«Университет птиц».
Иммерсивный проект творческого объединения Театр Взаимных Действий, при поддержке Союза театральных деятелей России и фестиваля «Территория», при участии фестиваля Brusfest.
Художники Шифра Каждан, Лёша Лобанов и Ксения Перетрухина.

«Университет птиц» — новый проект Театра Взаимных Действий, коллаборации художников Шифры Каждан, Лёши Лобанова, Ксении Перетрухиной и продюсера Александры Мун. Как и предыдущие две работы, «Музей инопланетного вторжения» и «Правдивая и полная история Джека Потрошителя», он идеально вписан в пространство Боярских палат, но продолжает ранние постановки не столько визуально, сколько по части настроек восприятия смыслов.

Сцена из спектакля.
Фото — Максим Змеев.

Иммерсивный саунд-спектакль — еще одно гуманистическое высказывание, возможность дать голос тем, кто спрятан в тени: если прежде это были жертвы знаменитого серийного убийцы, то сейчас — истребленные вересковые тетерева. Голос здесь получают те, чей язык мы не понимаем — или никогда не пытались понять. Это тоже отчасти музей, но уже не псевдодокументальный — музей птиц, где люди становятся главными антагонистами.

Авторы спектакля задают плавный вход в непознанный нами мир через знакомые атрибуты. В первом зале гости попадают в лес — из скворечников слышны отрывки из детских рассказов и стихов про птиц. Чтобы услышать голоса из прекрасного далека, нужно замереть и прислушаться — как бы не спугнуть. В авоське на стене просвечивают книги «Убить пересмешника» и «Сказки матушки Гусыни». Авторы и дальше через предметы, либретто, совместные со зрителями действия сталкивают с тем, что птицы прочно впаяны в культуру человека с самого детства, оставаясь при этом невидимыми, но угнетаемыми.

Следом проводники в этот мир, перформеры Ольга Власова и Наталья Соколовская, приглашают гостей в длинный сводчатый коридор — в храм пернатых святых с житийными иконами вымерших видов птиц. Рисунки мучеников на стенах выполнены нарочито схематично, в обманчивой простоте этих комиксов — банальность зла. Они помещены в основательные резные рамы-наличники — мы и сегодня наблюдаем за уничтожением птиц из окна, посторонними зрителями-колониалистами. В этом коридоре увековечены имена страстотерпцев: маврикийский дронт, желтогузая цветочница-момо, киоед, благородный мохо — каждого из них, насвистывая, свечой выводят из темноты перформеры. У алтаря из колыбели с перьями они устраивают панихиду — поют и сдувают с ладоней пух, что прахом вьется над зрителями.

Сцена из спектакля.
Фото — Максим Змеев.

В этом университете есть и аудитория, где за партами предлагают изучить язык птиц. Не просто красивое пение, но именно сигналы, коммуникативные коды, систематизированные людьми. Ольга Власова совершенно мастерски воспроизводит голоса разных птиц, а самые несложные мотивы предлагает повторить ученикам — мало у кого получается с первого раза. Но то, что человеческий голос в принципе способен воссоздать диковинные переливы и трели, становится потрясением. Певица ведет мастер-класс легко и иронично, на контрапункте с ее трюковым исполнением — хроника военных действий в вырезках на партах. Краткая информация как об исторических героях —почтовой голубке Шер Ами, спасшей солдат из окружения, австралийских эму, одержавших победу над людьми (редчайший случай), — так и о тех, кто продолжает страдать сегодня.

Коммуникативным ключом между человеком и птицей становится музыка (музыкальное оформление Алексея Наджарова): перформеры вербально общаются только вокальными ариями. В фортепьянные партии Натальи Соколовской включаются звуки разных предметов. В одной из комнат в гулкие железные тазы девушки сыплют пшено и рис, предлагая гостям присоединиться. Умиротворение этого занятия обманчиво — расставленные по залу клетки, ловушки для птиц и укрывающая камуфляжная сетка не предвещают историю о прогулке в парке.

Здесь звучит «Воробьиная опера» Алексея Сюмака — в тонкий вокальный дуэт врываются жесткие металлические звуки ударов по тазам и клеткам. Этот оголтелый бой — воспроизведение реального факта: так в конце 50-х уничтожали воробьев в Китае. Под саунд-перформанс на экран транслируют хронику воробьиного геноцида. Дети нанизывают на нитку мохнатые комочки, довольно улыбаясь удачному улову. Сваленные в кучи тысячи крохотных воробьиных трупов очевидно вызывают в голове совсем другие кадры. Вопрос сознательности человека и беспрекословной веры в то, что говорят другие — СМИ или власти, — создатели поднимали и в предыдущих работах.

Сцена из спектакля.
Фото — Максим Змеев.

Авторы рассказывают о боли негромко, не обвиняя, побеждают не дидактикой и злостью, а красотой и хрупкостью, свойственной главным героям. Театр Взаимных Действий как доверенное лицо, проводник между людьми и птицами, говорит о параллелях истории существования человека и птицы интонациями, свойственными не нам. Гулкие удары оперы и черно-белую хронику сменяют кадры с щебетом воробья. Нам предлагают внимательно понаблюдать за птицей, ставшей привычной в своей незаметности — долгий план индивидуализирует ее.

Подаренный опыт сопричастности все больше расчеловечивает. Признание сосуществования человека и птицы — попытка наладить коммуникацию, найти язык — невербальный, возможно, язык тишины, чтобы услышать, какую прекрасную проповедь могут прочесть они нам. В конце тропы участникам предлагают примерить крылья: но хватит ли сил и смелости, стоя в пятне света и оцеплении людей, расправить их?