«Слезы капали» Г. Данелия.
Театр «За Черной речкой» (Санкт-Петербург) на фестивале «Пять вечеров».
Режиссер Роман Габриа, художник Павла Никитина.

Тяготеющий к условно-временным решениям и богатой образной структуре Роман Габриа в этом спектакле остался верен своему режиссерскому почерку лишь частично.

Спектакль поставлен по фильму Георгия Данелии «Слезы капали», сценарий к которому режиссер написал в соавторстве с Киром Булычевым и Александром Володиным. В его основе лежит сказка Ганса Христиана Андерсена «Снежная королева», вернее первая ее глава — «Зеркало и его осколки». Роман Габриа переносит сюжет в условное пространство, миксуя временные приметы из разных эпох. Здесь люди не подходят друг другу так же, как соседствующие в одном пространстве современная беговая дорожка и советский холодильник с пухлой округлой дверкой, на нем — шлем космонавта. До появления артистов на сцене (разумеется, будет выход из холодильника) кажется, что это тесная комнатушка какого-нибудь пенсионера, всю жизнь мечтавшего о космосе, но так и не сумевшего в него отправиться. От всего здесь веет едва уловимым сиротством.

Конечно, никакого космонавта-пенсионера не будет, спектакль об отношениях в семье Васиных. Петр Иванович Васин (Сергей Гвоздев) — персонаж из прошлого, человек стертый, потухший и уставший. Его сын (Дмитрий Кушнерев) и невестка (Регина Окунева) — зависшие в вечном пубертате сегодняшние ребята из поколения тридцатилетних. Хамоватая Люся, смачно чавкающая жевательной резинкой, и инфантильный Гера, мечтающий о космосе и смотрящий передачи про Илона Маска, уже успели завести ребенка, но явно забыли повзрослеть. Жена Васина — Ирина (Юлия Каим) — относится к поколению мужа, но активно молодится, что придает ее образу толику нездоровой нелепости. Можно догадаться, что вся эта разношерстная компания жила условно хорошо, пока однажды в глаз Петру Ивановичу не попал осколок волшебного стекла. С этого момента жизнь начала разрушаться.

Ю. Каим (Ирина), С. Гвоздев (Васин).
Фото — А. Исаев.

Космос гражданина Васина расширяется, заполоняя своей пустотой всю его жизнь. Близкие люди оказались не такими уж близкими, все связи нарушились: остался только человек в открытом космосе, в невесомости собственного одиночества. Холодильник становится для героев порталом в другое пространство (маленькое окошко с левой стороны арьерсцены) — залитое красным светом, зловещим и агрессивным. Там сын в бесконечном репите повторяет свои реплики, жена полупоет, полудекламирует стихотворение Геннадия Шпаликова «Друзей теряют только раз». Мир, в котором существует семья Васиных, лишен логики: разговоры героев не линейны, они наслаиваются друг на друга, но никто никого не слышит, как в тяжелом удушающем сне.

Если в одноименном фильме герой Евгения Леонова без видимой причины цеплялся к домочадцам по мелочам, то в спектакле Васина можно понять. Сын, невестка и жена — люди действительно малоприятные. Друг Бобылев (Анатолий Журавин) — человек явно отталкивающий, прикрывающий лысину остатками засаленных черных волос. Единственный персонаж, вызывающий симпатию, это внучка Машенька, которую дед, видимо, продолжает любить, несмотря на инородный предмет в глазу. Девочка на сцене не появляется, мы лишь слышим далекий голосок, прорывающийся будто через глухую стену. Сам Васин сочувствия не вызывает, он изначально кажется холодным, вздорным, всем недовольным человеком. Никаких перемен не случается по ходу действия ни с одним персонажем. Артисты в спектакле кричат, не щадя связок, в моменты, когда нужно продемонстрировать злость и недовольство, и с придыханием шепчут в лирические моменты.

А. Журавин (Бобылев).
Фото — А. Исаев.

Проблема недостаточного владения режиссерским разбором явно присутствует в творчестве Габриа. Спектакль не трогает ни ум, ни сердце, а зрелищность, свойственная постановкам режиссера, здесь задана робкими и неноваторскими штрихами (перемены света, дым), что достоинств спектаклю не прибавляет.

Сидя в Театре «За Черной речкой», я думаю не столько о Васине, сколько об актерах, выходящих на сцену, да и о себе самой — ощущение неустроенности и обреченности, «нескладушности» жизни каждого из людей. Сколько мечт не сбылось, как многое в жизни при ближайшем рассмотрении оказалось совсем не тем, чем представлялось издалека. Но в финале звучит запись монолога Евгения Леонова, утверждающего, что спасение всегда находится в любви.

Как говорил Александр Моисеевич Володин, «стыдно быть несчастливым», даже если жизнь пуста и, кажется, безрадостна, как у гражданина Васина. И хочется верить, что финальный монолог оставляет надежду на чудо, на возможность разрушить барьеры и выстроить заново любые рухнувшие крепости, заполнить пустоту любовью.