О театральном проекте «Сердца четырех», проходившем в Ташкенте

В конце первой недели ноября в Ташкенте состоялся театральный проект «Сердца четырех», который проходил под эгидой местного отделения Россотрудничества. Организаторы решили впервые за все, во всяком случае постсоветское, время собрать существующие в Узбекистане русские государственные театры — а их четыре — в едином пространстве, чтобы посмотреть на их сегодняшнее состояние, поговорить об общих проблемах, определить возможности развития и необходимой помощи. Уже сама по себе идея такого театрального форума вызывает безусловное уважение: все прекрасно понимают, как непросто складывается ныне судьба русских театров за пределами, так сказать, метрополии.

Сцена из спектакля «В списках не значился...».
Фото — архив театра.

В течение двух дней на сцене Государственного академического русского драматического театра Узбекистана были показаны четыре спектакля: «В списках не значился…» по повести Бориса Васильева Ферганского областного русского драматического театра; спектакль по пьесе Рэя Куни «Клинический случай» Самаркандского областного театра драмы; спектакль Государственного Молодежного театра Узбекистана «Послушайте поэта» по мотивам рассказов Абдуллы Кадыри и спектакль Государственного Академического русского драматического театра Узбекистана «Волки и овцы» по пьесе А. Н. Островского. И не просто показаны, но и подробно обсуждены с участниками спектаклей и театроведами: Аллой Шевелёвой и вашим покорным слугой.

Спектакли разные, непохожие.

Открывался проект постановкой по повести Бориса Васильева Ферганского театра. И здесь меня ожидала первая приятная неожиданность. Конечно же, проза Васильева имела заметную театральную судьбу в позднесоветское театральное время. Тогда это выглядело данью истории и разговором о прошлом. Сегодня эта тема звучит по-другому: куда более актуально, надрывнее и, я бы сказал, сердечнее. История молодого человека, оказавшегося в ситуации войны и ее ужасов, напрочь лишена официальной победной патетики. Постановщик спектакля и исполнитель главной роли Анвар Абдуллаев, главный режиссер театра, ищет не патетическое, а поэтическое освоение этой темы. Достаточно подробные бытовые сцены перемежаются уходами в условное пространство надмирного бытия — возвышающиеся над сценой мостки, где старый еврей-скрипач говорит о вечном под звуки страдающей скрипки, а две девушки в белом, посланницы судьбы, разворачивают то белые, то багровые полотнища, — как бы определяя тональность каждого эпизода. На стоящих по бокам сцены арках-порталах возникают тени соратников главного героя — молодых солдат, ведущих свои диалоги с ним как бы уже не из живой реальности, а оттуда, из вечности. И все это под аккомпанемент просто отличного саундтрека, звучащего на протяжении всего спектакля. По сути, это саундрама, где все подчинено звучанию и ритмике музыкального сопровождения.

Это театр современный, броский, честный и очень плотный эмоционально, заставляющий вспомнить позднего Мейерхольда с его «Последним решительным».

Сцена из спектакля «Клинический случай».
Фото — архив театра.

Уж не знаю, чем руководствовался Самаркандский театр, представив себя спектаклем по пьесе Рэя Куни (режиссер Сергей Иваргизов). С учетом того, что билеты на показы в рамках «Сердец четырех» не продавались — вход был по пригласительным, — о коммерческой стороне дела говорить не приходится. Ничего не имею против хорошей комедии, но тогда уж сделайте это с блеском. Безликое стандартное оформление, шаржированные персонажи, некоторые из которых, кстати, и неплохо сыграны, что говорит о возможностях труппы, но тем не менее ощущение некоторой случайности выбора именно этой постановки для проекта есть. Все-таки фестивальный формат подразумевает обращение к продвинутому зрителю, а не чистое развлечение. Поэтому и разговор после спектакля был откровенным, но непростым, особенно для нас, гостей из России, которых так доброжелательно и хлебосольно принимали хозяева.

Сцена из спектакля «Послушайте поэта».
Фото — архив театра.

А вот следующий спектакль — «Послушайте поэта» Молодежного театра из Ташкента — вызвал у меня самый настоящий восторг, к сожалению, не столь частый и на родине. Сам выбор материала — проза классика узбекской литературы Абдуллы Кадыри — считаю принципиально правильным. Русский театр зарубежья просто обязан уважительно относиться к местной культуре, искать пути взаимодействия с ней, обогащаться ею. После спектакля в кулуарах от местных коллег я слышал сомнения в аутентичности этнической составляющей постановки — дескать, она не столько узбекская, сколько восточная вообще, — но для меня, человека со стороны, эти нюансы не вычитывались. Я увидел современный, европейский по сценическим приемам и национальный по материалу, спектакль, сыгранный труппой с такой степенью самоотдачи и самовыражения, что просто диву даешься. Тем более что спектаклю всего лишь несколько недель отроду — премьера состоялась в октябре, и он, конечно же, еще не наигран. Не говоря уж о том, что это дебютная работа молодого режиссера Лейлы Сейд-Оглы. Сюжет спектакля строится на воспоминаниях о детстве и юности главного героя, находящегося в тюрьме, — Кадыри был репрессирован и расстрелян в злосчастные сталинские годы. Крохотная камера с зарешеченным окном выстроена в самой глубине сцены. А на переднем плане, в окружении кусков холста, напоминающих растянутые на корягах-пяльцах шкуры животных, разворачиваются массовые сцены воспоминаний (первоклассная работа художника Улугбека Абдурахимова). И главное в этих воспоминаниях — сцены скачек как выражение бесконечной свободы, которой Кадыри был лишен. Они просто поражают мощью коллективного действия, выстроенного балетмейстером Анной Трениной с удивительной четкостью и, я бы сказал, азартом. Порой просто забываешь о театральности происходящего — полное ощущение степи, табуна скакунов и ватаги молодых парней, демонстрирующих свою удаль наездников. Терпеть не могу вечного навязывания видео в сегодняшнем театре, но как изящно, аккуратно, точно это сделано здесь (художник видеоряда Шерзод Игамназаров). И если бы у меня был «Оскар» в руках, я бы без сомнения отдал его исполнителю главной роли Амалю Сейд-Оглы — молодой парень играет с таким сердцем, с такой наполненностью каждой фразы, с такой проникновенной интонацией, что в финале я заплакал — и своих слез не стыжусь. Считаю, что этот спектакль обязательно надо показать в России, и буду всячески этому способствовать.

Сцена из спектакля «Волки и овцы».
Фото — архив театра.

И, наконец, самый сложный случай — «Волки и овцы» Государственного академического русского театра Узбекистана. Театр этот хорошо знают в России, видели немало удачных постановок, но жизнь в любом театре, как известно, не состоит только из удач. Конечно, в выборе пьесы сомнений нет, тем более в год 200-летия великого русского драматурга. Прекрасная пьеса, которую активно ставят, и есть ряд постановок просто первоклассных — вспомните хотя бы легендарный спектакль Петра Фоменко. Здесь же режиссер Ирина Авдюшкина пошла по самому примитивному пути, купировав в пьесе некоторые существенные моменты и превратив ее в легковесный водевиль, которым эта пьеса, чуть ли не первая в истории «докудрама», не является. Актеры делают что хотят, нещадно комикуя: Мурзавецкая выглядит как купчиха из ранних пьес Островского — особенно поражает глубокое декольте, слегка прикрытое кружевами (это у ханжи Мурзавецкой-то!); она же, Купавина и Глафира примерно одного, и далеко не юного, возраста, а тетка Анфуса Тихоновна чуть ли не моложе их, что полностью нарушает логику сюжета; Лыняев — не тюфяк, а подобие второго Беркутова… В общем, не то. Искренне жалко, что глубокий и умный драматург выглядит чем-то вроде Куни. Но даже на фоне этого откровенно слабого спектакля выделялась одна великолепная актерская работа — естественный в каждом движении Александр Попов в роли Мурзавецкого, — которой не постыдился бы ни один ни большой, ни малый российский театр. Но одна роль, к тому же далеко не главная, вытянуть постановку не смогла. Все вышесказанное пришлось на обсуждении высказывать прямо в лица актеров — режиссер почему-то само обсуждение проигнорировала, что о многом говорит. Надеюсь, нас услышали…

И при всем том сам опыт такого мини-фестиваля безусловно полезен: становится очевидным, что несмотря на сложности бытования русского театра в иной среде, можно делать интересные и важные вещи. И об этом мы много говорили с продюсером, а на самом деле душой этого проекта, известной в Ташкенте Ириной Хилковой. Надеюсь, что такие встречи станут традиционными, и какие-то планы на этот счет у организаторов зреют уже сейчас. И чтобы закончить мой обзор на положительной ноте, скажу о замечательном ташкентском зрителе. Залы были забиты до отказа, публика бурно аплодировала, кричала «браво» и одаривала артистов букетами. А это значит, что русский театр Узбекистану нужен.

P. S. Как настоящий патриот своего города не могу не дополнить обзор упоминанием того, что буквально на следующий день после завершения проекта «Сердца четырех» в ташкентской Консерватории прошел литературно-музыкальный концерт петербургских артистов, посвященный 225-летию Пушкина, в котором приняли участие солисты Мариинского театра Ирина Матаева, Екатерина Сергеева, Александр Трофимов, музыканты Татьяна Брижанева, Максим Бельник, Алексей Тищенко, артисты театра и кино Светлана Бакулина и Алексей Васильев. Композиция по стихам Пушкина и музыкальной классике, очень тонко и изящно поставленная Еленой Гурьяновой, была встречена публикой с восторгом. А на улице в это время после тепла бархатной осени пошел абсолютно петербургский дождь. Как по заказу.