О VIII лаборатории современной драматургии «ПОЛЯРКА».

В этом году ежегодная лаборатория Норильского Заполярного театра драмы «Полярка» (художественный руководитель Олег Лоевский) впервые прошла не в январе, а в марте. В надежде на милости погоды. Кое в чем надежды оправдались. Все-таки, не сидели режиссеры по двое суток в аэропорту в попытках улететь в «Самый северный» театр.

«Полярка»—2020.
Фото — Александр Харитонов.

Лаборатория была посвящена польской драматургии. На церемонии открытия представили выставку «Поляки в Норильлаге. Норильская Голгофа». Фотографии, документы из фондов Государственного музея истории ГУЛАГа, музея Норильска и личного архива фотографа Александра Харитонова. Выставка мне лично открыла важный факт: француз Жак Росси, автор знаменитого двухтомного «Справочника по ГУЛАГу», оказывается, имеет и польские корни. Ребенком из-за второго замужества матери он попал в Варшаву, где и вырос, изучив огромное количество языков и став полиглотом. Там же он вступил в подпольно существовавшую польскую компартию, работал в Испании, где руководил одной из секретных радиостанций, был приглашен Сталиным в Москву, откуда и попал в Норильлаг. Остальные агенты, работавшие в Испании, были расстреляны. Росси «повезло». С 1939 по 1961 годы он просидел в ГУЛАГе. Но не сломался, собрал и написал уникальную книгу. Каждый раз, бывая в Норильске, понимаю, сколько тайн хранит эта мерзлая земля!

В программе лаборатории были объявлены Алексей Паперный с читкой своей талантливой и бесконечной пьесы «Байрон» и концертом своей группы «Паперный Т. А. М.», лекция «Польский театр в России» (прочитанная автором этой статьи). Но главным событием стали, конечно, эскизы двух польских и одного русского режиссеров по польским пьесам.

Вообще, польская драматургия непросто приживается в России. Пожалуй, только пьесы Славомира Мрожека в конце 80-х — начале 90-х активно шли в экспериментальных и студийных театрах. Изданная в 2010 году при финансовой поддержке Польского культурного центра в Москве «Антология современной польской драматургии» ситуацию изменила. На разных российских сценах были поставлены пьесы Дороты Масловской, Анджея Стасюка, Михала Вальчака, Иоанны Овсянко, Анджея Сарамоновича.

На лаборатории в течение двух дней были показаны три эскиза. Пьесу Дороты Масловской «Двое бедных румын, говорящих по-польски» воплотил Мачей Виктор (Виктор — это фамилия). Режиссер театра и кино, получивший образование в Норвежском институте науки и технологий и Лондонской королевской академии драматического искусства, Виктор тесно связан с Россией. Он был ассистентом Николая Коляды в польских театрах, ставил читки на фестивале «Любимовка», был куратором цикла читок новых российских пьес «Новый взгляд — Театр Европы». Что немаловажно, хорошо знает русский язык. (Все сведения о режиссерах взяты из программки лаборатории.)

«Полярка»—2020: эскиз по пьесе Дороты Масловской «Двое бедных румын, говорящих по-польски».
Фото — Александр Харитонов.

Пьесу Масловской, представляющую собой «роуд муви», он поставил как череду разных по настроению эпизодов: забавных, жутковатых, абсурдных, нелепых и к финалу драматичных. Двое молодых людей, притворившихся бедными румынами, а на самом деле принадлежащих к тусовке богемной варшавской молодежи, рассекают по дорогам Польши. Пристраиваясь в разные машины, провоцируя, издеваясь, наглея, а в финале трезвея от того, что они сотворили со своей жизнью. В этом эскизе важно не то, что Джина и Парха представители «золотой молодежи». Важно, как на них реагируют встретившиеся им на дорогах люди, у которых свои судьбы, свои дела, свои страхи и комплексы. Встречаются параллельные миры, которые никогда не должны были пересечься в обычной жизни.

В самом начале в темноте стоит хор, состоящий из этих случайных попутчиков. Они произносят реплики, как свидетельства на суде. В финале они тоже окажутся на сцене, как молчаливый хор трагедии. Никто не слышит друг друга — ни эти случайные люди на дорогах, ни Парха (Алексей Ковригин) и Джина (Евгения Камбалина), занятые игрой и бессмысленной авантюрой. Самое страшное для них — оказаться наедине с собой. Перестать играть, притворяться, прикидываться. И когда это на какие-то минуты происходит — у обоих внутри только ужас и пустота. В финале пьесы Джина повесилась. У Виктора — финал открытый.

В эскизе проявились отличные актерские работы. Водитель (Денис Чайников) сыграл насмерть перепуганного жизнью человека, Нина Коваленская в роли пьяной женщины за рулем продемонстрировала виртуозную эксцентрику. В этом эпизоде и произошла первая встреча главных героев, до того игравших с жизнью и провоцировавших других, с возможностью реальной гибели. И началось отрезвление. Молодые артисты очень хорошо сыграли этот перелом.

Бениамин Коц сделал эскиз по пьесе «Чемодан» Малгожаты Сикорской-Мищук. Вполне уже русский поляк, Коц учился на актера в Ольштыне, в Высшей театральной школе в Кракове, окончил Российский государственный институт сценических искусств в Санкт-Петербурге, прошел режиссерскую магистратуру в Школе-студии МХАТ под руководством Виктора Рыжакова. Пьеса «Чемодан» лауреата многочисленных международных премий Малгожаты Сикорской-Мищук написана о последствиях Второй мировой войны. Это очень важная для польского искусства тема, включающая в себя и изживание исторической травмы, и осознание собственной вины за гибель тысяч евреев в городке Едвабне, и борьбу с мифами, и попытки найти свои корни в прошлом. Про это написаны книги и пьесы Я. Гросса, Т. Слободзянека, Д. Масловской, поставлены спектакли Т. Кантора, К. Люпы.

«Полярка»—2020: эскиз по пьесе Малгожаты Сикорской-Мищук «Чемодан».
Фото — Александр Харитонов.

В начале 40-х некто Лео Пантофельник проследовал со своим чемоданом из Франции в лагерь смерти Освенцим. А через полвека его чемодан оказался во французском Музее Катастрофы. Главный герой здесь — сын Лео, воспитанный французским отчимом, давшим ему свою фамилию, Франсуа Жако (Сергей Назимов). Герой случайно узнал о своем отце и его судьбе, когда пришел в музей. А Рассказчик в исполнении Николая Каверина оказывается уже сыном Жако. Действие началось в зрительном зале, где появился клоун-мим в знаковом костюме Марселя Марсо. Зрители поднялись на сцену, где стулья были расставлены по спирали, сужающейся в центре сцены. А там на тумбе лежал старый чемодан. Он был главным и единственным знаком прошлого. И герой медленно пробирался к нему по этой спирали, как бы ощупью находя свой путь, — начиная монолог где-то в дальней ее точке и постепенно выходя к центру. Там и происходила воображаемая встреча отца и сына.

Самую главную мысль этого эскиза высказала зрительница, молодая женщина, которую душили слезы: «Я понимаю то, о чем говорит этот человек. Я знаю, каково жить, не зная отца. Когда у тебя только одна половина тела, одна нога, одна рука. Нет целого себя». В этом эскизе важным оказалось не знание о трагической гибели отца в концлагере, которое тщательно скрывала от героя его мать, а вопрос о самоидентификации, поисках своей укорененности в мире.

Последний эскиз сделал Андрей Корионов, заменивший не доехавшего до Норильска польского режиссера. Он выпускник Санкт-Петербургской академии театрального искусства (теперь РГИСИ) и Санкт-Петербургского государственного университета кино и телевидения. Андрей — участник и лауреат многих российских фестивалей, сейчас преподает актерское мастерство и режиссуру в РГИСИ.

Пьеса Анджея Стасюка «Ночь» представляет собой очень сложный жанр, который сам автор определил как «славяно-германский медицинский трагифарс». По форме он напоминает средневековое моралите. Один из героев в момент смерти общается со своей Душой (Галина Савина), которая укоряет его в том, что он, бывший студент-германист, а теперь грабитель и угонщик машин, никогда не слушал ее, — и что же он теперь от нее хочет? Пьеса не разделена на роли, да автор и сам не уверен в том, сколько их должно быть. Он уверен только в том, что весь текст, кроме заголовков, должен быть произнесен.

«Полярка»—2020: эскиз по пьесе Анджея Стасюка «Ночь».
Фото — Александр Харитонов.

А текст — наполненный иронией и сарказмом, современным сленгом, песнопениями Хора, диалогами Души и Тела, — необыкновенно поэтичен. В основе — сюжет о том, как умирающий немец, ювелир, не хочет, чтобы донор, сердце которого должны ему пересадить, был поляком. (Обе роли ярко и разнообразно играет Павел Авдеев.) Немец не хочет польское сердце. А очнувшись после операции, перенимает грубую речь и манеры своего донора. Сюжет, конечно, напоминает булгаковское «Собачье сердце».

Мифы поляков и немцев друг о друге в 90-е годы, и мифы тех и других о русских, возникшие из слухов и суеверий, смешны, нелепы, чудовищно абсурдны. Но они влияют на жизнь людей, на взаимоотношения стран, а это уже не смешно. В финале оживший немец и пришедшая к нему повидаться Душа его донора находят общий язык. Это удивительно поэтичный и остроумный разговор двух людей, один из которых сейчас уйдет в небытие, а другой останется жить с вживленным польским сердцем. А на фоне этого душевного разговора под музыку Вагнера идут хроники разных войн XX века. И кадры эти нескончаемы. Потому что нескончаемы войны. Потому что люди живут, не слыша и не понимая друг друга, а нагромождения мифов приводят к ненависти и убийству.

Природа пьесы очень сложна. И не все в эскизе получилось. Но сцены в больнице, где немецкие врачи (Степан Мамойкин, Александр Носырев, Евгения Хитрина) собираются пересадить сердце, диалоги Тела мертвого вора и его Души, и финал, где ювелир и Душа его донора поняли друг друга, очень точно воплотили идею пьесы. И этот эскиз, на мой взгляд, оказался самым бесстрашным и экспериментальным.

После каждого показа были разговоры со зрителями. И еще раз стало очевидно, что за годы проведения «Полярки» воспитана новая публика. Это умные, интеллигентные люди, свободно размышляющие на темы, которые предлагает им театр в своих поисках.

«Полярка»—2020.
Фото — Александр Харитонов.

А после лабораторных показов была «Ночь в театре», где в каждом уголке театрального фойе были свои затеи и придумки. В кафе «Бродячая собака в гостях у Пегаса» артисты читали стихи поэтов Серебряного века, а зрители угадывали (!) авторов. «Квартирник» с песнями, переодевания в костюмы, укромные беседы в зимнем саду, который цветет и колосится под бдительным приглядом артиста и цветовода Романа Лесика. В этот день в Норильском театре побывало около восьмисот человек (столько было продано билетов). Ницше говорил, что «цвет нации собирается в партере». В этот день в театре, безусловно, собрался «цвет города». И это важно.