почему вы называетесь «Организмами»? Из чего состоят ваши организмы?

Антипов У меня была маленькая пьеса «Я органист», от этого пошло название театра.

Бянкин Нет! Не так это было! Изначально был хип-хоп проект «Организмы». Это название как раз сработало на то, что оно абсолютно не притягательное. Честно, был бы я обычным обывателем, я бы пропускал такое название. Если бы наш театр назывался «Театр „Достояние“» или…

Антипов Театр «Абажур»…

Бянкин «Абажур» там, «Поребрик»… А «Организмы» — это про все шевелящееся, умирающее, что нельзя потрогать, что вызывает отторжение, на что в микроскоп смотреть хочется. Организмы — это же все, все, что вокруг, и все, что внутри, — все организмы.

Фельдблюм Вы существуете на двух опорах — литературе и музыке. Что для вас первично? Почему средствами выразительности стали литература и музыка?

Антипов Это то, что у нас получается. Вот Саша играть умеет, я петь могу, говорить, танцевать… Я вообще не эстет. Саша в большей степени эстет!

Бянкин Ты про внешность? Ты про мою куртку сейчас сказал? Она дамская! Розовая с гавайским принтом. Нравится?

Антипов Зритель как раз смотрит на то, что это небрежно, непрофессионально… Сейчас в театре очень важна картинка. Александр Шишкин: декораций нет, но это огромный гонорар, выстроенная красивая картинка. В «Субботнике» мы и сделали так, чтобы была стильная картинка, чтобы был аттракцион. До этого не хватало возможностей, сил, денег. Щас будут деньги и силы — сделаем красиво.

Фельдблюм Литературоцентричность продиктована отсутствием современного материала?

Антипов Ой, это же читать нужно… Я-то тешу себя тем, что это — как Набоков говорил: если тебе первое предложение не нравится, то и дальше читать смысла нет. В начале нулевых я читал пьесу, где просто гейский чат во всех подробностях — и все. Я ждал, когда что-нибудь произойдет, а ничего не происходило… Нужен был новый язык. Вот Вырыпаев — следствие кризиса, до Вырыпаева была просто грязища. И Вырыпаев (из Сибири, из Иркутска!) подключил язык, и поэтому это так прозвучало. Это по крайней мере была не бытовуха. Параллельно появилась левановская школа, оттуда вышли Дурненков, Клавдиев, потом Коляда набрал мастерскую, Сигарев появился. В результате сейчас уже и Скороход здесь у нас драматургов обучает. То есть сейчас можно обучить драматурга, чтобы он, как в советское время, писал для театра, потому что эта система разрушилась в девяностых-нулевых. Мы стремимся к художественности, когда текст выступает не обслуживающей функцией. Эта система, когда текст служит театру, сейчас обновилась после долгого кризиса.

Фельдблюм Чем обусловлена провинциальность тем вашей драматургии?

Антипов Леша как-то предложил написать пьесу про инопланетян. Я ему сказал, что ничего не выйдет, складно эту задумку осуществить не получится. Все равно наши персонажи — городские люди. Другое дело, что они ниоткуда не берутся, это живые люди, естественные. Мы и есть маленькие люди, мы не герои, у нас есть свои мнения, но мы их не выпячиваем. Наши персонажи либо гротесковые, либо маленькие.

Фельдблюм Ваши герои — люди на обочине жизни или, наоборот, центр жизни переносится на окраину?

Антипов Если бы в этом была осознанность, я бы ответил на вопрос. Но мы пишем, как получается. Получаются люди с окраины. В «Мне мое солнышко больше не светит» у нас с Забегиным просто было два персонажа с окраины, мы решили подумать, кого они могут встретить. А встретить они могут того, кто может к ним прийти. А прийти к ним могут бомж, мент или агенты. Я когда пьесу писал, как раз ко мне пришел такой агент. Очень несчастно выглядел, дарил мне всякие вещи, правда, потом потребовал взнос в одиннадцать тысяч рублей, но сказал, что все в подарок.

Фельдблюм Шутка про ногу бомжа в пьесе «Мне мое солнышко больше не светит» связана с кабаре? Вообще насколько важно потенциальному зрителю, пришедшему на пьесу, скажем, в Екатеринбурге, знать про «Ногу бомжа»?

Антипов Саша просто всегда хотел открыть кафе с названием «Нога бомжа». А «Солнышко» достаточно внятная пьеса, там есть что понять и без контекста нашего кабаре.

Фельдблюм Видите ли вы в «Ноге бомжа» рифму с собраниями обэриутов?

Антипов Нет, у обэриутов была манифестация.

Бянкин А у нас капустник. Мы его сделали как пародию на телепередачу «Кабачок 13 стульев».

Фельдблюм И в пьесах, и в спектаклях, и в кабаре у вас есть герой-рассказчик. Что он дает?

Антипов Я всегда тяготел к стендапу.

Фельдблюм Вы намеренно используете одни и те же ваши произведения в разных спектаклях? Некоторые монологи, песни, рэп-исполнения стали лейттемами. Самоцитирование — от нехватки нового материала или это прием?

Антипов Цитируется то, что хорошо, что вызывает необходимый эффект.

Бянкин А мы разве этим злоупотребляем?

Фельдблюм Ну, вы в спектакле Николая Русского «Снег любви» поете вашу песню «Что-то пошло не так»!

Антипов Просто во время репетиций я ее придумал и спел, а Коля — он же тоже не дурак — говорит: «Ой все, будет в спектакле!» Я ее написал для нас, а он говорит: «Нет-нет, давай тут!» Просто Коля молодец — все, что хорошо лежит, то и попадает в спектакль. Это эмоциональный текст, который спектаклю Коли подходил.

Фельдблюм А как вы в этот спектакль попали? После вашего появления «Снег любви» полностью поменялся — буквально два разных спектакля.

Антипов Да, Гончаров отказался его играть и предложил мне его заменить, я согласился, надо было еще на «Маску плюс» ехать. Получается, что приехал другой спектакль, а не тот, который они номинировали!

Фельдблюм Как вы когда-то попали в проект Фокина «Невский проспект» в Александринском театре?

Антипов Видимо, Фокин в 2013 году почувствовал, что… ну, в общем, захотел новых сил. А Новая сцена тогда только открывалась. Ее делали под Могучего, а он ушел в БДТ, и с Новой сценой нужно было что-то делать. Решили делать такой проект с множеством участников. Позвали Митю Егорова, потом Артемова, Артемов сказал, что будет работать только со своим автором — Юшковым, Забегин тоже сказал, что будет работать только со своим автором — мной. Вот так и вышло: были там Егоров, Артемов, Забегин, Юшков и я. Монолог Мартону писали, Лушину писали роль мучающегося депутата, проституток придумали, питерскую разборку прописали. Мента нам Филипп Дьячков помогал делать, потому что он после «Адина» по ментам больше всех разбирался…

Бянкин Я тоже должен был участвовать там. Я даже показывался Фокину, должен был песню петь. Но мне предложили быть световиком и звуковиком на выступлении «Смешариков» в Германии, гастроли и деньги засветили, вот я и поехал…

Антипов Спектакль делали с расчетом на то, что его тут же закроют. Тогда вышел закон о цензуре, нельзя было материться. Фокин сказал, что надо много мата и чтобы было видно, что спектакль дорогой. Чтобы скафандр был, чтоб бассейн был и оттуда аквалангиста доставали. Его специально сделали на два-три показа.

Фельдблюм Совместное горизонтальное творчество — это ваш принцип? Есть ли разделение внутри коллектива на должности?

Антипов Как в коммунизме — от каждого по способности. Ты же сама говоришь — горизонтальное творчество… Есть определенные административные функции, когда ты собираешьлюдей и прочее, но в художественном смысле мы все равны.

Бянкин Володя больше играет, я больше по музыке. Володя давит энергией, я подчеркиваю, подмазываю, а Алексей ставит во всем этом хорошую точку. Он у нас самый убедительный в молчании, взгляде… Сливки снять — это к Алексею.

Антипов Леша единственный, кто реально режиссер, который где-то ставит иногда. Он так или иначе имеет отношение ко всему, что мы делаем.

Бянкин У Лехи такая еще особенность — важно, насколько он имеет желание в данный момент сыграть или не сыграть. Сейчас вот он не готов играть, потому что жизнь после 24 февраля внесла коррективы… А так, конечно, хотелось бы его участия. Особенно раньше, когда он был помоложе и поактивнее, пожизнерадостнее… Сейчас мы спектакли изначально делаем с учетом того, что он может отказаться играть и что нам придется играть вдвоем с Володей.

Фельдблюм Как на вашем совместном творчестве отразилось владение этюдным методом?

Антипов У нас этюдного метода-то нет, и у Леши его тоже нет. Этюдный метод просто очень хорош для воспитания актера. Это придумывание актером спектакля, достаточно специфический способ репетиций. Мы идем от другого. Это способ создания спектакля, который будет психологическим.

Этюдный метод предполагает работу со сторонним текстом. А когда ты сам сочиняешь текст, какой же это этюдный метод?

Фельдблюм Владимир, ваш первый спектакль был детским и музыкальным. Как это отразилось на дальнейшем творческом пути?

Антипов Я просто детским театром долгое время занимался, с детьми работал, в театре «За Черной речкой» в детских спектаклях сам играл.

Фельдблюм Что меняется с годами? И меняется ли что-то? Смогли бы вы повторить «Незнайку» — переросли ли вы его?

Антипов «Незнайку» не повторить уже из-за актерского состава.

Бянкин Да, «Незнайку» невозможно повторить, потому что нет больше той энергетики. И ребят-фильштинцев тоже нет. Все были моложе и энергичнее.

Фельдблюм Театр должен быть эпатирующим?

Антипов А чем нам эпатировать?

Бянкин Вон Саня Артемов пусть эпатирует! Он шумливей нас!

Антипов А что сейчас может быть эпатажем?

Бянкин Нет, ну Донатас Грудович в Москве — это да, видно, что для него эпатаж — это стихия!

Антипов Да, но просто ничего не понятно, что на сцене происходит. При этом у него всегда толпа народа! И он перед этим всех накачивает злостью, скандалит…

Бянкин Вот это эпатаж, да…

Антипов Или вот классный был эпатаж у Пахома на «Битве экстрасенсов». Могила убитой девочки где-то в селе, и Пахом должен что-то почувствовать. Первое, что он делает, — встает на могилу и начинает курлыкать. И у всех сразу слезы начинают течь, потому что у них какой-то код срабатывает и они видят как бы юродивого, который просто совершает на могиле то, что не укладывается в сознании у людей. То есть он шаман! Там Пахом потом сам сказал, что это современное искусство. Я с ним согласен. И он, кстати, зарабатывает сам! Не подрабатывает нигде, просто приезжает и поет «А жизнь веселый карнавал! А жизнь веселый карнавал!»

Бянкин Да, десять минут поскакал, получил деньги и уехал. А мы что-то про театр…

Фельдблюм У театра есть будущее?

Антипов Да куда театр денется-то? Театр — это такая штука… его можно запретить, как это сделали радикальные мусульмане, например. Но когда люди хотят что-то играть — это такое мерило нормального существования. Если помимо вопросов выживания люди озабочены показом самих себя и игрой на гитаре — значит, хорошо живут. А любое визуальное живое искусство — это театр.

Фельдблюм У театра вообще есть границы?

Антипов Назваться можно чем угодно. Сейчас идет расширение полномочий условных институций. Так или иначе происходит трансформация понятий. Синтез искусств происходит постоянно. Но кино — это уже не театр.

Фельдблюм «Организмам» нужен актер?

Антипов Просто актер, даже хороший, нам не нужен. Но если это какой-то опыт живого общения с человеком — мы рады. Смысл теряется, когда это актер, который не интересен нам, а мы ему. Таких взаимоотношений в жизни предостаточно.

Фельдблюм В одном интервью вы сказали, что у вас был опыт постановки спектакля с непрофессионалами. Как в художественном смысле наличие непрофессионального актера на сцене влияет на качество спектакля?

Бянкин В спектакле «Фасовка», например, у нас были непрофессиональные актрисы.

Антипов Ну они к тому же были нашими женами.

Бянкин Бывшими!!!

Фельдблюм Кто для вас исторические и современные ориентиры в театре и драма-тургии?

Антипов Я не могу сказать, что мне кто-то близок в драматургии. Но если говорить про литературу, то на меня частично повлияли Сорокин, Хармс и Чехов.

Фельдблюм А Пряжко?

Антипов Безусловно, он интересный. Я помню у него про эскимосов пьеса симпатичная. «Урожай» мы читали в «Балтийском доме» с Угаровым. Но мне он не близок.

Фельдблюм А Ерофеев? В «Мне мое солнышко больше не светит» чисто ерофеевский Ангел в конце появляется.

Антипов Павел Руднев составил список пошлостей, которые возникают в плохих пьесах. В этом списке был Ангел. В среднестатистической плохой пьесе с «Любимовки» обязательно будет персонаж Ангел. Но у нас немного другое. Просто есть шведский мультик девяностых годов, от которого мы отталкивались при написании пьесы, — «Робин».

Фельдблюм А в живописи ориентиры какие?

Бянкин Есть два близких мне и любимых мной художника: Жан-Мишель Баскиа и Марк Шагал — у него любовь в картинах считывается. А Баскиа — это такой пример, когда энергию зрителю можно передать, не имея школы. Мне по этой причине нравятся детские рисунки.

Фельдблюм Последний вопрос. Владимир, вы вернете когда-нибудь свое афро?

Бянкин Афро стайл! Я ему всегда говорил, чтоб попробовал еще отрастить! Но для специфики «Субботника» все-таки лысина конкретно важна. Либо если за афро будут какие-тоденьги…

Июнь 2022 г.