О 43-м Международном фестивале «Цирк завтрашнего дня» в Париже, проходившем с 25 по 29 января 2024 года

Два крупнейших цирковых фестиваля с самым высоким реноме у профессиональной публики проходят с разницей в неделю. Когда в последнюю декаду января стартует парижский «Цирк завтрашнего дня», в Монте-Карло как раз идут последние гала-представления с участием победителей. Близость двух фестивалей не только календарная. Они по сути две стороны одной медали, разные по содержанию, но одинаковые по форме и исполнению. В их многолетнем содружестве-соперничестве отражаются важные грани циркового искусства, и они особенно очевидны, если непосредственно из Монако отправиться в Париж.

Сцена из номера The Revel Pucks.
Фото — скриншот видеопрограммы фестиваля.

Международный фестиваль «Цирк завтрашнего дня» старше своего оппонента в Монте-Карло всего лишь на три года. Его отличает наличие внятной концепции, декларируемой и по мере сил воплощаемой в жизнь: фестиваль с момента своего основания в 1977 году заточен на поиск новых талантов. Его антураж не в пример демократичнее монегасского, но в основе — идея классического фестиваля. Собственно, именно она и определяет главное: парижский фестиваль при всех его попытках быть на гребне современных тенденций прочно завяз в традиционной схеме и не планирует ее менять. В январской цирковой афише его раз в два года «подсиживает» Биеннале циркового искусства в Марселе, куда действительно отправляются все цирковые фрики со своими полноценными шоу, спектаклями и уличными показами. Его отличие не только в том, что длится он больше месяца, но и в отсутствии всяких конкурсных притязаний.

Парижский концепт уже описан на страницах «ПТЖ», и нет смысла его повторять в подробностях. Традиционная схема такова: в двух конкурсных программах А и B выступают артисты, а авторитетное жюри выставляет свои оценки. Показы открывают эффектные парады-алле с флагами участников, выступления сопровождает живой оркестр, а показы ведет изящный острослов Каликс де Нигремон. Все как в цирке, только вместо круглого манежа квадратная сцена, окруженная зрительскими рядами. Публика продвинутая, дружеская, не в брильянтах и мехах, как в Монте-Карло, но зато вся сплошь своя — понять, кто из артистов и с чем приехал в Париж, для продюсеров и цирковых директоров важно в перспективе уже сейчас.

Сцена из номера Национальной акробатической труппы Китая.
Фото — скриншот видеопрограммы фестиваля.

Этот взгляд на настоящее из будущего очевиден и в подборе жюри — в этом году в принятие решений были вовлечены представители Цирка дю Солей (Виктор Фомин), компании «Драгоне» (Филиппо Феррарези), Цирка Буглиона (Жозеф Буглион), Академии Фрателлини (Валери Фрателлини), Национальной акробатической труппы КНР (Ли Чи) и другие.

Парижский фестиваль ищет в современном цирке свежее дыхание. В каком-то смысле он — надежная ярмарка для выступающих артистов. Ведь помимо основных призов свои специальные премии, вслед за которыми следуют интересные во всех отношениях контракты, вручают представители самых разных цирков и компаний мира — от традиционных, вроде Цирка Буглиона, до вполне передовых, вроде компании «Драгоне».

Содержательный конфликт фестиваля нарастает год от года — его номерная структура противоречит тенденциям «нового цирка», режиссеры которого мыслят масштабно в формате спектакля, и именно их творения, вырванные из контекста, лишенные привычного ритма и драматургических контрапунктов, оказываются в невыгодном свете фестивальных софитов. Именно эта участь постигла компанию The Revel Pucks, представившую номер эквилибра на гигантском колесе формата большегрузного КамАЗа. Ее шутливая акробатика и попытки непринужденного, адекватного улице, но натянутого в зале общения со зрителями натолкнулись на сдержанные вежливые улыбки: простой по сути трюк срабатывает лишь при наличии режиссерского решения, а оно в фестивальном формате оказалось неосуществимо. Специальный приз фестиваля был вручен компании скорее по совокупности — за оригинальность идеи.

Сцена из номера Матео Турбелина и Аэлии Савари.
Фото — скриншот видеопрограммы фестиваля.

Таким же фестивальным призом было отмечено и украинское трио IНШI, представившее гораздо более цельный номер. Режиссерское решение Романа Хафизова (а он сам в прошлом известный артист и обладатель множества международных призов, в том числе и Монте-Карло) наследует лучшим традициям «нового цирка» — в нем есть очаровательная легкость и непринужденность, общая режиссерская канва и свобода импровизации. Жонглеры Влад Гольда, Давид Емишян и Константин Коростиленко оставили в прошлом привычную жонглерскую статику, легко перемещаются по всему довольно большому планшету сцены, прыгают, валяются, мешают и помогают друг другу, спорят и при этом подбрасывают свои мячики и кольца с игривостью дурачащихся детей и пластикой матерых скоморохов. Игровая форма определяет трюковую часть: идеального исполнения нет и не может быть — мячики падают то ли по задумке, то ли случайно, и вообще они везде — их легко подобрать, словно камушки у дороги, что и проделывают проказливые жонглеры, хотя каждому понятно, что за их кажущейся пластической непринужденностью большой профессиональный труд.

Иной тип жонглирования представил китайский квартет из Национальной акробатической труппы Китая («золото» фестиваля). В основе их номера не только филигранная до умопомрачения точность, но и новаторский реквизит. Три девушки и один юноша жонглируют упругими мячиками от панелей своеобразного цветка, лепестки которого то поднимаются под разными углами, то опускаются, а в центре находится высокая площадка для юноши-жонглера. Мячи летят по самым разным траекториям, с несколькими отскоками, на высокой скорости. Исполнители меняются местами, пролезают в центр цветка, демонстрируют как сольные элементы жонглирования, так и замысловатые групповые каскады. Идеальное исполнение здесь в приоритете — китайским артистам удается демонстрировать свое мастерство без потерь, что само по себе апофеоз цирковой идеи сверхчеловека, которому доступно все. Такое же немыслимое мастерство продемонстрировал и обладатель второго «золота» фестиваля — Ксиангу Ян из Железнодорожной труппы Китая. Белыми и черными дьяболо — аллюзиями на шахматные партии — он жонглирует не обычными тростями, но веером, и то, как он это делает, противоречит всем законам физики.

Сцена из номера Мухамади Шарифзода.
Фото — скриншот видеопрограммы фестиваля.

Однако для визуального эффекта и художественного впечатления не обязательна исполнительская филигрань класса ультра-си в той мере, какая свойственна китайскому цирку. Замечательным содержательным антагонистом китайскому совершенству стал, наверное, самый драматичный номер фестиваля — Матео Турбелина и Аэлии Савари (специальный приз). Представители французской цирковой школы используют дьяболо, чтобы рассказать о драме двух любящих сердец, в которой отражается и отчаяние тонущего в вине и деградирующего героя, и романтическое стремление героини стать спасительницей любимого. Трек Жака Бреля «Ces gens-la» — фундамент и нерв этого выразительного номера и его режиссерского решения. Дьяболо здесь и сосуд с вином, и предмет спора. В основе номера — пластический рисунок с точными акцентами, чутким вниманием артистов друг к другу и визуальной слаженностью. Режиссерский цирк в его лучшем виде демонстрирует, как из стандартного набора трюков можно создать запоминающуюся и предельно драматичную историю, в которой невозможен сладенький хеппи-энд.

Неожиданный во всех смыслах успех праздновал дуэт Pal’s Compagnie. В последний момент обаятельные венгерские артисты заменили выбывших коллег в программе фестиваля и представили зрителям бойкий, шутливый, но и мастерски исполненный номер на подкидной доске со сложными трюками и отличным актерским исполнением.

Попадание Мухамади Шарифзоды на фестиваль оказалось тоже в некотором смысле историческим — Таджикистан впервые был представлен в Париже. Оригинальность ручного эквилибра Шарифзоды отличалась лишь тем, что работал он не на привычных тростях, а на сложенных стопками кирпичиках, выстроенных как бы в обломки древней руины. Идея не нова, но пластичному, гуттаперчевому Шарифзоде удалось создать драматическую интригу в лучших традициях классического цирка «упадет — не упадет, развалится — не развалится», за которой увлеченно следили зрители и наградили в итоге артиста призом зрительских симпатий (жюри отметило номер «серебром»).

Сцена из номера Марики Маринони.
Фото — скриншот видеопрограммы фестиваля.

Выразительность иного рода продемонстрировала итальянка Марика Маринони. Ее безусловная победа и Гран-при фестиваля — результат европейского пути в развитии цирка, иного, но глубоко экзистенциального погружения в цирковое искусство и использования его методов для того, чтобы говорить о мировоззрении. Хрупкая длинноволосая девушка оказалась воплощением текучей растерянности, подавленности, падения и возрождения к новой жизни. В полной тишине гулким эхом раздаются перекаты колеса Сира, звучат экзистенциальные вопросы «где?», «что?», «почему?». Пластающаяся героиня — прямое альтер эго исполнительницы, стремящейся не просто высказать свою боль, но прокричать о ней, и в этом номере гораздо больше индивидуальных проявлений, нежели режиссерской застройки. Эволюции Марики Маринони на колесе Сира под нарастающий звуковой шум имеют рваную, почти импровизационную природу, и при внушительной и изящно скрытой технической составляющей здесь просматривается явная постмодернистская тенденция в современном цирковом искусстве.

Самой сложной позицией для фестивальных отборщиков оказался клоунский жанр. Гости фестиваля дуэт Les Expires, надеясь на собственную обаятельность, продемонстрировали несмешные диалоги, сомнительные попытки апеллирования к публике и умение кататься на роликах. Публика вежливо терпела их беспомощность — у дуэта впереди явно много работы, чтобы оказаться в цирке будущего.

В целом фестивальный срез оказался не столь многогранным и многообещающим, да и тема фестиваля не проступала отчетливо, как это бывало в прежние годы. Но поиск новых форм, режиссерских решений, выдающихся артистов — дело кропотливое, ненадежное, но и беспроигрышное: в том, что они будут появляться, нет никаких сомнений, и в этом смысле у «Цирка завтрашнего дня» точно есть будущее.

Сцена из номера The Ginger Rope.
Фото — скриншот видеопрограммы фестиваля.

ПОЛНЫЙ СПИСОК ЛАУРЕАТОВ:

Гран-при
Марика Маринони, колесо Сира, Италия

Золото
Национальная акробатическая труппа Китая, жонглирование
Ксиангу Ян, Железнодорожная труппа Китая, дьяболо

Серебро
Компания Pal’s, подкидная доска, Венгрия
Мухамади Шарифзода, эквилибр, Таджикистан

Бронза
Антон Манагаров, эквилибр, Украина
The Ginger Rope, кор-де-парель, США

Специальные призы
Трио IНШI, жонглирование, Украина
The Revel Pucks, доска на колесе
Матео и Аэлия, дьяболо, Франция