Петербургская актриса, номинант, а в этом году и член жюри Национальной театральной премии «Золотая Маска» рассказывает о том, какой была эта работа изнутри.

Оксана Кушляева. Ольга, когда «Золотая Маска» пригласила вас поработать в жюри, почему согласились?

Ольга Белинская. Стало любопытно. Это ведь совсем новый опыт для меня. И потом, очень хотелось посмотреть все лучшие российские спектакли. Я и раньше приезжала на фестиваль, чтобы увидеть какую-то часть программы, а так появилась возможность увидеть все.

О. К. Как вы смотрите спектакль, как вы, актриса, его оцениваете? И с какими внутренними установками вы ехали работать в жюри ЗМ?

О. Б. Когда я смотрела спектакли на «Маске», то ни в коем случае не ставила себя на место актеров на сцене, а уж тем более режиссера. Если бы все время думала: «Как бы я это сыграла?» или «Я знаю, как это играть!», пользы было бы немного. А вот понять замысел создателей спектакля мне было очень важно. Хотелось выяснить, чем живет современный режиссер, какими темами и какими средствами собирается их нам донести.

И главный принцип: никаких личных интересов. Мне важно было быть совершенно свободной от сегодняшних моих пристрастий, магии имен, от того театра, который я знаю и понимаю, чтобы спокойно и непредвзято посмотреть на картину этого театрального сезона в целом. А благодаря экспертному совету, программа была отобрана разношерстная, мы увидели всю палитру.

О. К. Что про «Золотую Маску» вы поняли, только оказавшись внутри?

О. Б. Мне очень понравилось, что жюри состоит из людей разных театральных профессий, это дает тот самый объемный взгляд на спектакли. Что это правильно, я поняла, как только попала в нашу компанию сценографов, режиссеров, драматургов, актеров, театральных критиков. Конечно, важно, чтобы все эти люди слышали друг друга. Но у нас как раз и было такое жюри, в котором и слышали, и разговаривали, и могли договориться люди разных профессий. Можно было высказать точку зрения и найти ей поддержку или услышать более опытное мнение о тех нюансах спектакля, в которых разбираешься меньше.

А еще есть такой феномен: «Опять Додин!» И у меня тоже раньше был этот вопрос: «Доколе?» Однако я тоже проголосовала за «Вишневый сад» МДТ как за «лучшую большую форму». И могу сказать, что, увидев всех номинантов сезона, поняла, что этому спектаклю нет равных. И нет режиссеров, которые были бы равны Додину, нет такого масштаба режиссеров-философов, способных так точно выразить свою мысль на сцене. И поэтому для меня очевидна абсолютная победа «Вишневого сада». Если раньше это было мнение некого жюри, то сейчас это мое персональное мнение. В конце концов, никто же не спорит по поводу ежегодных «Золотых Масок» театра «Тень»?

О. К. Каким решением жюри вы особенно гордитесь?

О. Б. Я считаю, что наше огромное достижение — это премия актрисе Ксении Орловой, сыгравшей в спектакле Клима «Возмездие 12». Это значит, что мы смогли посмотреть на театральную ситуацию сверху, уйти от той самой магии имен. Все остальные актерские работы объяснимы. Работа Орловой выходит за рамки понимания. Там возникает энергия духа. Актриса совершенно отказывается от собственного эго, от всякого самопоказа. Это актриса с нездешней метафизической энергией, способная вызвать ощущение полной бестелесности. Смотришь на нее, и кажется, что по площадке ходит дух. То есть совершенно пропадает тело, исчезает пол. Я не скажу, что эти пять с половиной часов спектакля «Возмездие 12» мне дались легко. Но когда меня спрашивали, что интересного я видела на «Маске», я всегда говорила про этот спектакль. Он стал фактом биографии, я видела это чудо.

Еще одно чудо — Лаврентий Сорокин, который получил спецприз за «Крейцерову сонату». Вот еще одна важная «Маска» и еще одно открытие в мою копилку. Такого актера-неврастеника я никогда не видела, с таким невероятным сценическим обаянием, он будто светится на сцене. К нему испытываешь стопроцентное доверие, будто знаешь его уже много-много лет. При этом, на мой взгляд, очень справедливо, что «Маска» за лучшую мужскую роль досталась Игорю Миркурбанову.

Но! Моя личная боль — это Тимофей Кулябин, оставшийся без наград. Режиссер, который тоже имеет свою философию, режиссер-мыслитель. И еще очень жаль, что без внимания остался спектакль «Удаганки» Степаниды Борисовой, который мне показал масочное, отстраненное существование, этакого якутского Брехта.

О. К. Мне показалось, что курс этого жюри был «на актеров»?

О. Б. Да. Получилось, что мы увеличили количество актерских премий за счет спецпризов. И здесь я не могу не сказать про спектакль воронежского Камерного театра «День города», получивший спецприз за лучший актерский ансамбль. Как сказал Женя Редько, «в этом спектакле режиссер растворился в актерах». Я ездила в Воронеж и смотрела спектакль в стенах Камерного театра, так как в день показа на «Маске» меня не было в Москве. А я к документальному театру отношусь с особым трепетом. Меня очень задели и темы, которые поднимаются в спектакле, и филигранные актерские работы.