«Август Хиросимы, пепел Нагасаки».
Центр современного искусства «Винзавод», ГАЦТК им. С. В. Образцова.
Автор идеи и режиссер Максим Кустов.

В программе IV Биеннале уличного искусства «Атмосфера» в одном из пространств «Винзавода» театр Образцова представил перформанс «Август Хиросимы, пепел Нагасаки». И эта коллаборация неожиданна только на первый взгляд. Сегодня кукольники органично обращаются к перформативным практикам.

Свой первый спектакль в технике японского уличного театра камисибай — «Журавль» — Максим Кустов и Екатерина Малетина выпустили год назад. Картинки в деревянной рамке на багажнике велосипеда стали особенно популярны в 1930–50-е годы. 6 и 9 августа 1945 года произошли атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Это и стало темой второго опыта кукольников, где один из ключевых приемов — театр плоских изображений.

Сан Саныч!

Что с тобой? Ты, такой большой артист и умный человек. Ты, всю жизнь работающий в театре, и на Театр, как ты мог пойти на это? — Как тебе могло прийти в голову такое?! И если кто-то тебя надоумил, то, конечно же, этот Кто-то — дьявол и уже точно враг твой и театра! Как можно разрушить то, что родилось при М. Ульянове, выросло как внутритеаральное, общественное явление?

При чём тут Министерство культуры? Они дают звания, ордена.

Ты же — СТД — СОЮЗ ТЕАТРАЛЬНЫХ ДЕЯТЕЛЕЙ! То есть сугубо внутриобщественная организация! Результатом того, что за последние пятнадцать лет сделано, в немалой степени и твоими усилиями, усилиями покойного Юры Тараторкина, усилиями чистейшей совести Игоря Костолевского и талантливейшей М. Ревякиной — результатом всего этого Российский театр стал не только театром мегаполисов. Он дал возможность родиться многочисленным региональным театрам и театрикам.

«Страх и нищета в Третьей империи». Б. Брехт.
Мастерская А. В. Козлова в программе Городского театра «Новые имена».
Режиссер Даниил Мищенко, художник Юлия Юхновец, композитор Марат Абрамян.

У названия пьесы Бертольта Брехта есть разные переводы: «Страх и нищета в Третьей империи» и «Страх и отчаяние в Третьей империи». Сохраняющийся в каждом варианте «страх» становится главным героем постановки Даниила Мищенко, студента мастерской кинорежиссуры РГИСИ.

Пьесу о становлении Третьего рейха Брехт отпечатал в эмиграции в 1938 году. Двадцать четыре сцены были написаны по свидетельствам очевидцев и выдержкам из газет. Это набор эпизодов о жестокости эсэсовцев, голоде стариков и детей, трудовых лагерях и цинковых гробах. Важно и то, что все сцены по сути бытовые. Это повседневность Третьего рейха, для которого доносы, избиения, концлагеря и тотальная несвобода стали настолько повседневны, что большинство сцен происходит на кухнях, в гостиных, мясных лавках или булочных.

Новая информация из СТД по поводу «Золотой маски» свидетельствует о том, что в нашем творческом союзе происходит путч. Августовский номенклатурный путч. Функционеры театрального союза «отжимают» у российского театрального сообщества институцию, авторитет, известность и творческий дух которой обеспечен ее независимостью и неподконтрольностью никакому «начальству».

На глазах у театральной России руководством союза совершаются шаги, нарушающие общественный, демократический, творческий характер СТД. Без обсуждения с членами СТД, без участия Секретариата от имени СТД делаются заявления и предпринимаются аппаратные усилия, чтобы захватить то, что принадлежало всем нам — десяткам тысяч вовлеченных в орбиту проектов «Золотой маски» актеров, режиссеров, художников и других деятелей российского театра.

«Ваш ход, королева». А. Журбин.
Башкирский театр оперы и балета.
Режиссеры Людмила Исмайлова и Ильмар Альмухаметов, сценограф Елена Вершинина, художник по костюмам Иван Складчиков, дирижер Владимир Мешков.

Появившаяся в 1840 году пьеса Эжена Скриба «Стакан воды, или Следствия и причины», посвященная интригам при английском дворе в начале XVIII века, стала одним из самых известных творений драматурга. В Советском Союзе ее не раз ставили в театре, она была дважды экранизирована, а в 1988 году на этот сюжет Александр Журбин создал мюзикл, также мгновенно получивший популярность и поставленный в общей сложности более тридцати раз на разных сценах, от учебных до больших. Успех был обусловлен как легко запоминающимися мелодиями и ритмами (композитор использовал широкую палитру стилей, от галантного менуэта до жестокого танго), так и прекрасным либретто, написанным известными советскими драматургами Владимиром Константиновым и Борисом Рацером, убравшими из пьесы Скриба излишние, касающиеся больше старинной политики, подробности и сделавшими блестящую пьесу, полную очаровательного юмора и иронии.

«Преступление и наказание». Ф. М. Достоевский.
Воронежский ТЮЗ.
Режиссер Евгений Кочетков, сценография и костюмы Лилии Хисматуллиной.

Этот спектакль режиссера Евгения Кочеткова, мне кажется, вполне может стать событием в жизни не только конкретного театра, но и всего театрального Воронежа. ТЮЗ, достаточно долгое время находившийся не на магистральных путях российского сценического процесса, с приходом Кочеткова в качестве художественного руководителя заметно преобразился: театр приглашает на постановки заметных режиссеров, как молодых, так и опытных (среди них Анатолий Ледуховский, Александр Огарев, Виктория Печерникова и др.), проводит драматургические и режиссерские лаборатории, стал постоянным участником российских и международных фестивалей, откуда не раз возвращался с престижными наградами. В прошлом сезоне впервые попал в лонг-лист премии «Золотая Маска» со спектаклем Ледуховского «Последняя жертва». У театра постепенно складывается собственный круг публики, расширяющей свое культурное поле, принимающей, несмотря на некоторые внутренние опасения, многие новаторские тенденции.

Коллеги! В редакцию «Петербургского театрального журнала» поступил текст письма, авторы которого — известные театральные деятели из разных регионов (Москва, Санкт-Петербург, Воронеж, Красноярск, Пермь, Лесосибирск, Шарыпово, Хабаровск) — обращаются к своим коллегам. Обеспокоенные судьбой «Золотой маски» — институцией, которая много лет играла объединяющую роль в театральном процессе — они обращаются к Секретариату СТД, по инициативе которого происходят необратимые изменения в структуре и смысле фестиваля и премии.
Редакции близок пафос письма, и все ее члены поставили свои подписи под текстом инициативной группы.
Даже в самые тяжелые времена миссия сохранения культуры не отменяется, а искажение принципов «Золотой маски» очевидно нарушит десятилетиями создававшиеся связи между регионами. «Маска» служила делу объединения российского театра.
Еще не поздно остановить разрушительный процесс. СТД — общественная организация, она состоит из нас, тех кто делает театр.
Инициативная группа просит всех, кто согласен с текстом и хочет содействовать сохранению «Золотой маски», подписывать письмо Секретариату СТД.

О фестивале уличных театров «Елагин парк», проходившем с 28 по 30 июля в Санкт-Петербурге

Елагин парк — практически идеальная локация для театрализованных мероприятий. В отличие от своих парковых собратьев, также готовых принять и выгодно представить любые события, будь то ярмарки, выставки, карнавалы или даже соревнования под открытым небом, он обладает той необходимой для театрализованных, в особенности уличных, действий инфраструктурой, которая позволяет выступать практически всем. Аллеи парка идеальны для спектаклей-променадов, многочисленные павильоны — для больших и маленьких локальных спектаклей, ступени Елагина дворца образуют естественное возвышение для спектаклей, собирающих изрядную толпу, Большая площадь позволяет развернуться масштабным уличным действам с кранами и фейерверками. Набившие в прежние годы шишек организаторы обустраивают платформы-амфитеатры там, где требуется зритель, не толпящийся и толкающийся в попытках что-то увидеть, а сосредоточенный — удобно сидящий и созерцающий. Обычно закрытый для гуляющих Масляный луг становится средоточием театрализованных променадов, спонтанной игры и пристанищем для уже насмотревшихся и нагулявшихся.

Письмо Камы Гинкаса Марине Дмитревской

Дорогая Марина!

«Несчастье за несчастьем» — сказано в «Гамлете».
Только недавно ушел удивительный, очень дорогой и очень лично мной любимый Сережа Дрейден. А теперь вот...

С Сережей началась моя первая публичная жизнь в театре. Мой студенческий спектакль «Ночной разговор с человеком, которого презираешь» Дюрренматта мы, обнаглев, показывали в ВТО. И это был мой первый успех. А еще именно Сережа познакомил меня с «Записками из подполья» и таким образом подарил мне навсегда Достоевского.

И вот...

Игорь, Игорь Николаевич, Игорь Ясулович.

«Беатриче и Бенедикт». Г. Берлиоз.
Большой театр.
Режиссер Александр Петров, сценограф Семен Пастух, дирижер Жюльен Салемкур.

Сицилийская Мессина. Город, известный мужеством и острословием жителей, любовью к хоровому пению, сиракузским вином, роскошным боскетным парком, а еще тем, что когда-то Мессину посетил Шекспир, позже написавший о ее обитателях комедию «Много шума из ничего». Еще позже Гектор Берлиоз взял эту комедию за основу оперы «Беатриче и Бенедикт», вычленив из текста великого англичанина лишь одну линию: экстравагантные отношения неординарных личностей, женщин и мужчин, не доверяющих чувству влечения друг к другу. Для Шекспира словесные поединки Беатриче и Бенедикта — в некотором роде этюд к «Укрощению строптивой». Для Берлиоза — повод для создания изысканной партитуры, полной поэтичных красот и юмора.

«Буря. Остров волшебства». Мюзикл на воде по мотивам пьесы У. Шекспира «Буря».
Москвариум.
Режиссер Юрий Квятковский, драматург Михаил Дегтярев, художник-постановщик Вадим Воля, художник по костюмам Ольга Тумакова, композитор Никола Мельников.

Ирина Селезнева-Редер;— Тате Боевой

Привет, Тата!

Прежде всего, я очень рада, что до «Бури» кроме меня дошел профессиональный зритель. Мне кажется, этот опыт нуждается в разносторонней оценке, и в этом смысле мы с Вами можем друг друга дополнить и поправить. Тем более, что в этой постановке переплелось слишком большое количество сюжетов.

То, что в «Москвариуме» родилось уникальное зрелище, не вызывает сомнений. Навскидку не вспомнить ни одного аналога, в котором в таком масштабе соединились бы усилия зооплощадки, театральной команды постановщиков, музыкальных артистов, цирковых артистов и дрессировщиков. «Буря. Остров волшебства» фигурирует на афишах как шоу, но вряд ли это слово в полной мере отражает то, что ждет зрителя.

О юбилейной режиссерской лаборатории «Свияжск АРТель»

В этом году театральная лаборатория «Свияжск АРТель» — юбилейная. Десять лет на острове-граде команда энтузиастов казанского фонда «Живой город» — Инна Яркова, Диана Сафарова, Артем Силкин — создает творческое пространство поисков и смыслов, главным действующим лицом которых становится Свияжск с его уникальной историей и ландшафтом. Художественным руководителем «АРТели» неизменно выступает Олег Лоевский.

Темы сайт-специфик лаборатории прошлых лет были сосредоточены на прошлом и настоящем Свияжска. Приглашенные режиссеры и набранные через опен-колл артисты рефлексировали о национальной идентичности и языке. О трагическом советском времени, когда остров-град был превращен в точку на карте ГУЛАГа, а в Успенском монастыре располагались сначала трудовая колония, а позже — психбольница. О современном сообществе села, число жителей которого в ходе исторических коллизий сократилось до 250 человек.

О неделе site-specific на Всероссийском фестивале-лаборатории современного театра «Погружение» во Владивостоке

Владивосток — совершенно особенный город. Удаленный от центра нашей необъятной, несоразмерной человеку страны, он, кажется, совсем не переживает по поводу своей географической оторванности. Владивостоку всего 163 года, изначально он образовался как город без сословий, население которого составляли переселенцы всех мастей, отличавшиеся свободным духом и открытыми взглядами на жизнь.

Передалось это настроение и современному Владивостоку. Молодой по историческим меркам, он одновременно и город-порт, и город-курорт: огромные корабли, стоящие на тихоокеанском побережье, соседствуют с прибрежными рейвами, звуки которых раздаются далеко за стенами клубов, сопки, таящие в себе сейсмическую опасность, — с расслабленными загорелыми пенсионерами; на стенах домов уживаются граффити с амурскими тиграми и цитатами «отца русского футуризма» Давида Бурлюка.

«Двухсотлетний человек». Балет-голограмма по мотивам одноименной повести А. Азимова.
Детский музыкальный театр им. Н. И. Сац (Москва).
Композитор Габриэль Прокофьев, хореограф Кирилл Симонов, либретто Георгия Исаакяна, художники Анна Кострикова и Денис Сазонов.

На Малой сцене Театра имени Н. И. Сац прошла премьера балета-голограммы «Двухсотлетний человек». Она завершила трилогию «Я, робот», состоящую из оперы, драмы и балета, которая стала главным событием сезона для Театра Сац — и закрыла этот сезон. Из-за реконструкции основной сцены, которую обещают закончить в ближайшем октябре, коллективы театра больше года либо выступали на чужих площадках, либо играли спектакли, специально созданные для Малой сцены. Сюда относится и футуристическая трилогия, впервые поднимающая в российском музыкальном театре вопросы взаимодействия человека и IT. Автором идеи этой трилогии стал Георгий Исаакян, который принял непосредственное участие во всех трех проектах — AR-опере «Любовь к трем цукербринам» Константина Комольцева по роману Виктора Пелевина, выпущенной год назад в конце прошлого сезона, в компьютерной драме «ОНА» по мотивам сценария к одноименному фильму Спайка Джонса (декабрь 2022 года) и в балете «Двухсотлетний человек», где выступил режиссером.

Ушел из жизни Андрей Николаевич Николаев — клоун Андрюша, Народный артист РСФСР (1980), обладатель «Золотой маски Грока» (1969), режиссер-постановщик многочисленных цирковых и эстрадных номеров и программ, педагог, воспитавший немало ведущих мастеров сцены и циркового манежа.

Разумеется, возраст (ушел на 86 году жизни); естественно, болезни (по словам близких, почти никогда не принимал лекарств, подозревая, конечно, о накапливающихся проблемах со здоровьем). Здоровье и подкачало, а на то, чтобы справиться с болезнями, сил уже не хватило.

«Калечина-Малечина». Е. Некрасова.
Няганский ТЮЗ.
Режиссер Сойжин Жамбалова, художник Надя Скоморохова.

В этом сезоне Сойжин Жамбалова поставила в Няганском ТЮЗе сразу два спектакля. Первый — «Звездный час по местному времени» по сценарию Георгия Николаева к фильму «Облако-рай», второй — «Калечина-Малечина» по роману Евгении Некрасовой. Оба спектакля — поэтичные сказания о русской жизни и извечное роуд-муви по глубинкам дворов ли, городов ли, сознания ли. В первом — жители захудалого городка провожают парнишку Колю в выдуманную им поездку в «большой мир», во втором — третьеклассница Катя, вооружившись поддержкой мифических существ, отправляется на поиски справедливости в подмосковных подворотнях.

Уникальная судьба, 75 лет преданного служения единственному театру, в котором сыграно несколько десятков главных ролей в пьесах лучших мировых драматургов — Шекспир, Шоу, Островский, Достоевский, Шиллер, Пушкин, Гоцци, Дюрренматт, современные авторы. Арбузов посвятил ей знаменитую «Иркутскую историю».

Ее звезда взошла на спектакле «На золотом дне» по Мамину-Сибиряку, а роль принцессы Турандот, сыгранная в1963 году во второй редакции сказки Карло Гоцци, навсегда закрепила за ней славу примы прославленной труппы. Стройная, обворожительная, лукавая, темпераментная, она покорила не только несчастных претендентов на ее руку и красавца принца Калафа- Ланового, но и всех мужчин, сидящих в зрительном зале, и женщин, потому что соперничать с ней было невозможно — только восхищаться.

«Дачники на Бали, или „Асса“ 30 лет спустя». По мотивам пьесы М. Горького «Дачники».
Театр на Бронной.
Режиссер Константин Богомолов, художник Лариса Ломакина.

Их трудно поймать словами, закрепить в письме: облученный богомоловскими «Таней» и «Вероникой» на Бронной поймет. Редкая смысловая полнота, ощущение большого стиля при минимуме сценических знаков. Интонационная безупречность — как передать ее другому, не видевшему? С новыми «Дачниками» таких проблем нет: чего проще — пересказывать реплики, следуя за говорливым сценарием. Вещество театра — где оно тут?

«Уступы». Аудиовизуальный перформанс / история трудовой династии.
Арт-пространство «Ангар» комбината «Магнезит» (город Сатка Челябинской области).
Режиссер Иван Миневцев, драматург Екатерина Гузема, композитор Павел Поляков, художник Варвара Иваник, хореограф Наталья Шурганова.

«Чтоб не было загадки, скажу все по порядку. Мы не поедем в Африку и даже на Кавказ. Сегодня без оглядки мы едем в город Сатку. Как! Разве ты не знаешь, что Сатка есть у нас?..» Это строчки чудесной уральской поэтессы Риммы Дышаленковой, памятной мне еще и как завлит Челябинского ТЮЗа тех баснословных лет, когда нынешний главный режиссер этого театра (сменившего имя на Молодежный) Иван Миневцев не знал еще не только о новой драме, но даже о букваре. Прошли годы, и не так давно Иван (настоящий луч света в темном царстве театрального Челябинска) получил предложение от комбината «Магнезит», главного работодателя Сатки, являющейся фактически моногородом (почти все жители, а их чуть больше сорока тысяч, так или иначе связаны с «Магнезитом»), поставить «нечто» к профессиональному празднику добытчиков магнезита и создателей огнеупоров — Дню металлурга.

«Наш городок». Т. Уайлдер.
Тюменский Большой драматический театр.
Режиссер Александр Баргман, художник-постановщик Анвар Гумаров.

«Наш городок» Торнтона Уайлдера все-таки очень странная пьеса. В ней нет конфликта, нет драматической борьбы, нет героев-антагонистов. Она вся состоит из хороших или очень хороших людей. В ней ничего, на первый взгляд, не происходит. В двух из трех действий просто идет жизнь. Поначалу она может показаться довольно скучной. Крошечный американский городок Гроверс-Корнерс. В центре две семьи — Уэббы и Гиббсы. Все у них почти одинаково: скромный достаток, дети, урожай бобов и фасоли, домашние хлопоты, разговоры о погоде. Их существование однообразно, устойчиво и полно самых обычных дел, как и у всех обитателей этого городка. Но мало кому удавалось так остро и так драматично передать поэзию этих простых мгновений, из которых вообще-то и состоит жизнь. Уайлдеру это удалось. Фолкнер считал, что надо писать сложно о простом, и просто о сложном. «Наш городок» — пьеса о простых людях крошечного городка — считается одной из самых сложных пьес предыдущего века и одной из лучших у Уайлдера.