«Кыхи». Ю. Иванова.
ЦЕХЪ театр.
Режиссеры Михаил Абрамов и Юлия Иванова, художник Лидия Колпакова.

Мышь — одна из самых популярных сказочных героинь: мышка-норушка и глупый мышонок, гордая мышь и целый мышиный король. Не всегда мыши бывают главными героями, но всегда имеют в сюжете ключевое значение. Мышка из «Курочки Рябы» своим хвостиком зафиналила старания целой семьи. Мышь — идеальный объект для воспитания, на ней легко отрабатывать нравственные постулаты. Мышонка часто ассоциируют с несмышленым ребенком, которому конечно надо указать, как жить. Звездные герои масскульта — добряк Микки Маус, храбрец Бэтмен — тоже ведь мыши. Мышь существо маленькое, безобидное (как кажется), и ее не замечают до поры, не надеются на нее, а зря — она многое может.

Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.

Своеобразной реабилитацией мыши и заняты создатели нового спектакля в ЦЕХЪ театре, который должен рассказать нам о Кыхе — необычном небольшом существе, производящем свет, — а оборачивается историей об одинокой мышке. Сюжет дополнен импровизационными зонами игры, озорного и безответственного обыгрывания ситуаций.

Вначале нет ни мыши, ни Кыха, а есть девочка (Анастасия Овсянникова), завороженно смотрящая на светящиеся шары-планеты, застывшие где-то под колосниками. Девочка схватила светящийся огонек — сердце планеты, и спрятала в карман. Практической пользы нет, но душу греет, а заодно и ногу под карманом. Живет девочка в каких-то железных перекрытиях, достигающих буквально неба, где светятся различные планеты. Рядом вышка электропередач с красной звездой. Часть электростанции. Обслуживают электростанцию операторы, или инженеры — трио в одинаковых комбинезонах небесно-голубого цвета. Операторы (Илья Лисицын, Михаил Абрамов, Даниил Рабинович) зажигают планеты и звезды, следят, чтоб те светили, но делают это через ритуал — перекувырнувшись и сказав «кых» на выдохе. Связь технологии и молитвы, игры и обряда. В космическом антураже сценографии (художник-постановщик Лидия Колпакова) вышку замечаешь не сразу, настолько это прозаический предмет. Но его чужеродность работает на современность — не преданье старины глубокой, а наше время, хотя и без конкретики.

Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.

Собственно, игру и затевают эти операторы светового оборудования, чтобы убедить девочку отдать им светящуюся сердцевину. На какие только уловки они не идут — угрозы, уговоры, просьбы. И только потом начинают рассказывать историю о Кыхе и свете, где Мышь — главная героиня, потому что любопытна и ей до всего есть дело. Разыгрывают историю с помощью планшетных кукол: червяк, птица, волк, заяц — тривиальные персонажи многих сказок — здесь харизматичные личности, немного шоумены, стендаперы, поют джаз, импровизируют, устраивают шоу. Художник по куклам Яна Боклаг придумывает каждому индивидуальное воплощение. Герои как будто попали в эту историю из других сказок, за каждым чувствуется шлейф сказочного сюжета, с ним связанного. У Червяка с Птицей своя многолетняя борьба, у Волка с Зайцем и подавно. Впрочем, как и у Зайца с Морковью: сюжет влюбленности в морковь уже раскрыт в пародийном мультфильме «Пиф-паф, ой-ой-ой!», где поют «Моя любовь, моя морковь», но в спектакле эти отношения вышли на новый уровень, и у Моркови появилось свое мнение о чувствах к ней Зайца. К тому же животные — вполне себе аллегории различных человеческих пороков — тщеславия, жадности, лживости… из которых любопытство — самое безобидное.

Мышь — небольшая планшетная кукла: аккуратная, серенькая, с выпирающим уютным пузиком для симпатичности. Остальные герои — тоже различные виды планшетных кукол, и все они не добры к Мыши. Почти каждый говорит ей «кых отсюда», как «кыш отсюда». Все это вызывает чувство фрустрации и потерянности у пузатой Мыши. «Как так — я есть, а места мне нет?» — недоумевает она.

Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.

Соединяя два сюжета в одно целое, режиссер рассказывает историю Мыши через историю о Кыхе. Отсюда и два конфликта: один — в живом плане, у операторов с девочкой, другой — в кукольном, у Мыши с остальными зверями. Но финал единый — девочка, конечно, отдает огонек, чтобы планеты светились для всех. Свет (художник по свету Андрей Паничкин) в спектакле порождает волшебство, особенно в сценах с Кыхом. Кых тоже кукла: головастая, улыбчивая, а туловище — светящийся шар, скрытый до поры в складках одежды. Мир этого существа подан как волшебная пещера, появляющаяся не для всех, где может начать светиться любой предмет, а не только хрустальная люстра. Волшебство рождается не из супертехнологии и светового оборудования, а из разноцветных бликов, отбрасываемых хрустальными подвесками. Кых неговорлив, только несколько звуков да веселое бульканье «кых» — вот и все, что нужно, чтобы зародилась дружба между ним и Мышью. И это еще одна история, которая не поместилась в спектакль.

«Кыхи» — как матрешка: внутри спектакля еще спектакль. Но каждый примерно об одном — о чудесном свойстве света завораживать и волновать, и о бескорыстном добре, в котором счастье должно быть для всех даром, чтоб никто не ушел обиженным.