Спектакли Оксаны Погребняк в Белгородском театре драмы им. М. С. Щепкина и театре «Новая сцена-2»

Что вы знаете о Белгороде? Наверное, кто-то знает про молочные продукты и Черноземье, кто-то, может быть, знает о местной волейбольной команде, которая была на ходу десяток лет назад, а еще многие знают, что после конфликта с Украиной Белгород из процветающего узла коммуникации стал тупиковым городом на железнодорожной карте. Город выглядит ухоженным, чистым, но каким-то застывшим, притихшим в ожидании следующего шага — глобального развития всей инфраструктуры. Кажется, будто бы он ждет какого-то всплеска молодой энергии, которая превратит просто неплохой провинциальный городок в центр развивающегося юга страны.

Оксана Погребняк.
Фото — Антон Вергун.

А что в Белгороде с театром? Коллеги из ПТЖ недавно посмотрели спектакль местного драмтеатра — это были вполне обыкновенные «Волки и овцы» на фестивале «Русская комедия», а до этого о Белгороде не было слышно и такого. Худрук БАГДТ — В. И. Слободчук — возглавляет театр с 1973 года и ведет политику, мягко говоря, осторожную — не дай бог, спектакль театра станет событием и вокруг него образуется скандал. Даже те режиссеры, которые попадают сюда на постановки, становятся частью этого тихого царства.

А между тем, уже давно в городе существует театральный коллектив с амбициями, как у творческой площадки «Угол» в Казани, ростовского «18 +» и других прекрасных молодых театров русской провинции. Наверное, не мне писать историю «Новой сцены-2», но в нескольких предложениях сделать это необходимо.

Режиссер Оксана Погребняк закончила местный Институт культуры, осталась в нем работать и увлекла студентов постановками пьес Вырыпаева, Пулинович и других современных драматургов. Руководство вуза такого активного поиска новейшей правды не оценило и ставить «всю эту чернуху» строго-настрого запретило. Остановило ли это молодого режиссера? Конечно, нет. Театр стал существовать вне институтских помещений: спектакли игрались в барах, на футбольном поле, на улице и т. д. Сейчас он нашел приют в Центре народного творчества, не слишком под театр приспособленного, — там зритель может увидеть постановки по пьесам Клавдиева, Жанайдарова и многих других авторов, знакомых каждому, кто иногда заглядывает на сайт «Любимовки». Кроме того, у театра уже есть свой международный фестиваль, постоянные мастер-классы и множество иных околотеатральных ивентов.

Сцена из спектакля «Мать Горького».
Фото — архив театра.

В театре «Новая сцена-2» мне удалось увидеть два с половиной спектакля — «Мать Горького» по пьесе Лягушонковой, «Наташина мечта» Пулинович, о которой ПТЖ уже писал в рамках обзора фестиваля «Центр», и литературно-музыкальную композицию ко дню рождения Владимира Высоцкого. Все три постановки объединяются общим принципом взаимодействия со зрителем — режиссер всякий раз придумывает органичный способ сделать публику буквальным участником спектакля. Артисты здесь никогда не работают по закону «четвертой стены», при этом их существование остается, скорее, в ключе психологического театра. Только это переживание не героев пьесы, а артистов вместе со зрителями по поводу событий драматургии. При этом, если в «Наташиной мечте» мы будто бы находимся в голове у главной героини, наряду с развешанными по всей сцене предметами становимся неотъемлемой частью воспаленного сознания девушки, то в спектакле «Мать Горького» мы уже существуем в позиции воспринимающего, к которому частенько обращаются не опосредованно, а впрямую.

Сюжет пьесы Лягушонковой не поддается пересказу — жанр обозначен как семейная сага и поддерживается формой, являясь по сути пересказом жизни целой семьи глазами двух сестер, которые большую часть истории жизни главной героини Дианки узнали от своих родителей. Оксана Погребняк помещает нас в пространство собственных воспоминаний о детстве: комната в ДК со стеной, покрашенной белой и розовой полосами, и со страшной батареей наполнилась старыми фотографиями, игрушками и одеждой. Вместе с Анастасией Гармаш режиссер читает текст пьесы с телефона, периодически прерывая читку прямым диалогом со зрителями и этюдами, погружающими в атмосферу то советской дискотеки, то какой-то домашней тусовки с вином из пластиковых стаканчиков. Кого-то из зрителей вытаскивают на танцплощадку, про кого-то просто шутят со сцены. К концу «блиц-спектакля» (так обозначен жанр) мы уже окончательно захлебываемся в переплетениях отношений многочисленных персонажей: несколько поколений семьи, в центре которой — так или иначе Дианка, не замечающая никого, кроме своего сына-подонка. От спектакля остается важное впечатление, что Дианка — отчаянная и сумасшедшая мать, которую до такого состояния довела среда, а вернее — время, когда происходила эта история: 1970–2015. И именно через это время протаскивают зрителя актрисы. Мрачное время, которое, по всей видимости, продолжается.

Сцена из спектакля «Высоцкий».
Фото — архив театра.

В «Высоцком» зрители часто становятся героями стихотворений, которые разыгрывают актеры, при этом выход за пределы рампы возникает не сразу, а в соответствии с драматургией стихотворных текстов: это движение от поэзии абстрактно-возвышенной (где основная тема — взаимоотношения человека с судьбой или любовная лирика) к социально-бытовой («Разговор у телевизора» и другие комедийные стихотворения). К концу вечера каждый зритель так или иначе почувствовал себя героем произведений. Еще один пласт восприятия добавляет художница Лидия Саргсян, которая прямо во время спектакля сбоку от сцены рисует этюды о Высоцком. Восприятие художника через художника подается где-то — иронически (например, профиль поэта рядом с надписью «не курить»), где-то — болезненно (как на картине, где девушка сидит на рюмке, — обозначение выбора между зависимостями)…

Но магия БАГДТ им. М. С. Щепкина действует на всех. Поставить на большой сцене этого театра мечтает каждый режиссер. Эта мечта сбылась и для Оксаны Погребняк. Для своего дебюта на академической сцене режиссер выбрала не новейшую драму, а пьесу Злотникова «Пришел мужчина к женщине», с которой когда-то началась история московского театра «Школа современной пьесы». Оксана Погребняк — ученица основателя этого московского театра, заканчивающая в этом году ГИТИС. Это ее дипломный спектакль. И вполне естественно было бы ожидать какой-то полемики с первой постановкой, которую до сих пор ведет даже И. Л. Райхельгауз — автор того самого первого спектакля, — ожидать возникновения новых смыслов и трактовок. Но их не случилось. Надежда Пахоменко и Сергей Купчиев играют историю в бытовом ключе, а режиссер методично разбирается во взаимоотношениях двух людей, которым отчаянно хочется любви, но они уже не знают, каким способом взрастить в душе это чувство. При этом Дина Федоровна выглядит несколько экзальтированной и отталкивающе-нервной, а Виктор Петрович как будто не замечает этой нервности до того момента, пока его не связывают буквально по рукам и ногам. Тем не менее, Оксана Погребняк делает попытку вывести эту историю на уровень обобщения, заменяя, например, сцену секса проекцией живописных картин с любовными сюжетами в диапазоне от Ренуара до Шагала. Но в той паре, что мы видим на сцене, никак не проявляются черты влюбленных, летящих над городом.

Сцена из спектакля «Пришел мужчина к женщине».
Фото — Антон Вергун.

Время действия можно обозначить как 2010-е — у героини уже есть смартфон и bluetooth-колонка (из которой звучит Элвис Пресли), но с подругой и таксистом связь все равно поддерживается не через приложения, а по старинке — звонком. Не добавляет новых смыслов к тексту 1978 года и художественное оформление. В квартире Дины Федоровны все неустроенно — вещи в коробках, стены покрыты защитной пленкой, от чего пространство напоминает обветшалую теплицу. Замкнутость этого мирка только подчеркивается: актеры не покидают площадку даже во время разговора по домофону, а когда Виктор Петрович открывает окно, то обнаруживает за ним дождь, изображенный все той же прозрачной пленкой, натянутой на черную ширму. В этой теплице не могут родиться чувства, а потому финал истории — возвращение мужчины к женщине после неудачной попытки уехать, — можно трактовать так, что он остался с ней просто потому, что ему некуда идти. Ждать чего-то нового здесь бессмысленно, безысходность — основной признак этого бытия. Артисты, правда, играют скорее искреннюю радость от того, что судьба не позволила им расстаться, — Дина Федоровна с нетерпением отвечает на просьбу войти: «Ну, конечно же, можно!» — и герои сливаются друг с другом в обманчивом хеппи-энде.

Сцена из спектакля «Пришел мужчина к женщине».
Фото — Антон Вергун.

В «Пришел мужчина к женщине» Оксана Погребняк сознательно ограничила себя в том, что ей удается лучше всего, — в выстраивании нового способа общения с аудиторией. С одной стороны, это влияние академических стен и артистов, которым, скорее всего, привычней играть по закону «четвертой стены», с другой — замкнутость спектакля на самом себе воспринимается как часть концепции: персонажи этой пьесы уже не могут себе позволить сделать шаг к чему-то новому, все, что им остается, это бесконечное ожидание того, что «новое» само проникнет в их жизнь. Кажется, нужно отключить свой режим ожидания. И это справедливо не только для спектакля, но и в целом для театра, в котором он был поставлен.