Ситуация кафкианского абсурда, сложившаяся ныне вокруг Российского института истории искусств, блестяще отражает общие «успехи» политики в области науки, культуры и образования нашего гуманнейшего из государств. Не погружаясь глубоко в историю взаимоотношений интеллигенции и власти и особенности чиновничьего менталитета, — а именно в этих тонких материях представители научного и арт-сообществ видят истоки проблем как РИИИ, так и культуры в целом, — обратимся сразу к пресловутому Указу № 597. На него, как на Библию, ссылаются, уперев взгляды в носки дорогих ботинок, чиновники всех рангов. Президент инициировал этот Указ от 7 мая 2012 № 597 «в целях дальнейшего совершенствования государственной социальной политики». Тут бы сразу насторожиться: уж куда нам «дальнейше» совершенствоваться? Но верный пес, конечно, не спрашивает у хозяина, какого черта тот бросил палку в терновый куст. Он просто бежит за этой палкой куда пошлют. Вот и Министерство культуры, имея главной целью не защиту интересов своих подчиненных, а выполнение указов и приказов, кинулось к победе наикратчайшим путем и пообещало в рекордные сроки повысить зарплату работникам культуры до уровня средней заработной платы по региону. А теперь задачка для первоклассника: как в культуре, финансируемой и без того по остаточному принципу, увеличить зарплаты, если дополнительных денег на это из бюджета не выделено? Только уволить «лишних» работников и за счет этих сокращений дать прибавку «не лишним». Эта унизительная схема самопожирания стала последней каплей в чаше терпения такого, в общем, не склонного к бунтам народа, как наши искусствоведы.
Напряжение в Зубовском особняке копилось долго. Уже после празднования 100-летия Института, которое состоялось в ноябре 2012 года, к нам начали приходить бумаги «сверху», одна другой краше. Трудно сказать, было ли это изначально спланировано как акция по уничтожению Института с попыткой отчуждения драгоценного особняка на Исаакиевской, или действия министерства объясняются элементарной некомпетентностью его чиновников, которые сами не знают, как быть с подведомственными им профильными научными центрами. Первой версии придерживаются, кстати, многие научные сотрудники, и если поближе ознакомиться с историей борьбы за особняк последних лет, то их точка зрения начинает казаться вполне правдоподобной. Каковы бы ни были реальные мотивы действий министерства, бумаги, которыми оно нас засыпало, не выдерживают критики и могут вызвать лишь недоумение, оторопь и гнев. Помимо необходимости десять раз переписывать одни и те же планы в разные матрицы, администрации РИИИ приказали самостоятельно придумать себе проекты, покрывающие дефицит институтского бюджета. Неэффективность этих мер понятна: где фундаментальная наука об искусстве, а где прибыль. Неуклюжая попытка министерства сочинить стратегию госзаказа для научных институтов обернулась еще одной нелепой бумагой, где ученым с мировым именем предлагалось проводить социологические исследования в сфере туризма, и еще многое в том же духе. Словом, все говорило о непонимании министерством руководимой им отрасли, ее потенциала и перспектив, характера научного коллектива (коллективов, если говорить об опыте других институтов), которому оно пытается диктовать условия. И дело не в том, что в Институте сидят ретрограды, которые противятся любым переменам. РИИИ — заведение консервативное, но ученые не устают повторять, что необходимость реформирования они понимают и поддерживают, даже всячески стараются вписать свои проекты и концепции реформ в министерские лекала. Но бумаги улетают в никуда, на их месте появляются новые, а диалога так и не возникает. Если приезжает кто-то из представителей Минкульта, то это либо бывший телевизионщик, а ныне замминистра Иван Демидов, либо некая дама, оставившая о себе память тем, что вскоре после ее посещения в министерстве таинственным образом возникло заявление директора РИИИ Татьяны Клявиной об уходе по собственному желанию, которого она, понятно, никогда не писала. Министр Мединский тоже приезжал однажды, без предупреждения, в компании В. А. Гергиева. Сильные мира сего изучили чердак, подвал и парковку особняка и уехали, оставшись равнодушными ко всей прочей «начинке» Зубовского.
За приказом о сокращении трети ставок быстро пришел новый приказ — о повышении зарплаты на дополнительные 28 %, означающий сокращение еще трети сотрудников. Все это, кстати, в рамках того же 597-го Указа, где сказано, что к 2018 году повышение средней заработной платы бюджетных работников должно достигнуть 200% от средней заработной платы по региону. Вы уже поняли, наверное, что при таких сокращениях двухсотпроцентную зарплату в 2018 году просто некому будет выплачивать — почти всех придется уволить. Это немножко противоречит следующему пункту Указа, где говорится, что к 2020 году должно увеличиться число «высококвалифицированных работников, с тем, чтобы оно составляло не менее трети от числа квалифицированных работников». Интересно, откуда бы им взяться, высококвалифицированным, если их в последнее время только сокращают?
Наблюдая все эти перипетии с позиции аспиранта, изнутри и со стороны одновременно, я довольно быстро впала в тупую апатию и спряталась в собственную диссертацию, так что не могу детально описать все события, которые произошли с февраля по апрель текущего года. Да это и не важно. Важно, что напряженное ожидание и тревоги нескольких месяцев разрешились взрывом возмущения, открытыми письмами и собранием 13 мая. Надо сказать, что формальный повод проведения собрания был странный — до нас дошли слухи (а иной способ обмена информацией министерство пресекет), что несмотря на все сокращения Институт хотят «оптимизировать», сделав филиалом московского Института культурологии. Это фактически означает уничтожение его как самостоятельного научного центра. Вместе с тем формального решения по этому вопросу нет — вот главный аргумент представителя Минкульта, которому поручили ответствовать перед научным сообществом. Собрание вызвало резонанс в СМИ и обществе. По градусу напряжения оно напоминало открытое собрание в московском Институте искусствознания, организованное по тем же причинам, что и собрание Зубовского института. Как и тогда, учеными было сказано много верных и эмоциональных речей. министерству предложили вступить, наконец, в конструктивный диалог, признаться в неэффективности исполнения пресловутого Указа и обсудить возможность создания попечительского совета и поиска внешнего финансирования для РИИИ. Отношение министерства к собранию ясно выражал молодой человек по имени Святослав Голубенко — бывший флейтист, а ныне зам. директора отдела науки в сфере культуры и искусства. Интеллигентный и, как видно, не слишком информированный, он идеально выполнил свою задачу — транслировал мысль о том, что решения по реструктуризации не принято, а больше он ни о чем и не знает. Итог собрания — резолюция, принятая коллективом и профсоюзом РИИИ, которую мы приводим ниже. Прогнозировать что-либо невозможно — тому же ГИИИ даже после громкого собрания пришлось сократить 150 научных ставок. Во всей этой ситуации обнадеживает лишь то единство, с которым культурная общественность поддержала опасения и требования института. Только консолидация может дать реальный результат — на этом не раз акцентировали свое внимание спикеры. На собрание пришли представители Театральной академии, Пушкинского дома, Союза писателей, культурной общественности Москвы и Петербурга. Выступали ученые, политики, практики искусства. Так, пламенную речь от имени театрального сообщества произнесла Светлана Крючкова. Александр Сокуров и Андрей Могучий в своих видеообращениях предостерегли чиновников от необратимого шага. Причины, по которым объединение РИИИ с Институтом культурологии не будет эффективно, объяснил Николай Песочинский.
Все речи выступавших на открытом собрании вскоре будут расшифрованы и выложены на сайте РИИИ. Пока же остается подписать петицию на имя того самого Президента, который инициировал Указ № 597 — таков уж парадокс нашего существования в этой системе — и ждать ответа его и Минкульта.
К слову, сотрудники Зубовского института отказались от повышения зарплаты ценой увольнения их коллег.
Резолюция Открытого собрания коллектива и профсоюза Федерального государственного бюджетного научно-исследовательского учреждения «Российский институт истории искусств»
Коллектив Российского института истории искусств выражает крайнюю обеспокоенность целями, средствами и методами, демонстрируемыми Министерством культуры в процессе выполнения майских указов Президента РФ.
Требования «беспощадной оптимизации» и повышения заработной платы сотрудникам любой ценой на деле означают уничтожение не только много и плодотворно работающего коллектива, но и Института как такового.
Предлагаем руководству Министерства культуры вернуться к первоначально намеченной тактике модернизации деятельности научно-исследовательских институтов:
1. Провести в Петербурге заседание созданной приказом Министерства комиссии по разработке концепции работы Института под руководством заместителя министра Г. П. Ивлиева.
2. Отказаться от идеи поглощения РИИИ Российским институтом культурологии, имеющим абсолютно другой профиль научной работы. Рассматриваем идею такого объединения как осуществление рейдерского захвата нашего уникального Института, памятника петербургской архитектуры, «эффективными менеджерами», не желающими и не умеющими выстраивать самостоятельно полноценный научный центр.
3. Профсоюзному комитету обратиться в правоохранительные органы с целью выяснения наличия законных оснований у дирекции для принуждения научных сотрудников к выполнению дополнительных научных работ в свободное от основной работы время.
4. Требуем прекратить атаку на Институт, давление на его директора. Требуем дать возможность ученым заниматься их профессиональным делом — наукой. Считаем недопустимым принятие каких-либо решений, определяющих будущее Института без участия его коллектива и профсоюза. Потому считаем необходимым вернуть прежний принцип выборности директора Института.
5. Отправить телеграмму Президенту РФ с выражением беспокойства в связи с ситуацией сложившейся вокруг Российского института истории искусств. Копию телеграммы направить министру культуры РФ В. Р. Мединскому.
Резолюция принята единогласно на Открытом собрании коллектива 13 мая 2013 г.
Председатель Открытого собрания А. Ф. Некрылова, зам. директора по научной работе, кандидат искусствоведения
Председатель профсоюзной организации Д. Д. Кумукова, старший научный сотрудник, кандидат искусствоведения
Чего-то я не догоняю, что ли опять?
Опубликован прекрасно написанный текст. Проблема острейшая. И что мы видим со стороны гуманитарной общественности (именно она, смею думать, постоянный посетитель/читатель нашего сайта)?
Ни слова, ни вздоха? Это как? Ладно общественность. М.б. стесняется высказываться, чай про ученых речь.
Господа ученые, а вы-то сами где? Сайт «Петербургского театрального журнала» площадка достаточно известная. По две тысячи чел. в день на ней умещается!
Кто мешает высказаться?
Письма в высшие сферы часто оказываются под тем самым сукном, что в фильме «Звезда пленительного счастья».
Более того, письма ваши коллективные, здесь же любой чел. в стране услышит ваш индивидуальный голос!
Будучи жителем Москвы, имел сомнительное удовольствие наблюдать аналогичные рейдерские поползновения (в частности, против института искусствознания). Обращаю внимание: опять в центре схемы институт культурологии. Именно оттуда была впервые откровенно озвучена плодотворная дебютная идея: слить старые институты из центра куда подальше, в «гуманитарное Сколково». «Я вижу там, по меньшей мере, свой институт, Институт искусствознания, Институт культурного и природного наследия и все наши филиалы, как реально существующие, так и те, которые будут выстроены», — заявил директор Российского института культурологии Кирилл Разлогов (1). Заметьте, не чиновник, а свой же коллега, ученый человек: даже сослался на разрабатываемую в его институте теорию «шизореальности», которая, оказывается «очень точно отражает специфику ситуации в нашей сегодняшней культуре» (2). Я очень сомневаюсь, что НИИ по «шизореальности» имеет какое-то отношение к науке. А насчет самого главного культуролога, с которым сталкивался несколько раз по его узкой специализации, и сомнений особых нет. Вот характерный пример — см.в конце фельетона замечательную цитату из этого ученого, помогающую правильно понять мотивы http://scepsis.net/library/id_3278.html
(1) Разлогов предложил создать «гуманитарное «Сколково»
http://ria.ru/culture/20121206/913730596.html
(2) «Введение в шизореальность» точно отражает специфику нашей культуры» // Известия, 11.12.2012 http://izvestia.ru/news/541254
Исаакиевская, ау! У вас на собрании нынче был и Разлогов! Он говорил? Что? Поделитесь с теми, кто по болезни на сей раз не был (со мной!). «Эхо» передало — типа все в порядке. Но ходят слухи а)о перемене директора Клявиной на дирктора Мельникову, б) об образованпри некой Академии искусств. Что было на собрании-то????
Сегодня, 16 мая 2013 г., мы встречались в РИИИ с зам. министра культуры Г. П. Ивлиевым, который приехал на юридический форум (он юрист по специальности) и заодно зашел в институт, чтобы обсудить с коллективом концепцию развития РИИИ до 2020 г. Также сулчайно при нем оказался К. Э. Разлогов — директор государственного института культорологии. Начало собрания было малообнадеживающим: Ивлиев пытался «выдернуть» из полного зала заведующих секторов, чтобы обсудить с ними по отдельности имеющийся проект концепции, но они не пошли на эту провакацию и потребовали выхода начальника к коллективу, частью которого себя ощущают. Через секунду после этого в зал вошел «гость» в сопровождении уже знакомого «флейтиста» (С. Голубенко) и Разлогова. Они уселись в президиуме и Ивлиев начал говорить: он сообщил, что приехал обсудить концепцию развития института с коллективом. Зам. директора по общим вопросам В. А. Голомбевский, оставшийся на хозяйстве (т. к. зам. директора по науке А. Ф. Некрылова отбыла 13 мая в срочную командировку в Омск), попросил перенести это обсуждение из-за внезапной болезни директора Т. А. Клявиной по этическим соображениям, но Ивлиев все же требовал свое. В итоге решили просто поговорить о проблемах, трясущих РИИИ последние полгода. При всей неприязни сторон все вели себя корректно, но понимания так и не возникло: чиновник говорил на своем канцелярско-демагогическом языке, ученые — возопили о том, чтобы им дали гарантии спокойной работы. Зам. министра, конечно, дошлый в аппаратных играх деятель, очень хорошо подкованный юридически, на все замечания коллег отвечал настолько неконкретно, что вызывал отрицательные отклики с мест. А когда он назвал наш институт — Институтом культуры (оговорочка по Фрейду!), все буквально взорвались. Поговорив «с народом» более полутора часов, Ивлиев поспешил на юридический форум. Итог собрания: 1) мы, наконец-то встретились с непосредственными инициаторами «оптимизации» и высказали им в лицо всё, что думаем про эту саму. «оптимизацию»; 2) договорились до выздоровления Клявиной не обсуждать без нее планов РИИИ на будущее; 3) получили устные гарантии «барина», что РИИИ не будет закрыт. Когда все разошлись и вернулись домой, к своим научно-бытовым делам, мы получили сообщение из дирекции института, что чиновники Минкульта хотели бы завтра с нами вновь встретиться в 11.00. Так что нас продолжает трясти. И что задумали выделывать завтра, никто не знает. Видимо, товарищи посоветовались.
Разлогов приехал, действительно, но молчал.
Собрание было любопытное. Попробую в нескольких словах рассказать. Подчеркиваю, что это мое личное вИдение, а не позиция Института.
Во-первых, о том, что коллектив Риии желает видеть господин Г.П. Ивлиев (http://ria.ru/spravka/20111026/471532283.html ) , мы узнали накануне его визита, вчера вечером (он тут на эконономическом форуме и заодно, видимо, с нами решил разобраться). Замминистра просил не звать на эту встречу прессу, но пресса все равно приехала. Собрание задержали на полчаса, потом нам объявили, что г-н Ивлиев желает поговорить со всеми зав.секторами по очереди, в отдельном кабинете. Народ возмутился, сказал, что не потерпит над собой допроса, и предложил г-ну Ивлиеву все-таки предстать перед ожидающим его коллективом. По этому поводу позволю себе перепостить статус киноведа Андрея Андреева, потому как его взгляд на вещи полностью отвечает моему.
Andrey Andreev
Теперь
поговорим
о дряни. (В. Маяковский, «О дряни»)
Поразительные у нас, однако, министры. Кулуарно они орут о том, что не хотят общаться с сотрудниками института и требуют разговора (читайте — допроса) с главами секторов. Когда же им в этом отказывают, они, выйдя к сотрудникам, начинают улыбаться и спокойно, дипломатично вести беседу ни о чём.
Вот, наконец, завязка. Герой явился. Дальше коллектив Института огорошили предложением обсудить Концепцию развития Института. Чтобы вы понимали: это главный документ на ближайшие семь лет, от которого и зависит судьба Зубовского. И споры-то, в общем, идут о том, что наша прежняя концепция новому руководству не подходит, а новую мы сочинить якобы не можем. И вот, этот важнейший документ предлагается обсудить на общем собрании, в отсутствии директора (Татьяна Алексеевна во вторник слегла и не смогла поехать в Москву, о чем Ивлиев тоже не забыл пару-тройку раз упомянуть в камеру) и зам.директора (Анна Федоровна Некрылова в отъезде) . Коллектив выступил против этой идеи, заявив, что ни о чем таком нас не предупреждали. В итоге выясняли наболевшие вопросы.
Позицию сотрудников Риии в целом можно сформулировать так: мы рады, что наконец появилась возможность обратиться к ответственному лицу в Минкульте. Мы готовы к диалогу и сейчас видим следующие проблемы и имеем к вам следующие вопросы:
— проблема №1 — коммуникация. Начиная, элементарно, с неотвеченных писем и игнорируемых звонков, заканчивая тотальной невозможностью договориться о чем-либо. Станислав Савицкий предложил по опыту Смольного Института и Европейского Университета создать экспертный совет, который служил бы «буфером» между Риии и Минкультом. Туда должны входить представители русской и европейской науки, чиновники — специалисты, уважаемые как со стороны Риии, так и со стороны министерства. Они должны осуществлять экспертизу и решать споры, возникающие между нашими организациями. Допустим, дать экспертную оценку Концепции развития, написанной коллективом института. Ивлиев и Голубенко (которому с легкой руки журналистов уже дали кличку «флейтист») согласились, что это здравая идея. Кирилла Разлогова не спрашивали и он молчал.
проблема №2 — сокращения сотрудников. У Ивлиева напрямую спросили, понимает ли он, что сокращения, которые проводятся в подведомственных Минкульту учреждениях, противоречат ТК РФ и чреваты батареей исков со стороны уволенных к Минкульту. Он вообще юрист, так что все понимали, что он понимает. В ответ на это заявление замминистра произнес пространную речь «ни о чем», которую я не смогла законспектировать. Как верно подметила Оля Е., у него каждая следующая фраза противоречит предыдущей. Поспеть за зам.министра оказалось сложно. В общем, с юридической точки зрения, увольнения производили не чиновники министерства, а директора Институтов. «В документах нет такой ориентировки…. Мы не предпринимаем незаконных действий». В этом вопросе еще следует разобраться подробнее. Надеюсь, этот пост дополнят компетентные люди.
Итог по проблеме: вопросы сокращений будут обсуждаться в более узком составе представителей институтов.
проблема №3 доп.финансирование.
Честно сказать, я не думала, что наше министерство настолько несчастно. Г-н Ивлиев очень, очень жаловался. В частности, он говорил, что многие вкусные проекты у Минкульта отнимают крупные вузы. Одной из задач министерство считает вернуть себе эти проекты и деньги, соответственно. В общем, допфинансирование они ищут. Ничего внятного я по этому поводу не услышала. К слову, на прошлом собрании еще 13 мая Илья Аскольдович Доронченков, если не ошибаюсь, предложил идею негосударственного финансирования. Как я поняла, имеется в виду спонсорство. Создание фонда и т.п. (С этим тоже, по идее, должно помогать Министерство. Наши ученые вряд ли обедают с олигархами).
На вопрос научного секретаря Института о том, куда делось финансирование по ФЦП, которое было обещано Институту в начале года, Ивлиев долго не отвечал ( он вообще мастер, конечно, очень классно увиливает от ответов ) потом -таки сознался, что эти деньги включены в тендер на разработку темы ээ…исправьте меня, если что,под рукой бумаги нет, искать неимоверно долго. Что-то вроде «Разработка системы оценки критериев деятельности научных институтов». В общем, это задание — часть той неуклюжей бумаги с попыткой госзакза, которую нам некогда выслали. Все выдохнули — хоть что-то стало яснее. До этого ответов от ФЦП вообще не приходило.
итог по проблеме: никакой конкретики, но в тендере вроде как можем участвовать.
проблема №4. директор. было ясно как день, что Татьяной Алексеевной «недовольны». Напомнили про выговор, который она получила за срыв планов (которого в действительности не было, о чем в отчаянии пыталась сказать Елена Воробьева, научный секретарь). Тут такая ситуация (опробированная, как я понимаю, на том же Институте Культурологии) — если найдут повод снять директора, поставят своего «эффективного менеджера». ну, вы понимаете.
Итог по проблеме: «Мнение коллектива я услышал».
Финальные заявления:
1. Мы сохраним Институт.
2.Минкульт не отдаст это здание никому.
3.Поддерживаем идею экспертного совета.
4. В ближайшее время согласуем концепцию развития Института.
5. У нас есть вопросы к Институту.
Далее с нами хотели было расстаться, но сотрудники спросили, что за вопросы. Также сообщили, что концепция готова давно. Савицкий предложил назначить дедлайн в месяц для создания экспертного совета для экспертизы этой концепции. Ивлиев заявил, что это долго. Ок, две недели. И мы сможем решать вопрос цивилизованно. Однако поддерживая вроде как идею совета, г-н зам. скзал, что «взаимоотношения будут осуществляться между Министерством и дирекцией». Что он имел в виду надо бы еще уточнить, но у меня сложилось ощущение, что экспертный совет никому там на хрен не нужен. Это еще раз, моя интерпретация. Надеюсь, что не права.
Уже в дверях Ивлиев заявил, что написанного мало и надо расписать что-то там по каждому сектору. Завтра (!) он опять придет с неясными целями. На всякий случай сектора готовят в который раз бумаги.
Напомню, что директор все еще на больничном, и как охарактеризовать всю эту странную деятельность я не понимаю. Методы разговоров в закрытых кабинетах, конечно, очень впечатляют. Видимо, они привычны для нашего начальства.
Надеюсь, эта информация немного прояснит ситуацию.
А, забыла. К. Разлогов молчал. Только после собрания дал интервью (или реплику?) Эху, которое я не слышала.
Никакой веры минкультовским чиновникам нет.
О чем может идти речь, если в стенах высокого гос. учреждения дама, занимающая высокий министерский пост, трясет подложным заявлением об уходе директора РИИИ, далее г-н Ивлиев говорит, что такого сюжета не было в природе, что он де приснился, а еще далее — перезванивает и извиняется от имени министра культуры нашей Родины за досадный казус.
Казус? Мы где?
В балетном классе, где нехорошая девушка хорошей сыплет в сценическую обувь стекло?
В подвале, где криминальный парниша угрожает другому парнише?
В милицейском участке, где лоснящаяся морда требует денег, дабы дело закрыть?
Если начальники минкульта считают должным и возможным спускать такого рода подлости безо всяких разбирательств, то, чтобы они не лили в ученые уши — все без исключения вранье!
Надежда лишь на то, что эти люди последуют вслед за г-ном Сурковым. Не за горами, как говорят, в высоких же коридорах, их выход с вещами.
Происходящая ситуация очень остра и в то же время интересна. Если бы гром не грянул, пыль так бы медленно и плавно продолжала оседать в РИИИ на роскошное наследие наших предков. Однако Зубовский институт — это исторически неразрывная связь самого здания и института истории искусств. В этой глубокой обиде на Министерство не стоит забывать того, что спасение утопающего — дело рук самого утопающего. Да, нас топит Министерство и этот процесс, в силу сложившихся обстоятельств в стране, необратим. Однако, мы должны не только противостоять путём нападок и обвинений в сторону государственной машины, но мы обязаны с большей силой объединиться и предложить минкультменеджерам и нам самим достойную и хорошо высчитанную стратегию развития Института. Бог нам в помощь!
Если уж тут разговор зашел про осенни6 подложные заявления и пр., то уж теперь спрошу — почему те, кто про эти подлости знал, их не обнародовали сразу же? Почему про все это прилюдно мы узнаем ближе к лету?..То есть эти методы до пору до времени принимались? Кто-то считал, что он не на зоне, а в салоне? Или хотели выполнять законы зоны?
Вопросы праздные. Но Исаакиеквская спала. Спала. И проспала…
А я спрошу: почему история с подложным зявлением Т. А. Клявиной об уходе «по собственному желанию» не была доведена до прокуратуры? И в какой форме Мединский принес извинения — устной или письменной?
После вчерашних пассажей министра написала на ФБ. копирую сюда, в тематический котел:
ЗАЧЕМ МИНИСТР КУЛЬТУРЫ МЕДИНСКИЙ ГОНИТ ТУФТУ?
На самом деле, черт побери, ну нельзя же столь нагло публично врать?
На прошедшем сегодня брифинге министр, обсуждая Российский институт истории искусств, в том числе говорит, что «неожиданно в сентябре в него приехал и не почувствовал динамичной ситуации в рабочих помещениях. Скажем так, они были пусты»
Институт кишел в этот судьбоносный день сотрудниками! Свидетелей тьма.
Другое дело, что он не обнаружил ученых на чердаке, куда, как известно с маэстро Гергиевым зачем-то поднялся.
(ремарка: лучше бы они вдвоем в декабре поднялись на чердак Мариинского театра. (!!!)
Дом на Исаакиевской 5 даже при 100% явке сотрудников не может ни коим образом походить на ТЮЗ времен Корогодского (!) перед премьерой или на вестибюль Моховой в дни поступления!
Да, наверное, г-н Мединский не услышал галдеж, криков главрежа, стука монтировки, не увидел бегущих на спортивной скорости юношей и девушек!
Руководство РИИИ ,говорит министр, не выходит на связь, не ездит в Москву.
Я с руководством РИИИ каждый день разговариваю по три раза на дню, и в Москву на БЕСКОНЕЧНЫЕ заседания Татьяна Клявина ездила ЧАЩЕ, чем я выхожу в «Карусель» за пропитанием.
Никто не говорит, что у разнообразного, в том числе и высокого начальства не может быть претензий. Может!
Но для предъявления оных в данном случае необходимы интеллектуальные затраты.
Анатоль Франс «Остров пингвинов»
«… В июне прошлого года я возымел мысль посоветоваться по поводу происхождения и развития пингвинского искусства с незабвенным Фульгенцием Тапиром, просвещенным автором «Всеобщего летописания живописи, ваяния и зодчества».
Меня проводили к нему в кабинет, и за письменным столом с цилиндрической крышкой, среди невероятного нагромождения бумаг, я увидел маленького человечка в золотых очках, беспрестанно мигающего подслеповатыми, чрезвычайно близорукими глазками.
Компенсируя недостаток зрения, он исследовал внешний мир своим длинным подвижным носом, наделенным тончайшей чувствительностью. При помощи этого органа Фульгенций Тапир и общался с царством красоты и искусства. Установлено, что во Франции музыкальные критики по большей части глухи, а критики в области живописи — слепы. Это помогает им самоуглубляться, что необходимо для эстетического мышления. Если бы Фульгенций Тапир обладал зрением, способным различать формы и краски, облекающие полную тайн природу, — разве достиг бы он, преодолев гору документов, опубликованных в печати и рукописных, вершины доктринального спиритуализма? Разве воздвиг бы он величайшую теорию, согласно которой искусство всех времен и народов в своем развитии устремлено было к единой высокой цели — Французскому Институту!
На стенах кабинета, на полу, даже под потолком громоздились кипы бумаг, чудовищно разбухшие папки, ящики, набитые неисчислимым множеством карточек, — и, полный восхищения, а вместе с тем и ужаса, я созерцал эти хляби учености, готовые разверзнуться.
— Дорогой мэтр, — произнес я взволнованно, — прибегаю к вашей неисчерпаемой снисходительности и таким же неисчерпаемым познаниям. Не согласитесь ли вы руководить моими изысканиями в столь трудной области, как происхождение пингвинского искусства?
— Милостивый государь, — отвечал мне мэтр, — в моем распоряжении все искусство, да, да, все искусство, разнесенное на карточки в алфавитном порядке, а также по содержанию. Считаю своим долгом предоставить вам все, относящееся к пингвинам. Поднимитесь на эту стремянку и выдвиньте вон тот ящик, наверху. Вы найдете в нем все, что вам надобно.
Я повиновался, весь дрожа. Но едва я выдвинул злополучный ящик, как из него посыпались голубые карточки и, скользя у меня между пальцев, полились дождем. Вслед за этим, — видимо, из чувства солидарности, — пооткрывались соседние ящики, и оттуда вырвались целые потоки карточек, розовых, зеленых, белых, а после этого один за другим все ящики стали извергать карточки разного цвета, и те с шумом хлынули вниз, подобно горным водопадам апрельскою порой. В одну минуту пол покрылся толстым слоем бумаги. Изливаясь с возрастающим гулом из своих неисчерпаемых хранилищ, она все яростней обрушивалась с высоты. Утопая в ней по колени, Фульгенций Тапир при помощи своего внимательного носа следил за катаклизмом. Он понял причину происшедшего и побледнел от ужаса.
— Какие богатства искусства! — воскликнул он.
Я позвал его, наклонился, чтобы помочь ему взобраться на лестницу, начинавшую гнуться под ливнем. Слишком поздно! Подавленный, полный отчаяния, жалкий, потеряв свою бархатную ермолку и золотые очки, тщетно отбивался он коротенькими ручками от новых и новых волн, захлестнувших его по самые плечи. Вдруг налетел целый смерч карточек и закружил его в гигантском водовороте. На какую-то секунду в пучине промелькнула блестящая лысина ученого и его толстенькие ручки, затем бездна сомкнулась — ни звука, ни движения, а над нею продолжал бушевать потоп. Чтобы самому не утонуть подобным же образом на стремянке, я выскочил наружу, проломив верхнее стекло окна…»
Сто лет назад написано.
«Сто лет назад написано».
И что, простите, из этого следует?
Подлость человеческая не знает пределов. Открыл сегодня газету «Культура». На первой же странице заголовок — «Кризис с видом на Исакий»:
http://portal-kultura.ru/articles/country/4910-krizis-s-vidom-na-isakiy/
Автор статьи — доктор наук и ведущий научный сотрудник Российского института культурологии Ирина Урмина — на протяжении огромной газетной полосы учит сотрудников РИИИ любить и почитать министерство культуры. В кризисе (ясен пень!) РИИИ сам и виноват — список прегрешений всё тот же, десять раз всеми на разные голоса со слов Мединского пересказанный (отвечать на него не буду, ибо это уже чуть выше сделала Е.В.Вольгуст). Но есть некоторые трогательные в своей вопиющей нелогичности пассажи. А именно: «…в прессе, очевидно, не без участия самого РИИИ, стала распространяться и активно обсуждаться информация о возможном превращении его в филиал находящегося в Москве Российского института культурологии (РИК)… При том, что никаких официальных документов о том, кто кому будет подчиняться, пока никто не видел, а директор РИК Кирилл Разлогов заявил: никого прибирать к рукам он не собирается, тем более насильно». Если это так, то с какой, простите, радости РИИИ учит любви к министерству культуры именно ведущая научная сотрудница РИКа? И с какого, простите, перепугу замминистра Ивлев приводит на встречу с сотрудниками РИИИ того самого якобы ни в чём не повинного Разлогова? Дальше г-жа Урмина зачем-то начинает сравнивать два института — не в пользу РИИИ. И докторов-то в РИКе больше, и опыт сотрудничества с министерством культуры богаче (в последнее верю без труда) — мифическое слияние как-то упорно не желает растворяться в воздухе. Дальше больше: «Руководство РИИИ противоречит самому себе: направили президенту и правительству РФ письма и телеграммы, в которых сообщают, что будут стоять до конца, защищая честь и достоинство науки, но при этом уже сократили 11 сотрудников, а 30 перевели на работу по совместительству». Тут немножко нарушена последовательность событий — сперва (выполняя как раз приказ министерства, а вовсе не по своей злой воле) сократили кого только можно, но потом последовал ещё один приказ — сократить столько же. Причина элементарна — приказ президента увеличить зарплату научным работникам без выделение на это денег из бюджета может быть выполнен только посредством массовых увольнений. Но у г-жи Урминой собственный взгляд на этот вопрос: «…представители РИИИ заявляют, что согласны на крошечные зарплаты, лишь бы никого не сокращали. Но ведь это — полное безобразие! Сами себя не ценим… Выходит, что научная работа ничего не стоит, раз мы согласны получать эти крохи и не хотим ничего менять. И кто же захочет прийти работать нам на смену, перенять наш опыт и зарплату?» Ну, разве не прелесть — сотрудники РИИИ, оказывается, сами виноваты, что у них такие маленькие зарплаты. Давно бы уже поувольняли половину — вот и рост зарплаты в два раза, а ещё лучше всех, кроме одного — вот это будет зарплатка! И ещё мне очень нравится приплетённая сюда научная преемственность — каким-то мистическим образом г-жа Урмина собирается привлекать в науку новые силы, увольняя тех, кто уже в ней работает. Какая-то Французская академия с её двенадцатью «бессмертными», ей богу! И, наконец, финал: «Нашу культуру, нашу науку надо защищать — по этому поводу нет сомнений. Но следует понимать и то, что никто не хочет разрушить «всё до основанья». Не стоит искать внешнего врага в лице министерства, мы все находимся в одной лодке». Нет, г-жа Урмина, это вы в ней находитесь. А мы нет — и это чуть ли не единственная радость, которая пока ещё нам доступна.
Посмотрела на соответствующем сайте биографию этой Ирины Урминой — молодая еще женщина (молодая, но ОЧЕНЬ активная), получила доктора только что, в 2012 году. Но уже учит целый научный институт уму-разуму! Она-то крохи точно не получает, так что пассажи: «мы согласны получать эти крохи», «мы все находимся в одной лодке» — фигуры речи, чтобы предстать «своей», как будто она — одна из тех, кто защищает институт. А статья — явно заказная. Мерзко.
«И что, простите, из этого следует?»
И сто лет назад, и сейчас, и завтра искусствоведение в большом количестве не нужно никому, окромя искусствоведов… чрезвычайно много мусора, плодящего новый мусор. Ну сколько миру нужно пушкиноведов? уже и Пушкина не видно… а все плодятся и плодятся.
Цитата: «… а все плодятся и плодятся».
Плодятся, к превеликому сожалению, многочисленные деятели, принимающие начальственные решения в тех областях, в которых либо ничего не смыслят, либо которые используют исключительно с целью обслуживания власти и, соответственно, для продвижения собственной карьеры. Примеры — г-жа Урмина или директор РНБ.
Караул! Заказуха!
Если вы хотите знать, сколько стоят две с половиной минуты эксклюзивных помоев на федеральном ТВ, поинтересуйтесь бюджетом последнего (вчерашнего) выпуска «Момента истины» известного всероссийского телепакостника А. Караулова. Думаю немало. Нынче подлость, особенно подлость заказная, оплачивается хорошо. Хотя и не всегда по ведомости с печатью. Иногда и вовсе не в дензнаках. Близость к власти сама по себе может иметь материальную цену. А уж о цене самой власти, пользующейся услугами таких сплетников-мерзавцев, как Караулов, говорить не приходится.
Последний выпуск помоечной «истины» заканчивается сюжетом о петербургском Институте истории искусств – старейшем искусствоведческом исследовательском центре России, только что пережившем очередной наезд чиновников Министерства культуры РФ. Блиц-крик Министерства, намеревавшегося покончить с Институтом простым переподчинением его лояльному руководству московского Института культурологи, не удался. Научная, гуманитарная и просто заинтересованная общественности Петербурга, России и зарубежья выставила мощный заслон оптимизационной инициативе. Директора, лежащего в больнице с гипертоническим кризом, в ее отсутствие также снять не удалось. Караулов получил заказ… но как халтурно он его отработал!
В передаче показаны чужие интерьеры, перевраны все факты, а директору вменена в вину приватизация квартир институтского флигеля, состоявшаяся по решению судов и вопреки ее желанию. Такой вот «кировлес», высаженный в одночасье с подачи карауловского теледесанта в самом центре Петербурга.
Имеет ли этот сюжет какое-то отношение к статье о клевете? Разумеется, нет. К кому он обращен? Конечно, к прокуратуре. Как долго заставит себя ждать последняя – вопрос риторический. Черная туча, надвинувшаяся некогда на город Ершалаим, уже миновала Москву и приблизилась к Петербургу. Черная туча «патриотической» саранчи, стремительно пожирающей свое отечество.
Вот и Р.Д.Фурманов, комментируя в «Вечернем Петербурге» ситуацию с Летним садом, зачем-то пнул РИИИ:
http://www.vppress.ru/stories/Russkii-muzei-gotovit-gorozhanam-podarok-17562
«У нас постоянно у кого-то что-то отбирают, хотят продать, все обвиняют друг друга в чем-то, взять хотя бы историю с помещением Института истории искусств, которое якобы собирались отнять. Приезжает замминистра, приезжает сам Мединский, собираются у меня в театре, и выясняется, что они слышат все это в первый раз! Для нашей страны слухи губительны, они нас разрушают! Поэтому я заявляю: не верю!»
А правда прежде всего в том, что Институт истории исскуств превратился в богадельню, в котором неуправляемая шайка стариков не хочет и не может работать, а хочет числиться на работе и получать зарплату пожизненно.
Огромную такую зарплату в несколько тысяч рублей (она, кстати, ни на копейку не поднялась с приходом нового руководства). Проводя конференции, издавая сборники, ежегодно выпуская молодых специалистов… Хома, я вас умоляю!
ПРЕДЫДУЩЕМУ АНОНИМЩИКУ: СТАТЬЯ, К КОТОРОЙ ВАШ КОММЕНТ, НАПИСАНА МОЛОДЫМ АВТОРОМ. БОЛЬШЕ ВСЕГО ЖАЛЬ СЕЙЧАС АСПИРАНТОВ ИНСТИТУТА ИСТОРИИ ИСКУССТВ (ВЫ, ПОХОЖЕ, НЕ ЗНАЕТЕ, КАК ПИШЕТСЯ ЭТО СЛОВО). АНОНИМ НА БУКВУ «Х» ДЕЙСТВУЕТ ПО ПРИНЦИПУ «ПАДАЮЩЕГО ТОЛКНИ». НО ПАДЕНИЕ (БЕСПРИМЕРНОЕ) У УПРАВЛЕНЦЕВ КУЛЬТУРОЙ, ВОТ ОНИ ЯВНО НЕКОМПЕТЕНТНЫ, КОЛЬ СКОРО ИСТОРИЯ ИСКУССТВ ПРЕДСТАВЛЯЕТСЯ ИМ КАК «ХОББИ» БЕЗДЕЛЬНИКОВ, И НЕПРЕМЕННО ХОЧЕТСЯ, ЧТОБЫ УЧЁНЫЕ СТАЛИ КЛЕРКАМИ, ВОТ УСЛОВИЯ ДЛЯ РЕНЕССАНСА КУЛЬТУРЫ!
Думаю о беспределе в любимом своем стиле: "Доколе?"
В институте истории искусств секира нынче занесена над Игорем Вдовенко. Кандидатом наук, талантливым молодым научным сотрудником,человеком занимающимся исключительно своими изысканиями (только что, кстати, высоко оцененными в столичных искусствоведческих кругах. Увы, не помню, как именно называется его последний труд), человеком, НЕ замеченным в публичных криках и прочем непростительном вольнодумстве.
Типа, два раза не вышел к научному станку в 9 утра.
За это — "досвидос". Бумаги на увольнение готовы. Их уже видел профком.
Я не знакома лично с Игорем Вдовенко. Его знают и ценят мои друзья и коллеги, мнение которых для меня не пустой звук. Так что … иногда Гекуба становится таки "что"…
И еще.
Когда-то давно, когда пришлось НЕ по собственной воле расстаться с любимой газетой "Час пик" за меня и мою коллегу, как могли вступались и друзья, и вовсе не знакомые люди.
Вот и я хочу вступиться. Могу, увы, только здесь.