«Дневник ласточки». П. Квартальнов, О. Пташник.
БТК.
Режиссер Ксения Павлова, исполнительница Екатерина Ложкина-Белевич.

В маленькой каморке на тридцать человек (будто мы на старом чердаке, где под крышей так любят селиться маленькие ласточки) — теплая желтая солома, которой застелен пол, в соломе проглядывают серые камни. На фоне черного задника натянуты провода. В центре стоит невероятно красивая деревянная сфера с несколькими вращающимися вокруг своей оси кругами, более всего похожая на старинный астрономический прибор — армиллярную сферу, по которой раньше определяли координаты небесных светил.

Этот прибор и задает с самого начала тему путешествия, в которое вскоре отправится маленькая птичка — деревенская ласточка, живущая где-то в Ирландии. По чердаку ходит сосредоточенная хрупкая женщина в длинном черном пальто и белом платье, с копной непослушных волос. Она развешивает на проводах листочки или тряпочки с рисунками — странички дневника. Это и есть главная героиня спектакля — ласточка, точнее — актриса, которая от лица ласточки будет рассказывать ее историю. Екатерина Ложкина-Белевич.

Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.

Спектакль «Дневник ласточки» — невероятно красив, воздушен и нежен, ручной выделки (художник спектакля Дарья Лазарева). Приемы, с помощью которых малышей погружают в мир обитания птиц, так любовно собраны и придуманы, что не устаешь вглядываться и изумляться. Вот актриса погружает руку в связанную из толстой серой пряжи сумочку через плечо — и сумка превращается в глиняное гнездо, из которого выглядывают головки птенцов, отчаянно раскрывающих свои клювики, — птенцов актриса любовно кормит, ловя в воздухе больших изумрудных жуков.

А вот уже птенцы превращаются в маленьких бумажных ласточек, которые рассаживаются на проводах, как на струнах, и у каждой свое звучание — актриса перебирает тонкими пальцами струны, рождая музыку небесных сфер. А вот в ее руках неожиданно появляется гапитная кукла — наша ласточка, которую не отличить от настоящей птички: она внимательно поворачивает свою головку с глазами-бусинками всего в метре от изумленных малышей, и, кажется, протяни руку — она усядется тебе на ладошку. Вот в Африке на окрашенную красным жарким солнцем солому выбегают зебры и круторогие антилопы — плоские марионетки, которые так красиво шествуют по африканской пустыне. А как черна ночь в Африке, когда во тьме начинают сиять серые горячие камни, на которых прикорнула ласточка, чтобы перевести дух!

Но центром всего спектакля становится деревянная сфера — сколько невероятных превращений придумано с нею, как она завораживает вращениями кругов вокруг своей оси. Вот на деревянные кольца ставят силуэты Эйфелевой башни, Биг-Бена, машин и людей; движение руки — и весь мир проносится перед нами, завораживая сменой пейзажа, словно это мы — птички, под крылом которых кружится мир. Сфера превращается в дом из стекла в центре Мадрида: стоит только прикрепить осколки зеркал и крутануть деревянное кольцо — и солнечные зайчики мелькают перед глазами, бликуя и слепя, как слепят они нашу ласточку, которая вот-вот разобьется.

Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.

Именно подробность этого мира, его насыщенность и красота превращают детскую орнитологическую историю о миграции ласточек в спектакль о чуде — чуде жизни, красоте мира, открытиях, которые совершает маленькое существо, умещающееся на твоей ладони. Хрупкость этого живого существа невероятна, и сама мысль о том, что ласточки летят через полмира, минуя океаны, горы, материки, чтобы на несколько месяцев приземлиться в теплой стране, а с приходом весны вернуться на свою Родину, по маршруту, которым они летают не одну сотню лет, приводит меня в состояние какого-то восторга перед божественным замыслом. Так когда-то в детстве завораживала старая книга Виталия Бианки с «Лесной газетой»: все эти истории о маленьких зайчишках и жуках, которые с началом весны вылезают из своих норок, на самом деле — истории о живом мире, в котором важен и неслучаен каждый паучок, каждая соломинка, каждая маленькая деревенская ласточка.

Вообще, этот спектакль дает малышам сложный и интересный опыт нового типа драматургии: ласточка здесь не антропоморфна в том смысле, как это обычно бывает в спектаклях о животных, — у нее нет друзей, плюшевых волчат и зайчат, они не разговаривают друг с другом, нет драматической истории с моралью. Есть маленькая ласточка, которая оказывается один на один с огромным миром. Антропоморфность ласточки здесь исключительно в том, что ей дан человеческий язык, с помощью которого она описывает свое путешествие. Здесь исключительно важны ее мысли и чувства, с которыми она совершает свой первый полет — ее страхи, радости, наблюдения, а между этими эмоциями — сведения: о маршрутах, о строении крыла, о видах птиц, которые она встречает на своем пути.

Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.

В основу спектакля положен детский роман для малышей, роман графический, представляющий собой невероятной красоты акварели художницы Ольги Пташник с путевыми заметками писателя-орнитолога Павла Квартального. Но в спектакле есть большой секрет, изюминка, которая превращает это увлекательное роуд-муви из познавательного рассказа в трогательную историю о маленькой ласточке, — интонация, с которой исполнительница ведет этот спектакль. Именно ее авторский голос — хрупкий, тихий, проживающий каждое микрособытие как тайну, как открытие — придает это ощущение сверхзначимого происходящему на сцене.

Совмещение игрового, кукольного и живого актерского существования — а Екатерина Ложкина-Белевич существует очень тонко, очень нежно — и делает этот спектакль чем-то гораздо большим, чем спектакль для младшего возраста. В финале у чьей-то мамы, которая сидела рядом, были мокрые глаза. Не от драмы — все живы, все хорошо. А от возвращения нам того живого, теплого мира, в котором мы когда-то жили: с соломой у деда на чердаке, с рассветами и закатами в поле, со стрижами и ласточками, рассекающими воздух над головой, с пауком, на чьей паутине в листьях малины застывает утренняя роса, — словом, того огромного шумящего мира, который у нас когда-то в детстве был и о которым мы, повзрослев, забыли.