Фестивали бывают региональные, тематические, посвященные какому-то имени… В Димитровграде закончился IV Фестиваль «Театральный АтомГрад», объединивший театры атомных городов.

Быль и небыль абсурда

…По дороге домой после димитровградского «Театрального АтомГрада» в журнале «Огонек» прочитал интервью Андрея Архангельского с «известным театральным теоретиком и режиссером» (так его представляют) Дмитрием Брусникиным о том, «какой он, театр будущего». Интервью называется «Театр становится бездомным» (вот-вот, а директор Вахтанговского театра Кирилл Крок, вдохновенно рассказывавший во время «круглого стола» «Театрального АтомГрада» коллегам-директорам Приволжского федерального округа о том, как умножается новыми сценами и квадратными метрами его театр-дом, что называется, и не знает). Брусникин говорит и о том, что отечественные драматургия и театр пусть с опозданием, но уже прошли этап театрального абсурдизма, Беккет и Ионеско остались в прошлом, а главный театральный хит нашего времени, пьеса Дмитрия Данилова «Человек из Подольска», — это уже совсем другой абсурдизм.

«Процесс». Театр «Парафраз» (Глазов)
Фото — архив театра.

Но ведь «Родина-время» (термин Вайля и Гениса) у каждого своя. Вдруг оказалось, что у театров ядерных городов (закрытых или ставших открытыми недавно), чьи спектакли вошли в афишу «Театрального АтомГрада» номер четыре, сейчас как раз время либо классических абсурдистов (Ионеско и Кафка), либо их более ранних, чем Данилов, последователей (братья Пресняковы).

Это был очень разный абсурд. Дамир Салимзянов (он автор инсценировки, сценограф и постановщик) свой «Процесс» по роману Франца Кафки в театре «Парафраз» города Глазова погрузил в абсолютно узнаваемые отечественные быт и бытие, Кафку сделал былью уже не советских, а сегодняшних российских дней. Созвучия добавляли даже не столько тексты Гайдара про войну с буржуинами (их читает из окошечка телевизионная «кукушка») или статьи Конституции РФ (звучат, как абсурд и издевательство в одном флаконе), сколько вся атмосфера этого действа, эти лица из современных провинциальных контор и пунктов охраны, эти треники и шапочки, эта неряшливость слов и поступков, тотальное неуважение к индивидуальности, личности, отдельному человеку. Этот отдельный человек здесь — Йозеф К. Его играет Владимир Ломаев, актер совершенно особенной индивидуальности. Такого героя, как его Йозеф К., легко представить себе в фильме Годара, но он оказался совсем в другом «фильме» и в другое время, так что трагическое развитие событий предрешено изначально. Этот страшноватый, макабрически веселый и до дрожи узнаваемый мир создан замечательно ансамблевой труппой «Парафраза» (сам Салимзянов сочно играет несколько ролей), но все же именно работа Владимира Ломаева — нечто особенное. Он отмечен фестивальной наградой за лучшую мужскую роль, а «Процесс» получил Гран-при «Театрального АтомГрада» номер четыре.

«Терроризм». Театр «Наш дом» (Озерск)
Фото — архив театра.

«Лысая певица» Эжена Ионеско (спектакль хозяев фестиваля — Димитровградской драмы имени А. Н. Островского, режиссер Олег Александров, художник Владимир Медведь) — пример совсем иного подхода к драматургии абсурда на отечественной сцене. Никакой нашей «были» (и никакого нашего смысла, быть может и просто никакого), парад аттракционов, большей частью вокально-танцевальных, порой весьма заразительных (актриса Елена Лазуренко в роли служанки Мэри, преуспевшая в этом больше других, отмечена за лучшую женскую роль второго плана), порой надоедливо-чрезмерных, мешающих вслушаться в текст, который ничуть не устарел, просто звучит не абсурдно, а совершенно реалистически, нашего времени текст. Так произносит его Сергей Евдокимов в маленькой роли Капитана пожарной команды (лучшая мужская роль второго плана), и в эти мгновения осмысленных негромких слов натужное веселье сходит на нет, появляется энергия смысла и совсем иного театра.

В фарсовом «Терроризме» по пьесе Владимира и Олега Пресняковых (Театр драмы и комедии «Наш дом» из Озерска, режиссер Никита Золин, художник Маргарита Колмогорцева) много игры, демонстративной, иногда утрированной. Она и создает атмосферу того самого терроризма, что не столько вовне, сколько внутри нас. Другое дело, что эпизоды спектакля неравноценны, в каких-то спектаклю изменяют вкус и чувство меры. Но очевидно, что молодой режиссер Никита Золин наиболее интересно работает именно с современной драматургией (я-то вижу уже не первый его спектакль), а в «Нашем доме» сильная труппа (в «Терроризме» жюри отметило Геннадия Зимбеля (Полковник) за лучшую эпизодическую роль).

Разумеется, на фестивале были спектакли, живущие совсем на других художественных территориях, чем театр абсурда и его быль и бытие на современной отечественной сцене, но мне показался особенно интересным именно этот сюжет димитровградского «Театрального АтомГрада» номер четыре. Посмотрим, чем через два года удивит пятый фестиваль.

Многим кажется, что громокипящее название «Театральный АтомГрад» гарантирует помощь Росатома, и вообще в сознании возникают благополучные и сытые театры благополучных и налаженных городов (если не рядом с работающими реакторами, то где же еще в этой стране жизнь может быть налажена?). Но тут как раз — абсурдистская система координат, заданная в предыдущем тексте В. Спешковым. Никакого Росатома и никакой сытости, театры атомных городов часто не могут найти денег на проезд (в этом году не смогли приехать отобранные экспертом Оксаной Кушляевой спектакли из Сарова и Новоуральска), живут более чем скромно. Но раз в два года собираются в Димитровграде — с тех пор, как этот фестиваль затеял директор театра Андрей Шкалов, поддержанный бывшим главой города (теперь дело продолжает новый директор Эрнест Ишмаков).

Они, эти театры, получают здесь не только общение друг с другом и ежевечерние обсуждения, но и мастер-классы по речи, движению, свету первоклассных мастеров (нынче свет «ставил» Евгений Ганзбург, речь — Дмитрий Кошмин (оба питерские), движение — Вячеслав Рыбаков из Москвы).

Не менее важно, что прошел «круглый стол» директоров театров региона, что на него приехал вахтанговский директор К. Крок, державший беседу с коллегами по всем новейшим законам и подзаконным актам, учивший директоров, как выходить из положения, если невозможно напрямую заплатить городскому сапожнику, способному пошить обувь для спектакля («А вы помогите ему открыть ИП!»), и что делать, если им спускаются идиотские директивы (не молчать и не делегировать все столичным директорам). Правда, найдя выход из любого положения, даже Крок не смог решить дилемму, мучающую в Самаре В. Гвоздкова: что важнее — починить крышу театра или заплатить себе как режиссеру высокие авторские проценты?.. Но идея создания Ассоциации театральных директоров Волжского региона, обкатанная на этом «круглом столе», скорее всего (и скорее бы!) воплотится в жизнь и, быть может, облегчит тяготы общения с властью.

«Маскарад». ТЮЗ (Заречный)
Фото — архив театра.

Ну и конечно, были спектакли. То есть сначала областными силами Ульяновской губернии в НКЦ им. Е. П. Славского и в лучших советских традициях свершилось торжественное открытие фестиваля — с пафосно-бессмысленной девушкой-ведущей, призывавшей зал к «нескончаемым овациям» на каждый выход, и нестройно играющими на скрипках малыми детьми. Почему-то открытие было отчуждено от главных устроителей, хотя именно теперь в Димитровградском театре поющая и танцующая труппа (многие приехали из Луганска, и музычно-драматичная стихия им явно не чужда).

Итак, чуть дополню картину, нарисованную В. Спешковым. Кроме абсурдистской темы были и спектакли, решавшие стилистические задачи (что особенно непросто в условиях постановочной бедности). Но первоначальный испуг перед Зареченским «Маскарадом» сменился у меня радостью от режиссерского такта Н. Кучишкиной, аранжировавшей лермонтовский стих музыкой… нет, не пугайтесь, не Хачатуряна, в спектакле звучал Шнитке. Буквально на трех табуретках-станках, в маленьком пространстве сыграна сюжетно внятная лирическая история людей, которым не удалась интрига. Вот никому не удалась — ни Штраль, ни Арбенину, ни Неизвестному…

«Федорино горе». Театр кукол (Озерск)
Фото — архив театра.

Кукольный театр из Озерска дал «Федорино горе» «на флейтах самоварных труб» (режиссер Д. Ерохин), под классический джаз, сделав при этом блюдца — дзынь-ля-ля — и столы элементами супрематических композиций Малевича и наполнив стилизаторский спектакль желанием новых форм (а немытая, заросшая паутиной посуда — это, очевидно, старое искусство).

«Федора» вообще как-то провоцирует режиссерское глубокомыслие: несколько лет назад я видела спектакль, где Федора не мыла посуду, находясь в клинической депрессии, о которой, думаю, дошкольники не имеют представления…

Но, конечно, центральной радостью был «Процесс» Д. Салимзянова, наш отечественный «Процесс», когда гимн Советского Союза (а у нас именно он) плавно переходит в песенку «Все будет хорошо», когда «человек без свойств» Йозеф К. (В. Ломаев) виноват, между прочим, в том, что не имеет свойств — и то ли спит, то ли что, но как-то не сопротивляется идущему на него бульдозеру и живет под следствием, как будто на свободе… Глубоко отечественная и современная тема.

Уже не первый раз мы с П. Рудневым советовали «АтомГраду» провести лабораторию по произведениям об ученых и развернуть фестиваль в сторону тех зрителей, которые работают в этом городе ближе к науке и в театр, надо сказать, не ходят. А ведь интересно, кто эти, нынешние «иду на грозу», чего хотят или не хотят они от театра, как изменилась их жизнь с тех пор, как они заехали сюда молодыми специалистами. Широкое море тем, связанных с жизнью атомных городов, могло бы выплеснуться в дни фестиваля в разного рода проекты и, надеюсь, выплеснется через пару лет, потому что Эрнест Ишмаков и культурные власти города не хотят бросать фестивальное дело даже в отсутствие субсидий Росатома.