«Пожалуйста, дальше (Гамлет)».
Компания Яна Дейвендака, Dreams Come True (Женева) в рамках основной программы V Международного летнего фестиваля искусств «Точка доступа».
Режиссеры Ян Дейвендак и Роже Барнат.

Три спектакля, три судебных заседания в маленькой черной коробке Новой сцены Александринского театра, три группы присяжных, случайным образом выбранных из числа зрителей, и три вердикта: «виновен в непредумышленном убийстве и приговорен к десяти месяцам тюремного заключения», «не виновен», «не виновен». Шекспировского Гамлета, угодившего в следственный изолятор по обвинению в предумышленном убийстве Полония (часть первая статьи 105 Уголовного Кодекса Российской Федерации), в Петербурге оправдали дважды, — отпустив на свободу и восстановив во всех социальных правах.

«Пожалуйста, дальше (Гамлет)», постановка Яна Дейвендака и Роже Барната, режиссерского дуэта из Швейцарии, ездит по всему миру с 2011 года. До России она добралась благодаря Международному летнему фестивалю искусств «Точка доступа», пятый год дающему петербургским зрителям возможность познакомиться с разнообразием форм сайт-специфических спектаклей. Адаптировал материалы и курировал российские показы музыкальный критик Антон Флеров.

В сущности, проект «Пожалуйста, дальше (Гамлет)» — это голая концепция. Универсальная, не нуждающаяся ни в постоянных исполнителях, ни в специальной декорации (столы и стулья, экран для демонстрации слайдов и микрофон, к которому герои подходят во время допроса, — вот и вся «сценография», которую даже не нужно возить за собой). Дейвендак и Барнат взяли за основу идею, лежащую на поверхности: судебный процесс — это всегда немножко театр. Исход дела, особенно если его рассматривают присяжные заседатели, может зависеть от ораторского и актерского мастерства выступающих юристов, свидетелей, истцов и самих обвиняемых. Способность убеждать развита у каждого участника судебного процесса в разной степени. То же можно сказать и о профессиональных актерах, играющих спектакль. В итоге перетянуть присяжных/зал (нужное подчеркнуть) на свою сторону зачастую удается вовсе не тому, за кем правда, а тому, кто более талантлив, красноречив и умеет импровизировать.

А. Старостина (Офелия).
Фото — П. Назарова.

Несмотря на то, что местом проведения служит не зал суда, а театральное помещение, «Пожалуйста, дальше (Гамлет)» — все равно сайт-специфик: проект исследует не физическое пространство, куда помещены герои и зрители, но — пространство судебной системы государства, в котором проходит показ. Перевозя спектакль из города в город, из страны в страну, режиссеры каждый раз набирают новый «ансамбль» среди местных: в Петербурге роль Гамлета (обвиняемый) исполнил Семен Серзин, Офелию (истец) сыграла Алена Старостина, а Гертруду (свидетель) — Роза Хайруллина. Для проведения заседания и разбора дела приглашались российские юристы и эксперты — причем неактерский корпус профессионалов сменялся, за исключением психиатра, каждый вечер.

Обо всем этом подробно рассказал сам Ян Дейвендак, выйдя к публике перед началом прений между обвинением и защитой. Режиссер подчеркнул: у происходящего нет драматургической основы, ни одна произнесенная реплика не прописана постановщиками заранее, и уж конечно — никто ничего не репетировал. Команда юристов и экспертов, предварительно ознакомившаяся с материалами дела (которые впоследствии дали полистать и зрителям), выполняет свои служебные обязанности в обыкновенном рабочем режиме: так, словно убийство Полония — это реальное происшествие, случившееся в одном из спальных районов Петербурга в ночь на 7 октября 2018 года.

Р. Хайруллина (Гертруда).
Фото — П. Назарова.

Перед оглашением вердикта народных заседателей Дейвендак зачитал публике статистику: за восемь лет жизни проекта Гамлет был 87 раз оправдан и 83 раза признан виновным; иногда дело отправляли на пересмотр. Выводы режиссер не озвучил, но они напрашиваются сами: Гамлет — наиболее растиражированный поп-культурой шекспировский герой, а значит, велика вероятность того, что аудитория знакома с сюжетом трагедии и знает, как на самом деле обстояло дело… Но факты, почерпнутые когда-то давно из первоисточника, оказываются не столь уж важны: оправдательных приговоров все равно больше, чем обвинительных. Вот и после петербургских показов перевес по-прежнему на стороне милосердия.

Однако так ли уж это хорошо — достаточно ли ответственно относятся присяжные к возложенной на них общественной миссии? На том спектакле, который видела я (третий по счету, заключительный), народные заседатели, на мой взгляд, экзамен на сознательность не сдали. Они легко выпустили на свободу психически нестабильную, в потенциале — социально опасную личность, каким предстал герой Семена Серзина: молодой человек «на взводе», взиравший на происходящее вокруг как на какую-то нелепицу и частенько закатывавший глаза в ответ на реплики юриста, представлявшего интересы Офелии. Во время допроса этот Гамлет даже не пытался отрицать того, что всегда разгуливает с ножом и подвержен вспышкам гнева. Более того, в заключении судебно-психиатрической комиссии экспертов черным по белому написано: обвиняемый признает, что в роковую ночь, будучи в состоянии алкогольного опьянения, отправился за Клавдием в ванную, чтобы убить его, но отказался от этого плана. Странно, что должного внимания этой детали не уделили ни присяжные, ни даже обвинители.

Актеры, занятые в «Пожалуйста, дальше (Гамлет)», заведомо находятся в невыигрышном положении — такова конструкция спектакля. В гораздо большей степени на исход дела влияют речи, вопросы и реакции юристов, которым во время судебного процесса отведено больше «эфирного времени». На том показе, что видела я, артисты скорее выполняли функции, нежели создавали объемные образы, — они могли бы даже поменяться ролями. Для того, чтобы хоть несколькими штрихами успеть обозначить характеры своих героев, и Старостиной, и Хайруллиной предоставлялась только одна возможность — короткая сцена допроса. В итоге Офелия получилась обиженной упрямицей, потерявшей отца и жаждущей справедливости, а Гертруда — тихой и сдержанной женщиной, которая вдруг начинала болезненно и даже немного агрессивно реагировать на каверзные вопросы юристов. Персонажу Серзина, помимо допроса, полагалось еще и последнее слово. Но и в нем личные качества Гамлета толком не проявились — герой банально надавил на жалость.

Защищала шекспировского персонажа в тот вечер адвокат Ксения Карпинская (в своей повседневной практике отстаивающая, в том числе, интересы Алексея Малобродского в деле «Седьмой студии»). Ее возражения показались мне не такими убедительными, как аргументы менее красноречивого, но более логичного в своих рассуждениях прокурора (юрист Дмитрий Салыкин) и бойкого на язык представителя гражданского истца (Юрий Хапалюк). Однако Карпинской удалось самое главное — указать на то, что в деле много туманных моментов, а версию, согласно которой Полония могла убить Гертруда, и вовсе никто не проверял.

К. Карпинская (Адвокат), С. Серзин (Гамлет).
Фото — П. Назарова.

Адвокат Гамлета несколько раз напоминала публике о презумпции невиновности, согласно которой все сомнения в деле трактуются в пользу обвиняемого, — но, увы, присяжные поняли эти слова максимально буквально. В итоге получилось примерно так: у нас есть сомнения в том, что Гамлет убивал Полония, поэтому мы решили, что он его не убивал.

Милосердие восторжествовало, но правосудие, по-моему, осталось в большом долгу. И, надо думать, Полоний заколол себя сам. Прямо как у Хармса в «Случаях»: «Хорошие люди и не умеют поставить себя на твердую ногу».