«Урод@добрыймальчик. ru». По мотивам повести А. Погорельского «Черная курица, или Подземные жители».
Театр «Святая крепость» (Выборг).
Режиссер Кирилл Сбитнев, художник Марина Суровенкова.

В советском прошлом произведение Погорельского оставалось за рамками школьного обязательного списка литературы, и знание этого сюжета-моралите четко указывало на принадлежность индивидуума к интеллигенции. «Ах, он ʺЧерную курицуʺ не читал?» Считайте, клеймо. Тот же, кто в детстве по маминому наущению читал историю Алеши, навсегда запомнил ощущение фрустрации от жесткого (если не сказать жестокого) конца повествования. История-то вполне взрослая, взывающая к мыслительному процессу и душевной работе. И вполне ужасная. Писатель сам четко указал жанр «Черной курицы» — «волшебная повесть для детей». То есть совсем НЕ сказка с понятной детям типичной сюжетной схемой «завязка — приключения — счастливый конец»…

Относительно недавно Погорельский наконец-то попал в школьную программу. Все-таки классика, как ни крути. Но происходит знакомство с этой классикой у нынешних учеников в возрасте лет 10. Сбитнев из программного произведения для четвероклассников делает абсолютно взрослый спектакль (и ценз соответствующий: 18+), явно не предусматривающий в качестве зрителей десятилетних.

Сцена из спектакля.
Фото — Ю. Василега.

С первой сцены залу начинают рассказывать историю про то, как милые, любящие друг друга мама и папа сдали сына в специнтернат. О том, как система, в которую попадает домашний ребенок и добрый мальчик, своим поминутно предусмотренным однообразием ровняет всех, превращая в уродов «по жизни». О том, что детская жестокость, не знающая пределов по отношению к себе подобным, ожесточает и того, на кого она направлена. О том, что мир вокруг нас причудлив, а люди двуличны. О том, что предательство рождает только предательство. И заявка, данная постановщиком «во первых строках» спектакля, смела, даже нова по отношению к произведению Погорельского (230-летие которого, к слову, приходится на 2017 год), требует соблюдения жесткой формы, четкости образов и линий.

Спектакль многим обязан пространственному решению Марины Суровенковой, четко разделившей сценическую площадку на четыре игровые зоны. Прозрачный, уходящий в колосники «стакан» в правой части сцены — место, откуда начинается действие. Он служит и приемником интерната, и кабинетом директрисы, и столовой, и местом явления причудливых видений Алеши. Левая часть площадки отведена под наклонный дощатый помост, вдоль которого слева перспективой уходит к заднику ряд дверей. На границе помоста с авансценой — металлическая кровать Алеши. На противоположном конце помоста — классная доска. В нужный момент из помоста «вырастают» школьные лавки, превращая его в класс. Над пандусом (на линии, параллельной стене с дверями) размещены три светильника в глухих корпусах, напоминающие корабельные. На условной границе левой и правой частей сцены, «под потолком» висит почти карикатурный портрет лысого очкарика при галстуке (позднее окажется, что это школьный инспектор). Еще два плана — это авансцена и до времени закрытое занавесью узкое пространство между обрывом помоста-пандуса и задней стеной сценической коробки.

По структуре спектакль неоднороден: череда логически сменяющих друг друга сцен может быть внезапно прервана неоправданными мизансценой или чьим-то явлением. Хотя неоправданность эта зачастую является таковой лишь для тех, кто не знает повести Погорельского. Увы, в зале, сформированном сплошь из взрослых, которым не повезло изучать повесть «Черная курица, или Подземные жители» в школе, неясным становится многое. Впрочем, даже поклонники Погорельского не поймут, зачем кухарка Трина (великолепная работа Ольги Смирновой) периодически вывозит на авансцену старушек-голландок (Светлана Баева и Ольга Гурина), близнецами восседающих на маленькой кроватке. Главный герой Алеша (Ярослав Волков), воспитанно-медлительный блондин-ангелочек, постоянно засматривается на них, и правильно делает: по загадочности и невероятной притягательности «картинка» этих персонажей бесподобна. Увы, понять, какова роль этой парочки в истории, придуманной Сбитневым, почти невозможно. Даже их участие в видениях Алеши, бурлящих в прозрачном «стакане», не в помощь.

Сцена из спектакля.
Фото — Ю. Василега.

Трудно также понять, почему родители (Арина Лабецкая и Владимир Павлухин), постоянно подчеркивающие свои самые нежные чувства друг к другу и постоянно являющиеся в воспоминаниях сына, сдали его в пансион, смахивающий на тюрьму, и даже не приходят к нему на краткие свидания. Зато в том, что это тюрьма, сомневаться не приходится: тут и раздевание нового воспитанника донага, и обязательный душ, и облачение в казенную одежду, и тест на наркотики, и показательная порка за дурное поведение… Бездумное предательство самого Алеши по отношению к Черной курице тут является следствием одновременного воздействия на героя казенной системы, отношений со сверстниками и предательства родителей. И отнюдь не хрестоматийной гордыни ленивого литературного героя, пожелавшего выделиться среди товарищей.

Фантазия мальчика, брошенного на произвол судьбы, жестоких одноклассников и солдафонши-учительницы (убедительная Татьяна Тушина), компенсаторно разыгрывается не на шутку. И дворовые куры, являющиеся красотками шоу-герлз в белых пуховиках и черных шляпках, и фантасмагория с рыцарем, разыгрывающаяся в «стакане», и жуткие звуки ночного пансиона, и само общение с Черной курицей (дивный Максим Гладков в «демоническом» гриме) — все это отнюдь не элементы сказки, а детали придуманного Алешей мира, в котором одинокий подросток пытается найти убежище. Но не находит. Сильнейшая по звучанию сцена убийства Триной одной из радостно дудящих в трубы куриц реалистична до отвращения. Тут и удушение, и кровь из перерезанного горла, и виртуозная подмена сыгранного человеком персонажа (в роли убиенной Ирина Кокрева) уже ощипанной тушкой курицы «из магазина». Сбитнев постоянно стирает границу правды и вымысла в Алешиной жизни, которая столь невероятно изломилась, что принять новую реальность и поверить в нее одну у героя нет никаких сил.

Сцена из спектакля.
Фото — Ю. Василега.

Часть этой реальности — новые товарищи Алеши числом четыре: Качок (Евгений Кулиш), Пузырь, Молчун и Красавчик. Личной победой актрисы Дарьи Ердяковой можно считать ее Пузыря, толстого прожорливого мальчишку и изрядного пакостника, хотя и добряка. Последнее качество своего героя актриса обнаруживает в сценах с бабушкой, и протяжное «ну ба-а-а-а…» характеризует Пузыря куда лучше, чем показательно демонстрируемый им перед приятелями неприличный жест. Кстати, на одного актера в спектакле приходится порой по несколько ролей. Так, Ердякова играет не только Пузыря. Она, как и Арина Лабецкая (мать Алеши), также играет одну из куриц и одного из подземных жителей. А Ирина Кокрева помимо курицы является в образе Красавчика.

Слаженность актеров в спектакле Сбитнева безупречна и выдает их удовольствие от участия в истории, порой ничего общего не имеющей с типичным представлением о повести Погорельского. И за этот нетипичный, но увлекающий других взгляд режиссера многое можно простить…