«Непокой».
Новая сцена Александринского театра и компания ART лифт, в рамках фестиваля «Новая Х».
Хореограф Ксения Михеева, музыка Ильи Лагутенко, танцдраматург Катя Ганюшина, медиахудожник Алена Осипова, художник по свету Антон Демидов.

Хореограф Ксения Михеева постоянно меняет свои спектакли, причем порой кардинально. Ей, должно быть, кажется, что она их улучшает, но наряду с прогрессом случается и регресс. Трудно забыть, в каком виде четыре года назад приехала на «Золотую Маску» сотворенная годом раньше михеевская «Гроза»: спектакль, на премьере бывший практически безупречным и вызывавший восторженный вопль «да! да! современный танец может и это!», в Москве был самой хореографиней изуродован так, что друзья и знакомые членов экспертного совета отлавливали экспертов поодиночке и, слегка встряхивая, спрашивали: «И где у вас были глаза?!» Зато поставленная в 2022-м одноактовка «Место, которого еще не было», на премьере распадавшаяся на ошметки движений и утомлявшая, как провинциальная дискотека, через год на «масочном» показе была упругой, внятной, бескомпромиссной и чертовски хорошо станцованной. («Маску» этой весной и получила.)

«Piano Gala». В рамках фестиваля «Новая Х».
Новая сцена Александринского театра.

Вряд ли устроители александринского «Piano Gala» рассчитывали на такой эффект: двухчасовое действо прочиталось как жест, развернутый к Мейерхольду.

Вечер современной академической музыки завершил короткий фестиваль «Новая Х», посвященный десятилетию экспериментальной площадки. Оммаж Мастеру был выговорен в эти дни и впрямую: Новая сцена отныне носит его имя, во внутреннем дворе открыт памятник Мейерхольду. Но самое неформальное приношение юбилею, его счастливый финальный аккорд — концерт Риада Маммадова, Настасьи Хрущевой и Алексея Гориболя. Перекресток музыки и драмы, век их сближения, начатый Мейерхольдом в россиевском зале, словно вспыхнул в короткий фортепианный вечер на Фонтанке. Поводов к параллелям множество. Баланс академизма и импровизации: подвижность их пропорций оставалась главной интригой «Gala». Доверие к зрителю как со-творцу формы концерта. Родство черного Bluthner’а с целой театральной труппой, умеющей ценить ритм, модуляцию, тембр.

«Маяковский». Городской мюзикл. Стихи В. Маяковского, либретто А. Лебедева и А. Шошева, музыка А. Шошева.
Театр Луны на Малой Ордынке.
Режиссер-постановщик и музыкальный руководитель Александр Рыхлов, хореограф-постановщик Жанна Шмакова, сценограф Дмитрий Довченко, художник по костюмам Олег Мазуренко, художник по свету Алексей Попов, продюсер Дмитрий Калантаров.

В 2023 году исполняется 130 лет со дня рождения Владимира Маяковского. Московский Театр Луны воспользовался округлившейся датой, чтобы возобновить спектакль, поставленный к дате предыдущей. Тогда одноактный «городской мюзикл», придуманный и написанный композитором и музыкальным продюсером Алексеем Шошевым и поставленный главным режиссером Театра Алексея Рыбникова Александром Рыхловым, был показан за день до (некруглой) годовщины самоубийства героя, 13 апреля 2018-го. Показы возобновленного спектакля прошли в мае — месяце, который Маяковский апроприировал, одновременно делясь им со всей читающей общественностью: «Этот май мой — это мой май».

В Ростовском молодежном театре прошла режиссерская лаборатория «3D» под руководством Олега Лоевского. С одной стороны — это три Дмитрия (Волкострелов, Егоров, Зимин), принявшие участие в проекте, с другой — объемное послание из прошлого в наш сегодняшний день...

В этом году в рамках традиционной лаборатории драматургов и режиссеров «Маленькая ремарка» на Фестивале театрального искусства для детей «Арлекин» были прочитаны три пьесы из шорт-листа — две малышковой группы и одна подростковая. Модератором обсуждений была драматург и сценарист Мария Огнева (куратор конкурса новой драматургии для детей и подростков «Маленькая Ремарка»).

К 85-летию Людмилы Петрушевской

Людмила Петрушевская не перестает удивлять. Каждый раз, когда я принимаюсь о ней писать, узнаю что-то обязательно новое. Например, известно, что при рождении ее назвали Долорес в честь пламенной испанский коммунистки-революционерки Долорес Ибаррури. Но я не знал, что оказывается этому предшествовала историческая встреча. Знаменитая испанка случайно проходила мимо коляски, где спала будущая писательница, и, метнув туда жгучий взгляд, одобрительно произнесла: «Que linda!» (Какая красавица!)

Первый «Ломоносов Фест» в Архангельске

В России только один театр носит имя ученого. Театр этот в Архангельске. Ученый — Ломоносов. И сообразно необычному сочетанию впервые в своей истории Архангельский театр драмы им. М. В. Ломоносова решил воплотить необычность своего названия в жизнь. В столице Поморья прошел продолжительный и насыщенный фестиваль, всеобъемлющий концепт которого сконцентрирован в идейном слогане: «Искусство. Наука. Технологии». Собственно, в этом и есть уникальность затеи — объединить в фестивальной программе все самое интересное, существующее в пространстве отечественной культуры и восходящее к разным типам взаимодействия научных изысканий и собственно явлений культуры, главным образом театра. «Ломоносов Фест» первым в нашей стране обращается к теме науки и искусства и автоматически становится на просветительскую стезю.

О X Областном семинаре-лаборатории театральной молодежи в Екатеринбурге

Семинары театральной молодежи Свердловской области, проводимые в Екатеринбурге, — многолетняя традиция, заложенная идейным вдохновителем и автором проекта Михаилом Сафроновым. Это тот случай, когда дело пережило своего мастера: Михаил Сафронов ушел из жизни в 2019 году, а семинары продолжают собирать молодых артистов из профессиональных и любительских театров Свердловской области на одном творческом поле.

«Послание».
Фестиваль Context. Diana Vishneva.
Идея Ивана Естегнеева, музыкальная концепция Владимира Горлинского, режиссер Филипп Гуревич, хореографы Ольга Васильева, Илья Манылов, Татьяна Чижикова и Елена Чурилова.

В пространстве ДК Рассвет на Красной Пресне проектом «Послание» открылся новый сезон фестиваля Context. Diana Vishneva. С некоторых пор этот фест раздвинул временные границы и проходит в Москве и Петербурге в течение нескольких месяцев с весны до поздней осени. Данный проект был приурочен к Международному дню танца, который отмечается во всем мире 29 апреля. Идея заключалась в том, чтобы четыре российских хореографа переложили на язык тела известные высказывания-послания хореографов всего мира, приуроченные к этому самому Дню танца (каждый год право на торжественную речь получает один хореограф). В команду постановщиков вошли Татьяна Чижикова и Елена Чурилова, которые сотрудничали с фестивалем впервые, а также Илья Манылов и Ольга Васильева. Тексты читали актеры Елена Шанина и Александр Горчилин.

О режиссерской лаборатории в Волгоградском Новом экспериментальном театре

В Волгоградском НЭТе (Новом экспериментальном театре) второй раз прошла лаборатория под руководством Олега Лоевского. К чести театра надо сказать, что коллектив оказался к эксперименту готов. И труппа, и цеха, и все службы театра достойно выдержали этот пятидневный марафон. Но самое главное (что бывает далеко не всегда), все три эскиза оказались настолько удачными, что директор театра Ангелина Шершень в финале лаборатории объявила, что все они будут взяты в работу. И это очень важное решение. В прошлом году, когда я познакомилась с некоторыми спектаклями НЭТа, стало понятно, что театр живет в своем легендарном прошлом (эпоха народного артиста РФ Отара Джангишерашвили, создавшего этот театр). До сих пор «визитной карточкой» театра является спектакль «Ромео и Джульетта», созданный в 1989 году, и первый Ромео сегодня уже играет одного из глав семейств. Все это, конечно, прекрасно, и легенду надо сохранять и подновлять. Но время движется неумолимо, театральный язык за эти десятилетия поменялся уже не раз, и пора доказывать, что название свое театр оправдывает. Итоги лаборатории это прекрасно продемонстрировали.

11–15 мая в Базеле проходил Международный цирковой фестиваль Young Stage Basel. В его жюри были представители ведущих цирковых компаний мира, а сам фестиваль отразил тенденции, которые существуют сегодня не только в швейцарском, но и — шире — в немецкоязычном цирке.

Чтобы оценить масштаб события, достаточно представить большую арену, построенную в огромном здании местной Messe, которая более всего знаменита проходящей здесь ярмаркой современного искусства Art Basel. Все шесть представлений буквально яблоку негде было упасть. Интересно, что на большие цирковые мероприятия в Швейцарии публика ходит самая разнообразная, от трехлетних младенцев до глубоких старцев — причем вели себя почтенные господа в приличных костюмах весьма раскованно: свистели, кричали и даже топали ногами. Представление членов жюри, сидящих в центре зрительного зала, вылилось в отдельное развлекательное шоу: бодрый ведущий в белом костюме сыпал шутками и сулил молодым участникам всевозможные контракты, ведь цель фестиваля — не только показать зрителям восходящих звезд цирковой арены, но и обеспечить их работой на ближайшее время.

«Страшная сила».
Цирк Чинизелли.
Художественный руководитель постановки Аскольд Запашный, режиссер Дарья Пурчинская.

«КороЛЕВство».
Большой Московский государственный цирк на проспекте Вернадского.
Художественный руководитель и автор идеи Аскольд Запашный, балетмейстер-постановщик Дарья Пурчинская.

«Акварель».
Цирк Никулина на Цветном бульваре.
Автор проекта Максим Никулин, режиссер Евгений Шевцов, балетмейстер Ольга Полтарак, режиссер клоунады Андрей Шарнин.

Весна и осень — главные поставщики премьерного контента в цирке. Основное внимание при этом справедливо направлено на флагманские цирки в Москве и Петербурге. После ажиотажа новогодних праздников или летнего затишья приходит время творческой активности, не связанной ни календарным циклом, ни интенсивностью представлений. Зачастую именно весенние премьеры перекочевывают в лето и предназначены для длительного проката. Сезонная ротация программ — привычный механизм функционирования циркового конвейера, с которым в нашей стране приходится считаться практически всем. Собственно, именно поэтому оказывается важным проследить, кто где оказался, кто что поставил и что нынче в тренде на манеже.

«Песочница с вайфаем в космосе». И. Васьковская, Д. Уткина.
Чехов-центр (Южно-Сахалинск).
Режиссер Михаил Заец, художник Алексей Паненков.

В черной космической ночи холодно мерцают далекие звезды, может быть, уже давно сгоревшие и посылающие свой иллюзорный свет тем, кто мыкается на своей маленькой, замусоренной и замученной, планете и не знает, зачем во Вселенной завелась жизнь. Дети и взрослые равно бессильны понять, что они тут делают и в чем смысл их существования, но дети явно оказываются смелее, честнее и ответственнее, чем их совсем растерявшиеся «предки» (впрочем, такого слова в сленге нынешних тинейджеров вроде бы уже нет).

«Обыкновенная история». И. А. Гончаров.
Санкт-Петербургский государственный академический театр имени Ленсовета.
Режиссер и художник Роман Кочержевский.

Что значит вчитаться в роман и оставить в стороне его правильные трактовки! По-школьному считается, что «Обыкновенная история» Гончарова — о том, как душу молодого героя губит императорская столица. Знаменитый (1970 года) спектакль «Современника», прекрасно сыгранный, тоже выдвигал социальный смысл: юноша с чистыми намерениями (весь светящийся Олег Табаков, сыгравший до того «розовских мальчиков»), вписываясь в объективную реальность, в итоге превращается в усовершенствованную копию чиновника-дяди, хладнокровного карьериста (саркастичный Михаил Козаков, вскоре у Эфроса он появится в роли лишенного любых иллюзий Дон Жуана). Та инсценировка В. Розова отвечала горькому отрезвлению мыслящих людей после надежд хрущевской «оттепели» в брежневской мертвечине. Режиссер Роман Кочержевский и артисты Театра Ленсовета увидели другое, живое, личное, даже провокативное: пять или шесть заканчивающихся фиаско историй любви, складывающихся в «дурную бесконечность», плюс еще невозможность творчества, когда, как ни старайся, что ни чувствуй, стихи не получаются, и место им в темной воде петербургского канала. Можно добавить к тому же, что и служба в конце концов не увлекает ни молодого, ни зрелого героя.

«Иоланта», «Карлик». П. И. Чайковский, А. фон Цемлинский.
Московский театр Новая Опера им. Е. В. Колобова.
Режиссер Денис Азаров, дирижер Карен Дургарян, сценограф Алексей Трегубов.

Идея сдвоенной премьеры — «Иоланта» Чайковского и «Карлик» фон Цемлинского в один вечер, как один спектакль — принадлежит Валентину Урюпину, который в сезоне 2021/22 являлся музыкальным руководителем Новой Оперы. Дирижер успел представить на суд публики под конец прошлого сезона феерический «Мертвый город» Корнгольда, завоевавший в апреле 2023 года «Золотую Маску», и составить любопытный план на нынешний сезон. Уже без Урюпина, покинувшего в прошлом году театр «по личным причинам», Новая Опера провела неконвенциональный Крещенский фестиваль, где в центре программы стояло концертное исполнение оперы Джона Адамса «Доктор Атом», прозвучавшей впервые в России и ставшей настоящим событием. Скорее всего у Урюпина была какая-то конструктивная идея, объясняющая музыкальное соединение двух совершенно несхожих опер Чайковского и фон Цемлинского из разных столетий, но после премьеры стало понятно, что она будет реализована где-то в другом месте.

«Сотворившая чудо». У. Гибсон.
Нижегородский ТЮЗ.
Режиссер Алексей Логачев, художник Мария Утробина.

В самом начале спектакля между залом и сценой опущен тонкий полупрозрачный занавес. На нем — руки крупным планом: пальцы складываются в буквы дактильного алфавита. «У... И... Л...» — и так далее, пока полностью не будет показана фраза «Уильям Гибсон. Сотворившая чудо. Акт 1». Жесты на экране несуетливы — никакого ускорения, как бы торопливый мир ни приучал нас смотреть сериалы и слушать книги на скорости 1,5. Быстро, уже после первых букв, догадываешься, какие последуют дальше, но важен именно этот момент входа в спектакль: досмотреть, воспринять темп и особенности другого языка.

«Моя жизнь». По повести А. П. Чехова.
Самарский театр юного зрителя «СамАрт».
Режиссер-постановщик Анатолий Праудин, художник Светлана Косматинская.

Спектакль «Моя жизнь», поставленный по одноименной повести Чехова, заявлен в программке как учебная работа. Об этом Анатолий Аркадьевич Праудин сообщает зрителям по видеозаписи, которая транслируется на широкий экран. Экспериментально-учебный процесс — одна из характеристик его режиссуры. А конкретно в СамАрте экспериментальная работа Праудина длится уже около шестнадцати лет — создание лабораторий, дискуссионного клуба, выездные репетиции, изучение актерских тренингов. На транслируемой записи Праудин говорит о важности постоянной работы актера над собой, о ценности исследования возможностей профессии... пока его не прерывают пришедшие артисты.

«Друг мой». К. Стешик.
Невидимый театр.
Режиссер Семен Серзин, художник Таня Артамонова.

Спектакли Семена Серзина обычно полифоничны: главного героя, как правило, нет — есть хор равноценных голосов. «Друг мой» Константина Стешика это многоголосие предусматривает: монопьеса почти полностью строится на диалогах. Поставившие ее до Серзина Петр Шерешевский в МХТ и Алексей Сидельников в «Субботе» вводили в спектакль всех упоминаемых в рассказе главного героя персонажей, лишая драму Стешика приставки «моно». Серзин же ставит моноспектакль: один актер (Олег Рязанцев) жонглирует действующими лицами рассказа своего персонажа.

«Нос». Н. В. Гоголь.
Театр юных зрителей им. А. А. Брянцева.
Режиссер Тимур Кулов, художник-постановщик Николь Кламперт.

Сбрендивший чиновник бегает по всему Петербургу в поисках собственного носа — чем не сюжет для буффонады? В спектакле Тимура Кулова и правда много смешного. Образы фигурантов дела — броские шаржи, да и сам майор Ковалев после утраты органа чувства — только пародия на майора Ковалева-прежнего. Вот только песня совсем не о том.

Герой незаметно для себя превращается не просто в клоуна, а в грустного клоуна. Потеря носа оказывается фатальной: человек перестает вписываться в алгоритмы реальности. И мир вдруг предстает перед ним в совершенно другом качестве.

«Розенкранц и Гильденстерн мертвы». Т. Стоппард.
Театр на Васильевском.
Режиссер Галина Зальцман, художник-постановщик Семен Пастух.

Пьеса «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» обращается ко второстепенным персонажам пьесы «Гамлет» и выводит их на авансцену. Шекспир не наделил этих персонажей достаточным объемом, они появляются в нескольких сценах парой, так что различить их между собой невозможно, да и не нужно. Шекспир не подарил им ни предыстории, ни финала, и в пьесе Стоппарда они не помнят, откуда пришли, и не знают, куда идут. Единственная ясность в их жизни — это что в финале они умрут.