«Дважды порывался я к вам, но карантины опять отбрасывали меня на мой несносный островок…» Конечно, сейчас не осень, и не болдинская, и никто из нас не Пушкин, и вряд ли коронавирусу суждено родить «Маленькие трагедии». Но есть подозрение, что нам, людям театральным, привыкшим к движухе, общению, работе на людях… ну, вы понимаете, — карантин непривычен более, чем кабинетным ученым или фармацевтам. Новый формат каждый переносит по-своему. Мы продолжаем серию публикаций — опрос людей разных театральных профессий о том, как они переносят самоизоляцию, как на их жизни отразился режим карантина, чем они занимаются или не занимаются, и что думают о ситуации, в которой все мы оказались…

Оля Мухина, драматург

Я даже и не знаю. У меня все хорошо. Я астматик, сижу дома. В маске и перчатках выхожу в магазин. Слава Богу, есть работа. Теперь по zoom читаю лекции. Для меня все это полная конспирология. Много лет назад изучала разные предсказания о будущем, очень запомнила: «Москва будет стоять пустая, и храмы будут восстановлены, отремонтированы, но пустые». И не могла представить такого, не могла поверить, что такое может быть. А сейчас могу. И цифровизация, планы «трансгуманистов» теперь так близки и понятны, как оно запланировано, как будет. И пьесу пыталась дописать для «фоменок», отложила 9 февраля, так как думала, что дописалась до полного бреда, Зябликово на карантине, никто не может выйти… теперь смотрю на нее с интересом. Я вообще теперь не представляю, будет ли кино, будет ли театр? Не пора ли уезжать в глушь, сажать картошку?

Александр Баргман, режиссер и актер

Эти дни, проведенные одновременно вне Многого и… внутри еще Большего, дробят меня на несколько настроений, энергий, которые бродят внутри, сменяя одна другую, наслаиваясь, замещая, исчезая и вновь проявляясь…

ОДИН Я страдает от невозможности репетировать, сочинять недосочиненный спектакль с артистами, по которым скучаю, и… наша дорога была прервана… ДРУГОЙ умиротворенно и неспешно читает непро… или недочитанное, смотрит кинонамеченное, слушает давно забытое музыкальное или открывает новое, неспешно впуская в свою жизнь пролетевшие мимо строчки, кадры, ноты, мысли.

ТРЕТИЙ Я бесится от отвратительного ощущения ненужности и шлаковости как человеческой единицы в этой стране, осознавая абсолютную незащищенность перед жизнью и смертью (с точки зрения жителя Этой страны), это включает в себя очевидные и возрастающие тревоги за жизнь родных, близких, друзей.

ЧЕТВЕРТЫЙ рад видеть чаще самые дорогие глаза, слышать чаще любимые голоса.

ПЯТЫЙ скучает о прошлом, воскрешает в памяти взгляды и слова ушедших, оживляет уплывшее, растворенное, открывает стершиеся подробности.

ШЕСТОЙ заглядывает в себя, кается в грехах, ошибках, находит и не находит причинность многого, просит прощения. Этому сложнее и больнее многих.

А СЕДЬМОЙ Я все время, сквозь все это чувствует себя счастливым, благодарит учителей, режиссеров, актеров, соратников-подельников за прошлое — настоящее и будущее, соединенные ТЕАТРОМ!!!!!!!!!! Благодарю и не стыжусь пафосности!

Иван Волков, актер и музыкант

Последнее время я был в активном разъезде между двумя городами — Питером и Москвой. Готовился одновременно к нескольким проектам (написание музыки к спектаклям). Голова была занята проблемой: как себя дисциплинировать во времени, как структурировать, потому что часто одна работа шла «ноздря в ноздрю» или нахлестом, а следующая требовала подробной подготовки. И вдруг в один момент все как-то растворилось, разъехалось. Что-то отменилось, что-то перенеслось на неопределенные сроки. Это, конечно, был неприятный и непростой для осознания момент. Сейчас я понимаю, что период самоизоляции идет на пользу. В первую очередь для моей семьи. Только сейчас начинаю осознавать, что мы практически никогда так тесно не общались. Даже на отдыхе совместное времяпрепровождение разряжалось какими-то отвлечениями, походами в разных составах, переключением внимания на общение с друзьями и пр. Теперь все совсем иначе. Это, безусловно, испытание, и, к счастливому стечению обстоятельств, мы друг друга не раздражаем.

На май было запланировано начало выпуска спектакля в Петербурге. Пока формальной отмены не было, я продолжаю к нему готовиться. Есть сложное и интересное задание по музыке, над которым я уже начал работать. Множество всяких бытовых дел по дому, на которые раньше совсем не было времени. Сами себе с Люсей (женой) придумываем всякие творческие задания. Недавно сделали поздравление ко дню рождения мамы. Придумали снять видео в шутливой форме. Казалось бы, дел на полторы минуты, но в результате возились весь день: учили романс, я долго записывал фонограмму, снимая ее на слух со старой записи Варвары Паниной, где ооочень неровный темп; выставляли свет, раздвигали мебель, настраивали камеру, искали подходящую одежду, гримировались, снимали, потом я это монтировал, мы стилизовали все это по изображению, я сводил и стилизовал по звуку. Закончили под утро. А на следующий день у дочери виртуальная школа. Это всегда очень смешно, так как она еле успевает проснуться-умыться, что-то перехватить на завтрак, усаживается у компьютера с учебниками (иногда в пижамных штанах, но в торжественной кофте), мы, в неглиже, уворачиваясь от камеры, запускаем ей прямой эфир с классом и отползаем досыпать.

Конечно, как и у многих, вынос помойки теперь — увлекательное и любимое дело. Сашка (дочь) иногда нас организовывает что-то делать вместе: рисовать, играть в какие-то игры. Она больше всех счастлива, так как родители наконец-то в полном ее распоряжении. Посмотрели много интересного кино и сериалов, и в предвкушении следующих (список составлен). Много обсуждаем, разговариваем о театре, кино, об актерской профессии. Устраиваем телемосты с родственниками. Люся через фейсбук попала в компанию актеров, которые иногда собираются онлайн и устраивают читки пьес и сценариев по ролям. Так же, онлайн, мы с ней участвуем в обсуждении и читке новой пьесы Родиона Белецкого.

Чем я не занимаюсь? Я никуда не тороплюсь. Какое-то счастливое и забытое состояние. Из детства. Я как-то уже давно сделал для себя вывод, что, как и многие, совершенно не умею отдыхать. И короткие моменты безделья всегда сопровождались чувством вины. А теперь ничего не делать можно с чистой совестью, но даже в ситуации вынужденного карантина это не так уж и просто.

Я думаю о том, что такую ситуацию человечество всеми своими действиями просило и притягивало. И как будто предложенное не очень соответствует запросу. Вся эта эпидемия кажется очень мягким вариантом, и остается надеяться на то, что только им мы и отделаемся. Мне нравится, что все эти напыщенные и потерявшие связь с реальностью «власть имущие» отвлеклись на что-то существенное. Надеюсь на то, что и мы, воспользовавшись подаренным временем, посидим-подумаем, посчитаем пульс, выдохнем, успокоимся и приведем себя в порядок. Какими мы выйдем после всего этого? Совершенно точно мы станем лучше, чем были до кризиса. Тревожно только от того, что я не знаю, насколько быстро мы скатимся на прежние позиции, а то и куда похуже. Наверное, это будет зависеть от каждого в отдельности.

Если говорить о той сфере деятельности, к которой я причастен, то я давно уже грущу об отсутствии времени на подлинный творческий процесс. Это время как будто давно сжалось и исчезло. И в кино и в театре все до сих пор шло как-то подскоком, уворачиваясь от бумажек, сроков, отладки техники, борьбы с халтурой, безграмотностью и глупостью. Сейчас, когда эту махину остановили, несмотря на то что она еще рефлекторно подергивается, хочется верить, что прежнего темпа уже не будет. Ну, вдруг отлетит что-то лишнее и наносное? Вдруг отпадет смысл в госзаданиях, например? В цензуре? Или продюсеры потеряют смысл собственного доминирования в кино и снова доверятся режиссерам, и появится у них время подробно все обдумать и спланировать так, чтобы не переплачивать потом дважды, исправляя собственные косяки? А сценаристы поймут, что действие не в стиле, и не в форме, и не в тексте диалогов, а где-то под, или над, или между? Вдруг можно будет позволить себе на репетиции просто помолчать пару часов и хорошенько подумать, придумать, родить? Вдруг? Многие говорят, что после карантина мир уже совершенно точно не будет прежним. Я знаю, что соберусь, закатаю губу и продолжу работать в прежнем режиме или еще более интенсивно. Но уж очень хочется верить, что мы вернем себе то, что так незаметно потеряли — время.

Фото — Андрей Любимов.

Антонида Гореявчева, директор театра «Старый дом» (Новосибирск)

В театре мы перевели большинство работ в дистанционную форму, насколько это вообще возможно в нашем деле. Для меня самым важным в данный момент является поддержание коллектива в рабочей форме, именно поэтому у нас в репетиционном процессе сейчас два спектакля — музыкальный проект с режиссером Денисом Азаровым и старт работ над «Анной Карениной» нашего главного режиссера Андрея Прикотенко. Не скрою, что нам пришлось переформатировать запланированный с Денисом спектакль: мы давно мечтали поставить роман Алексея Сальникова «Петровы в гриппе и вокруг него» и думали сделать премьеру в конце нынешнего сезона, но поскольку очные репетиции сейчас невозможны, обратились к музыкальному проекту. Наши артисты разучивают музыкальный материал, а Денис встречается с ними онлайн и ведет подготовительную работу, которую мы продолжим, надеюсь, офлайн в мае—июне.

Что касается «Анны Карениной», мы хотели заниматься ею в следующем сезоне, и премьера действительно пройдет в конце 2020 года, но поскольку Андрей Прикотенко всегда очень подробно выстраивает застольный период, сейчас мы сделали акцент на онлайн-разборах романа, чтении лекций о нем. Поэтому мы видим друг друга, пусть и онлайн, довольно часто, и это поддерживает ощущение сплоченности. К тому же, когда творческий процесс в театре не останавливается, не прекращают работу и все службы — от завпоста до бухгалтера. Мне кажется, что очень важно сохранять мобильность в такой сложной ситуации, в какой мы оказались, и не терять связи со зрителями. Поэтому помимо традиционных видеотрансляций спектаклей мы стараемся включить наших зрителей в творческий процесс: рассказываем о репетициях и делимся нашими идеями в связи с новыми спектаклями. Платформой становятся социальные сети, где, нужно сказать, мы постоянно получаем отклик от постоянных зрителей, и думаю, что эта активность, эмоциональный контакт поддерживают людей.

Конечно, выход из режима самоизоляции будет сложным, потому что нужно будет объяснить людям, что в театре безопасно, и обеспечить эту безопасность. Но мы готовы к этому и разрабатываем систему информационной поддержки для зрителей, которые придут к нам сразу после карантина. Здесь важно понимать, что мы практически не отменили спектакли апрельского репертуара, а перенесли их на июнь, и ждем этих зрителей, так что залы не будут пустыми. С другой стороны — мы понимаем, что покупательная способность упадет, и хотим предложить нашим зрителям выход из этой ситуации программами лояльности.

Подстегнуть прежний интерес к театру также позволит и выпуск премьеры — спектакля «Петерс» по рассказу Татьяны Толстой в постановке Андрея Прикотенко. Мы интенсивно занимались им до периода самоизоляции и хотим представить его публике в июне. Театр «Старый дом» имеет очень устойчивые позиции в зрительской среде Новосибирска, благодаря выстроенной репертуарной политике, узнаваемости труппы и главного режиссера, а также четкому представлению целевой аудитории именно нашего театра, и поэтому мы, надеюсь, войдем в нормальный режим довольно быстро.

Мальвина Абакарова и Валерий Сычев, воздушные гимнасты, обладатели Золотого клоуна Международного фестиваля цирка в Монте-Карло

Как и все люди на планете, мы не были готовы к такой ситуации. Так же, как и всех, у нас были свои планы. Но все закончилось не по сценарию. Прервались гастроли в одном из наших любимых цирков — Цирке Чинизелли.

Но если вспомнить историю России и СССР, то сегодняшняя ситуация не кажется такой безвыходной и безнадежной. Наши люди проходили все это с достоинством. Все восстанавливалось — и жизнь, и работа, и досуг. Поэтому, находясь на самоизоляции, мы считаем, что жаловаться не стоит. Конечно, тяжело осознавать, что кто-то сейчас болеет, кто-то умирает. И в этой ситуации мы стараемся поддерживать друг друга. Перезваниваемся, делимся позитивом. Вообще артисты цирка очень терпеливые люди, привыкшие рисковать жизнью, восстанавливаться после травм. МЫ к этому привыкли. Да, это сложное время. Но все в жизни проходит, пройдет и эта пандемия.

Мы очень надеемся, что скоро вернемся в свой любимый цирк, к своей профессии. И, как и прежде, будем приносить радость и улыбки нашим зрителям.

Плюсы в самоизоляции тоже есть. Мы проводим больше времени с ребенком, погрузились в его школьные уроки, больше начали понимать, чем он интересуется, чем увлекается. Играем вместе в игры, смотрим фильмы и сериалы.

Сами же поддерживаем физическую форму и растяжку. Пытаемся создать новый номер, пишем сценарии, обсуждаем костюмы, реквизит и музыку. И, как нам кажется, из каждой ситуации можно извлечь для себя пользу. И после всего, что происходит, мы надеемся, произойдет переоценка ценностей. Люди станут добрее и внимательнее друг к другу. Просто нужно немного подождать. В любой ситуации нужно быть оптимистом и идти вперед с высоко поднятой головой.

Как говорил великий Чарли Чаплин, если все время смотреть под ноги, никогда не увидишь радугу.