Т. Уильямс «Стеклянный зверинец».
Театр Которого Нет (Москва).
Режиссер Анна Пухова.
Костюмы Виктория Богданова, декорации Ирина Уколова

Тусклые металлические зеркала, вполне вписавшиеся в хай-тековский интерьер небольшого зала «Эрарты», окружают площадку как в комнате смеха, только звук падающих капель, фактура Дениса Старкова (Тома), его интонации вызывают в памяти Сталкера—Кайдановского, и сразу задают острую драматическую ноту. В свое время Теннеси Уильямс предлагал оформлять свою пьесу при помощи экрана, на котором проецировалась бы надпись, подчеркивающая главную мысль эпизода, — и, однако, он согласился с упразднением экрана в бродвейской постановке, потому что «чрезвычайная сила исполнения, свойственная актрисе Мисс Тэйлор, позволила до предела упростить материальное наполнение пьесы». Здесь тоже — до «предела упрощенный» «Стеклянный зверинец», сжатый до формата дайджеста, короткий и насыщенный, минует аллегории и метафоры, низводя их к буквальному, и даже иллюстративному знаку.

Сцена из спектакля.
Фото — из архива театра

Сценографическое решение, жесткая простота которого констатирует отсутствие быта, невозможность человеческой жизни, создает пространство, из которого нет выхода — куда бы ни повернулся, увидишь в зеркале лишь стеклянного зверя — свое отражение. Лишь в одном зеркале проступает магритовский человек в котелке — силуэт, тень исчезнувшего мужа Аманды. Должно быть, он был человеком, а человеку здесь не выжить. Здесь живут звери и зверьки, какими бы человеческими именами они себя не называли, и неизвестно, кто из них более зверь — Том ли, страдающий от болезненных воспоминаний и умноженных зеркалами отражений когда то любимых «животных» или Аманда, подстерегающая сына за каждым зеркалом, с рычанием бросающаяся на него. В гротескном, и вместе с тем органичном исполнении Юлии Шимолиной Аманда — хищница, тигрица, актриса не боится подчеркнуть это пластически — в одной из сцен она посреди разговора вдруг сосредоточенно и отрешенно начинает приводить себя в порядок, умываясь как кошка лапкой, взлохмачивая — приглаживая волосы. Она физически не выпускает сына из своих когтей, то повисая у него на плече, то вцепившись в ногу… Только ласковый зверек Лора — Галина Волошина — делает нелепую попытку «стать человеком» — перед приходом Джима наряжается в ужасающее красное платьице и распускает огромную гриву волос. Ее приветливо-дикий, восторженный и неподвижный взгляд и алые губы пугают не менее неукротимых повадок Аманды. Джим (Евгений Вакунов) же здесь — явно человек, «не догоняющий» зверей, не способный включиться в их мир, но все же чувствующий опасность. Он проявляет человеческую доброту и сочувствие, но вероятности оказаться «ответственным за тех, кого приручили» не допускает ни на секунду.

В комментариях к пьесе ее автор писал, что «нетрадиционные драматургические приемы имеют своей единственной целью приближение к истине». Думается, что режиссерские и актерские приемы маленького «Театра Которого Нет» этой единственной цели успешно достигли.