Елена Гремина. «Двое в твоем доме»
Театр.doc
Режиссер-постановщик Михаил Угаров

«Двое в твоем доме» — документальная история о том, как белорусский поэт, баллотировавшийся в президенты Белоруссии, Владимир Некляев, оказался под домашним арестом. Четыре месяца он и его жена Ольга провели в своей квартире в обществе сотрудников госбезопасности. Чтобы собрать материал для спектакля Талгат Баталов и Екатерина Бондаренко выезжали на место событий в Минск, в ту самую малогабаритную квартиру, где и расспросили с Владимира и Ольгу, как они прожили эти месяцы под надзором.

Премьера спектакля состоялась 19 ноября на фестивале «Balticcircle» в Хельсинки, 30 ноября и 1 декабря спектакль был показан на фестивале в SpielArt Мюнхене, а московские зрители увидят его 20 декабря.

Фото — из архива театра

Дома, говорят, и стены помогают. Здесь их просто как бы и не существовало, этих стен. Задник с планом той самой маленькой «двушки», условная выгородка из пяти стульев, ведро, полотенце, тарелки. Все всё слышат, все друг у друга на виду, и двери в туалет закрывать за собой, согласно инструкции, не положено. В маленькой комнате супруги вспоминают свою кошку Басю, которая «хорошо, что не дожила до ареста», и Ольга (Ирина Савицкова) нарочито громко утверждает, что всех домашних животных надо хорошо и строго воспитывать, намекая на окупировавших гостиную-кабинет сторожей. А сторожа за чаем так же громко ведут беседу про «были ли американцы на Луне», под шумок разливая из хозяйского чайника водку, покуда чайник не разбивают…

Тюрьма — твой дом родной. Разорён личный порядок и нарушено личное пространство, полотенца и стульчак в туалете грязные — так, не на политическом, а на бытовом уровне разворачивается конфликт между гражданами и представителями государственной власти. Ольга не выдерживает и объявляет пришельцам войну! «Бася бы не стала их терпеть, написала бы, например, в ботинки!» — Ирина Савицкова играет женщину, которая, как кошка — если полна намерений защищать свою территорию, то страшнее зверя не сыщешь. Они хотят смотреть футбольный матч? Хорошо, а она переключит СВОЙ телевизор В СВОЕЙ ГОСТИНОЙ на телесериал! Они хотят отдохнуть, они, видите ли, так «работают», сидя в её квартире? А она включит магнитофон на полную громкость! Они загадили дом? А она откажется вообще прибираться, пока они не уйдут отсюда навсегда, да еще и тарелками закидает!

Талгат Баталов: Мы не сразу поняли, что главным героем нашей пьесы станет не Некляев, а женщина, его жена! Это же она против гэбэшников воевала!

Ситуация вносит разлад и в отношения супругов. Владимир (Максим Курочкин) пытается оправдать гэбэшников «они тоже — люди, ну, работа у них такая…», а Ольга идет напролом, отстаивая своё мнение: «ты же сам говорил, что выход есть всегда, почему-то именно они пошли работать в органы?».

Максим Курочкин: «Будь не партизаном, а полицаем, будешь партизаном — тебя повесят и деревню твою сожгут» — так сейчас учат, к сожалению…

Сцена из спектакля.
Фото — из архива театра

Текст пьесы Елена Гремина составила из материалов бесед с Некляевыми. И, можно сказать, участники спектакля «ничего не играют». Максим Курочкин, по сути дела, остаётся самим собой в роли Владимира — писатель, немного заикающийся, убежденный в правоте своего творчества и жизни, открытый для общения и верящий, что в людях победит доброе начало. Границу между персонажем-Некляевым и исполнителем-Курочкиным провести трудно, это было особенно заметно во время разговора со зрителями, когда начались вопросы про спектакли Театра. doc, про современную Москву, про жизнь.

Георг Жено: Молодежь ходит, блоггеры, оппозиционные политики, Немцов, например…

Талгат Баталов: Лия Ахеджакова очень часто бывает!

А как вы гэбэшников репетировали, тоже с натуры? Они у вас на клоунов похожи!

Талгат Баталов: Нет, охранники Некляевых с ними беседовать отказались, поэтому их придумывали сами.

Замечательной пантомимой-клоунадой с домашними тапочками повторялась несколько раз сцена «смены караула»: тапочки извлекались стремительно из пластикового пакета, зажатого подмышкой, и, отработанным методом настоящих разведчиков, окружающее пространство изучалось через «прицел» тапочек, не дрожащих в сильных вытянутых руках; затем остальные двое держали оборону, пока первый быстро рассшнуровывал ботинки, заселял их под хозяйский стул и облачался в тапочки.

Алексей Маслодудов, Сергей Овчинников, Талгат Баталов не играют «злодеев», монстров, — это обычные менты, «винтики» закона. Все разные и очень узнаваемые. Удачно срисованы непроницаемые торжественные выражения лиц при «исполнении». Страшно от этих «болванчиков» делается, хоть они порой и смешны. Баталов представляет нам тип циника-стукача, Маслодудов — простоватого провинциала, который не скрывая своего сочувствия к Некляеву (он даже слушает его стихи!), профессионально швыряет его на пол, за то что тот, забывшись, слишком близко подошел к входной двери. Персонаж Овчинникова робко и шепотом сомневается в правоте «системы», его жена проголосовала на выборах за Некляева… Последнюю сцену — уборку, Талгат Баталов определил как «катарсис», как светлый финал, в котором все очищаются заливающей площадку мыльной пеной.

Сцена из спектакля.
Фото — из архива театра

Что ставится сейчас в Театре. doc?

Максим Курочкин: «Двуглавая аномалия» — по пьесе нобелевского лауреата Дарио Фо (Dario Fo) L’anomalo Bicefalo (2003). Варвара Файэр ставит спектакль «БерлусПутин».

Руководитель театра Михаил Угаров писал об этой пьесе в «Театральных дневниках» : «Дарио Фо считает, что „минус на минус дает в итоге плюс“. Два минуса — это Володя и Сильвио (два человеческих чудовища), а плюс — это выживший Володя. В результате операции он стал честным и благородным человеком, который поражен коррупцией и беззаконием в его стране. „Это все я сделал?“ — с ужасом спрашивает он жену Людмилу. Честный, благородный и высокоморальный Путин — это смешно гомерически! Настоящая злая политическая сатира». На встрече со зрителями Курочкин назвал себя и своих коллег счастливыми людьми, потому что у них есть их театр — оазис, где они могут говорить правду. А Ирина Савицкова добавила: «Классику во всех театрах Москвы все играют, потому что это безопасно, а Театр. doc говорит со зрителем про актуальное и наболевшее».