«Летние осы кусают нас даже в ноябре». И. Вырыпаев.
Омский государственный академический театр драмы.
Режиссер Войтек Урбаньски, художник-постановщик Алексей Вотяков.

Омская драма давно стала столичным театром, который, кажется, лишь по иронии судьбы оказался в таком мрачном городе, как Омск. Невероятная удача для города, кстати. И успешная жизнь этого коллектива заставляет думать, что каждая премьера у «академиков» выйдет очередным шедевром. Каждый раз идешь на новый спектакль с ожиданием какого-то откровения. Но почему-то в последнее время эти откровения все чаще не случаются. За истекшие пару лет они были, пожалуй, только в одном спектакле — «Время секонд хэнд» в постановке Дмитрия Егорова по одноименному роману Светланы Алексиевич.

М. Окунев (Дональд).
Фото — архив театра.

Бенефисный спектакль Михаила Окунева, недавно получившего заслуженное звание народного артиста, — это уже само по себе событие, которое не может быть провалом. Раз за разом в своих рецензиях на спектакли Омской драмы я пишу, что актеры — самое большое богатство этого театра. И если к молодым артистам в последние годы все больше и больше вопросов, то в адрес «золотого» состава, корифеев труппы все больше восторгов. Потому любой материал, где центральное место займет Михаил Окунев, — сразу станет хорошим крепким спектаклем. И даже если режиссер не сделает ничего, Окунев возьмет всю ответственность и внимание на себя.

Так случилось и в «Летних осах…». Материал невероятно ровно ложится на манеру Окунева: спокойный, но твердый, загадочный и самоуверенный Дональд будто бы написан драматургом специально для этого артиста. Тут можно вспомнить, что Михаил Окунев знаком с Вырыпаевым и даже сыграл одну из главных ролей в его дебютном фильме «Эйфория». Его герой — взрослый мужчина с устоявшимися жизненными принципами — оказывается в ситуации, в которой то он сводит с ума окружающих, то сводят с ума его самого. Это навевает ассоциации с «Отцом» в постановке Павла Зобнина, где на той же камерной сцене героя Окунева сводят с ума самые близкие люди. Параллели с «Отцом» есть и в сценографии — и там и там большая скандинавская гостиная и огромное окно во всю комнату, за которым подразумевается буйство стихии.

В окне, как в кривом зеркале, будут отражаться герои, и особенно забавные шутки сыграет это неровное отражение с силуэтом Сарры (Ольга Беликова), которая превратится в утрированно женскую фигуру с малюсенькой головой: во время ее монолога внимание смещается с актрисы на это отражение и обратно, и кажется, будто говорит не она, а фигура за стеклом, спрятанная там, где по задумке драматурга идет непрекращающийся дождь, а сама молодая женщина перед нами — не персонаж из плоти и крови, а очередной симулякр, изобретенный невидимым демиургом, который диктует правила в этой оторванной от любой объективной реальности гостиной.

В. Пузырников (Роберт), О. Беликова (Сарра).
Фото — архив театра.

В спектакле Войтека Урбаньски три героя и три способа существования. Владислав Пузырников с самого начала существует антрепризно, разыгрывая роль обманутого мужа, который берет в свои руки расследование обстоятельств лжи. Но впоследствии от этой маски он избавляется, погоня за истиной преображает его и делает более глубоким и осмысленным. Ольга Беликова не уходит ни в комикование, ни в отстранение, ни в очевидный психологизм, ее рисунок роли ровный, если не сказать бесцветный, и только в монологе о том, что женщина должна принадлежать мужчине, кажется, что режиссер поставил перед ней задачу перейти на территорию комического, возможно даже стендапного существования. Но совершить этот переход окончательно не удается, и создается ощущение, что образ Сарры и ее способ существования не до конца были придуманы режиссером и актрисой.

Тем сложнее на фоне этих персонажей выглядит герой Михаила Окунева, с которым на самом деле происходят большие перемены — от почти безмолвного наблюдателя до человека, диктующего свои правила, когда он вдруг ломает все паттерны приличного разговора, рассказывая притчу об оленях. И далее — до персонажа, который будет делать все, чтобы убедить других, что он не олень и правда на его стороне.

Сам век диктует героям Вырыпаева стать приверженцами всех модных либеральных установок: в частности, Дональд и атеист, и чайлдфри, и на выборы не ходит. В конфликте с его убеждениями находятся и Роберт, выбравший действующего президента, и католичка Сарра. Для Роберта в принципе весь мир — чудовище, вместе со всеми его обязательствами, включая даже самые современные — с той же модой на психотерапию.

В. Пузырников (Роберт).
Фото — архив театра.

Режиссер не предлагает нам нового взгляда на текст Вырыпаева, спектакль «Летние осы…» актерский и литературоцентричный. Но, несмотря на это, хореограф Анна Закусова дает нам одну ассоциацию, которая начнет и закольцует всю историю: простенький танец героев, в котором вдруг нарушатся линии и люди станут какими-то механическими, сломанными. Полилог героев «Летних ос…» в постановке Войтека Урбаньски максимально долго выглядит как разговор настоящих людей, которые вот-вот доберутся до истины, но в финале все же приходит к единому нелогичному «танцу» всех персонажей, которые прогоняют воображаемых ос, кусающих их из прошлого. Эта концепция связана как раз с темой психотерапии и часто упоминается в пьесе — многие проблемы взрослых людей идут из прошлого, из детства, и мало кто умеет по-настоящему их осмысливать и отпускать. Разве что, покурив в медицинских целях сигарет, которые не совсем те сигареты…

Войтек Урбаньски максимально нежно отнесся к пьесе, возможно, позабыв о безграничных возможностях режиссуры. И летают «Летние осы…» как-то в полкрыла, и кусают, как маленькие мошки. Еще один проходной спектакль. Летние обманутые надежды настигли меня даже в январе.