Каждый год 6 июля начинаются экзамены на театроведческий факультет. В этом году в СПГАТИ подано небывалое количество заявлений, такого конкурса не знали давно, но, что еще важнее, педагоги, работавшие на консультациях (традиционно абитуриент дважды проходит индивидуальное собеседование у двух педагогов), говорят — поступает много действительно сильных ребят, особенно иногородних.
Они, эти абитуриенты, еще не знают, что они ПОСЛЕДНИЕ. Что в последний раз старейший театроведческий факультет, ведущий свое начало от 1912 года, от гр. В. П. Зубова и Зубовского института (ныне РИИИ), факультет, дававший такое образование, которому завидовала «просвещенная Европа» набирает студентов по специальности «театроведение». И не только мы. РАТИ (ГИТИС) тоже.
Такое впечатление, что наша страна, давно поменявшая все ценные марки из старинных коллекций на вкладыши от жвачки, меняет последнюю. Смена немецкой образовательной системы, которую унаследовала русская-советская школа, на английскую; вступление в Болонскую конвенцию, утверждение бакалавриата и магистратуры; введение пресловутых ЕГЭ в коррупционной стране (ЕГЭ — это, по сути, фиксированные цены для взяток); а вот теперь — изъятие из обращения тех образовательных систем, которые являлись отечественной гордостью, но не соответствуют европейским стандартам.
Со следующего года НЕ БУДЕТ ТЕАТРОВЕДЕНИЯ как специальности, и будущие абитуриенты придут на факультет с другим названием, другими программами. ВАК (Высшая аттестационная комиссия Минобразования РФ) не отказывается от специализации «музыковедение» (в музыкальных школах должны преподавать специалисты), но вот киноведы и прочие «веды» обязаны исчезнуть с лица гуманитарной земли, когда-то ими открытой. Это, по сути, гуманитарная катастрофа, не удивительная, впрочем, для дичающей страны.
В будущем номере «ПТЖ» готовится большой блок по данной проблеме (в нем принимают участие И. Соловьева и Ю. Барбой, В. Силюнас, А. Степанова, Н. Песочинский, Е. Третьякова и др). Важно, что «SOS» закричали молодые (№ 61 — молодежный), и обратились к крупнейшим театроведам, профессорам обоих вузов, за разъяснениями. ОТМЕЧАЯ 6 ИЮЛЯ ПОСЛЕДНИЙ ТЕТРОВЕДЧЕСКИЙ ПРИЕМ, мы предлагаем вашему вниманию один из текстов будущего раздела.
На вопросы журнала отвечает доктор искусствоведения, профессор РАТИ (ГИТИСа) Алексей Вадимович Бартошевич.
ЗАЧЕМ НУЖНЫ ТЕАТРОВЕДЫ И ТЕАТРАЛЬНЫЕ КРИТИКИ?
Нужны ли историки искусства, филологи, литературные критики, нужны ли люди, которые бы занимались античностью или Леонардо да Винчи?
Театроведение стоит в этом же ряду.
По-моему, это одна из областей культурного сознания любой страны и в целом человечества. Что же касается театральной критики, то мы сейчас возвращаемся к тому принципу существования театроведения, который был в дореволюционные времена и который существует на западе, когда театральная критика и театроведение, театральная критика и театральная историография оказываются все больше и больше разобщенными и становятся принципиально разными профессиями.
На западе историей театра занимаются ученые университетские люди, которые ничего не понимают в современном театре, если вообще туда ходят. А когда ходят, то они несут такие среднемещанские обывательские представления о живом театре, что просто ахнешь. Советская традиция состояла в том, что это одна и та же профессия. Театральный критик в идеале — это ведь не журналист, который занимается театром, а театровед, который пишет о сегодняшнем театре. Это профессионал, человек театра, который решил заняться писанием, лекциями и т. д. Что происходит сейчас? Возрождается принцип театральных обозревателей, и наши, например, с Силюнасом рецензии уже мало кому нужны. Спасибо Марине Давыдовой, которая мне предложила вести колонку на OpenSpace. ru и у меня есть возможность иногда писать о современном театре. Раньше, когда на гастроли приезжал какой-нибудь шекспировский спектакль, за мной начинали охотиться газеты, журналы: напишите, пожалуйста! Сейчас это не нужно, в каждой газете есть свой человек, который пишет о театре. Хорошо это? Наверно, это естественно. Так было в России когда-то: Кугель писал для одной газеты, Эфрос для другой, а Койранский — для третьей. Но с другой стороны, есть преимущества в том, когда о спектакле пишет историк театра, который одновременно и критик. Мы утрачиваем очень важную традицию. Наши учителя — Бояджиев, Аникст, Зингерман — кто они — историки театра или критики? И те, и другие.
Кому нужны сейчас театральные критики? У меня очень простой ответ на этот вопрос. Когда я время от времени пишу рецензии, знаю: я лично пишу не для публики, а, прежде всего, для режиссеров. И конечно, грустно, что в стране нет большого толстого центрального театрального журнала. И если есть сейчас журнал, который эту роль берет на себя, то это, конечно, ПТЖ, к которому я отношусь с большим уважением и симпатией, хотя совсем не обязательно у нас совпадают оценки.
Возвращаясь к разговору о театроведении, хочу сказать, что, конечно, историей театра нельзя заниматься от случая к случаю, в свободное от работы время. Другое дело, что сейчас надо быть каким-то сверхэнтузиастом и бессребреником, потому что жить на это невозможно. Сколько людей поступает в аспирантуру? Каждый год куча людей. Сколько из них пишет диссертации? Полтора человека. Когда я был в аспирантуре, я получал маленькие деньги, но на эти деньги при каких-то приработках можно было жить. И поэтому у меня была возможность минимум в течение года с утра до ночи, не разгибая спины, сидеть в библиотеке. Ведь только так можно написать серьезные работы. Сегодня совсем иной ритм жизни. А раньше люди бежали в библиотеки от этой самой жизни, это было убежище. Сколько людей стало заниматься зарубежным театром в советское время. Это был некий паллиатив общения с внешним миром.
БАКАЛАВРИАТ И ТЕАТРАЛЬНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ
Театроведам, в отличие от актеров и режиссеров, гораздо труднее отстаивать необходимость пятилетней системы образования, так как доказать, что по своей структуре театроведение принципиально отличается от филологии, которая тоже переводится на бакалавриат-магистратуру, не просто. При этом совершенно не понятно, чем по существу магистратура будет отличаться от аспирантуры, кроме того, что первая будет почти вся платная. Это, бесспорно, переход на платное обучение. И это мне крайне не нравится. Это возмутительная несправедливость. Почему люди талантливые не будут учиться, потому что не могут платить, а люди бездарные будут, так как деньги у них есть?
Это разрушение той сильной театральной школы, которая сложилась советское время. Ни в одной стране мире не было такой цельной, продуманной, гармоничной, многосторонней системы театрального образования, как у нас. Что происходит теперь? Мы опять-таки приближаемся к западной системе театрального образования, в основании которой лежит утилитаристическое мировосприятие. За очень короткое время надо научить людей определенной сумме профессиональных приемов. В основе нашей школы лежала идея воспитания художественной личности. Нужна актеру история театра? На западе вам скажут: «Ну, пусть они немного сами что-то почитают…». Сказываются эти знания на игре актера? Я уверен, что сказываются.
Часы по теоретическим предметам на актерских факультетах с каждым годом сокращаются, и это на самом деле не мелочь. За этим стоит взгляд на цели образования и театра в целом. Потому что если мы исходим из идеи театра как способа изменения мира (то, что и лежит в основе русского театра), тогда школа готовит тех, кто будет «менять» мир. А если мы готовим крепких профессионалов (к чему сейчас все и идет), тогда и система образования иная, и объективно эта реформа может заменить русскую театральную школу обучением сугубо практическому комплексу профессиональных привычек. Что поставит под вопрос существование русского театра, в том смысле, в котором мы привыкли его видеть.
И я не тешу себя мыслью, что театроведы это могут предотвратить (это смешно), но,
по крайней мере, кричать «Караул!», «Образумьтесь!» — в наших силах.
Совершенно правильное постановление — никому театроведы не нужны. Своей никчемной деятельностью они только мешают развитию театра. Их слишком много. Любить они умеют только мертвых либо мертворожденных. Лет двадцать назад одна из таких фурий в своей статье уничтожила Птушкину. А теперь публично извиняется — дескать, не разглядела. Нахрен нам такие гляделки? Сидят себе в третьем ряду, перемывают косточки, питаются чеховской и островской падалью четвертой свежести и плодят себе подобных — толстых, некрасивых, очкастых неудачниц. Нужен историк театра? Прекрасно — есть искусствоведческие факультеты. Приветствую это постановление. В стране не хватает рабочих рук — нехай лучше вместо статей рожают детей. Но только, Боже упаси — никаких театроведов!!
постановление — кошмар и бред. но ожидаемый (а всё-таки — кто инициатор? министр образования?)
зачем им воспитание художественных личностей? зачем им давать готовить тех, кто меняет мир? мир они уже поменяли. очень последовательно проводится своя логика по утверждению своих новых ценностей. во имя торжества павлов антоновичей (страшновато ведь им назваться своим именем). впрочем, эти павлы антоновичи взросли в прежней системе образования.
Вопросы к Павлу Антоновичу.
А кто — театровед, если не историк театра? Критике-то как раз на всяких журналистиках учить будут, а вот кто будет учить на искусствоведческих факультетах историков театра — сказать можете? Музыковеды их будут учить, которые уверены, что оперный спектакль — это правильное исполнение нот? Или литературоведы, которые считают, что спектакль — это правильное произнесение слов — громко и по очереди? Побойтесь Бога! Сапоги должен тачать сапожник, а пироги печь пирожник. Вы не ходите с больным ухом к урологу, а идете к лору, хотя тот и другой — врачи!!! И оттого, что какой-то лор плохо вылечил Вам ухо, Вы не отменяете специализации. Или отменяете и будете гайморит лечить у кардиолога?
И плохо, видать, упомянутая Вами фурия уничтожила Птушкину, если та — живее всех живых и махровым цветом засадила весь отечественный театр! Это нашей профессии чести не делает.
Ну, а детей в нашей феминизированной профессии больше, чем Вы думаете. Рожают детей, рожают, об этом не извольте беспокоиться.
Ответ достопочтенной матушке-игуменье Марине Дмитриевской.
Обратим свой взор в эпоху Шакеспеара — никаких дмитриевских, никаких троппов, никаких рудневых… А пьесы шли.
Пойдем дальше — к Островскому. Не видно москвиной, не пахнет кречетовой… А пьесы идут.
Задерем голову и обозрим наш Эверест — Антона Павловича. Никто не зудел ему под руку, никто не обливал его высокохудожественными помоями — а ведь какие пиэсы оставил сей молодой человек, не доживший до седин.
Марина, положите свою маленькую ручку на свое большое театральное сердце и признайтесь самой себе: «Если театр болен — он должен сдохнуть!» И никакие критические клизмы вкупе со слабительными порошками не спасут ни новую драму, ни старую классическую каргу. Мир другой, потоки информации другие. А вы все набираете младых девиц и натаскиваете свою охотничью свору на мелких театральных мышей.
Если появится нормальный спектакль — не понадобятся никакие театроведы. Вы это сами прекрасно знаете. Но жалко покидать прикормленное местечко: фестивали, гастроли, лекции, аспирантки — целый театральный мирок, ничего общего с театральным миром.
Почему вы не готовите цирковых критиков? критиков стриптиза? порнокритиков, в конце концов? Потому что вы и там не нужны. Вы — театральная бюрократия, заинтересованная лишь в одном — плодить себе подобных с нулевым коэффициентом полезного действия. Вернее даже — с отрицательным!
Вы сами вырастили хоть один театр? хоть одного драматурга? хоть одного актера? Ах, нет? В отвал.
Ой, даже и не знаю, что и ответить Павлу Антоновичу — ясно же, что он не театровед, потому и ошибается так сильно… Образования нет, то-то и оно…
Ну, про Шекспира — это к А. Бартошевичу. Прямо.
Пойдем дальше. Нет критиков в эпоху Островского? Нет Урусова, Баженова и даже Аполлона Григорьева? Право, я теряюсь от такой необразованности оппонента. И как ведь травили Островского — никакой Москвиной и Кречетовой не снилось!
Ну, а уж как страдал от критиков Эверест — Антон Павлович! Тут-то их было столько! Прочтите том «Чехов в критике» — и узнаете. И страдал Чехов как раз от необразованности «бутербродных» рецензистов, как звал их Влас Дорошевич, и все профессионалы стенали о необходимости просвещенного критика. Вот если пресечется театроведческая школа — они, бутербродные, и так сильно расплодившиеся последнее время, покажут кузькину мать всему театру, вот они-то и будут считать, что и Зоила-то до н.э. не было, а возникла критика в 2011 году н.э. Что Пушкин ею не занимался, что Карамзин не написал первую рецензию, что Вяземский — первый портрет драматурга, а Жуковский — актера в роли (Жорж)! А уж про гвоздевскую школу и сейчас мало кто знает…
И скажу, положив свою руку на свое же сердце, как Вы советуете: если появится нормальный спектакль, а театроведов не будет — никто и никогда не узнает, что он был, ибо единственный, кто грамотно его может запечатлеть и для современников, и для истории — это профессионал-театровед, знающий контекст и понимающий, что без бесед с критиком Сувориным мы имели бы другого писателя Чехова.
Что касается «прикормленности», то слушать Вас стыдно: профессия наша отнюдь не хлебная, а ровно наоборот. Какие гастроли?!! Глупость какая-то. Работаем по 12 часов, пишем, преподаем, учим театроведов, необходимых для театрального внутреннего употребления, необходимых режиссерам и актерам…Театры зовут то туда, то сюда, были бы не нужны — не звали бы. Да что я буду с Вами полемизировать, Вы же выказывате глубокую, темную необразованность! Приходите на факультет, пока он жив. Кстати, если не будет театроведов, то и драмфак надо прикрыть: кто ж будет актерам-режиссерам образование давать?
Кстати, вырастили мы много театров и драматургов. Являемся для них собеседниками. Право, что ж Вы знаете так мало, оппонент?
Игуменья Дмитревская руку приложила. Мою-то фамилию Вы тоже неправильно пишете…
А что, Павел Антонович действительно настолько плохо образован, что полагает, будто во времена Островского и Чехова не было театральных (и литературных заодно!) критиков?.. Странно, Белинского, например, и Добролюбова даже в самой слабой средней школе проходят. А если Павел Антонович и в школе не учился, то где уж ему про театроведение-то рассуждать… А в хамстве он, видать, на улице поднаторел.
Паазвольте-с… я тут никому не хамил! Ну, ежели и схамил — то архиинтеллигентно.
Матушки мои, я ведь за что? За то, что театроведов много не надо. Не сильно нужны оне. Настоящий Мастер творит, прислушиваясь к самому себе. А не к Белинскому и Добролюбову — не к ночи будь сказано. Настоящему Мастеру никто не указ. А когда он перестает быть Мастером (у всех Мастеров наступает творческая импотенция… и не только творческая…) — тут и сотня театроведов ничего не смогут поделать… не подымут они театр-импотент.
Если начать театральные раскопки, то на поверхности окажутся тысячи костей театроведов, чья практическая деятельность равна нулю. Потому что всю свою жизнь они занимались перепевом, пересказом и перегудом своих предшественников.
Есть еще одна профессия, много хуже, нежели театроведы — это пушкинисты. Имя которым — легион. Пушкина растащили на молекулы, на атомы. И что осталось? Пустота.
Вот так и вы, театроведы. Успокойтесь. Идите в школы, на уроки литературы. Возьмите класс, прочтите с ним «Ромео и Джульетту» Шекспира. Или даже Клавдиева «Развалину».
Поставьте, ничего не разжевывая. И будьте уверены, что дети, прошедшие эту постановку, будут чувствовать жизнь тоньше и чувствительнее. Жизнь есть жизнь. При чем тут театроведение?
Прости за off top, но … Павел Антонович, а кто Вы по профессии?
Театроведы — люди, которые умеют думать и оценивать, по крайней мере, именно этому их обучают на факультете. А вот чему обучили Вас? К «настоящим мастерам» (актерам или режиссерам) Вы, видимо, не отнеситесь! Иначе бы знали, что названные выше персонажи читают театроведов и к ним прислушиваются, да мало того, иногда, даже делают так, как им говорят. Примеры приводить не буду — все равно не поверите.
Не хочется переходить на личности, но даже хамство у Вас НЕ архиинтеллигентное, а трамвайное какое-то, типа — «знаешь, ну вот и сиди со своим знанием, не нужно оно никому, по крайней мере, мне». Ответить можно на каждую вашу фразу, но… не буду!!!
Вы говорите практическая польза «равна нулю», но если бы не театроведы (театральные критики), то Вы бы сейчас уже не знали, как играли тогда и не могли сравнивать с тем, как играют сегодня. Не с чем было бы сравнивать, не осталось бы свидетельств «давно минувших дней».
И последнее. Вы говорите, что не стоит «ничего разжевывать»? А детей своих Вы в школу на уроки литературы водите (отправляете)? Так вот я открою тайну: преподаватели, прежде чем учить Ваших детей, читали именно пушкинистов. И уже переосмыслив то, что те написали, преподают потом на уроках, что-то приняв, а что-то отвергнув, но как бы то ни было, прочитав основные произведения по данной тематике.
Привет Марине Дмитревской, в свое время она преподавала на нашем заочном курсе, на факультете, ясное дело, театроведческом, и превосходно. Специальность у нас вел Евгений Соломонович Колмановский, а зарубежный театр преподавала Лидия Аркадьевна Левбарг. Мне просто лишний раз эти имена и вспомнить приятно. Возможно, Павел Антонович перекормлен хорошим, возможно, ему и не понять до конца, зачем и для чего все это было нужно. А мы вернулись в свои провинции, многие вполне преуспели в самых разных жанрах, но до сих пор многие из нас остаются некими носителями истины. И не в нас ведь дело, избави Боже, а в тех, кто нас так учил, и научил главному — все принять, все понять, помочь, показать перспективу, которая уходит в прошлое, и в будущее тянется — так далеко, что и не увидишь. И все наши ученики, так или иначе, в той или иной степени, представители самых разных профессий, и художники, и режиссеры, и дизайнеры, и журналисты, стали такими отчасти благодаря этому методу-широте охвата, которому нас учили в ЛГИТМиК.
Если всего этого не будет, потеря будет невосполнимой.
Достославный Алексей Леонидович! В настоящее время я по профессии — никто. Это не означает отсутствия у меня научных степеней. Я не дурак. Меня тоже учили думать и анализировать. Но несколько в иной сфере.
Далее. Я не против ярких личностей-вершин на сером театроведческом поле. Но… как бы Вам объяснить попроще? Вот есть медицина. Есть историки медицины. Популяризаторы. Но нет медициноведческих факультетов, выпускающих наблюдателей за процедурами и операциями. И советующих из-за спины как правильно входить в грудную клетку или в анус. Нет науководческих факультетов. Хотя наука имеет очень много гитик!
Немного статистики. Сколько театров в России? Сколько в них работает творческих личностей? Я не знаю, но вы то все прекрасно знаете. Так вот, даже не зная цифр, осмелюсь предположить — не нужны массовые выпуски интеллигентных, образованных, тонко чувствующих театроведов и театроведш… Вы обманываете своих студентов. У 99% нет никакого будущего.
Об этом же говорят и матерые профи:
«Давайте предположим на один миг такую ситуацию: вдруг во всех наших газетах исчез бы жанр критических статей. Кстати, такая вещь произошла в Третьем рейхе, когда была официально запрещена театральная и кинокритика. Что-нибудь у нас изменилось бы в театре? С моей точки зрения, ничего. Что-нибудь изменилось бы в нашей культуре?»
Вязовкина В. «Вадим Гаевский: «Наша профессиональная добросовестность сомнительна». Новая газета, 19-22.01 2006.
То, что я здесь — для вас должно быть радостью. Появился оппонент, плеснул бензинчика в слабо тлеющий костерок — так радуйтесь этому! пляшите вкруг костра! танцуйте голые при луне! идите в народ, идите на улицу, там учат не только хамству — хамство тоже театральный жанр. Высуньтесь из своей театральной норки — третье тысячелетие на дворе!
А вы плачете о ставках, о бедных абитуриентах, о кафедрах и о высоких многоуважаемых шкафах, набитых никому не нужными пыльными диссертациями о забытых театроведах…
Дело надо делать, господа.
С уважением,
Павел Антонович Чичиков.
P.S. Кстати, коль уж забежал… Марина Юрьевна — продайте мне десяток-другой мертвых театроведческих душ… а? я дорого дам. По полтинничку за девку. По рублику за паренька. Ну а ежели профессор — так до десяти рублев! А то осенью цены упадут…
Странно, но видимо, это способность не отвечать на поставленный вопрос!!!
Я не говорил что Вы дурак и тем более не оказывал Вам в наличии научных степеней. Но тем не менее — кто вы по профессии, в какой сфере Вас учили думать и анализировать? На вопрос Вы так и не ответили ;).
Не вступая в спор, хочу заметить, что «массовые выпуски интеллигентных, образованных, тонко чувствующих» просто необходимы. Лет так 90 назад уже пробовали отказаться от «интеллигентных, образованных, тонко чувствующих» что получилось думаю знаете!!!
Не знаю почему, но вспоминается фраза сказанная героем Е. Евстигнеева в фильме «Берегись автомобиля» — «скоро вообще профессиональные театры вообще умрут» и еще туда же, «если бы Ермолова работала днем у станка, вечером она бы еще лучше играла в театре».
Можно вопрос не по теме, а? Почему люди общающиеся в данной ветке должны радоваться Вашему появлению? Честно говоря, отсутствие у Вас знаний по вопросам, о которых Вы говорите с пафосом, повергают меня в уныние. Не возникает даже малейшего желания устраивать для Вас ликбез в театроведческом смысле или объяснять зачем нужны образованные люди. Кстати, я не первый, кто не хочет вступать с Вами в дискуссию.
P.S. Вы сами себе противоречите, вначале говорите «настоящее время я по профессии – никто» а потом призываете «Дело надо делать, господа. С уважением, Павел Антонович Чичиков». Вы как-то с собой (в себе) разберитесь, а потом поучайте. Господин Никто дело надо делать, дело!!!
«Почему люди общающиеся в данной ветке должны радоваться Вашему появлению?»
Потому что конфликт — основа всякой драматургии.
Да, я — отрицательный персонаж. У меня отсутствуют знания в области театроведения. Более того, у меня отсутствуют знания в области акушерства, таксидермии и гляциологии. Но это не мешает мне сидеть на спектакле в театре Ленсовета (по Островскому, худрук Москвина) и помирать от скуки. Увы, я не тот слепой, который ощупывает слона в компании себе подобных.
Я смотрю в целом. И в целом я понимаю — ребята, ищите себе запасные аэродромы. Талантливые выживут, серые перемрут. Это жизнь.
Хороший человек — это не профессия. И образованный человек — не профессия. Бродский вышел в дверь из 8-го класса. Не бойтесь выходить из профессии. Знаю массу риэлторов — певцов, балерунов, художников. Консьерж — тоже приличная профессия.
Всем удачи. Всех благ.
Прощайте все, прощайте, писать не обещайте.
Ваш господин Никто.
А ну как из-за этого постановления как раз талантливые перемрут, а серые и необразованные жить будут?…
P.S.
Увы. Сие следует воспринять как перст Божий.
Кстати, золотая середина — это и есть серые и малообразованные, озабоченные не образом главной Козы в драме «Гроза-дереза», а выживанием и выкармливанием детей сирых и убогих…
Вот когда научитесь любить не только себя в искусстве, а и людишек необразованных и далеких от рампы — вот тогда театр и расцветёт. А то подавай вам всяких венценосных карлов и филиппов, жующих свою шиллеровскую шимбаревщину по четыре часа подряд… сдохнуть можно.
И напоследок народная древнегреческая мудрость:
«Заставь театроведшу Мельпомене молиться — она и лоб расшибет…»
Павел Антонович, что же Вы такой злобный, кто Вас обидел? Вас вроде и в театр пускают и даже потом обсуждают что-то с Вами, а Вы все равно злобой дышите. Плохо это, неправильно!!!
По поводу конфликта. Да конфликт основа драматургии, конфликт, но не склока, Вы по всей видимости не чувствуете разницы. Обидно.
Вы пишите что у Вас отсутствуют знания в некоторых областях, хочу Вас порадовать — далеко не все театроведы специалисты в названных областях, хотя есть и такие. Но поверьте, то дело, которым они занимаются (театр), они любят не меньше чем акушерки детей, а знают иногда даже лучше. Ибо акушеркой можно стать со средним медицинским образованием, а диплом театроведческого факультета выдают лишь после 5 лет обучения а институте.
В Ваших словах есть рациональное зерно, а именно «Хороший человек – это не профессия. И образованный человек – не профессия», но куда приятнее общаться с культурным и образованным человеком нежели с тем, который не в курсе что это такое.
P.S. И все таки кто же Вы по профессии (специальности)? Вы писали, довольно подробно, в каких областях у Вас нет знаний, а вот где (в чем) Вы специалист скромненько умолчали. Это вопрос, скорее, риторический, не подумайте что это мне так интересно.
Европейская школа театроведения (университет) даёт ОЧЕНЬ поверхностные знания. За год(!) проводится цикл лекций по истории мирового театра, от античного до современного, это два часа в неделю… Семинары — темы предлагаемые профессурой, очень узкого направления, и какие-то беспорядочные, например сравнения драматических прозведений, или постановок, или эстетика определенной театральной эпохи. Не скажу, что это неинтересно, но отсутствует базис знаний, представлений об истории вообще, о развитии искусства, то есть, наша система, когда параллельно с историей театра проходится литература, история музыки и живописи, по семестрам, медленно и вдумчиво — она органична, а в Европе (я училась в Мюнхене, просто из сравнительного интереса) получается так, что если кроме театроведения студент изучает, например, информатику и биологию, то история мировой литературы на его совести, захотел — прочитал античных классиков, а если ничего не знает о живописи — не повезло, потому что дисциплин таких нет для театроведов… Здесь есть разделение на «историков» и «драматургов» — то есть, наших завлитов. Кстати, этому флудеру местного значения, Павлу Антоновичу, хотелось бы напомнить, что без театроведческого факультета не было бы, например, Дины Морисовны Шварц, а, следовательно, и БДТ был бы другим.
Это ужасно, если факультет закроют!!!
PS: Я сейчас временно работаю в мюнхенском театральном музее, для очередной выставки занимаюсь огромной сводной таблицей пьес определенной тематики, мне её поручили, потому что моего багажа ещё того, с Моховой, хватает, и ко мне с вопросами по сюжетам и персонажам бегают с вопросами коллеги, хотя речь об «их», европейской драматургии))) Вот она — ШКОЛА! Спасибо нашему институту!
Достопочтенный Алексей Леонидович, не передергивайте!
«Конфликт — ситуация, в которой каждая из сторон стремится занять позицию, несовместимую и противоположную по отношению к интересам другой стороны. Конфликт — особое взаимодействие индивидов, групп, объединений, которое возникает при их несовместимых взглядах, позициях и интересах.»
«СКЛОКА — ссора, драка. Враждебные, обостренные отношения на почве мелких интриг, борьбы личных интересов.»
Так что у нас с Вами — конфликт. А вот с милейшей Настенькой Фишер у нас склока — потому что она назвала меня флудером местного розлива.
Конечно, куда нам до нее? Мы университетов мюнхенских не заканчивали… она флудер европейского масштаба, эрстэ колонна марширт, цвайте колонна марширт…
Замечу, однако, что роль Дины Морисовны Шварц как театроведческой богоматери слегка преувеличена. Думаю, Георгий Александрович справился бы с БДТ при любом завлите. Как ныне справляется вещий Темур…
Павел Антонович, скажу Вам честно — сначала набил большой пост , а потом подумал — зачем; и все стер.
Скучно с Вами, Вы оппонента не слышите!!!
И правильно сделали. Я — бот.
Настя, факультет не закроют, но, видимо, переименуют. И боль не за то, что кто-то останется без работы, нет, все останутся на местах, но порушится выстроенная за весь ХХ век стройная система, дающая и вправду ОБРАЗОВАНИЕ, а не некое умение откликнуться на спектакль. В том-то и беда, что эта реформа приведет к отсутствию настоящего БАЗОВОГО образования, и в Европе уже не к кому будет бегать за знаниями, как бегают к Вам. Сколько западных людей жалуются на узость того, то они получают в университетах, это практически — курсы, на которых даются некие общие сведения о нашем деле. И вот Россия радостно вписывается в этот «падеж скота», как любит говорить Кочергин. То есть — шаг к еще большему бескультурию и непрофессионализму.
Дискуссия с Павлом Антоновичем напоминает разговор умного, терпеливого, обогащенного настоящими знаниями театроведа-критика с начинающим амбициозным режиссером, который кое-что прочитал, пару спектаклей увидел, возомнил о себе невесть что, а вот глубоких знаний и культуры у него нет. А не графоман ли вы, Павел Антонович, злобствующий лишь потому, что когда-то именно вас и не приняли на театроведческий факультет? Товстоногову нужен был умный завлит, с которым можно было обсудить пьесу, тему и т.д. Но вам это не понять, это не доступно вашему уму. Без профессиональных театроведов (критиков, завлитов) театр захиреет, пишу об этом с полной уверенностью, поскольку работаю в театре более 20 лет. А отдельные мастера (режиссеры, актеры) редкость, да и им нужны умные критики, а вот посредственностям — нет. Факультет НЕОБХОДИМ, и в том виде, в каком он существовал. Очередной раз делается глупость. «За державу обидно!» Я безмерно благодарна институту, который мне дал образование высокой пробы. Нас учили преподаватели высочайшей культуры, широко образованные, знающие несколько языков и, соответственно, читавшие пьесы (и не только пьесы) в подлиннике. Я горжусь, тем что училась в ЛГИТМиКе.
Не хотелось замечать Павла Антоновича, но, увы, персонаж показательный. Он, похоже, с этого самого театроведческого факультета (слишком много маячков дал) — но только очень обиженный, опущенный, вовремя отчисленный, наверное))) Вот с такими, к сожалению, придется работать — товарищами без настоящих ценностей, без базового образования, без понимания традиций. Такие павлы антоновичи уже гуляют по страницам нынешней периодики, занимают места в редакциях (и повыше), пишут свои убогие тексты или не пишут, а подписывают. И не только в театральной среде такие разрушительные процессы происходят. Это уже глобальное движение. Но за театроведов я спокойна. Те, кто получил эту профессию, на сегодняшний могут всё — и спектакли ставить умеют, и кино снимать. А пока актеров и режиссеров не упразднили, кто-то и историю театра должен читать. Низкий поклон факультету и всем, кто там когда-либо работал и работает. Кризис минует, начнутся новые ростки, и внуки наши увидят возрождение. Потерпи, Театр, и профессиональный зритель к тебе вернется. Мы еще посмотрим, кто последний?!
Дражайшая Надежда Васильевна. Боже, как Вы правы… без театроведов театр хереет. И это видно на примере БДТ, МДТ, МХТ и ХТЗ.
Разумеется, я злобен от того, что не был принят на театроведческий факультет. Шесть раз я штурмовал эту неприступную цитадель… и позорно отступил… стал графоманом…
По вечерам я подстерегал на Моховой невинных студенток-театроведок и… сами понимаете, мстил за свою поруганную жизнь. Теперь, когда мои физические силы иссякли и мстить боле нечем, я хожу по театроведческим сайтам и мщу… мщу… мщу…
Но я не одинок. Внутри вашей дружной когорты есть пятая колонна. Скорее всего, она и спровоцировала вышеозначенный указ о запрещении театроведения как массового способа оболвания людей.
Цититрую:
«На тридцатилетии ЛГИТМИК, Ленинградского института театра, музыки и кинематографии, юбилейную речь держал проректор по учебной работе Станислав Сергеевич Клитин.
— В нашем институте. — говорил он, — есть актёрский факультет, который готовит актёров, режиссёрский, выпускающий режиссёров, постановочный, где учатся будущие сценографы и театроведческий, который… который… который — тут Станислав Сергеевич, как рассказывают, запнулся.
Потянулась пауза. Кто-то хихикнул, раздались всхлипы смеха, затем просто смех и наконец хохот. Задачи театроведческого факультета проректор так и не сформулировал.
И нечему дивиться. Где только не работает наш брат-театровед! Вернее, человек с дипломом факультета. В ВУЗах преподают, ну, то элита! — учителями в школах, библиотекарями, чиновниками в министерстве культуры /и в других тоже/ редакторами, экскурсоводами. Я видел даже одного машиниста экскаватора, честное слово! Но это, конечно, исключение. И никогда не видел ребёнка, мечтающего стать театроведом. Все хотят быть артистами…»
Добрый день, коллеги. Грустно всё это. Грустно. Всё. Но особенно две вещи.
1. Образованные, точнее — дипломированные, люди не понимают, что данная антитеатроведческая затея — это стратегическая политика нынешних ГПСС (ГазПром Силовые Структуры) по внедрению инновационных нано-мозгов в головы населения.
Не понимают и весь свой гнев обрушивают на Павла Антоновича (человека ироничного, небезразличного и, безусловно, сознательно провоцирующего полемику), а не на власть.
Традиционная позиция «интеллигенции» (включая, увы, и театроведов) — не трогать священных коров и яростно бороться с поперечными одиночками.
2. Хамский характер ведения данной полемики и недопустимый переход на личности
(с милой оговоркой — «не хотелось бы переходить на личности» оговоркой)
Интеллигентные люди, увы, не уважают мнение оппонента (ЛЮБОЕ — в этом суть). Не соглашаюсь, но уважаю право высказать своё мнение (вспомните Вольтера!)
Позволил себе привести ряд цитат. Перечтите, ужаснитесь и не удивляйтесь вседозволенности власти:
«Образования нет, то-то и оно… Право, что ж Вы знаете так мало, оппонент?
…начинающий амбициозный режиссер, который кое-что прочитал, пару спектаклей увидел, возомнил о себе невесть что, а вот глубоких знаний и культуры у него нет.
А не графоман ли вы, Павел Антонович, злобствующий..? А что, Павел Антонович действительно настолько плохо образован.А в хамстве он, видать, на улице поднаторел.
К “настоящим мастерам” (актерам или режиссерам) Вы, видимо, не отнеситесь! Иначе бы знали, что…
даже хамство у Вас НЕ архиинтеллигентное, а трамвайное какое-то
Честно говоря, отсутствие у Вас знаний по вопросам, о которых Вы говорите с пафосом, повергают меня в уныние. Не возникает даже малейшего желания устраивать для Вас ликбез в театроведческом смысле или объяснять зачем нужны образованные люди. Кстати, я не первый, кто не хочет вступать с Вами в дискуссию.
Кстати, этому флудеру местного значения, Павлу Антоновичу, хотелось бы напомнить
Вот с такими, к сожалению, придется работать – товарищами без настоящих ценностей, без базового образования, без понимания традиций.
Такие павлы антоновичи уже гуляют по страницам нынешней периодики, занимают места в редакциях (и повыше), пишут свои убогие тексты или не пишут, а подписывают.»
Позволю себе заметить, что мы предприняли данную публикацию, имея в виду как раз меры правительства и программу оболванивания населения и в надежде, что данный форум вызовет не коммунальную перепалку по принципу «сам дурак», а именно те выступления интеллигентных читателей и коллег, которым небезразлично планомерное втаптывание культуры в асфальт.
Но, как водится на форумах, путь принципиальных протестных высказываний был сразу перекрыт индивидуальной лесной тропой Павла Антоновича, которому — не до глобальных проблем образования, он хотел раззадорить сообщество собой, сообщить, что «есть в Петербурге Петр Иванович Бобчинский». А поскольку «комплекс Бобчинского» самый распространенный на сегодня комплекс и касается всех поголовно («Я, я, я!») — вот и пошло «как всегда».
В предуведомлении к публикации я писала, что это проблема, которая будет поднята в следующем номере (есть тексты И. Соловьевой, В. Силюнаса, А. Степановой, Е. Горфункель, Ю. Барбоя, Н. Песочинского и др.) и надеялась, что те, кому важно сохранение профессии, на становление которой в России ушло два века (если считать от первой рецензии Карамзина на «Эмилию Галотти» в «Московском журнале»), выскажут свои принципиальные соображения.
Владимиру Павловичу!
Вы хороший человек.
Марина Юрьевна, извините, что я влез со своим свиным рылом в Ваш милый-милый калашный ряд. Более не буду.
Уходя, хочу напомнить один афоризм:
«От своего города я требую: асфальта, канализации и горячей воды. Что касается культуры, то культурен я сам.»
Карл Краус, австрийский писатель, поэт-сатирик, литературный и художественный критик, фельетонист, публицист, уникальная фигура немецко язычной общественной и культурной жизни первой трети XX в.
P.S. И не просите у государства ничего — не дадут.
Буквально за 2 дня до выхода этой статьи мы сидели с подругами в кафе, и я говорила, как прекрасно было бы, если бы такое явление как ПТЖ (а для меня это, собственно, и есть театральная критика) распространялась бы на фильмы и книги. Вы не подумайте, что это там какие-то хвалебные речи. Ничего подобного! Я самый обыкновенный зритель и ничего более, к тому же инженер, человек явно не заинтересованный. Как известно, в Интернете есть множество сайтов, благодаря которым можно посмотреть отзывы к спектаклю (называть мы их не будем). Но, простите, что ЭТО за отзывы: «спектакль супер», «фу, говно», «мне не понравилось», «скучно и тягомотина», «животы надорвали». Разве возможно с помощью таких выражений составить мнение о спектакле? Разве данные критерии могут повлиять на мое желание посмотреть этот спектакль, прежде, чем я подойду к театральной кассе? Когда же я читаю статью, написанную театроведом, то понимаю, что никогда бы не смогла выразить свою мысль лучше (а точнее, художественнее), чем это сделает профессионал, который открывает мне такие рабочие моменты, иные уровни восприятия и понимание произведение, особенности режиссерского прочтения, о которых я слыхом не слыхивала. Если театроведы не будут со знанием дела трактовать такое явление как театр, скоро все опустится до весьма примитивной оценки увиденного: «говно» или супер». Театроведение нужно не только театру и прямым участникам процесса, оно необходимо как воздух зрителю, абсолютно разному: и искушенному, и новоиспеченному, и неуверенному, и знающему. Потому что у того и у другого развивается театральное зрение, вкус и понимание того, что он видел на сцене.
Моя покойная бабушка, выпускница Александровского института, считала, что унижать гостя недостойно звания благородного человека. А ведь журнал — это Ваш дом, в который Вы и пригласили своих гостей, извините, подискутировать. И как после этого прикажете воспринимать Ваши пассажи вслед раскланившемуся гостю? Плевок вслед? (цитирую): «… путь принципиальных протестных высказываний был сразу перекрыт индивидуальной ЛЕСНОЙ ТРОПОЙ Павла Антоновича, которому — не до глобальных проблем образования, он хотел раззадорить сообщество собой, сообщить, что “есть в Петербурге Петр Иванович Бобчинский”. А поскольку “КОМПЛЕКС БОБЧИНСКОГО” самый распространенный на сегодня комплекс и касается всех поголовно (“Я, я, я!”) »
Ну и, разумеется, мягко говоря, наивно обвинять ЧУЖОГО в СОБСТВЕННЫХ комплексах, госпожа Дмитриевска-Я-я-я!.
Вот я и имею в виду, что странаа состоит из Бобчинских… Себя не исключаю, и критику Вашу готова бы принять, но Вы же не ко мне обращаетесь. У меня другая фамилия, критик Дмитриевская тоже есть, ее зовут Екатерина Романовна. Я не Дмитриевская.
Приходя в дом, действительно, хорошо бы знать правильное имя тех, кто в нем живет…
Павлу Антоновичу.
Сугубо интимно! И не про творчество.
Есть у меня страшный грех: не могу не обращать внимания на человеческую фактуру. Пусть хоть семи пядей, но если кожа этих пядей лоснится жиром или нос уточкой, или губы ниточкой — стекленею, перестаю слышать сколь угодно умный текст.
Вы аттестуете театроведов как «толстых, некрасивых, очкастых неудачниц». Позвольте сударь. Вам, видимо, не везло со встречами.
Вы видели когда-нибудь Нину Александровну Рабинянц? А Лидию Аркадьевну Левбарг? А Тамару Владимировну Петкевич?
Откройте мою страницу в контакте и вглядитесь (альбом «друзья, родные, приятели») в черты лица моей покойной однокурсницы Кати Петровской, а заодно и в мои (!) Не говорите только про скромно— не скромно. Ясный пень — не скромно!
Силюсь, но не могу скрыть от Вас, какой небесной красоты была и остается другая моя однокурсница — Любовь Зеленцова.
Наберите в одноклассниках Елену Левикову ( курс Марины Дмитревской), порадуйте глаз, а заодно посмотрите незамыленным взглядом на саму Марину Юрьевну. И ее улыбку!
Фотографии юной Анны Кисловой (тот же курс) опять таки не могут оставить равнодушным ценителя благородных черт.
Всецело рекомендую обратить внимание на фактуру Ольги Скорочкиной.
Поверьте на слово, что когда по студенческому коридору шла Ольга Варганова, впору было собирать бездыханные мужские тела.
А Марию Смирнову—Несвицкую Вы, дорогой мой, видели? А Арину Шепелеву?
Перечислять чудесные лица коллег могу долго. Но под занавес хочу подвести Вас к Марианне Димант.
Тут уж, как ни крути, мы кладем Вас на обе лопатки.
Р.S. Список молодых начинаю с Кати Павлюченко и Светы Щагиной.
Извините, что в ваши взрослые споры влезает 15-летний подросток.
Я живу в маленьком провинциальном городе, только закончила 10-й класс и уже больше года читаю книги о театре и МЕЧТАЮ стать театроведом. Так что вы, Павел Антонович, не правы. Есть все-таки такие дети.
Дорогая Марина Юрьевна, что мне делать?
Павел Антоныч!!! За Вашими текстами следят многие!!! И многие, из тех, кто следят, не смогли бы сказать лучше, чем Вы! Спасибо!
Что-то, знаете, в обсуждении столько анонимов, что складывается ощущение — «Павел Антонович», как только интерес к его персоне иссякаает, — отвечает сам себе как «алиса юрьевна» или «владимир павлович». Типа — не покидайте стараний, дррогой…
Когда идут обсуждения ВКонтакте, я хоть аватарку вижу и могу выяснить, кто это, а тут — как в прочих блогах получается.
Потому большая просьба к участникам обсуждений: представляйтесь, как это делают некоторые наши читатели и коллеги. Кто Вы, в чем Ваш интерес к обсуждению, Понимаете, я ведь тоже могу нафигачить тут и от «Константина Сергеевича», и от «Владимира Ивановича», и прочих, «числом поболее», деятелей театра и «простых зрителей». Но это ж малоприлично… Что прятаться за неясными никами, если примерно все равно ясно, что есть кто, и даже личность Павла Антоновича легко атрибутируется после небольшой экспертизы Контакта и его многочисленных текстов там.
В любом обсуждении прилично называть себя. Чего бояться-то?
Вера Шелест! Если, конечно, Вы не фантом, во что хочется верить. Приезжайте и поступайте на будущий год. Ведь наш факультет не собирается сдаваться, мы будем предпринимать все меры, чтобы — даже под другим названием — суть нашей профессии и то, как ей учат, осталась. Сейчас умные головы факультета строят новые учебные планы, думая, как с наименьшим ущербом для дела вписаться в этот маразм. Жизнь продолжится — так или иначе. Просто сил для сопротивления мракобесию по всем фронтам надо слишком много…
Дорогая Марина Юрьевна! Я не фантом.
Я буду продолжать старательно готовиться и обязательно приеду на следующий год поступать.
Дай Бог вам сил, терпения, соратников и веры в победу.
Мы победим!
Я вообще-то надеюсь на своих студентов!!! Вот одни затеяли эту подборку — сами. Потому что для них это ТЕМА. Помню тот день, когда Оля Каммари, Оксана Кушляева и Соня Козич (их лица я бы хотела подверстать к списку Е. Вольгуст вслед Кате Павлюченко и Свете Щагиной…) прибежали с лекции, где им сказали, что специализацию закрывают… Другая написала мне: Вера Шелест не фантом, я ее знаю, она тоже из Бреста.
Я очень надеюсь, что наше общее движение Сопротивления что-то будет значить. Мы-то все представляем себе те ценности, которые отстаивает факультет. Т.ч. есть за что стоять…
Прошу прощения — я отсутствовал несколько дней по вполне уважительной причине. Сейчас поздно, мозги по причине невыносимой жары варят плохо. Так что до завтра — я постараюсь ответить как моим поклонницам (слава Богу, я не одинок!), так и оппонентам. Но более всего я хочу ответить самому себе — что будет с театром в новом информационном мире? Вот на что мы с вами должны ответить.
С мыслями о Кате Павлюченко и Свете Щагиной (про Верочку Шелест думать не моги — срок!) укладываюсь в свою одинокую холодную (хотя какая она холодная при 36 по Цельсию?) постельку…
Мне тоже кажется, что в обсуждении, как в плохой курсовой, произошла подмена темы. А тема у нас такая: как сохранить театроведческое образование и научную школу, возможно ли это; или, в худшем случае, как ее все-таки сохранить, если это невозможно. Думаю, что великая страна, быть может, «великая страна» способна позволить себе роскошь выпускать 20 театроведов в год: (10 в СПГАТИ и 10 в ГИТИСЕ).
Я хотела бы обсудить «как это сделать», а не «нужно ли это».
Изида, 20 театроведов или 220 — не предмет обсуждения. Из образовательной линейки убирается сам номер специальности, «теaтроведение» как таковое перестает существовать, а не численность уменьшается. Будут некие специалисты по истории и теории искусств — как на Западе. Читайте коммент Насти Фишер. Их, может, будут учить легионами, но чему??? Не исключаю — рабочих мест прибавится (история и теория искусств может преподаваться практически везде, как пресловутая МХК), а вот профессионализма убавится.
Модераторы сайта сочли, что для профессионального ресурса продолжать дискуссию на уровне, предложенном Павлом Антоновичем, блог ПТЖ не имеет права — и последнее его поношение в адрес театроведения (повторяющее ранее сказанное) опубликовано нами не будет. В сети довольно и других сайтов для уличного базара. Мы не преследуем популистских целей, а лишь хотели обратить внимание читателей и коллег на проблему, которая шире будет развернута в молодежном номере перьями перечисленных в начале публикации знаменитых театроведов.
Понимаете? Внутри цеха мы сами — хоть Гаевский, хоть Соловьева — можем высказываться о профессии сколь угодно негативно. Но не станем же из-за общего состояния отечественной медицины отменять ее как область человеческой деятельности? То же и с театроведением.
Марина Юрьевна, а каковы прогнозы? Удастся ли что-то сделать? Собирается ли ВГИК отстаивать киноведов?
Что касается «Павла Антоновича», есть у меня очень сильное ощущение, что жили мы на одном этаже на Доблести. И институт, он, кажется, не закончил.
Долго надеялись, что спасет принадлежность наших вузов Минкульту, а не Минобразу. Так, например, медики, принадлежащие Минздраву, остаются при прежних шести годах обучения, и никакие бакалавриаты с четырехгодичными курсами их не коснутся (умирать под ножом недоучек ведь никто не хочет). Сейчас пытаются отстоять нашу специализацию как таковую, но, говорят, шансы малы. Как и у ВГИКа. В ВАКе просто не понимают, что делают театроведы. Ведь нет нотной грамоты, которой нужно обучать в музыкальных школах.Чиновники — те же Павлы Антоновичи.А поскольку и в цеху нашем нет сплоченности (вообще, а не по данному вопросу), то что будет — неизвестно. Поздно спохватились, я считаю. Не сопротивлялись сразу Болонской системе.
Прочитала все на одном дыхании. Стало жутко.
Я не собираюсь доказывать необходимость театроведов театру современному и театроведения – истории. Мне – человеку пока ничего особенного не сделавшему ни в театральной критике, ни в театроведении, – сложно ответить емко и точно на вопрос, для каких таких благих целей меня растили пять лет, да еще и стипендию платили. И продолжают платить (пишу диссертацию). Мне бы очень хотелось быть/стать театру нужной, полезной. Я не уверена, что это осуществится, не уверена, что нужна ему. Но знаю точно – театр нужен мне. И моя диссертация нужна мне. И образование, которое я получила, мне нужно. Ни филологическое (о котором мечтала в 9 классе), ни философское (собиралась поступать на конфликтологию в 10), ни какое-либо другое. Именно это. Чтобы водить семилетнего брата на спектакли и потом целый день не включать телевизор, а обсуждать увиденное, смеяться, делать кукол и сочинять что-то свое. И может быть я так и останусь никем, а он вырастет и станет великим геологом или экологом. Или гениальным врачом. И театр тут тоже в целом ни при чем. Но способность чувствовать, апеллировать к фантазии, видеть мир много шире, – все это поможет ему вдохновиться и сделать открытие.
Образование, хорошее образование, оно ведь не для чего-то конкретного, не обязательно здесь и сейчас даст о себе знать. Не вижу ничего плохого в машинисте эскалатора (или кто там был павлом антоновичем обнаружен?) с театроведческим образованием. Может быть, оно помогает ему не сойти с ума, находить тему для разговора по вечерам с домочадцами. Если мне суждено прожить всю жизнь в деревне, рожая детей и лепя с ними из пластилина зверюшек (без рецензий, без книжек, без спектаклей), или вдруг стать физиком-ядерщиком, то я ни на секунду не пожалею о своем образовании, о пяти лет, проведенных за книжками в библиотеках. Нас учили не только театроведению, нас учили быть людьми – свободными, увлекающимися, думающими. И право на такое образование (которого лишают нас) – право без обязательства дать что-то взамен. Как бы это эгоистично не звучало. Ведь главное – это человек, он в центре. Во всяком случае, должен быть. А потом – с каждого по способностям.
Модераторы сайта предпочли не продолжать дискуссию с ….. Но в каждом последующем выступлении каждый считает своим долгом в контексте сослаться на него. Это все одно, что бить лежачего. Упрекнули человека, что он повел своей одиночной тропой всех и упорно не желаете с нее сходить. Успокойтесь. Бог с ним.
Уважаемая Анастасия Ким! Я далека от театрального мира. Но Ваше выступление в защиту театроведов выглядит немного абстрактным. Вам платили стипендию, плюс пять лет финансировали Ваше образование из карманов налогоплательщиков. Вот и постарайтесь убедить власти, что это просто необходимо. И потом, ведь в нашей стране, насколько я помню, только одно высшее образование дают бесплатно. Наверное, целью является не просто дать хорошему человеку хорошее образование.
Эх, Марина Юрьевна!Вы, конечно, правы! как всегда….
Хотела бы напомнить то, что не раз в нашем журнале говорил О. Басилашвили, в частности, в № 50 (взгляните). «Любое искусство, и театр в том числе, — единственное, что обеспечивает жизнь. Не сельское хозяйство, не промышленность, не экономика, не политика. Этого не понимает никто из руководителей мира, но это так. Недаром Дмитрий Сергеевич Лихачев декларировал: «Существование отдельных государств и целых народов вне культуры — совершенно бессмысленно»».
Это я — тем налогоплательщикам, которые не считают рентабельным расходование своих средств на производство духовно развитых людей. Напоминать о связи искусства и производительнотси труда даже смешно: это давно всем известно. Япония, планировавшая после войны экономический рывок, начала развивать культуру… Результаты известны.
Я ребёнок, мечтающий стать театроведом! 🙂
Не отменяйте, пожалуйста, эту профессию!
Марина Юрьевна, надо к сайту форум прикрутить. Неудобно обсуждать в комментариях.
Умирает драматический театр, убивают театроведение?
Отменяя театроведческое образование, затрудняют существование представителей нашей профессии (в вымирание — по крайней мере под влиянием постановления — я не верю), но самое страшное не в этом: подвергают сомнению качество анализа, метод, его необходимость. Делают шаг навстречу поверхностному знанию, которое подходит для взрашивания узколобого, покорного гражданина.
С нашей «обоченной», труднообъяснимой профессии начинают (мы ведь более уязвимы, чем музыковеды, литературоведы. У первых есть ноты, у вторых — буквы — а поди покажи «жизнь человеческого духа», дай пощупать линию внутреннего действия!) — но это смещение скоро коснется всех «ведов», всех специалистов, обладающих элитарным, труднопостижимым багажом. Возникает чувство, что мы не нужны стране, так как теперь исчерпывающие ответы можно получить из Википедии, газеты «Комсомольская правда» и т.п.
В действительности этот процесс (на уровне узаконения) начался раньше, когда наше правительство завело речь об отмене государственных стандартов: раз нет эталона — нет и ответственности за изготовляемые продукт.
Раз нет эталона (истинного, который надо регулярно очищать от плевел — вот в чем труд всей нашей профессиональной ветви. А чтоб заниматься этим, надо очищать, прежде всего, самих себя — это легко?) — что угодно может оказаться истинной в последней инстанции. А это — прямая дорога к соцреализму (новое «соц» в условиях рыночных отношений наполнится особым колоритом нашего времени). Не беззаконие страшно, не уйма театральных выкидышей, которой нечем будет противостоять — но новый закон, который с легкостью можно будет навязать тем, кто незнаком со своим прошлым.
И что же — сказал наш президент, что, дескать, много в стране развелось людей с высшим образованием. Значит — сократить количество вузов. Наша власть убога и страшна, но не так страшна, как себя малюет. Вообще эта новость — я, честно говоря, надеялась, что пронесет, ужасна и отвратительна. Есть ли способы коллективного воздействия на ВАК? понятно, что комьюнити театроведов невелико, но все же это не последние люди, и вспомните историю с Шерлингом в РАТИ, там же смог отстоять институт свои интересы.
Начался учебный год. Я поговорила с Ю. М. Барбоем, который говорит, что он изучал учебные планы всяких «ведов» — у нас было самое комплексное, его надо было распространять на другие вузы: ведь в консе не читают историю театра, а у нас дают музыку, искусствоведам не читают театр, а у нас есть изо. НО… все в прошлом. Сейчас надо хотя бы отстоять театроведческую магистратуру, но удастся ли?
В общем, много умных лдюдей сидят и парятся: как подпольно сохранить хорошее образование?
А где комментарии? так хочется резко ответить этому пошлому Павлу Антоновичу!
Знаете, вот я поступила в этом году на театроведение. И — да, будучи абитуриентом, не подозревала даже о том, что при условии удачного поступления буду одним из последних.
Вызывает ли это чувство гордости? не особо, признаюсь. Лично у меня что-то типа тоски. Проучившись до этого три года на философском факе СПбГУ я осознала полностью мысль, терзавшую меня еще с конца школы. Наше образование (я имею в виду современное российское) по сути своей образованием как таковым не является. Пускай СПбГУ тот же самый был создан изначально для продвижения научной деятельности. Но в современном мире это уже не актуально. Спросите у любого студента, хочет ли он просто-напросто сидеть в архиве, писать научные работы и преподавать маленьким негодникам? Поверьте, нет. И даже если предположить, что театроведение не является действующей, активной наукой, наукой-двигателем, то, по крайней мере, никак нельзя отрицать, что театроведение ОБРАЗОВЫВАЕТ. Оно формирует личность, которая может не только думать в сторону «что мне написать в своей наинаучнейшей статье», но и просто думать, просто мыcлить, видеть, говорить, слышать. К сожалению, я не знаю ничего про другие театральные академии ,институты и университеты, но, учась в ГАТИ, могу с уверенностью сказать, что эта организация формирует людей и личности.
Театроведы не актеры, не режиссеры. Но если искусствоведы не ходят смотреть, как художник создает свои произведения, а просто выносит свое мнение, то театровед (по крайней мере в ГАТИ) делает выводы из материала, зная его, будучи в нем, живя в нем целиком и полностью.
В общем и целом, суть моего кривого поста в том, что я благодарна Академии за то, что она есть и за то, какая она есть. И театровед не человек с ручкой, театровед это такой вид анализатора театра, который находится и вне, и внутри его. А среди специалистов схожих отраслей таких мало.
Тема «последних» возникла с новой силой.
Читайте А. Бартошевича:
http://www.openspace.ru/theatre/projects/149/details/19994/
Вспомнила, что прошлым летом ПТЖ поднимал эту тему и нашла этот пост. А искала, потому что только что прочла на Фонтанке вот это интервью с ректором и проректором — Сундстремом и Мельниковой.
http://www.fontanka.ru/2011/07/17/001/
С какой легкостью эти люди говорят о переводе театроведов на обучение по четырехлетней программе
«Лев Сундстрем.И мы тут два дня назад, разбирая все эти нововведения, пришли к выводу, что они нам будут очень выгодны: мы умудрились уложить в четыре года то, чему раньше учили театроведов пять лет, чуть-чуть сократив программу. А дальше, если человек проявляет склонность к науке или педагогике, он идет на два года в магистратуру и уже потом в аспирантуру. То есть на написание кандидатской диссертации у него есть уже не три, а целых пять лет. Вообще магистратура – это очень хорошее дело в том плане, что внутри нее мы может создавать какие угодно программы. В частности, полгода назад мы открыли магистерскую программу по театральной драматургии – и учим 25 человек по заочной форме обучения.
Светлана Мельникова: – Я хочу добавить интереснейшую вещь: в магистратуру может прийти не только бакалавр-театровед, но и бакалавр-металлург или математик. Кстати, среди драматургов уже сейчас народ очень разный.!»
И этот человек, приветствующий металлургов, приходящих в магистратуру (речь не о драматургах, речь о театроведах, что за глупость и непрофессионализм!!!) претендует быть новым ректором???
Печально у вас на Моховой, господа… Ох, печально…
Я тоже в оторопи не просто от глупостей, а от каких-то зловредных «большевистских» глупостей про «интереснейшую вещь-металлургов», То есть, все равно, кого принимать?
Радостно, что будет университет (если будет), но статус вуза зависит не только от названия, а от того, кто им руководит, от уровня их развитости и интеллигентности, а не только от активности и «бесшабашной» пэтэушной радости с шариками (фотография в публикации довольно точно).
Прощай, Моховая, Ермолай Лопахин ударит топором и понастроит дачки для металлургов…