«их тут нет».
Площадка «Скороход»
Концептмейкер и исполнитель Артем Томилов.

Ощущение жизни потеряло свою линейность. Сменилась точка отсчета времени: на подоконнике Площадки «Скороход» горят цифры сломавшегося года — 20223. Открыв окно, Артем Томилов кричит уличному прохожему: «Эй, я тут! И я тут не один». Он действительно не один, вместе с ним под кружком света кольцевых ламп, словно выхваченные из мрака реальности, — новые эмигранты.

О режиссерской лаборатории «ArtОкраина» в театре «За Черной речкой»

В честь юбилея — ни много ни мало 40 лет! — театр «За Черной речкой» провел трехдневную лабораторию «ArtОкраина». «Треугольный стол» молодых авторов, побывавших на показах, мы предлагаем вашему вниманию.

Умер. Ушел. Сергей Дрейден. Великий. Любимый. Громадный. Невероятный. Если бы город мог плакать, он бы сейчас рыдал, сотрясался бы старыми стенами, тополями, разбитыми окнами, дряхлыми мансардами. Потому что умер его смех, его сердце, его душа.

«Турандот». По мотивам пьесы К. Гоцци.
Театр на Бронной.
Режиссер и автор текста Андрей Прикотенко, художник Ольга Шаишмелашвили.

Андрей Прикотенко почти полностью переписывает сказку Карло Гоцци, сохраняя лишь основные сюжетные перипетии и героев. Действие перенесено в условную страну будущего — это новый Китай, государство в государстве. На сцене мрачный подземный бункер — узкая полоска сценического пространства с мигающими лампочками. Кажется, что его обитателям физически не хватает места: они практически задевают головами потолок, а их тихие голоса и малейшие движения отдаются гулким эхом, создавая звуковую партитуру герметичной среды (композитор Николай Попов). Герои — порождение социальной изоляции, напрочь лишенные эмпатии и эмоционального интеллекта. Они никогда не выходят на поверхность бункера, ведь наверху — болезни, люди и прочие мерзости.

«Свадьба Фигаро». В. А. Моцарт.
Музыкальный театр Республики Карелия.
Режиссер Анна Осипенко, дирижер Владимир Добровольский, художники Юлия Бунакова и Евгений Хохлов.

«Свадьбу Фигаро» в нашем отечестве в последнее время ставят достаточно часто — она отвечает общественному запросу на эскапизм в театре, легкие комедии, и чтобы ничего не напоминало. Потому сразу возникает проблема с режиссерскими интерпретациями — заказчик (театр) часто не может понять, зачем они вообще нужны. Радикальные решения — вроде отличного «Фигаро», поставленного Михаилом Бычковым в Воронежском оперном, — редкость: худрук Камерного театра два года назад перенес действие оперы в финал Первой мировой войны, и вся лихорадка чувств, что трясет всех персонажей, запросто объясняется жаждой жизни, свойственной людям, только что вернувшимся из окопов.

«Летят журавли». По пьесе и киносценарию В. Розова.
Свердловский государственный театр драмы.
Режиссер Дмитрий Зимин, художник-постановщик Владимир Кравцев.

«Дорогие матери, отцы, братья и сестры!.. Пройдет время, люди отстроят города, деревни, зарубцуются наши раны, но никогда не угаснет лютая ненависть к войне. Мы глубоко чувствуем горе тех, кто сегодня не может встретить своих близких. И мы сделаем все, чтобы будущие невесты никогда не теряли женихов. Чтобы матери не дрожали за жизнь своих детей. Чтобы мужественные отцы не глотали украдкой слезы. Мы победили и остались жить не во имя разрушений, а во имя созидания новой жизни».

«Саша, привет!» Д. Данилов.
Нижегородский академический театр драмы им. М. Горького.
Режиссер Анатолий Праудин, художник-постановщик Борис Шлямин.

В подвале Нижегородского Дома актера давно хранится пулемет. Его подарил фестивалю театральных капустников «Веселая коза» молодой светлоглазый человек в очках Сергей Кириенко. Правда, класс? В той жизни Кириенко был преуспевающим бизнесменом, банковским деятелем. Банк «Гарантия» спонсировал «Козу», а он смеялся на ее представлениях. Даже вот пулемет, смеясь, подарил... Сюжета подарка уже никто не помнит, но сам факт нижегородцы чтят и рассказывают, что пулемет так и стоит в подвале Дома актера на улице Пискунова.

«Тахир и Зухра». З. Яникова.
Театр «Шалом» (Москва).
Режиссер Мурат Абулкатинов, художник Софья Шнырева.

Театр «Шалом», который вернулся домой, на Варшавское шоссе (совсем не театральное место, куда надо долго тащиться в переполненном метро), как-то симпатично и без уныния проживает наше лихое времечко. Ставит спектакль за спектаклем по новым для слуха, не заигранным и не уставшим от интерпретаций текстам, имена режиссеров и драматургов не вычеркивает. От своего «пятого пункта» не отказывается, но уж точно им не ограничивается. Последняя премьера тому свидетельство.

Вчера режиссера Евгению Беркович и драматурга Светлану Петрийчук заключили на два месяца под стражу по давнему зрительскому доносу и предъявили обвинение в поддержке терроризма за их давний спектакль «Финист Ясный Сокол». Предъявить такое обвинение этому спектаклю — все равно что доказывать: «Царь Эдип» — пуповая комедия, а «Черный квадрат» — буколическая пастораль. Это значит не видеть, не слышать и не анализировать, а только выполнять заказ по обеспечению доноса.

О Первом Театральном фестивале для подростков «В смысле?!»

Огромный по количеству событий фестиваль «В смысле?!» собрали Наталия Сергеевская и Юлия Клейман и сделали его специально для одной возрастной категории — подростков. Пускали, конечно, всех, но желание выделить театральные проекты для возраста между детством и взрослостью понятно. Сейчас уже невозможно промахнуть этот момент в жизни только как переходный, «прошли и забыли». Слишком много психологических, социальных особенностей формируется, слишком много стереотипов о подростках бытует в кругу взрослых. Фестиваль, собранный по вдохновению, вместил множество форм современного театра для подростков и придумал что-то свое, инициировал создание нескольких новых спектаклей.

«Преступление и наказание». По мотивам романа Ф. М. Достоевского.
БДТ им. Г. А. Товстоногова.
Режиссер Мотои Миура, художник Итару Сугияма.

«А!.. Я знаю... Завтра... Пойдем... Эт вы-с... Я видел».

В первую минуту сквозь шум не то трамвая, не то стройки герои «Преступления и наказания» Мотои Миуры проговаривают свои основные реплики. Почти все, что они говорят потом, неважно. Главное — это вечный повтор «А» всевозможными вариациями (визг чайки, вопль, возглас, вопрос). Режиссер (и в то же время автор инсценировки) перекроил текст романа, разложил его до кратчайших предложений и составил в одному ему ведомую структуру. И выявление строения сценического текста романа абсолютно не нужно. Повтор одного и того же звука / слова / жеста / траектории движения — здесь и смысл, и композиция.

«Небо позднего августа». По пьесам «Переспать с Леной и умереть» Т. Яблочкиной, «Как я простил прапорщика Кувшинова» И. Антонова и «Небо позднего августа» И. Яковлева.
Омский академический театр драмы.
Режиссер Петр Шерешевский, художник Елена Сорочайкина.

Спектакль Петра Шерешевского по трем современным драмам идет в трех актах с двумя антрактами, но композиция не выстроена последовательно, тексты «разрезаны» на эпизоды и смонтированы заново. Не будучи связанными фабульно, пьесы, тем не менее, ассоциативно рифмуются, оказываются созвучными. Персонажи разных историй сосуществуют на игровой площадке, делят между собой один большой обеденный стол, одну ванну и кухню, одну кровать. В спектакле создается многомерный образ сегодняшнего состояния мира и человека в нем. Режиссерское решение укрупняет смыслы — частное становится всеобщим.

Может быть, в поручении журнала написать несколько слов к юбилею дирижера был некий умысел — кому, как не вагнеристке, привычной к вечной склоке вокруг своего главного учителя, писать поздравление главному в России человеку, чьими усилиями, даром и верой из мелкой партитурной скани год за годом возникает это божественное зыбкое здание сотрясенных воздухóв, называемое вагнеровской музыкой, и — по совпадению — такому же странному удачнику исторической судьбы, образующему вокруг себя вихри и молнии.

«ЧВЗК, или Как Аня папу в РАЙцентр везла». По мотивам пьесы Т. Загдай «Человек в закрытой комнате».
Социально-Художественный театр.
Режиссеры Дмитрий Хохлов и Костя Соя, художник Валентина Спевак.

...но на пути появился Костик (Андрей Анкудинов).

Аня (или в москвичестве Жанна) — Алина Король приезжает в родной провинциальный город N к отцу (Павел Панков), который находится при смерти, но не успевает буквально на пару часов — батя откинулся. Из-за, хм, несовершенства работы региональной «скорой помощи» и наступления выходных смерть отца оформить не могут, поэтому вести его тело приходится в райцентр. Помогает Ане в этом сын соседки ее папы, знакомый с раннего детства Костик. Втроем с ним и с говорящим трупом Аня преодолевает отпуск патологоанатома, ментовку, коррумпированных врачей и, наконец, крематорий. А после всего случившегося они преодолевают и Анино желание умереть (еще чуть-чуть — и девушка бы вышла из окна...)! Но побеждают ли психологическую травмированность, приобретенную от отца-сухаря?

О Лаборатории актуальной драматургии и режиссуры «Вешалка»

В Красноярском ТЮЗе прошла очередная ежегодная лаборатория «Вешалка». Точнее, она впервые прошла не в театре, потому что он закрыт на капитальный ремонт. Но поскольку Красноярский ТЮЗ — это театр «с концепцией» (а таких немного в стране), то руководство его решило повторить давнишний опыт Екатеринбургского ТЮЗа и все же провести лабораторию — под названием «Театр у школьной доски». Итак, семь режиссеров сделали свои эскизы в семи разных школах города Красноярска, а руководители лаборатории Роман Феодори и Олег Лоевский, директор театра Наталья Кочорашвили, а вместе с ними артисты театра и критики три дня ездили по школам, смотрели и обсуждали.

Умер Геннадий Петрович Богачев. Народный артист. Генка. Или, как попросту некоторые называли его, — Петрович...

Еще один бриллиант перестал сиять в созвездии бывшей товстоноговской труппы...
Уходят... уходят наши...

Не могу найти слова, которые могли бы передать чувство острой тоски и беззащитности, охватившее меня при известии о его смерти. Это чувство и сейчас мучит.

«Зазеркалье». В. Пешков.
МАМТ им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко.
Хореограф Константин Семёнов, художник по костюмам и художник-постановщик Мария Трегубова, художник по свету Татьяна Мишина.

Пересобрать головоломку заново, да так, чтобы получилась не менее интересная и такая же очаровательная штучка — задача со звездочкой, да еще и с очень небольшим шансом на успех. Именно такую поставил себе и артистам МАМТ им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко Константин Семёнов, взявшись пересобрать блестящий лингвистический ребус Льюиса Кэрролла танцем. Артисты с задачей справились, а вот хореограф, увы, не совсем.

«Черное пальто». По рассказам Л. Петрушевской.
Пространство «Внутри».
Режиссер Рузанна Мовсесян.

В этом году Пространство «Внутри» проводит юбилейный год Людмилы Петрушевской в честь ее грядущего 85-летия, обещая в ближайшем времени дважды пригласить писательницу к себе (проездом из Рио-де-Жанейро в Берлин и обратно).

«Летучий голландец». Р. Вагнер.
Пермский театр оперы и балета.
Дирижер Филипп Чижевский, режиссер Константин Богомолов, сценограф Лариса Ломакина.

Главный герой — капитан корабля, давший когда-то опрометчивую богохульную клятву и с тех пор обреченный скитаться по морям, лишь раз в семь лет сходя на берег. Если девушка, что согласится стать его женой, будет ему верна — проклятие рассеется. И таковая находится — дочь норвежского моряка Сента, живущая в романтических грезах, заранее влюблена в проклятого капитана. Все, конечно, умрут, но души их спасутся. Ах нет, это совсем другая история. Ее рассказывали в 1843 году на премьере в Дрездене и затем почти двести лет подряд в разных театрах мира. В Перми нам предлагают другую версию событий.

«Смерть Тарелкина». А. В. Сухово-Кобылин.
Новосибирский театр «Красный факел».
Режиссер Дмитрий Егоров, драматурги Светлана Баженова и Данила Привалов, художник Фемистокл Атмадзас.

Режиссер Дмитрий Егоров завершил миссию по постановке трилогии Сухово-Кобылина на сцене «Красного факела». Сам по себе этот факт вызывает уважение, тем более что третья часть выполнена с применением технологий deep fake: с фальшивыми фотографиями мы сталкиваемся уже в фойе, где по стенам развешаны «документальные свидетельства» существования «вуйдалаков», с которыми борется в спектакле вся государственная машина c подачи Тарелкина, который исполняет замысел и умысел Варравина.