«Двенадцать стульев». И. Ильф, Е. Петров.
«Коляда-Театр» на фестивале «Реальный театр».
Постановка, сценография, музыкальное оформление Николая Коляды.

Роман Ильи Ильфа и Евгения Петрова «Двенадцать стульев» знаком не только читающему населению, он буквально разобран на цитаты благодаря экранизациям Леонида Гайдая и Марка Захарова.

Николай Коляда сам написал инсценировку и поставил «Двенадцать стульев», пронизав спектакль стихией одесского веселья и оснастив неожиданным лирическим финалом. На протяжении трех часов колорит, как это обычно бывает в театре Коляды, создает массовка, но если в «Гамлете» или «Ревизоре» — это абсолютное шаманство, то в «Двенадцати стульях» — это как бесконечная свадьба мадам Грицацуевой. Труппа в ярких костюмах отчаянно пляшет и многократно поет «Лимончики» и другие шлягеры одесского шансона, а между этими выходами разворачивается история Кисы (Николай Коляда) и Остапа (Илья Белов). Кису играют в очередь сам Коляда и Олег Ягодин. Пожалуй, это была одна из главных интриг спектакля: кто же выйдет на сцену в рамках фестивального показа? Трудно сказать, какие смыслы рождаются в спектакле, когда роль Воробьянинова исполняет Ягодин, но когда играет Николай Коляда, спектакль приобретает характер личностного манифеста, а Киса становится главным персонажем.

О спектакле «Мастерской» — статьи Наталии Каминской и Евгении Тропп из ПТЖ № 87-88.

«Тартюф».Ж.-Б. Мольер.
Театр «Мастерская».
Режиссер Григорий Козлов, художник Николай Слободяник

Кабала без святош

Григорий Козлов, кажется, закодировал в этом спектакле объяснение в любви. Не в прямом житейском смысле, хотя и в нем тоже — уж очень хороши у него женщины, прямо цветник: Эльмира — Полина Воробьева, Марианна — Марина Даминева, Дорина — Алена Артемова. Но более — к режиссерско-актерскому искусству. Такой чудесный театр устроил ему на поворотном круге художник Николай Слободяник! Все пространство игры обрамлено подсвеченными зеркалами гримировальных столиков — в этом красивом и ненастоящем мирке, собственно, и живут герои пьесы.

«Лицо Земли». А. Волошина, Е. Сафонова.
ТЮЗ им. А. А. Брянцева.
Режиссер и  художник Евгения Сафонова, художник-постановщик Анна Мартыненко.

Константин Гаврилович Треплев мечтал изгнать из театра «театр» бытописательский, повествующий о том, как люди едят, пьют и носят свои пиджаки. Он жаждал говорить в Театре о главных для человечества вещах — об устройстве мироздания и жизни духа. Действие его пьесы происходит намного позднее исчезновения человечества с лица земли. И последняя фраза, прерываемая репликами «пиджаков», которую мы слышим: дьявол скучает без человека.

О спектакле Рината Ташимова в Центре современной драматургии — статья Александрины Шаклеевой из блога ПТЖ

Сегодня на «Реальном театре» спектакль Алексея Крикливого. О нем — статья из ПТЖ № 88.

«Искупление». Ф. Горенштейн.
Омский театр драмы.
Режиссер Алексей Крикливый, художник Евгений Лемешонок

Мрачная, монохромная, в чем-то даже некрофильская проза Горенштейна. Здесь все время снег и мерзлая земля, из которой выкапывают трупы нацистских жертв, и иногда они лежат, доступные взору живых, — как красавица-еврейка, убитая сестра фронтовика Августа, которую видит Сашенька поздним вечером в вырытой канаве, посреди темной улицы.

Сегодня на Реальном театре один из проектов театральной платформы «Ельцин-центра». О спектакле Семена Серзина материал Галины Брандт из блога ПТЖ.

«Алексей Каренин». В. Сигарев.
Театр R. A. A. A. M. на фестивале «Реальный театр».
Режиссер Алексей Песегов, художник Светлана Песегова.

Роман Толстого «Анна Каренина» с его многонаселенностью, сложными переплетениями сюжетных линий и глубиной подтекстов всегда давал театру возможность выбрать один из множества смыслов и найти способ «кадрировать» это эпическое полотно. Пьеса Василия Сигарева «Алексей Каренин» — материал, уже предлагающий режиссерам определенный ракурс. Алексей Песегов в постановке эстонского театра R. A. A. A. M. предпочел новому инсценировочному труду драматургию, в которой акцент смещен в сторону Каренина.

«Чайка. Эскиз». А. Чехов.
Ярославский театр драмы им. Ф. Волкова на фестивале «Реальный театр».
Режиссер Евгений Марчелли, художник Игорь Капитанов.

На минуту приподнимают железный занавес: молодая девушка скачет по кругу на белом коне. Это Нина Заречная (Юлия Хлынина), которая мчится на премьеру пьесы Кости Треплева. Обнажив ненадолго сцену, Евгений Марчелли будто бы сулит нам множество зрелищных аттракционов.

Подзаголовок «эскиз» явно прочитывается в первые минуты спектакля, решенные в форме стэндап-читки у микрофона, которая перейдет во фронтальную мизансцену, а сам спектакль возьмет четкий ритм, объединяющий и длинные разговоры скучающей богемы, и яркие режиссерские ходы, продиктованные большой формой спектакля.

В Шереметевском дворце открылась выставка «БоПо. Неперелистанный театр», посвященная человеку-мифу ленинградского театрального андеграунда — Борису Понизовскому. Организаторами выступили Санкт-Петербургский музей театрального и музыкального искусства, театровед Вера Сенькина и Инженерный театр АХЕ, показавший на открытии перформанс «Уровень Боря».

Борис Понизовский — театральный теоретик и практик, философ-мистификатор, одна из знаковых фигур ленинградского андеграунда. Имя художника долгое время оставалось незаслуженно забыто: архив «умозрительного» театра Понизовского — запечатленные на бумаге теоретические искания и бесчисленные карточки с графическими «раскадровками» нереализованных спектаклей — после его трагического ухода в 1995-м был частично утрачен; сохранилась лишь россыпь воспоминаний коллег и близких, интервью и видеодокументации нескольких спектаклей. Литературовед Илья Кукуй в обширной статье к 20-летию со дня смерти мастера называет его художественный мир ушедшей под воду Атлантидой, которая продолжает ждать своего исследователя.

9 сентября Упсала-цирк провел камерный фестиваль нового цирка и стрит-арта «Балансировка» при участии Славы Полунина, Валери Фрателлини, эстонского слэклайнера Tauri Vahesaar и финского цирка «Race Horse company».

В этом году фестиваль «Балансировка» длился всего один день, что неудивительно: цирк только что приехал с гастролей в Эдинбурге и уже отправляется в Грузию. Мастер-классы и дискуссии шли в очередь со спектаклями и осенним непрекращающимся дождем, но настроения это никому не испортило. Все-таки Упсала-цирк умеет делать уличные праздники для всей семьи так, что всем, даже грудникам, там уютно.

Сегодня на «Реальном театре» «Последние дни» Сергея Потапова. Предлагаем вашему вниманию рецензию на спектакль из ПТЖ № 89, который только вышел из печати.

«Последние дни». М. Булгаков.
Минусинский драматический театр.
Режиссер Сергей Потапов, художник Светлана Ламанова

Пьесу «Последние дни» нынче ставят редко. Хотя, казалось бы, в ней заложено много того, что могло бы заново своевременно прозвучать. Ну, хотя бы эти «беседы» в политических и литературных кругах о том, кто составляет славу отечественной словесности, а кто не любит родину, источает зло и вредит обществу. Если помните, в доме Салтыкова всячески облизывают некоего Бенедиктова, «восходящую звезду» русской поэзии, а уж господин Кукольник там просто на положении Шекспира. Впрочем, и сама конструкция пьесы Булгакова все же хороша — здесь «короля играет свита», т. е. действие вертится вокруг Пушкина, все только о нем и толкуют, но сам он так и не появится на сцене.

Сегодня на «Реальном театре» спектакль Андрея Прикотенко, несколько дней назад назначенного на должность главного режиссера новосибирского театра «Старый дом». Поздравляем! О «Вишневом саде» рассказывает Татьяна Тихоновец.

Конец августа — начало сентября в Петербурге — хорошее время для разного рода лабораторий. Зрители, отдохнувшие и жадные до новых впечатлений, с новыми силами и интересом подтягиваются в театр. Большой театр кукол не преминул воспользоваться ситуацией и провел первую в своих стенах режиссерскую лабораторию при сотрудничестве с издательством «Самокат», специализирующимся на современной детской и подростковой прозе. Прежде на сотрудничество с «Самокатом» уже выходил фестиваль «Арлекин» (лаборатория «В театр на „Самокате“»). Но то была лаборатория драматическая. Так что никаких тавтологий. Пять режиссеров — Анатолий Гущин, Женя Исаева, Денис Казачук, Александра Ловянникова, Иван Пачин, работавшие над пятью текстами, за девять, по словам Руслана Кудашова, «полудней» должны были заставить прозу заговорить языком кукол и объектов, причем минуя промежуточный этап — инсценизации, то есть совмещая в одном лице функции режиссера и драматурга.

«Донецк. 2-я площадка».
Театр «ЦЕХЪ» и Экспериментальная сцена театра-фестиваля «Балтийский дом».
Режиссер Анатолий Праудин, художник Игорь Каневский

Написала родственница с Донецка: «Милая Оличка, опять война пришла в наш город и очень жестоко и подло обстреляли микрорайон там, где я жила. Сейчас там зять. Снаряды попали через два дома от нашего, очень страшная картина. По тв не все показывают, берегут нервы. День было тихо, а вот вечер и до сих пор идут бои… так бахают…» Из ленты Фейсбука третьего дня

А это значит, что за неделю мы посмотрим и обсудим 22 спектакля, собранные О. Лоевским. Это почти невозможно выдержать, но так было всегда.

Начинается самый рабочий и самый насыщенный профессиональным общением фестиваль. Начинается прививка «молчаливым гномам» — студентам-театроведам — ужаса круглосуточной включенности в театральный процесс и его географию. А именно студентами были здесь многие, начиная от Р. Должанского и продолжая моими когдатошними студентками Е. Гороховской, Е. Строгалевой и К. Матвиенко, которые писали: «Практиков, теоретиков, критиков, старых друзей и вновь прибывших объединял не только интерес к театру, но и (заезженный мотив, общие слова) — интерес друг к другу. Здесь критики работают в мастерской „по разделке“ спектаклей, здесь практики отдыхают на работах своих сотоварищей. Здесь по центру города Екатеринбурга (больше вы нигде не увидите столько конструктивизма! — мы оценили, Олег Семенович) всех возят из театра в театр на голубых автобусах, а можно пешком то же расстояние в два раза быстрее: если бы не большая вода, преграждающая путь, если бы не осень, если бы… А осень устилает дорожки от Драмы до ТЮЗа желтыми листьями. Здесь О. Лоевский в первый день фестиваля традиционно, по ритуалу, надевает хромовые сапоги, чтобы погода хорошая была…»

«Площадь героев» — спектакль строгой формы, выверенных мизансцен, точных жестов. На сцене — то одна, то другая из комнат квартиры Шустеров, с большими окнами, кучей дорожных ящиков с надписью «Oxford». Бытовые подробности не угнетают — утюг, которым госпожа Циттель гладит рубашки покойника, обилие его же ботинок, поминальный стол, стулья к которому надо собирать по всей сцене. Затертый образ обуви, оставшейся от сгоревших в нацистских печах людей, у режиссера обретает другое значение. Обувь — фетиш профессора. Ботинки профессора Йозефа Шустера бесконечно чистит и полирует служанка Герта. Во втором акте действие происходит в парке, где почему-то стоит шкаф, накрытый тканью или целлофаном, как при ремонте или переезде, впрочем, может это и монумент — не суть важно. Важно, что, приподняв край целлофана, Роберт Шустер, брат покойного, видит все ту же свастику.

Не стало Елены Иосифовны Брун. Ее знали многие и она знала многих, я же просто не могу представить последние два десятка лет жизни без нее и ее дела.
Наше знакомство началось с телефонного звонка.
— Мне вас порекомендовал Гительман, не могли бы Вы поработать в жюри фестиваля любительских театров Ленинградской области?..
— Если Лев Иосифович сказал, то конечно…

Любительское областное театральное движение меня захватило сразу и до сих пор не отпускает. Люди разного возраста, жизненного опыта, неодинаковых талантов и взглядов на жизнь как что-то целостное, как движение воспринимались именно благодаря Елене Иосифовне Брун, работавшей в областном Центре народного творчества и курировавшей театральную самодеятельность. Собирая своих подопечных раз в два года на «Театральную весну», она привлекла к областному фестивалю критиков самого высокого уровня — Гительмана, Горфункель, Маркову, Дмитревскую, сделав обсуждение спектаклей настоящей творческой мастерской. При этом яростно бросалась оправдывать своих «девочек», если критики их бранили. Ну, а вручение фестивальных наград всегда превращалось в ее бенефис: каждому находилось совсем даже не короткое слово, речь Елены Иосифовны становилась все более и более витиеватой, и мне казалось, что в какие-то моменты она просто отрывается от земли, обозревая сверху дело своих рук.

«Открыто. Но с большим удовольствием мы покатались бы на лодке» — написано на наших дверях. Вернее — списано с «Записок нетрезвого человека» А. М. Володина. А он списал с какой-то американской двери…

Сезон лодок, увы, на исходе, вы вплываем в сезон, и через четыре месяца, при благополучном стечении обстоятельств, скромно отметим 25-летие журнала. Немыслимая дата, особенно для нас с Е. Тропп, но это так.

«Волшебная страна». М. Белозор.
Независимый театр «18+» (Ростов-на-Дону).
Режиссер Всеволод Лисовский, художник Сергей Сапожников.

Под ногами хрустит битое стекло, вокруг заросли амброзии, арбузные корки и старые дома. Из подворотен внезапно возникают актеры, рассказывая байки об известных ростовчанах, которых уже нет. Всеволод Лисовский поставил в Ростове-на-Дону спектакль-прогулку «Волшебная страна».

Лаборатория «Буинская Талия» прошла в Татарстане.

Буинск — маленький город в Татарстане, 20 тысяч населения, от Казани 140 километров. 15 лет назад здесь возник театр — по инициативе в то время учителя Раиля Садриева, собравшего в местном ДК труппу артистов-любителей. А в 2007 году театр получил статус государственного. Правда, сам Буинский драмтеатр ведет отсчет с мая 1917 года, когда в городе под началом учителя Мифтахетдинова был впервые поставлен спектакль другого любительского коллектива.