Может быть, в поручении журнала написать несколько слов к юбилею дирижера был некий умысел — кому, как не вагнеристке, привычной к вечной склоке вокруг своего главного учителя, писать поздравление главному в России человеку, чьими усилиями, даром и верой из мелкой партитурной скани год за годом возникает это божественное зыбкое здание сотрясенных воздухóв, называемое вагнеровской музыкой, и — по совпадению — такому же странному удачнику исторической судьбы, образующему вокруг себя вихри и молнии.

Валерий Гергиев.

По традиции в юбилейном адресе должны перечисляться вехи, достижения, награды и заслуги. Масштабы Маэстро не позволяют этого сделать — слишком огромно, не лезет в формат. Скажу только одно, но самое важное: когда мы учились в консерватории и мечтали, моя мечта была жить в городе с хорошим оперным театром, из которого уходишь счастливым, а не измученным стыдом за происходящее. И это нам подарил Маэстро Гергиев. Вот из какого-то неведомого пространства возникает нежное сосредоточенное и печальное струнное тремоло — звучат первые такты «Китежа», и вы неожиданно открываете, как вам близко, дорого и совершенно необходимо то, что происходит, как овладевает вашим существом этот «спектакль», как легко вы минуете его просчеты и несовершенства, плывя в музыкальном потоке, направляемом слухом и волей дирижера.

Движение — знамение жизни, ее дыхания, течения чувств и мыслей, сливающихся со звуковыми волнами. Гергиев обладает даром внятно «говорить» этим непрерывно льющимся движением, вовлекая в него всех — и артистов, и нас, присутствующих. Разнообразие звукообразов и впечатлений, ожидающее отдавшихся этому потоку, не поддается ни описанию, ни классификации. Одно и то же произведение с каждым новым исполнением меняется, открывая в «заученном вхруст» неизведанные пространства. Да и первые исполнения, особенно русских опер, часто становились откровением именно потому, что Гергиев вел нас в совершенно другой звуковой мир: такой запомнилась «Жизнь за царя» — нежная, прозрачно отточенная современница Пушкина, мгновенно заставившая забыть об истовой пропагандистской монументальности и о казусах «эпической драматургии», диагностированных Глинке советским музыкознанием. Этот звуковой мир у Гергиева свой для каждого любимого композитора и каждого произведения. По первым звукам, еще не составившим «музыкальную тему», вы слышите Россини и Стравинского, Вагнера и Римского-Корсакова… Диапазон образов-стилей и образов-качеств, материализующихся в том, какое именно звучание Гергиев извлекает в данный конкретный момент, — огромен, и дирижер продолжает его постоянно расширять: вдруг «Итальянка в Алжире», и вы слышите неповторимое россиниевское «brio», меняющее питерский ветерок с оттенком Арктики на душистый неаполитанский.

Валерий Гергиев.

Конечно Вагнер. С первого «Лоэнгрина» скоро минет полвека, а последние «Майстерзингеры» звучали в марте. За это время нам подарены «Парсифаль», «Кольцо» и «Тристан». Профи знают, сколько и какого труда содержится в словечке «подарены». Последние 20 лет я пылко участвую в качестве публики почти во всех вагнеровских спектаклях. Вижу и слышу смены поколений, ощущаю модуляции в музыкальном вкусе Маэстро и неизбежные трансформации самих произведений: то, что было важно в начале нового века, становится одной из «горестных замет», а сердце отзывается на совершенно другие места и положения. Именно Вагнер Гергиева заставляет еще раз поразиться тому, как слух строит огромные совершенные формы, пробуждающие восторг поверх других одновременно переживаемых чувств.

Многие и многие часы, проведенные за спиной дирижера, то, что услышано и пережито внутри этого особенного, фактически — его времени, позволяет сказать следующее: дорогой Валерий Абисалович! Вы — даритель ни с чем не сравнимого счастья. Вы многому учите музыкантов, но самое главное, то, чем вы делитесь со всеми, состоит в ненаигранной, непритворной, абсолютно непроизвольной, снизошедшей неизвестно по чьему изволению любви к музыке. Она чиста, героична, щедра и способна утешить. Она — живящий дух вашего искусства, основание его силы. Да хранят вас все хранители и длят ваши лета.