В этом году претендентов на премию необычайно много. В одной только номинации «Режиссура» — 10 позиций. Лучшим молодым режиссером сегодня назван Илья Мощицкий, поставивший «Суд над Джоном Демьянюком. Холокост-кабаре» в театре «Мизантроп». Впервые в истории «Прорыва» объявлены сразу две «лучших мужских роли». Актерские премии также получили участники «Холокост-кабаре»: Филипп Могильницкий — за роль адвоката Йорама Шефтеля, Андрей Кондратьев — за роль прокурора Майкла Шейкеда. О спектакле читайте переписку Александрины Шаклеевой и Александры Тетериной в блоге ПТЖ.

«Мой дедушка был вишней». По книге А. Нанетти.
Санкт-Петербургский Большой театр кукол.
Режиссер Иван Пачин, художник Женя Исаева.

Дедушка Оттавиано верил, что умершие живы, пока мы их любим, внук Тонино принял новую веру в то, что умершие переселяются в тех, кого больше всего любили. Бабушка Теодолинда — в гусыню Альфонсину, а дедушка, конечно, в вишню Феличе...

В сентябре прошлого года Большой театр кукол провел режиссерскую лабораторию по книгам для детей и подростков, выпущенным издательством «Самокат». За это время эскиз Ивана Пачина в инсценировке Елизаветы Спиваковской обогатился вторым актом и стал полноценным спектаклем.

«Пахита».
Екатеринбургский театр оперы и балета.
Хореография Мариуса Петипа, постановка Сергея Вихарева и Вячеслава Самодурова, сценография Альоны Пикаловой.

Нынешний год в российском балете получил имя собственное — в честь Мариуса Петипа, родившегося 11 марта 200 лет назад. Среди балетных компаний, осваивающих наследство Мариуса Ивановича, оказалась труппа Урал Балета с блестящей командой постановщиков. Отнюдь не прикрываясь щитом с надписью «реконструкция», они предложили свою версию «Пахиты» — балета, который переехал из XIX века в XXI и сменил петербургскую прописку на уральскую.

Дорогие друзья! Коллеги и зрители! Мы, актеры театра им. Ленсовета, хотим, чтобы вы знали: еще в октябре 2017 года нами было отправлено Обращение к Губернатору Г. С. Полтавченко и Председателю Комитета по Культуре К. Э. Сухенко. Письмо прилагается ниже. И вот, одним росчерком начальственного пера из театра был уволен Юрий Бутусов, и таким образом перечеркнуты и наши судьбы. Бутусов не нуждается в нашей защите. Он защищен своим талантом и востребованностью. Мы защищаем себя. И призываем аннулировать приказ об увольнении и сесть за стол переговоров. Мы призываем выслушать позицию Юрия Бутусова и вникнуть в причины, вынудившие его покинуть пост Художественного руководителя.

«Доктор Живаго». Б. Пастернак.
Театр имени В. Ф. Комиссаржевской.
Постановка и инсценировка Леонида Алимова, художник Анвар Гумаров.

Замахнуться на «Доктора Живаго» — тут, знаете ли, нужна отвага. Ведь не пересказывать же фабулу — самое неудавшееся в книге Пастернака. И ведь недаром Юрий Арабов под посвист недоброжелателей сводил фабульные концы с концами в своем сценарии к фильму Александра Прошкина. Кстати, этот сериал кажется мне наиболее удачным воплощением романа. Если не считать музыку Жарра к американскому фильму, получившую в свое время Оскар и ставшую классикой.

«Художник извне и изнутри». По книге А. Ипполитова.
театр post.
Режиссеры Дмитрий Волкострелов и Дмитрий Ренанский.

...Волкострелов цитирует сам себя. Сценографическое решение повторяет «Я сижу в комнате» по тексту Э. Люсье: много подсвеченных пюпитров, на которых установлен текст.

...Волкострелов использует инструменты современного искусства, создавая мультижанровую композицию — первая часть спектакля воспроизводит ситуацию выставки. Инсталлированы объекты (текст Вазари на пюпитрах), зрители свободно ходят и читают — чистый музей.

Уважаемые друзья, коллеги, представители прессы!

Довожу до вашего сведения, что со вчерашнего дня я не являюсь художественным руководителем петербургского Театра им. Ленсовета. 6 марта 2018 года председатель комитета по культуре К. Э. Сухенко подписал мое заявление об уходе, отказавшись выполнить те мои требования, без удовлетворения которых мое руководство театром превращается в фикцию.

«Клятвенные девы». О. Михайлов.
Центр драматургии и режиссуры им. А. Казанцева и М. Рощина.
Режиссер Алексей Золотовицкий, художник София Егорова.

В обновленном ЦДР выпустила первую премьеру Лаборатория режиссуры. До представления собственных работ дошли только двое — Алексей Золотовицкий и Дмитрий Акриш. Акриш на следующий сезон ставит «Раковый корпус» Солженицына. Золотовицкий выбрал для дебюта современный материал.

Сегодня во внеконкурсной программе «Прорыва» спектакль Елцин-центра в постановке Семена Серзина. О нем — материал Галины Брандт.

Сегодня в офф-программе премии для молодых «Прорыв» «Колымские рассказы», поставленные петербургским режиссером Алексеем Забегиным в Ельцин-центре Екатеринбурга. Встречаем статьей Оксаны Ефременко.

«Жёны». По мотивам пьесы Е. Исаевой.
Театр «Мастерская».
Режиссер Мария Романова, художник Яна Глушанок.

Елена Вольгуст — Марине Дмитревской

Мы могли бы пародировать образцы великих переписок, обращаясь друг к другу «Дуся моя/голубушка»? Могли бы, но не станем.

Но мне кажется, разложить впечатление от этого спектакля на два голоса — стилистически точное решение. Эпистолы подходят этому сценическому произведению. В нем самом много писем.

«Кондратий Феодосийский и Шиш». По книге Эдуарда Кочергина «Завирухи Шишова переулка: Василеостровские притчи».
Большой драматический театр им. Г. А. Товстоногова.
Режиссер Евгений Ибрагимов, художник Дамир Муратов.

Проза главного художника БДТ Эдуарда Кочергина давно живет своей, самостоятельной и интересной, жизнью. В родном театре Кочергина Евгений Ибрагимов поставил спектакль по книге «Завирухи Шишова переулка. Василеостровские притчи», взяв за основу всего лишь один, последний в сборнике, рассказ «Графский шиш». В центре спектакля оказалась история Кондратия Феодосийского, бывшего сотрудника ЧК, служившего еще при Урицком, мечтающего о родной Феодосии, но осевшего в Петербурге, потерявшего жену, постаревшего, одичавшего. Его единственный собеседник — графский шиш, домовой, прибившийся к Кондратию волею судьбы.

Вчера мы не поздравили с юбилеем выдающегося художника Марину Азизян, потому что я хотела дождаться повторения ее мемуарных чтений в Театральном музее, в рамках изумительной выставки «Заговор „не таких“» с десятками эскизов-предложений новому мультипликационному фильму Андрея Хржановского — о Шостаковиче, Гоголе, Мейерхольде и опере «Нос». Конечно, и сотой доли придуманного не войдет в картину, и опять Азизян окажется умнее и богаче любого режиссерского сценария в своих фантазиях на листах, но сейчас-то ходишь и с восторгом поражаешься, сколько вариантов предложено...

«Деревня канатоходцев».
Театральная компания «Открытое Пространство».
Режиссер Яна Тумина, художник Кира Камалидинова, художник по костюмам Наталья Корнилова.

«Деревню канатоходцев» Яна Тумина читала на «Дне сказок» в Упсала-цирке в сентябре 2016 года. Она сидела на похожем на одинокую скалу диковинном красном плоту посреди тихого озера, вдалеке от тусующихся и вполуха слушающих зрителей, и рассказывала в микрофон совсем недлинную историю о горном ауле, в котором невеста становится женой, лишь когда пройдет к возлюбленному по канату над ущельем. Спустя чуть больше года родился спектакль, в котором народная сказка визуализировалась ровно так, как прозвучала в Упсала-цирке. Смерть и побеждающая ее любовь всегда чураются суеты мира.

«Мастер и Маргарита». М. Булгаков. Представление неоконченного романа в 4 действиях, 2 спектаклях, 155 персонажах, 28 исполнителях.
Театр «Мастерская».
Режиссер Григорий Козлов, художник Николай Слободяник.

Замученный, замусоленный текст Булгакова, написанный как послание лично Сталину, а ушедший в массовую культуру, в мюзиклы, конфеты и мыло, в этом спектакле звучит абсолютно свежо. Тут словно впервые чеканка многократно повторенного — «Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город» — пробирает тебя до мурашек...

«Кавказский меловой круг». Б. Брехт.
Берлинер ансамбль (показ в венском Бургтеатре).
Режиссер Михаэль Тальхаймер.

История «Кавказского мелового круга» дана как «вестерн»: рассказчик ведет ее с мрачной меланхолией, ожесточенным сарказмом. Слева в глубине — джаз-музыканты, ведущий (Инго Гюльсман) с микрофоном — ближе к просцениуму. Фигуры будут появляться из темноты, в луче прожектора. Знакомый по спектаклям Тальхаймера прием, однако в последнее время он включал в себя актерскую статику, почти полную неподвижность главного героя (чаще — героини). Здесь тоже фигуры, выхваченные прожектором, передвигаются, как правило, с трудом и через несколько шагов уже занимают позицию «живой картины», в которой пройдет та или иная сцена. Однако внутри этой композиции, задуманной вроде как неподвижной, мы неожиданно увидим жизнь тела в спазмах, конвульсиях, судорогах отвращения, неконтролируемых тиках... Лица будут искажаться в гримасах, их будет передергивать, ноги будут не слушаться...

Идеальный фестиваль — баланс художественной новизны и зрительских ожиданий. Псковский Пушкинский — не исключение. Естественно, что зрители хотят «человеческих» спектаклей. Но и скандал может быть частью стратегии, своего рода отрицательной составляющей успеха. Так, например, год назад, на прошлом фестивале (нем был обзор Анны Павленко), в конце спектакля Клима в зале на 600 мест осталось меньше 30 человек.

Второй год программу в качестве арт-директора собирает Андрей Пронин. Она — многоуровневая и многоадресная. В ней кроме спектаклей есть лекции, творческие встречи, лаборатория, есть свои традиции — вроде непременной литии в Святогорском монастыре. Образовательный вектор был задан уже давно — еще во времена руководства Владимира Рецептера, собиравшего форум филологов-пушкинистов. Не секрет, что в последние годы произошла переакцентуация фестиваля — литературы в нем стало меньше. А вот театра значительно больше. Юбилейный XXV фестиваль продолжался 11 дней и собрал множество явлений разного художественного достоинства, о некоторых из которых мы и собираемся рассказать.

Минский оперный форум

Нечасто ныне представляется возможность посмотреть спектакли (а потом и написать об этом) в театрах бывших союзных республик, особенно музыкальных театрах. А ведь не так давно прекрасно представляли себе, что там в Прибалтике (например, у Арне Микк в театре «Эстония»), что в Тбилиси у Д. Кахидзе, в Кишиневе у М. Биешу, в Ереване у Г. Григоряна...

В Минске в 1980-е прошел первый всесоюзный оперный фестиваль. Показали больше десятка спектаклей из театров от Москвы до Ташкента, шли конференции, обсуждения, споры, общение до утра. Именно тогда все как-то познакомились, подружились... И с теми воспоминаниями живем, по неумолимому ходу времени, теряя друзей, меняя страны, учитывая или пытаясь не учитывать колебания общественных и политических взаимоотношений.

«Превращение». Ф. Кафка.
Театр «На Литейном».
Театральное сочинение режиссера Геннадия Тростянецкого, художник Денис Денисов.

Всегда (хотя много ли прецедентов?) идешь смотреть Кафку, в частности «Превращение», с предчувствием, что он, Кафка, опять не дастся в руки, «уйдет» в свой мир, куда «нет хода никому». Почему режиссеров влечет именно этот рассказ, который, по-моему, театру не поддается, да, кажется, и кино тоже?

В спектакле Тростянецкого нам открывается жизнь семейства в Старой Праге (заставка к спектаклю — панорама ее улочек и площадей), очевидно, очень похожего на семью самого Кафки. В комнате Грегора (Павел Путрик) висит известный портрет Кафки. И это не шутка. Ибо родители Грегора, в особенности отец, тоже имеют карикатурно-портретное сходство с семейством автора — Генрих Замза во всяком случае. Вот такая семейка: selfmade man папаша с газетой (Евгений Тележкин), охающая мать (Тамара Шемпель) и милая сестра (Ольга Иванова). Они на авансцене поют зонг под аккомпанемент тапера (Юрий Турчин) и видны как на ладони. Режиссер показывает семейку в брехтовском ключе, сатирически и ядовито, и в бытовой части спектакля это вполне оправданно. Это даже стильно и по-своему красиво. Ядовитые цвета костюмов. Очень смешная отповедь отца уже «превратившемуся» Грегору: «Почему ты не стал ни волком, ни змеей, а какой-то каракатицей?», напоминающая отповеди отца Кафки ему самому.

«Ромео и Джульетта (киндерсюрприз)». По пьесе У. Шекспира.
Школа драматического искусства.
Режиссер Дмитрий Крымов, художники Анна Гребенникова и Евгения Ржезникова.

«Два веронца, не принявшие Верону», — написал В. Силюнас о спектакле «Ромео и Джульетта» на Малой Бронной уже почти полвека назад. Противоречие, удерживающее шекспировскую форму как сквозной объем, увлекает сцену все реже и реже: два сценических плана словно предпочитают самоопределяться порознь, не выставляя друг другу счетов. Умозрительным обстоятельствам междоусобной розни режиссура ищет действенных резонаторов. Так, большой стиль спектакля Оскараса Коршуноваса (2003) был обеспечен манипуляциями с кухонной утварью, тестом, мукой: кланы Монтекки и Капулетти конкурировали в производстве пиццы. Между тем обновление лексики юных героев — сфера неустанных студенческих поисков. Становясь спектаклями, эти опыты зачастую не покидают формат лабораторного, камерного высказывания. Новая постановка гитисовского курса Евгения Каменьковича и Дмитрия Крымова, сделанная в копродукции с ШДИ, — другой случай. Внушительных размеров сцена Манежа нужна Крымову, чтобы впустить какой-то темный, вселенский сквозняк. Ему не помеха ветхая галерея в глубине, продолжающая архитектонику зала. Купол веронского неба над актерами и зрителями — общий.