«Три дня в аду». Павел Пряжко.
Театр Наций.
Режиссер Дмитрий Волкострелов, художник Ксения Перетрухина.
Про «картошечку» ‒ это реплика случайного зрителя, явно уставшего от всего-то часового спектакля-инсталляции Дмитрия Волкострелова и Ксении Перетрухиной по пьесе, разумеется, Павла Пряжко в московском Театре Наций. Более решительные, впрочем, покидали действо, не дожидаясь финала, благо стесняться было некого — артисты появлялись в поле зрения на пару минут и исчезали вновь. «Картошечкой» потчевали тех, кто уцелел, и отнюдь не в формате банкета. Было это не благостным послесловием, но кодой, явно включенной в замысел. После тотальной погруженности в происходящее (тех, у кого это получилось, конечно) с его медитативно-тягучим «адом» все эти столы с белоснежными крахмальными скатертями и сверкающими приборами вдруг показались явной «декорацией», театрализованной условностью. Как и грубые сковороды с горячей картошкой, поставленные прямо на скатерти.
«Ну и кому это нужно?», — еще одна зрительская реплика. Тут весьма не толерантно подумалось, что в перечень основных проблем любого экспериментального театра стоит включить и публику. В массе своей она по-прежнему взыскует бархатных занавесов, внятной истории и хорошо артикулирующих артистов в красивых нарядах. Желательно «звезд». А все остальное ее напрягает. Поэтому, кажется, у таких современных организмов, как Центр Мейерхольда, Гоголь-центр, театры doc и post, есть не только творческая, но и другая весьма актуальная миссия: родить новое поколение зрителей, простите за пафос. Вот чтобы с младых ногтей уяснили истину, казалось бы, прописную: театры бывают разные, и это нормально, а не «ужас-ужас». В театре не только выдают готовый и удобоваримый «продукт», но и пробуют, ищут, ошибаются, проваливаются. Все как в жизни…
«Три дня в аду». Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.
Дмитрий Волкострелов — один из таких искателей «другого театра», счастливо вступивший в творческий тандем с художницей Ксенией Перетрухиной. Если добавить драматурга Пряжко, получится трио. Более известен Волкострелов, конечно, в Петербурге. В Москве же его знают по гастролям, «Солдату» в Театре. doc и ряду разовых проектов. В его театре как раз нет ничего из того, что так любезно сердцу зрителя: ни внятного сюжета, ни «правильных» декораций, ни актерских страданий.
«Три дня в аду» Павла Пряжко — тоже весьма оригинальное творение. Череда ремарок-реплик-коротких монологов, всего лишь озвученных сплоченной актерско-режиссерской командой (28 человек задействовано) «за кадром». Реплики не артикулируются «с выражением», звучат подчас негромко-монотонно, наплывая друг на друга, скрещиваясь, уводя в сторону. Из этого вычленяется не хорошо скроенная история алкаша Димы с его родственниками и приятелями, а, скорее, некий ментальный пласт современного бытия. Отнюдь не только белорусского, образца 2012 года. Увы, «адская» бытовуха — явление распространенное. Причем ни драматург, ни режиссер совсем не педалируют эти интонации «ада», на них не настаивают и ничего не нагнетают. Здесь просто существует фиксация «физических действий», мыслей и ощущений среднестатистического индивида, коих на самом деле миллионы. Слова «жизнь» и «ад» должны зарифмоваться уже в сознании слушающего-смотрящего. Или, наоборот, спровоцировать протест против подобного восприятия мира. Но последнее трудно, когда в ушах гипнотически, как мантры, звучат нехитрые подсчеты магазинных цен, описание городских окраин, увиденных из окна битком набитого автобуса, матерно короткие реплики «выживающих». Что самое страшное в аду? Правильно — то, что это навсегда. Так и здесь: вчера, сегодня, завтра — одно и то же. Мелкое, механистичное, обезличенное и обездушенное. Без вариантов…
«Три дня в аду». Сцена из спектакля.
Фото — архив театра.
Что же до внешних пейзажей, то они одинаковы для всех. Да, нас, зрителей, рассаживают по трем разным палаткам. Да, у одних слева стоит кровать, у других — обшарпанная мойка, у третьих — что-то еще. Это не суть важно, потому что проемы всех палаток открываются в один мир, мрачноватый, сгущенный и практически бесцветный. В этот проем ты рано или поздно выйдешь. И неважно откуда — из барака на окраине или из хрущобы в какой-нибудь Малиновке (Братеево, Бескудниково, Купчино — далее везде). Но если Волкострелов с Пряжко отвечают за рациональную составляющую действа, то Перетрухина — все-таки за эмоциональную, хотя это здесь и не декларируется. Это она «запускает» то клубящийся полупрозрачный туман, открывающийся в проеме, то предгрозовые всполохи, то дождевые капли, монотонно барабанящие по брезентовому верху палатки. Говорят, дождь успокаивает, погружает в медитативное состояние, снимает напряги дня. В «предлагаемых обстоятельствах» получается этакая природная психотерапия для бедных — тех, о ком здесь речь. Причем все это здорово монтируется с текстом, многократно усиливая процесс «погружения», который в этом спектакле явно принципиален.
О закадровых голосах уже было сказано. А «в кадре» всего двое — Павел Чинарев и Александр Усердин. Кажется, еще чуть-чуть, и Волкострелов сможет обойтись вообще без актеров. Как, впрочем, уже смог, сделав однажды «Я свободен». Здесь они не мешают, но и, в общем-то, не помогают. У двух парней затрапезного вида — отдельная, параллельная и столь же бессюжетная, история, ни в коем разе не иллюстрация того, что мы слышим. Они проходят мимо, на минуту присаживаются за стол, ложатся на кровать, молча мусолят в руках деньги, то переглядываются и неслышно перешептываются друг с другом, то словно бы друг друга не замечают. Итог их деятельности — принесенный мешок картошки, которую затем высыпают на пол для просушки. И пара произнесенных фраз в финале: о том, что в таких палатках «лечатся» обитатели ЛТП, чудом сохранившихся в Беларуси и сегодня. И если за окном минус десять, то и внутри столько же. Словечко «ад» тут же штопором снова ввинчивается в твой мозг… Вот, собственно, и все. Без поклонов и аплодисментов.
Театр Дмитрия Волкострелова, наверное, еще не скоро умудренные исследователи разложат по полочкам, предложив новую систему координат и категорий. Но последовательно изживаемый режиссером внешний драматизм ситуаций и характеров отнюдь не мешает формированию и выживанию драматизма абсолютно внутреннего свойства. Зрительского. Когда ты порой не понимаешь, как ко всему этому относиться и что о нем думать, сам с собой споришь и борешься с собственными «традиционными» представлениями о театре. И, в конце концов, безоговорочно погружаешься туда, куда зовут режиссер и его команда. Это ли не драма? И какая любопытная. Ну, а кто-то просто скажет: «Хоть картошечки поели»…
Погружаться в это? Зачем? Можно всё объяснить. И можно всё оправдать. Но…к театру это не имеет отношения… Просто удивительно…просто потрясающе…Как… можно "пустоту" чем-то назвать…Ещё и предположить будущее…На фоне великих трудов…Леонардо или Рембранта, Пикассо или Модильяни, Товстоногова или Додина, Эфроса или…Это всего детский пук…Всего лишь…Такое можно сделать за день…Ну за два…И творческому человеку и талантливому "пачками" "творить" такие "спектакли". Подобное понятно в процессе обучения профессии… На первом или втором курсе… Да подобное и делают. В поиске себя и профи…А выносить совершенно серьёзно на публику…Значит издеваться над ней. И нет там ничего.. во что можзо погружаться. Уже через пять минут всё понятно. И дальше жить нечем. Только собственной жизнью, которая богаче в сто раз…Поэтому люди и уходят.
Погружаться зачем? Чтобы переродиться.
Имеет. Докажите, что нет, Владимир.
То, что Вы считаете детским пуком Малевича, например — это скорее Ваша точка зрения, не более. Для тысячи искусствоведов во всем мире Малевич и Дюшан — великие художники.
Богаче чего? Не из собственной ли жизни каждого зрителя этот потребительский ад из пьесы Пряжко? Вам, Владимир, каждодневно в уши льётся только Шаляпин, а в глаза лезет один лишь Рембрандт?)
Вот это потрясающе. На дворе 2013 год, а Вы будто то ли 17 веке, то ли в 60х живете.
Малевич хороший художник…Но и он иногда "пукал" как все мы грешные…Леонардо да Винчи мало что довёл до конца: всё считал, что плохо, что " пукает"…Уровень его требовательности к своему искусству был по большому счёту…Конечно, это только моё мнение…Хотя со мной солидарен А.Кончаловский. И многие другие искусствоведы. А если знать, что это "родилось в процессе работы "Победы над солнцем", то…Про потребительский ад гораздо убедительней написал сегодняшний Мартен Паж в "Как я стал идиотом" и многие другие современные авторы…Шаляпин и для меня история…Но…Додин -сегодня…И Женовач -сегодня и Козлов — сегодня…Не бывает современного или не современного…Бывает…настоящее или…Я не могу восторгаться каждым наивным поиском, только потому что это поиск…Всё-таки…есть опоры…Человек ходит на ногах…Можно конечно и на руках пойти. Только зачем?) Есть законы восприятия…И…тут хоть на голове стой…А я свою душу не хочу обманывать…А она воспитана на лучших образцах…И трудно ей изменять. Я могу лишь оценить…Но и для этого должны быть критерии и точка отсчёта. Извините.)))
Владимир Богатырёв мимо прохожу с чисто чистоплюйской репликой)): очень мешает восприятию оценки многократно употребленный метеоризму синоним…
Елена Вольгуст Приходиться "употреблять" подобные "слова", хотя не очень-то хочется, но…в пьесе г. Пряжко столько слов мимо которых "хочется пройти", что… С кем поведёшься…))
Владимир Богатырёв, Кончаловский не искусствовед)
Убедительность для каждого своя) Кто-то и "Три дня в аду" считает одной из лучших пьес прошлого года =)
Ок, Додин и Женовач сегодня. Тогда объясните мне, Владимир, почему я смотрю спектакли Женовача, умом понимаю, что сделано профессионально блестяще, но.. дальше тишина. Не отзывается во мне! Это потому что Вы воспитаны на лучших образцах, а я на говне?! 😉 Режьте правду-матку!
Есть такой закон восприятия, что оно у каждого — собственное 😉 Вот это прежде всего.
Точно знаю:надувается новый мыльный пузырь. Волкострелов…. (потому что его спектакль, а дальше знаете…). Ничего страшного, сдуются, а то других пузырей вы не помните.
Дюшан — это который писсуар в сортире? Неужели он сам его изобрел? Если изобрел писсуар, тогда, конечно, великий. Но почему художник? Инженер — сантехник.
Сходила по ссылке, любезно оставленной А.Битовым. особенно порадовало предположение, переходящее в уверенность, в том числе — Ильи Смирнова, что, оказывается, статьи о Дм.Волкострелове проплачиваются С.Капковым из федерального бюджета, дабы поддержать свое «выдвиженца». Кому-то до сих пор не дают покоя миллионы, которые мы выручаем на пиаре молодых режиссеров. Хочется порадоваться за людей и зигзаги их мышления: в силу их безумия с ними даже спорить неловко. Они сами себя уже давно «раздели».
Владимир, извините, я не хочу писать в ПТЖ, а то у Дмитревской инфаркт случится, а я буду виноват:) Но есть в Вашем обмене репликами с г-жой Вольгуст одна маленькая деталька. Простите, но дам ссылку на свою страницу — https://www.facebook.com/poziloy/posts/552235888162804. Прошу не считать за саморекламу:)
Илья Смирнов,
наверное, это смешно должно быть — подхихикиваю.
Художник почему? Проанализируйте историю живописи до начала ХХ века, вспомните (или погуглите =) исторический контекст творчества Дюшана — и, может, поймёте. Не поймёте — обращайтесь, прочту лекцию 😉
Да, ещё матчасть можете изучить.. (не в обиду) Как, например, до расцвета импрессионизма изготавливались и хранились краски, а как после.
Лене Строгалевой. Уж нам-то с Вами, Лена, доподлинно известно, как проплачиваются статьи о Волкострелове в ПТЖ… И вспомним: мы (Вы) первые написали о нем. Еще Капков имени не слыхал и на ONТеатре не бывал…
Вот читаю все это и думаю: как же немыслимо пошлА наша жизнь…
Спасибо.
Валера, ты видел спектакли Волкострелова?!. Пиши о том, что САМ видел.
Виктор Рудниченко Витя, я видел такое количество таких "спектаклей", что мне нет необходимости ещё глотать это море. Здесь даётся описание его апологетов. И довольно ясное. Но и самим апологетам недоступно в чём суть "эксперимента", на какой результат рассчитывал "режиссёр", чего добивался, но может не получилось, дали мало денег, или артисты в театре наций оказались не готовы.)
Вам, Кирилл, точно нужно переродиться, потому что высказываться в том роде, что раз "тысячи искусствоведов во всем мире" сказали, что Малевич — это искусство, значит это истина в последней инстанции. Это особенно удобно когда не только не располагаешь никакими понятиями и критериями, но и в принципе отрицаешь профессионализм в искусстве, в силу собственной убогости. Опереться на банду безответственных популяризаторов пустоты.
Спасибо за переход на личности 😉
Вам-то никакого дела, но для тех кто не в танке — касательно живописи я опираюсь на Гринберга и Гутова, в театре — на Гинкаса и Фокина, например. Да, я без образования театроведческого, каюсь. Но я в этом никому не солгал)
Глотайте-глотайте, Вам полезно.
Ваши спектакли тоже именно что "такие", не обольщайтесь)
Кирилл Бамбуров Перевести всё на "сам дурак!" — отлично. И что, у меня "такие" как у Волкострелова? Или "такие" как у кого?
Эксперимент в чём? Ирина прекрасно указывает — в перемене оптики. Конфликт драматический может быть не только вовне, но и внутри. Даже внутри черепной коробки.
Бюджет обычный, готов поспорить. Уж явно не больше бюджетов Апологетов Высокой Культуры в Малом, например.
Да это от бессилия) О чем с Вами можно аргументированно спорить? Вы как Полонский: "у кого нет 3 образований — идут в жопу".
Спектакли у вас "такие". "Такие", как у всех =)
Кирилл Бамбуров Ну, хоть один видели, хоть? У Вас никакого образования нет. Автоматически идёте, сами знаете куда.
Валерий Сторчак, у меня высшее психологическое (по клинической психологии) + искусствоведческого курс. Слив засчитан.
А мне можно и не видеть 😉 Вы ж волкостреловских не видели. А я видел все) А вы видели все свои. Мы квиты =)
Кирилл Бамбуров Так, Вы ещё и клинический? "Перемена оптики". "территория свободы", "слив защитан"…Мы никакие не квиты. Квиты — это цветы по-украински. А вы — овощ обыкновенный. Что-нибудь из собственной черепной коробки попытайтесь ответить, а не из написанного на стене в туалете.
Валерий, чует моё сердце, свой сетевой троллинг Вы когда-нибудь закончите либо в суде, либо в психиатрической больнице.. =)
Великих свершений 😉
Я тоже вышла из зала с фразой»ну хоть картошечки поели…»…может быть рецензент никогда не видел хороших спектаклей…сочувствую…
Кирилл, Вы предлагаете мне Ваши лекции по писсуарам? А где Вы их читаете? Прямо по месту расположения арт-объектов? В университете Марка Равенхилла? А госпожа Строгалева там же заведует кафедрой психиатрии, да?
Валерий Сторчак Не кощунствуйте! С точки зрения высокой культуры ХХ века туалет — уже не туалет, а галерея шедевров, надписи на стенах — соответственно, искусствоведение 🙂
Вот читаю я в очередной раз это все такое и помыслилось мне, что нынче минимальный разбор спектакля, кроме таких аксиоматичных позиций, как:
1. Попытки понять, чего хотел от зрителя режиссер (и вообще — является ли увиденное спектаклем или относится к какому-то другому виду человеческой (или, сужая круг подозреваемых, художественной) деятельности
2. Разобраться, какие средства он для этого использовал
3. Добился, ли он, по мнению рецензирующего, желаемой цели (и если нет, то почему 🙂
ещё и хотя бы приблизительный портрет потенциального зрителя исследуемого объекта, целевую аудиторию высказывания, которых (аудиторий) судя по комментариям, может быть одновременно несколько.
Соответственно и ответы на первые три вопроса могут быть в случае апелляции одновременно к нескольким группам зрителей в таком случае, разными. Одновременно.
Посмотрела спектакль, привезенный на Прорыв-off.
Это сильная и одновременно плохо переносимая акция, что подразумевается режиссером.
На сей раз — отличный текст Пряжко, отличный — потому что многократно повторенный прием с перечислением цен и транспортных маршрутов создает композицию ритм и — и превращает говорение в литературу, что у Пряжко случается редко.
Образ с картошкой (вот он, символ несчастной Белорусссии, ешьте ее потом с белых скатертей, нате!) понятен, лапидарен и совершенно противоречит заявлениям режиссера о внеобразной природе его искусства (стол — он стол и только). Это, несомненно, метафора, а не картошка.
Смотреть все это мучительно — и так надо. Ад — он ад и есть. Но сидела и вспомнинала, как когда-то Габриадзе сказал мне, что ад — это когда бесконечно и вечно на том свете мы будем слушать и видеть то, что насочиняли. Кто музыку, кто стихи, кто статьи, кто спектакли. Сидела и представляла себя Димой Волкостреловым в аду и не в течение трех дней…