Сколько лет прошло, а все помню — то неяркое сияние фонарей, которое так манило в Измайловский сад в середине 90-х обещанием сокровенного разговора.

Тогда в Молодежном все для меня было в первый раз. И молодая драматургия Нины Садур («Лунные волки») и Алексея Шипенко («Смерть Ван Халена»), и первый опыт художественных иносказаний, и пленительное чувство отсутствия дистанции, прямого разговора — на расстоянии вытянутой руки, и первые актерские влюбленности (как хороши были Анатолий Петров в «Танго» и Валерий Кухарешин в «Лунных волках»), и первая классика не «на котурнах» («Гроза» и «Мещанин во дворянстве»), и неподдельное ощущение студийности, семейственности, как много позже узнала — вошедшее на Фонтанку вместе с Молодым театром Семена Спивака (об этом — в давнем интервью Елены Марковой).

Тогда все наши «большие» театры и кумиры резко состарились, казались слишком респектабельными, уже не отвечали ожиданиям молодых. МДТ уже тогда казался слишком умудренным опытом. Я ничего еще не знала про другие «эпохи» Молодежного — Владимира Малыщицкого и Ефима Падве. Но «мой Молодежный» чутко резонировал тогдашнему личному ощущению времени и театра. «Лунные» миры и графическая магия, актерский аскетизм «Лунных волков» Владимира Туманова ничем не походили на привычное психологическое раскрашивание. А «Танго» Семена Спивака говорило о невозможности — с юношеской запальчивостью — принять этот мир и о страсти к его преобразованию. Именно поэтому моему вхождению в профессию, моему внезапному интересу к раньше чужому, казавшемуся слишком официозным, искусству я обязана именно «Молодежке».

Мне кажется, тогда каждый молодой критик выносил из «Молодежки» первую влюбленность в театр, но, в конце концов, перерастал ее, набираясь нового опыта, созревая для новых, более сложных чувств, эстетик, противоречий мира… А в Молодежный театр пришел более солидный зритель, который категорически не желал от театра разбитых в дребезги сердец, а хотел чувства защищенности. И Молодежный театр давал его. Он стал респектабельным, построил новую роскошную сцену, а Семен Спивак, всегда щедрый на приглашения молодых режиссеров, больше не изменял однажды выбранному курсу на задушевность. Желание сохранить, сберечь свой уютный, подсвеченный ласковым светом фонарей Измайловского сада мир за «кремовыми шторами» , обернулось замкнутостью. Неслучайно пять лет назад, в предыдущий юбилей, петербургские критики и авторы ПТЖ честно обменялись репликами по поводу своих отношений с театром.

Мне может казаться, но вот именно сейчас в Молодежном — хотя бы на уровне драматургии («Дом Бернарды Альбы») — возникла потребность выйти на «открытый воздух».

И, может быть, поэтому в спектакле «Наш городок» Семена Спивака и Сергея Морозова тема ухода, призрачности и хрупкости идиллии, власти прошлого над душой человека и его невозвратности звучит так прозрачно и нефальшиво, как давно не звучала в этом театре.

С днем рождения, Молодежный, мы еще обязательно встретимся!