«Снежинка». Витауте Жилинскайте.
Большой театр кукол.
Режиссер Яна Тумина, художник Кира Камалидинова.

Премьерой спектакля «Снежинка» в постановке Яны Туминой в Большом театре кукол открылась еще одна, третья по счету, сцена. Открытие Камерной сцены сопровождалось целым ритуалом с участием очаровательных зайцев — выпускников мастерской Р. Кудашова, которые когда-то появились в интермедии «Большого путешествия маленькой елочки» и с тех пор украшают любое интерактивное действо театра. Зрителей в новом пространстве помещается совсем мало (что лучше всего соответствует специфике театра для детей), поэтому каждый гость — особый. Но открытие самой удобной для посещения сцены посвящалось самым особенным детям, недаром оно было приурочено к Всемирному дню инвалидов. У премьерного показа есть и еще одна подоплека: исполнительница главной роли Алена Белова знает о том, что такое боль и борьба за жизнь, не понаслышке, ведь ей удалось преодолеть лейкемию.

Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.

Важны ли эти исходные обстоятельства для восприятия спектакля «Снежинка»? И да, и нет. С одной стороны, поэтичный кукольный спектакль самоценен сам по себе, с другой — особые обстоятельства прочерчивают в сказке о хрупкости и уникальности каждой личности дополнительные смыслы.

Несмотря на отдельные вкрапления, спектакль кажется по существу черно-белым, но белый приобретает множество оттенков: от молочного до зловещего синеватого. Именно такое холодное свечение исходит от размещенного в центре черного пространства белого стола. К притаившемуся под столом существу тянутся периодически выбрасывающие клубы пара трубки. То ли больничная капельница с простыней и бутылкой с лекарством, то ли корабль с парусом и фонарем, то ли лаборатория. «Сколько еще?» — требовательно вопрошает нетерпеливый голосок, получая в ответ: «Всему свое время, твое время — зима». Он — актер Дмитрий Чупахин — и инфернальный демиург-адмирал, чьей волей начинается «большое плавание» Снежинки, и все существа, которых она встретит и разочарует холодом и способностью не таять. Главное свойство спектакля — разнообразие специфических, свойственных только театру кукол средств, придуманных художницей Кирой Камалидиновой. Распевающая куплеты о любви и весне корова и голуби-хип-хоперы изображаются Дмитрием Чупахиным пластикой лишь слегка задрапированных рук, а детская площадка — нарисованными в режиме реального времени на стекле рожицами. Масштаб происходящего постоянно меняется. Так, Снежинка залетает в комнату мальчика, и на уменьшенном до размеров стола планшете сцены появляется крохотная кроватка с малышом. Снежинка приближается, и перед нами уже вполне упитанный младенец, пытающийся втиснуть свою кукольную голову между головами существующих в живом плане актеров, изображающих папу и маму.

Прозрачная пластиковая Снежинка ненавязчиво напоминает тех «рыбок» и «чертиков», которых в нашем детстве из трубок капельницы плели те, кому приходилось надолго задерживаться в больнице. И в то же время Снежинка наделена волшебным свойством увеличиваться и уменьшаться — от размера воздушного шарика до размера Дюймовочки, и смена куколок — отдельный аттракцион спектакля. Как нельзя лучше воплощает образ Снежинки и актриса Алена Белова, которая вопреки традициям кукловодов одета не в черную прозодежду, а в белое платьице с панталонами и в белое же пальтишко. Тоненькая, с огромными глазами, она сама похожа на ту Снежинку, которую водит на трости.

Д. Чупахин и А. Белова в сцене из спектакля.
Фото — архив театра.

Снежинка не хочет таять, ей хочется «задержаться, все посмотреть, все попробовать» — такова исходная ситуация. Скрывшийся за огромным, висящим в глубине сцены пальто демиург позволит ей не таять, пока она не заплачет. В финале спектакля она, конечно, заплачет, ведь ее красота не нужна, холод никому не приносит радости: голуби-руки в кожаных перчатках «разлетаются», голова младенца начинает кашлять, нарисованные лица детей папа стирает с площадки, чтобы не заболели. Зато из слез исчезнувшей Снежинки появится огромный, напоминающий пальму светящийся цветок. Скорее всего, смысл жизни и скитаний Снежинки был все же не в появлении этого флуоресцентного монстра. Как и сказки Г.-Х. Андерсена (а может быть и все хорошие сказки), спектакль по сказке Витауте Жилинскайте размывает категории «детского» и «недетского». Вопрос «о чем?», как ни странно это для традиций театра для детей, не вызывает однозначного ответа. И это — еще одна сильная сторона спектакля с простым названием «Снежинка».