Тан Дун. «Марко Поло».
Григхоллен (Берген).
Режиссер Нети Джонс.

Премьера оперы Тан Дуна «Марко Поло» открыла 61-й Международный фестиваль в Бергене. Со дня ее мировой премьеры в 1996 году в Мюнхене прошло уже много постановок разных режиссеров в разных странах. Свою очередную сценическую реинкарнацию она пережила в версии британского режиссера и дизайнера, в том числе видеодизайнера, Нети Джонс.

Майско-июньский фестиваль в Бергене можно было бы ради красного словца назвать норвежским Зальцбургом, но для этого на родине Грига, во-первых, число фестивальных дней намного меньше, чем на родине Моцарта. А во-вторых, охват жанров на Бергенском форуме искусств тоже несколько иной. В чем Берген не уступает Зальцбургу, так это в степени концентрации событий: в день (который начинается с 10, а то и с 9 утра) здесь может проходить более 20 концертов, спектаклей, встреч, экспериментальных перформансов, уличных акций. В Зальцбурге тоже поют осанну современному искусству, пусть и под надежным прикрытием классики, которая там в центре внимания, и которую подвергают разного рода интерпретациям, если говорить о театральной составляющей австрийского фестиваля. Вообще в Зальцбурге намного больше условностей: обязателен в программе Моцарт (что, разумеется, прекрасно), непременно участие звезд наипервейшей величины. В Бергене тоже очень трепетно относятся к участию топовых музыкантов, недостатка в которых здесь не испытывают, но не в них соль. В этом смысле Берген сильнее был похож на Зальцбург пару десятков лет назад, когда туда в обязательном порядке наведывались и Мравинский, и Караян, и Элизабет Шварцкопф, и Иегуди Менухин, а на открытии в 1953 году выступали дирижер Леопольд Стоковский и легендарная норвежская дива Кирстен Флагстад. Кстати, для старожилов день открытия фестиваля подобен национальному празднику: на открытии было много пар в роскошных национальных костюмах.

Сцена из спектакля.
Фото — Thor Brødreskift.

Сегодня в Бергене, как и во всей Норвегии, в большой цене — современность и новые технологии. На земле викингов особенно ценят момент настоящего, от которого зависит будущее, — и в этом его соль. Поэтому, глубоко уважая классику (так же, как преклоняются в Норвегии перед стариками, чтут вековые традиции, чего стоит одна только крепнущая с годами любовь к сказочным деревянным домикам, которыми усеяна страна), здесь всеми силами стремятся открывать неизведанное, соединять несоединимое. Поэтому жесткой иерархии жанров не то чтобы нет, но афиша фестиваля незаметно выравнивает в правах и музыку Бетховена, и бесшабашные песни Средиземноморья, и соблазнительное танго, и шедевры Вивальди, и премьеру никому не известного сочинения — все имеют право на место под солнцем. Более того, эксперименты подчас удостаиваются чести быть представленными на главной — фестивальной — площади, как случилось с танцевально-хоровым видеомегашоу, увенчавшимся дефиле сверкающих вертолетиков в небе, под названием Murmuration («шептание», «шуршание», «шелестение» и т. п.), которое начиналось в 22:30 и длилось около часа, собрав в белую ночь толпу заинтересованных.

Вообще с заинтересовыванием на Бергенском фестивале все в порядке. В отеле с самого утра музыканты завлекали прямо в лифте, играя бесхитростные мелодии из «Пети и волка» Прокофьева, а днем в фестивальном квартале в самом центре города устраиваются 15-минутные промовыступления солистов и ансамблей, приезжающих на фестиваль, завлекающие даже случайных прохожих.

Сцена из спектакля.
Фото — Thor Brødreskift.

«Марко Поло» появился в Бергене отнюдь не случайно. В этом году одним из идейных motto была мысль о соединении Востока и Запада. Кстати, эту идею всячески поддерживают в современной Норвегии — одной из самых многонациональных стран. На эту тему очень хорошо пошутила Мари Миллер, руководитель Бергенской оперы, вспомнив высказывание английского музыковеда в ответ на сентенцию, как непросто соединить Восток с Западом: «В одну руку берете масло, в другую — яйцо: получается майонез!» «Марко Поло», к счастью, оказался продуктом намного менее вредным по количеству жира, намного более легко усваиваемым. Композитор Тан Дун в этой опере, так или иначе, зарифмовал себя с образом легендарного путешественника. Однозначный ответ на это предположение прозвучал в финале оперы, в части под названием «Осень», когда в оркестре возникла развернутая, фактически прямая цитата из V части «Песни о земле» Малера со словами «Ведь если жизнь есть только сон, // Печаль и скука — прочь! // Я пью, и пью я целый день, // Пока уж пить невмочь».

Личность Марко Поло увлекла Тан Дуна как образ путешественника, многое повидавшего в своей жизни, хотя в опере речь идет, прежде всего, о путешествиях не вглубь Земли, а вглубь души сквозь пространства и времена. Поэтому среди действующих лиц есть фигура Данте, ренессансного мыслителя, возжелавшего пройтись по запредельным мирам. Еще более сильную рифму с самим собой Тан Дун оставил в исполнителе партий Рустикелло и поэта Ли Бо — китайце Жанг Юне, певце традиционной оперы кунку, теноре с невероятным диапазоном, внешне очень похожим на композитора. Так же, как романист Рустикелло из Пизы в свое время записал за Марко Поло рассказы об увлекательных путешествиях, так и Тан Дун нашел свой вокально-симфонический аналог в нотах. Тема повествования поддержана в опере не только видеокаллиграфией (художник Киан Ши), но и образом Воды (меткий и пронзительный как стрела голос британки Нэнси Ален Ланди) — символом вечно текучей стихии, благодаря которой совершались путешествия. Главный герой разделен в опере на две ипостаси: мужское тело Поло (коренастый Томас Янг) и душу Марко (Фредрика Бриллембург). Героев оперы поют солисты из разных частей света, большинство певцов — виртуозные знатоки языка современной музыки.

Сцена из спектакля.
Фото — Thor Brødreskift.

Для Тан Дуна опера «Марко Поло» стала одной из возможных моделей существования оперного жанра на рубеже XX–XXI веков, когда синтез вагнеровского образца приходит в какое-то новое движение, новую интеграцию форм разных искусств. Музыка Тан Дуна — один из оптимальных вариантов существования современной музыки, которую интересно слушать и искушенным, и непосвященным (прекрасный оркестр Бергенской филармонии под управлением Бальдура Бреннимана). В ней сложность очень умело соединена с простотой, иногда оказывающейся на грани интеллектуального китча. Суггестивности такой медитативной музыке, конечно, не занимать. В опере даже слишком много звуковых, призрачных красот, содержащих множество аллюзий, заставляющих забывать самое себя, затягивающих, как на магическом сеансе.

Самое сильное участие режиссера-дизайнера Нети Джонс заключалось в видеодизайне, который вместил в себя географические и настроенческие передвижения главного героя — образы Италии, Великая Китайская стена, Гималаи. Все эти захватывающие видеометаморфозы сосредоточены на экране во всю сцену. Реальные действующие лица из плоти и крови неспешно передвигаются на узком просцениуме очень незамысловато, даже чересчур, как бы отображая «горизонтальный дискурс» путешествия, словно в каком-то любительском театре, не мешая при этом гипнотическому движению музыкально-поэтического повествования. Согласно Тан Дуну, нет никаких преград для встречи со своим прошлым и будущим, с тем, кто тебе дорог, если ты свободен, у тебя есть фантазия и ты влюблен в мечту.