Послесловие к фестивалю «Текстура 2012». (г. Пермь)

Фестиваль «Текстура» проходит в Перми уже третий раз. Одна из главных интриг этого года — будет ли продолжение в 2013-м. Сменился губернатор, наметились новые контуры культурной политики, и не факт, что фестиваль, который часть пермской элиты рассматривает как экспансию москвичей, будет по-прежнему пользоваться поддержкой власти. В итоге вроде бы были получены заверения, что «Текстура» Пермскому краю нужна, что к этому опыту присматриваются другие регионы и необходимо развивать его дальше… Пермь, — бесспорно, место силы, которое притягивает к себе людей активных, открытых времени и непугливых, так что в любом случае режиссёры, драматурги и сценаристы приезжать сюда будут.

«Текстура» — пространство художественных исследований. На нынешнем фестивале главной темой анализа стало насилие — в самых разных его проявлениях. Хрупкости детства, беззащитности подростка посвящены два фильма кинопрограммы — «После Люсии» Мишеля Франко и «Сломленные» Руфуса Норриса. В первом случае мы видим мексиканский римейк классического советского фильма «Чучело», историю, когда героиню травят одноклассники, с гораздо более жестоким финалом. Во втором мир испытывает на прочность характера и силу доверия близким одиннадцатилетнюю девочку, а параллельно, в соседнем доме, акт за актом, разыгрывается трагедия обыкновенного безумия. Сценарий «Корпус 8» (авторы Роман Артемьев и Всеволод Бродский) — погружение в кошмар повседневного бытового зла, изнанка маргинальных городских задворок, он фиксирует невозможность привычных способов взаимодействия с теми, кто понимает только язык принуждения. Пьеса Дениса Ретрова «Четверг» — психологическое подполье матери подростка, ставшего серийным убийцей по прозвищу Стасик СС. Пьеса Марины Крапивиной «Болото» — отрицание традиций великой русской литературы, наделявшей душегубцев и злодеев способностью к рефлексии и готовностью каяться; в «Болоте» нет героев, способных не то чтобы к очищению, а хотя бы к пробуждению беспробудно отключенной совести. И, наконец, фильм «Жить» Василия Сигарева — три новеллы о попытках живых воспротивиться необратимости смерти, гимн холодной красоте сопротивления небытию, картина, снятая на пределе отчаяния и любви.

Баланс между надеждой и тьмой явно не в пользу надежды. Авторы, что ли, такие бессердечные, любители беспросвета и безнадёги? Или мир вокруг перестал реагировать на сигналы, посылаемые прежними носителями истины, отключил систему координат гуманизма и вырабатывает, сам по себе, не прислушиваясь ни к каким авторитетам, новые этические правила? Мне кажется, такое объяснение ближе к истине; на заключительной дискуссии фестиваля говорили о том, что в обществе нет единой этики, нет общепризнанных базовых установлений. Мораль художника ничем не лучше морали чиновника, у них только эстетические воззрения разные, у одного модернистские, у другого патриархальные, но в различении добра и зла оба шатки и непоследовательны. Один из лучших фильмов фестиваля, работа Андрея Грязева «Завтра» — объективная картина жизни и борьбы участников арт-группы «Война», точное следование принципу сформулированной драматургом и режиссером Михаилом Угаровым «ноль-позиции», когда у художника изначально нет отношения к объекту, а образ формируется в процессе фиксирования. Видеодневник — документ беспристрастный: от акции до акции, от перевернутой полицейской машины до рисунка на мосту меняется только количество набранных бонусов, «Война» попадает в топ новостей, а ребенок участников группы, маленький Каспер, превращается в инструмент воздействия на аудиторию (сцену, когда мальчика несут на демонстрацию, под дубинки, невозможно смотреть без стыда за его родителей).

Кинопрограмма «Текстуры» на этот раз была гораздо интереснее и сильнее программы театральной. Объяснения могут быть разные: получить копию фильма зачастую проще, чем организовать выезд театра; ярких режиссёрских работ по современной драматургии меньше, чем авторских высказываний в кино; круг отборщиков слишком узок и пристрастен… В любом случае, современность на сцене (за редкими исключениями) оставляла привкус дня вчерашнего, а для фестиваля, который позиционирует себя как ориентир в реальном мире, смотр актуального искусства, такой оттенок опасен, если не губителен.