* * *
Однажды критик Виктор Калиш был приглашен в Свердловск для проведения конференции по актерскому искусству (итоги сезона). После его доклада слово предоставили актеру П., получившему премию за лучшую роль. Он вышел и произнес: «Когда мне поручили роль Андрея Болконского… ну, я первым делом прочитал роман».
* * *
Однажды Бориса Николаевича Ливанова попросили зайти в художественную часть театра. «Как художественное целое может зайти в часть?» — воскликнул он.
* * *
В Свердловском театре драмы кроме замечательного человека дяди Саши — Александра Афанасьевича Куневича, который был старшим машинистом сцены — были еще и народные артисты. Народным артистом был Борис Иосифович Ильин — легенда Свердловска. Его приглашали в Малый театр, он был чудный человек, и особенное чудо заключается в том, что он ровно в 60 лет, будучи звездой, ушел на пенсию и больше в театр не заходил.
Играли какую-то пьесу из жизни генералов. Спектакль был построен на круге, и Александр Афанасьевич, поставив на сцену кабинет маршала, который должен был где-то через час выехать по кругу на сцену, лег на диван и уснул. Поворачивается круг. Кабинет маршала. Он принимает генералов. А в центре сцены, на диване спит человек в рабочей робе и кепочке. Борис Иосифович Ильин соображает только одно: если сейчас разбудить Александра Афанасьевича, то он со сна может как-то не сориентироваться… Поэтому когда заходят генералы, Ильин говорит: «Человек спит». И маршал проводит совещание генералов полушепотом, в обстоятельствах спящего простого человека. Так он совещание и провел, круг развернули, Куневича разбудили и спектакль пошел своим чередом.
* * *
Валентин Гафт, как известно, всегда был человеком незаурядной физической силы. И, как известно, Петр Фоменко удачно снял его в своем фильме «На всю оставшуюся жизнь». После этого последовали пробы к другому фильму и обещания Фоменко снять Гафта, а затем —назначение другого артиста. Гафт позвонил Фоменко и сказал: «Я набью тебе морду!» Как же отреагировал режиссер, знающий физические способности артиста и понявший, что сейчас он-таки приедет и набьет?.. «И правильно сделаешь», — ответил Фоменко.
* * *
В Таллинской Русской драме когда-то работала помрежем очень заботливая женщина. И вот идет спектакль, и по внутренней трансляции звучит ее голос: «Владимир Иванович, приготовьтесь, через десять минут ваш выход… Владимир Иванович, вы готовы? Ваш выход через пять минут… Владимир Иванович, где вы, остается три минуты… Владимир Иванович, откликнитесь, через минуту ваш выход, где вы, Владимир Иванович?.. Владимир Иванович, не беспокойтесь, ваша сцена уже прошла…»
* * *
«Я люблю японцев. Они настоящие русские люди», — говорит режиссер Анатолий Праудин. "Приехали мы с Георгием Цхвиравой проводить в первый раз мастер-класс в Японии. Приходим подписывать контракт, а нам выкладывают том в 133 страницы… Пункт первый:"Если вы вышли из отеля и подскользнулись на левую ногу, то… А если на правую…" И так далее. На третьей странице мы понимаем, что долго не выдержим, и говорим: «Знаете, мы со всем согласны. Давайте сразу все подпишем, только оговорим гонорар — и все». «Э, нет», — высокомерно заявляют нам. Вы не в России, а в Японии, Стране восходящего солнца. У нас свои законы. Читаем дальше. «Если вы вышли из отеля и запнулись на правую ногу…» Тогда я говорю: «Знаете, у нас тоже свои традиции. У нас положено через каждый час работы — 100 граммов». — «У нас нет водки», — высокомерно говорят нам. «А у нас есть», —говорим мы и выставляем привезенную бутылку. Выпиваем по 50 г. Мы — в один глоток, а они тянут, причмокивают… «У нас свои традиции, — говорим мы. — У нас 50 граммов не пьют так постепенно, а пьют одним глотком». Наливаем им по 50 г — и раз! Видимо, это произвело на них сильное впечатление, потому что через минуту они схватили этот договор, швырнули его со всего маху в угол и закричали: «Поехали к гейшам!» Всю ночь они вместе с нами кутили у этих самых гейш. Как выяснилось потом, они пропивали наш гонорар. Мы так ничего и не получили: договор-то не был подписан!
* * *
Из рассказа Кирилла Юрьевича Лаврова: «В молодости мы с Кешей Смоктуновским жили в общежитии театра, во дворе. Денег ни черта не было, и Кеша питался в основном вареным луком, который очень любил, а я терпеть не мог… И вот с какого-то киношного гонорара мы купили телевизор. И как раз — прямая трансляция нашего спектакля «Достигаев и другие», где я был занят. Отыграл свою сцену — и домой, смотреть. Теща восхищается: «Кирюша, ты так хорошо выглядел!», я смотрю на партнеров — полный восторг, играют замечательно! И вдруг вижу — заминка. И говорю своим: «Смотрите, смотрите, у них там кто-то опоздал на выход! Что там такое? Кто же это опаздывает?!..» И вдруг понимаю: не вышел я! Срываюсь, бегу через двор, в ворота, влетаю по лестнице на сцену — а там уже другое явление. И, увидев меня, Полицеймако сквозь зубы шепчет: «Уйди, сволочь, все давно кончилось…»
* * *
Анекдот от Эльмо Нюганена. «Жили два актера, всю жизнь соперничали, друг друга не любили. И вот один умер. Похоронили. И тому, кто остался жив, снится сон, а во сне — многолетний соперник. «Ну, как ты там, на том свете?» — «Знаешь, хорошо. Здесь много актеров, неплохих, есть приличные режиссеры, драматурги. Начали репетировать спектакль, и знаешь, я посмотрел в расписание — завтра у тебя репетиция…»
Комментарии (0)